—Да, действительно, среди факторов, обусловливающих высокую аварийность, — просадки, выбоины и иные разрушения проезжей части, отсутствие освещения, ограждений, дорожной разметки, — рассказывает по дороге на парковку служебных машин офицер. — Именно поэтому сотрудники территориальных (окружных) групп дорожного надзора совершают ежедневные объезды подведомственной территории. При выявлении строительства, ведущегося на улично-дорожной сети, которое не соответствует установленным нормам, а потому создающего угрозу безопасности движения, госинспекторы выдают предписания устранить недостаток. Должностное лицо — будь то мастер, начальник строительства или директор организации-подрядчика — обязано принять меры по устранению указанных изъянов. При обнаружении на дороге разрушений асфальтового покрытия к руководителям дорожно-эксплуатационных организаций применяются меры административного воздействия, информация о характерных местах, где необходим ремонт проезжей части, направляется в городской Департамент жилищно-коммунального хозяйства и благоустройства. Такова вкратце работа нашей службы. Хотя у меня лично задачи несколько иные. За мной закреплена специальная техника, которая в первую очередь используется при приемке в эксплуатацию новых и отремонтированных дорог. Но в такой день, как сегодня, когда в городе не сдается ни одного нового участка, я, как все остальные, выезжаю проверять дороги.

Наш путь лежит в район Останкино. А повезет нас туда передвижная лаборатория, которая и есть та самая «специальная техника», упомянутая Тимофеем.

Микроавтобус «Соболь» с милицейской символикой и надписью «Дорожная инспекция» на борту имеет полное право называться лабораторией, ибо в нем собраны все необходимые для определения состояния дорог приборы. С их помощью страж порядка может оценить, насколько ровна поверхность трассы, степень ее уклона и скользкость, положение откосов и другие параметры, то есть абсолютно все, что входит в понятие ГОСТа. Все оснащение лаборатории сертифицировано и прошло тарировку, а потому показания приборов — это официальный документ, характеризующий истинное положение дел. До появления в столичном гарнизоне таких чудо-машин нередко приходилось определять качество выполненных работ на глаз. Именно в силу приблизительности данных милицейских протоколов фирмам-бракоделам случалось выигрывать дела в суде. Ныне и цифры точны, и официальные отчеты инспекторы в состоянии подкреплять соответствующими иллюстрациями. Для этого на крыше микроавтобуса имеются две цифровые камеры, которые способны вести фотосъемку на ходу. Электронные «глаза» настолько хороши, что, глядя на снимки, не составляет труда точно определить площадь повреждения дорожного полотна, а также процент его разрушения.

— Неужели вы сами все это хозяйство освоили? — интересуюсь я у Тимофея по пути к месту назначения, окидывая взглядом мудреные устройства и невиданные ранее механизмы, находящиеся в салоне.

— Почему же сам, меня на этом оборудовании его создатели учили работать, — отвечает офицер.

Оказывается, в рамках реализации Федеральной целевой программы повышения безопасности дорожного движения на 2006—2012 годы пару лет назад были выделены средства на покупку для столичной Госавтоинспекции двух передвижных лабораторий (одна — машина Управления ГИБДД, вторая служит на Садовом кольце в 6-м отделе ДПС на спецтрассе). Стоимость каждой из них составляла тогда порядка полутора миллионов рублей. Оснащают автомобили необходимым оборудованием там же, где его производят — в Саратовском научно-производственном центре. Туда же на курсы повышения квалификации специалистов дорожного комплекса в составе группы сотрудников был отправлен и Тимофей. После того как тактико-технические характеристики оборудования, входящего в стандартную комплектацию микроавтобуса, были изучены, а знания закреплены на практике, они вернулись в столицу, причем на тех же автомобилях, на которых проходили обучение. В память о проведенных в Саратове днях в салоне микроавтобуса хранятся два именных сертификата о получении соответствующих знаний: один — Сорокина, второй — его сменщика.

— Тимофей, а какие нарушения в городе вы выявляете чаще всего?

— Если говорить о новых, только сдающихся в эксплуатацию дорогах или вновь отремонтированных участках, то, как правило, грешат они высокой скользкостью проезжей части. Чтобы определить, каков будет коэффициент сцепления шин автомобиля с дорогой, у меня в арсенале имеется специальный прибор — портативный измеритель коэффициента сцепления. По существующему нормативу его показания не должны быть менее 0,3 единицы. Все, что до этой

цифры, говорит о нарушении технологии укладки и низком качестве использованных материалов. А такая халтура способствует увеличению тормозного пути транспортного средства и напрямую влияет на аварийность. Достаточно часто приходится фиксировать несоответствие дороги заявленному уклону. Как это ни странно прозвучит, но идеально ровной дорога быть не должна. Объясню почему. Если не будет уклона, то вода во время дождя будет задерживаться на дороге, а не быстро стекать в водоприемные решетки. Определить, есть ли нужный уклон, не сложно, так как и для этого в лаборатории имеется приспособление — устройство для контроля геометрических параметров автомобильных дорог.

Рассказ офицера прерывает вынужденная остановка, которую мы делаем сразу же, едва попав на территорию района Останкино. Причина тому — большая выбоина, заполненная водой, в левой полосе на Аргуновской улице. Сорокин уверяет, что в результате затопления не видно глубины выбоин, а потому они очень опасны и, конечно, являются грубейшим нарушением правил содержания дорог, допущенным коммунальщиками. Чтобы определить, какова неровность дорожного покрытия, из салона достается длинная рейка. Она кладется на поверхность проезжей части, и при помощи клина мы узнаем, что в некоторых местах глубина выбоины доходит до 11 см. И это при норме не более 5 см! Проезд через эту лужу на хорошей скорости грозит обернуться не просто гнутым колесным диском, а тянет на незапланированный ремонт ходовой части.

— Просадки и выбоины являются самыми массовыми недостатками эксплуатирующихся дорог, — утверждает офицер. — Особенно весной, когда вследствие сильного перепада дневных и ночных температур дорожное полотно подвержено разрушению.

Нарушение зафиксировано на фото, составлен административный протокол, по которому дорогосодержатель будет вынужден оплатить штраф. Мы едем дальше. Следующую остановку делаем через 200 метров. Повернув на улицу Академика Королева, обнаруживаем три подряд просевших решетки водостока. Оказывается просадка решеток и колодезных люков также регламентирована ГОСТом, по которому люку допустимо «провалиться» не более чем на 2 см, решеткам — не более чем на 3 см.

На улицу Годовикова заезжаем целенаправленно. От жильцов одного из домов, расположенного на этой улице, в дорожный надзор пришло письмо, в котором сообщается об исчезнувшем повороте во двор. Нет, его не заложили кирпичной кладкой и не перекрыли воротами, все куда проще — наносившие дорожную разметку забыли сделать ее в этом месте прерывистой. В итоге поворот во двор стал не по правилам. Халатность рабочих фиксируется на фотокамеру, уже вечером об их ошибке будет проинформирована соответствующая служба с указанием в кротчайшие сроки все исправить.

На той же улице проверяем высоту установки дорожного знака «Дети», предупреждающего о возможном появлении на дороге детей, установленного непосредственно вблизи детского учреждения, — висит ли он согласно нормативу (расположение дорожных знаков в городе сбоку от проезжей части должно быть от 2-х до 4-х метров). Случается, крепление знаков ослабевает, и они попросту сползают. Кстати, телескопическая «удочка», с помощью которой мы произвели замер, применяется не только как мерило сползших знаков. Ею также очень быстро можно установить, укладываются в лимит дозволенного перевозимые водителями негабаритные грузы или нет.

В течение остального дня мы объезжали улицы, периодически останавливаясь для фиксирования и протоколирования то очередной выбоины, то неисправного светофора. Но если посмотреть с другой стороны — сколько полезного было сделано. Жаль, не удалось увидеть в работе все устройства, которыми оснащена лаборатория, но Тимофей Сорокин пообещал, что такую возможность он мне предоставит уже летом этого года. К вводу в эксплуатацию готовится небольшой участок Звенигородского шоссе, вот тогда-то, при приемке, обязательно будет задействован весь арсенал лаборатории.

В заключение хотелось бы рассказать об очередном случае проявления грубейшей беспечности. Почему очередном? Да потому, что подобное я постоянно наблюдаю на протяжении последних пяти рейдов, проведенных с сотрудниками Госавтоинспекции. Место действия — Звездный Бульвар. Дорожные рабочие исправляют просадку колодезного люка, расположенного на проезжей части в левой скоростной полосе. Из всех средств защиты от наезда попутного транспорта они воспользовались только вывешенным на автомобиле с компрессорной установкой дорожным знаком «Ремонтные работы». Ни предварительных знаков об ограничении скорости, ни оградительных конусов, ни импульсной стрелки! Профилактическая беседа на тему дорожной безопасности ровным счетом ни к чему не приводит. Граждане бывших южных союзных республик, коими являются рабочие, абсолютно не понимают, что, осуществляя ремонт «без прикрытия», они подвергают свою жизнь опасности. Они вообще плохо понимают по-русски. Приходится с помощью жестов прекращать работы, убирать людей и компрессор с дороги и ждать, пока сюда приедет прораб со всеми недостающими атрибутами.

А потом мы удивляемся, почему у нас на дорогах такой высокий травматизм.