Неуловима как библиотека Иоанна Грозного

 

В 60—70-х годах начальником Бутырского следственного изолятора был полковник внутренней службы Георгий Антонович Подрез. Он долго работал в этой должности — целых 17 лет. И оставил глубокий и добрый след в жизни коллектива изолятора. У него самодеятельность была подстать настоящему театральному коллективу, но, конечно, из числа уже осуждённого и обслуживающего персонала. У него было своё тюремное хозяйство. Было кому починить обувь или футбольный мяч, были свои художники, маляры, профессионалы других профессий. В Пугачёвской башне, где по преданию содержался перед казнью Емельян Пугачёв, находился тюремный музей. В нём было представлено всё, что сопровождало быт узников и надзирателей, — от кандалов до специальных брёвен, к которым приковывались узники в прошлые века для подготовки к этапу. А вот побегов у Подреза не было.

Георгий Антонович очень гордился единственным в СССР тюремным музеем и своим образцовым пенитенциарным заведением. В советских заведениях такого рода сладкой жизни никогда не было, но Подрез делал всё от него зависящее, чтобы и подследственным, и обслуживающему персоналу можно было выжить.

С редакцией нашей газеты он дружил, и не было у нас в коллективе ни одного журналиста, который бы не побывал у него на экскурсии. Журналисты других газет и журналов, сгорая от любопытства, просили нас уговорить Георгия Антоновича разрешить посетить Бутырку. И он разрешал, а все мы — пишущая братия — использовали визиты для обострения вопроса о строительстве в Москве дополнительных СИЗО.

Да, вот ещё что было у Подреза, что составляло предмет его особой гордости, — это библиотека, подаренная Бутырке в своё время императрицей Екатериной II. Он хранил эти замечательные фолианты в кожаных переплётах как зеницу ока.

Прошло время, страну потрясли великие события, не до книг тут стало. Вспомнив, что такая библиотека была, я пытался выяснить у преемников Георгия Антоновича, куда делся подарок императрицы. Пожимали плечами. У Георгия Антоновича не спросишь, он давно ушёл из жизни.

Вспомнилось мне в этой связи вот что. По инициативе начальника Петербургского управления Министерства безопасности Российской Федерации Сергея Степашина ещё 20 лет назад (когда он был именно в этой должности) в Библиотеку Российской академии наук из библиотеки местного следственного изолятора было передано свыше тысячи томов. Такое пополнение книжного собрания оказалось сенсационным даже для обширнейших фондов Библиотеки РАН.

Были переданы уникальные издания XVIII и XIX веков на шведском, немецком, английском, французском и других языках. Как в своё время (в конце 1992 года) сообщала пресс-служба Петербургского управления МБРФ, библиотека их изолятора хранила фонды, перешедшие к ней по наследству ещё от жандармской тюремной библиотеки. Эти запасы были существенно расширены в годы послереволюционной «экспроприации экспроприаторов» за счёт массовых изъятий личных библиотек дворянства, интеллигенции и духовенства.

Сразу после передачи «книг-политзаключённых», представляющих большой научный интерес, они возвратились в культурно-исторический обиход. Библиотека РАН сформировала фонд тюремных библиотек. Ну а тюремная библиотека Бутырки, в отличие от библиотеки Иоанна Грозного, даже не разыскивается.

Эдуард ПОПОВ