Вся его жизнь — это «Петровка, 38»
10 февраля корреспонденту редакции газеты «Петровка, 38» ГУ МВД России по г. Москве, талантливому журналисту, писателю, преданному своему любимому делу человеку, отдавшему 44 года работе в редакции московского милицейского издания, Эдуарду Григорьевичу ПОПОВУ исполняется 80 лет. Без преувеличения — это мэтр журналистики, за плечами у которого чрезвычайно насыщенная событиями жизнь, это человек с необычной и интересной судьбой.Эдуард Григорьевич родился на Дальнем Востоке. Дед и бабушка со стороны матери — белорусы, простые люди, выращивали хлеб. Родственники со стороны отца также были простыми крестьянами, работали в поле. Отец Григорий Фомич после окончания садоводческого техникума, был направлен на селекционную станцию в Уссурийск, где и родился Эдуард Попов. Через год отца перевели в город Задонск Воронежской области, где семья пребывала, когда началась война.
Отец ушёл на фронт. Когда фашисты приблизились к Воронежу, было принято решение эвакуироваться в Саратов. Эдуард Григорьевич говорит, что в памяти остались все ужасы войны. Гитлеровцы постоянно бомбили беженцев, колонны с бойцами советской армии, воинские эшелоны. Однажды, во время одной из таких бомбёжек у Эдуарда была повреждена нога, и он стал инвалидом. В Воронеж семья вернулась в 1944 году, а после войны туда же был переведён для прохождения воинской службы и отец. Военный полк, где заместителем командира был Григорий Попов, постоянно менял свою дислокацию. Семье приходилось менять место пребывания: то жили в Ленинграде, то в Алма-Ате, то в Целинограде. Уже в те годы Эдуард начинал присматриваться к делу правоохраны. Позже, работая в райкоме комсомола, был назначен начальником комсомольского штаба по борьбе с нарушителями общественного порядка Воронежа. Его участие в этом движении, вероятно, и было преамбулой в выборе темы в практической журналистике. Но до выбора профессии журналиста было ещё далеко. В 1954 году Эдуард поступает в воронежское училище механизации сельского хозяйства. А дальше кем он только не работал. Был заводским художником-шрифтистом, инкассатором, инструктором райкома комсомола, руководил комсомольской стройкой. Наконец, решил посвятить себя журналистике и поступил в МГУ на журфак.
Эдуард Григорьевич набирался опыта в качестве корреспондента в различных изданиях: газете «Московский водник», многотиражке «Знамя труда», полтора года проработал спецкором во всесоюзном журнале Госкомиздата СССР «В мире книг». Он вспоминает о сложных темах, которые пришлось раскрывать в публикациях, например, о причинах гибели рек, о проблемах Байкало-Амурской магистрали. В этот период ему пришлось объездить практически всю территорию Советского Союза, посетив и большие города, и маленькие посёлки. И вот что было главным итогом для него: он понял, что неинтересных людей и мест на Земле не бывает.
Как утверждает Эдуард Григорьевич, самая тяжёлая для него в тот период была работа в «Вечерней Москве» в качестве заместителя ответственного секретаря. О компьютерах ещё никто не ведал. Тогда вели номера со строкомером и фломастером. График работы был очень жёстким. Номер сдавался в 14.15, и ни минуты позже. Отставание от графика, задержка сдачи номера ломала весь процесс развозки тиража газеты по всей Москве.
В 1973 году Эдуарда Григорьевича пригласили на беседу в отдел политико-воспитательной работы ГУВД Мосгорисполкома и предложили работу в качестве ответственного секретаря газеты «На боевом посту» (ныне «Петровка, 38»). Работа шла своим чередом. Но в 1979 году он был переведён на должность редактора ежемесячника Управления ГАИ Москвы «За безопасность движения». Работа по освещению деятельности Госавтоинспекции не принесла Попову удовлетворения, и он вернулся в газету. Именно здесь он проявил себя как талантливый журналист, способный раскрыть любую тему правоохранительной направленности. Его материалы — прекрасная иллюстрация эрудированности и таланта автора. Ему, как правило, поручались самые сложные темы, над которыми он блестяще справлялся. Его направляли брать интервью у министров внутренних дел страны, у мэра столицы, у других высокопоставленных чиновников. Он был вхож в кабинеты начальников ГУВД, ему доверялась подготовка материалов по итогам коллегий. Несколько раз он выезжал в командировки по заданию газеты МВД России «Щит и меч». За одну из публикаций в министерском издании он получил благодарность министра внутренних дел.
Публикации Эдуарда Григорьевича были не только украшением полос «Петровки, 38», но нередко становились сигналом к проведению проверок, наказанию виновных и оправданию невиновных сотрудников милиции. Памятен случай, когда после резкого критического материала Эдуард Попов подвергся хулиганскому нападению, получил травму. Заказчик этой дерзкой акции был вычислен, изобличён в совершении ряда других противоправных действий и уволен из органов внутренних дел.
Вспоминается также случай, когда герой этого очерка оказал неоценимую услугу известному писателю, киносценаристу, драматургу Эдуарду Володарскому. Его друга, врача-отоларинголога по ошибке забрали в милицию. Вот как вспоминает тот случай сам Попов: «Однажды проходила в Москве операция «Вега». Зачищали город от наркоманов, проституток, бомжей. Кто-то по телефону 02 сообщил, что в таком-то доме, в квартире беспорядок, шум, музыка, пьяный дебош. Прибыл наряд милиции. Но квартирой ошиблись и, как говорится, влетели не в те ворота. Попали в квартиру к Фоломееву. Спящего врача вытащили из постели, телефонный шнур обрезали, пододеяльник порвали и полуголого в отделение привезли. А когда выяснилось, что «Федот, да не тот», отпустили. А Фоломеев поутру возьми и обратись в Черёмушкинскую прокуратуру. Вот тогда под руководством начальника отделения и было состряпано уголовное дело о нападении на сотрудника милиции — заместителя начальника отделения милиции по розыску.
На следующий день актёр МХАТа Сева Абдулов рассказал мне о случившемся. А ещё через пару дней в редакцию пожаловали Эдуард Володарский и Владимир Высоцкий с просьбой о спасении хорошего человека, которого ни за что ни про что на нары отправили. Главный редактор нашей газеты назначил журналистское расследование. А вскоре я разразился гневной статьёй. На следующий после публикации день она стала предметом обсуждения в МГК КПСС. На ковёр вызвали руководителей правоохранительных структур, и были сделаны серьёзные выводы. Не обошлось без взысканий и инфарктов. Зато честь врача была восстановлена. Ну а Владимир Высоцкий подарил мне несколько пластинок. На одной из них он сделал надпись: “Эдику Попову, который натворил много добрых дел. Высоцкий”». Кстати, до конца своей короткой жизни Высоцкий ни разу не отказал Эдуарду Григорьевичу в просьбах о билетах на его концерты и спектакли.
Вспоминается серия публикаций в «Петровке, 38», когда чиновники одного из районов Москвы пытались мошенническим путём, с привлечением милиции, с применением силы отобрать гаражи у граждан. Эдуард Григорьевич встал на защиту собственников гаражей и пытался через газету предать этому безобразию гласность. Однако уже после первой публикации он получил угрозы с предупреждением, что если не прекратит журналистское расследование, то к нему будут применены серьёзные меры. Эти угрозы не остановили его в правом деле, и последующие статьи помогли восстановить справедливость. Эдуард Григорьевич — один из тех, кого нельзя запугать. Он привык жёстко отстаивать свою позицию, чем заслужил уважение даже тех, кого он критиковал в своих статьях.
Эдуард Григорьевич очень мужественный человек. Он переживает в настоящее время непростой период жизни после тяжелых утрат — сначала трагическая гибель мужа дочери Анны (кстати, Анна тоже работала корреспондентом в нашей газете), а вскоре уход из жизни супруги Елены Владимировны, с которой прожил чуть меньше полстолетия, которая была замечательным, добрым человеком, верным спутником жизни. Сам Эдуард Григорьевич утверждает, что выживать, не терять стойкости и интереса к жизни в этой ситуации ему помогает работа, работа и ещё раз работа, то есть его родная газета «Петровка, 38». Сегодня он говорит, что умеет плакать и печалиться в горе, смеяться и радоваться удачным и счастливым дням. У него много ценностей, стимулирующих жизнь и обязывающих жить. Одна из них — это его друзья. Общение с ними иногда составляют минуты, даже мгновенья, но бесценные, очень запоминающиеся навсегда, а иной раз встречи с друзьями длятся до утра. Список друзей настолько большой, что всех не перечислишь. Одно можно смело сказать: все они очень достойные люди — писатели и поэты, художники и учёные, военные и строители, космонавты и режиссёры. И этот перечень можно ещё долго перечислять.
Эдуард Григорьевич славен не только своим журналистским талантом, но и мастерством наставника. Он умеет распознать талант в молодых начинающих корреспондентах. С ними он занимается азами журналистики как отец родной, и не только на работе, но и дома. Не случайно многие ветераны редакции его называют ласковым словом «папа». В своё время Попов разглядел блестящее будущее таких авторов, как Александр Гуров и Николай Мамонтов, ставших позднее генералами МВД. Воспитанники Эдуарда Григорьевича продолжают свою карьеру на различных должностях, в том числе и на руководящих, в Объединённой редакции МВД России, в различных российских газетах и журналах, в информационных агентствах. Все они с благодарностью отзываются о своём учителе-наставнике.
Мы считаем, что сегодня Эдуард Попов находится в творческом расцвете сил. Из номера в номер все читатели газеты знакомятся с разнообразными статьями, которые являются эксклюзивными, насыщенными интересными событиями. Он ответственный за множество рубрик, среди которых: «В океане времени», «Многоликий спорт», «История правоохранительных органов», «Прогулки по старой Москве», «История Великой Победы». Также регулярно выходят его публикации в соответствии с календарём знаменательных и памятных дат МВД России.
Эдуард Григорьевич очень любит свою семью. Старается чаще общаться с дочерью, внучкой и внуком. В свободное время много читает, особенно Булгакова, Толстого, Чехова, Достоевского. В компании любит петь. А ещё у него страсть к вяленой рыбе. Он считает, что выше вяленого рыбца нет ничего на свете.
Сам Эдуард Григорьевич говорит, что вся его жизнь заключается в газете «Петровка, 38». Он утверждает, что у издания есть явный потенциал для дальнейшего движения вперёд, что надо писать об охране правопорядка не только и не столько детективно, но интересно и увлекательно. Без мысли глубокой, свежей и непременно страстной газете не найти собеседника, сопереживателя. А журналистам в шутливом тоне желает: «Тщательней, ребята, тщательней!».
Коллектив редакции, читатели газеты от всей души поздравляют Эдуарда Григорьевича с юбилеем и желают крепкого здоровья, счастья, благополучия и, конечно же, творческого долголетия. Григорич, мы тебя любим, ты нам очень нужен!
Александр ОБОЙДИХИН,
фото автора
и из архива Эдуарда ПОПОВА
Нарочно не придумаешь!
Он был велик, просто гигант отечественного сыска, стоял у истоков московской милиции, работал рядом с корифеями МУРа Константином Гребневым, Георгием Тыльнером, Семёном Дегтярёвым, Дмитрием Колбаевым и сам стал легендой. Преступника видел насквозь и ещё под ним на метр в землю. При его сообразительности, интуиции разве могла судьба сыграть такую досадную и смешную шутку? Но вот поди ж ты…
В 1972 году Леонид Петрович Рассказов уж был на пенсии. Полковник в отставке. Но много писал о делах милиции прошлых лет, главные редакторы московских газет уважительно принимали его, печатали с благодарностью. Так что пенсионер знал себе цену. Мы с ним не только не были знакомы, но и не слышали друг о друге. Но судьба нас всётаки свела. В тот 72й год я работал в секретариате «Вечерней Москвы», точнее завершал работу, поскольку принял предложение вступить в должность ответственного секретаря милицейской газеты «На боевом посту». К февралю все кадровые формальности были закончены, с часу на час я должен был приступить к исполнению, а главный редактор Борис Соколов уже и табличку с моим именем приладил на двери моего кабинета.
Был понедельник, и я в последний раз вёл номер в секретариате «Вечёрки». Во вторник должен был в секретариате «Московского комсомольца» вести рубрику «Глазами светофора». Я совмещал эти две должности уже не первый год. А вот в среду, как и договорено с главным редактором Борисом Соколовым, с утра должен был сесть в кресло ответственного секретаря «На боевом посту». Этот невинный распорядок действий чуть не сгубил великого сыщика.
В понедельник утром Леонид Рассказов, уложив в папку свой очередной материал, направился в редакцию газеты «Вечерняя Москва». В какую бы газету великий сыщик ни приходил, он всегда сразу шёл к главному редактору, и в приёме ему никто не отказывал. Его знали все!
Главред «Вечёрки» Семён Индурский, вежливо выслушав полковника в отставке, направил его в секретариат, сказав, что очередным номером занимается Эдуард Попов, дескать, он и разберётся.
Леонид Петрович аккуратно постучал в дверь секретариата. Много позже я всегда угадывал его приход по этому особому негромкому стуку.
— Войдите!
Вошёл старичок. Весь такой чистенько выбритый, брюки стрелочкой.
— К вам меня направил Индурский. Собственно я принёс для печати статью об организации дорожного движения в Москве в 20е годы.
Он протянул мне с полдюжины машинописных страниц.
Я предложил ему сесть. В самой скоростной по тем временам газете Москвы, где ни минуты передышки, где всё аж дымится, где в 2.15, и ни минутой позже, начинается тиражирование, невозможно было войти в секретариат во время ведения номера и чтото там предлагать, пусть даже сверхинтересное и сверхсрочное. Вот если бы не Индурский! А тут, видите ли, дорожное движение в начале 20х. Какое движение? Лошади да извозчики и несколько автомобилей на всю Москву!
Наскоро я пробежал текст и, возвращая их автору, извиняясь, сказал, что для наших читателей это не представляет интереса. Старичок был явно обескуражен. Мы простились. Потом мне коллеги рассказывали, что, выйдя за дверь, Леонид Петрович долго стоял, о чёмто размышляя.
Надо ли объяснять, в каком шоке был сыщик во вторник, когда главный редактор «Московского комсомольца» Евгений Бебчук направил его в секретариат: «Леонид Петрович, к Попову, он ведёт эту тему».
Услышав мою фамилию, он и не мог предположить, что это вчерашний Эдуард Попов. Этих Поповых как собак нерезаных. Войдя в комнату секретариата, он сильно изменился в лице. А я ему: «Здравствуйте, Леонид Петрович! Вы, наверное, с вчерашней статьёй? Так я ещё вчера сказал, не представляет интереса…»
Не ведал Рассказов, какой страшный удар ожидает его в среду утром.
Да, это была среда. Выслушав полковника, редактор милицейской газеты Борис Соколов направил его ко мне — Попову. Услышав фамилию, старик насторожился и покинул кабинет редактора. Перечитал несколько раз табличку на двери…
— Ну кто там у двери, — сказал я громко, — заходите же.
Покачиваясь и разводя руками, как бы извиняясь, мой, теперь уже постоянный визитёр подошёл к столу. Мы, как старые знакомые, обменялись рукопожатиями. Только рука гостя была вялой и дрожала. Я предложил ему сесть, а он попросил воды. Зубы гостя выстукивали дробь о края стакана.
И тут я всё понял.
— Леонид Петрович, не волнуйтесь по этому недоразумению. В понедельник я прощался с «Вечёркой». По вторникам веду одну рубрику в «МК». А сюда первый день вышел на работу.
Старик так волновался, что даже прослезился и всё повторял: «А я подумал, конец мне. Свихнулся». Чтобы снять напряжение, мы у главреда выпили по стопке коньяка. А потом хохотали до слёз.
Он, великий Рассказов, многие годы приходил в милицейскую газету. Дело знал блистательно. Его статьи стоили дорогого. Он был не только сыщиком прошлых времен, но ещё больше учёным, поскольку стоял у истоков и был одним из организаторов научнотехнического отдела ГУВД, его руководителем. Но каждый раз во время визита, он неизменно вспоминал историю нашего знакомства.
Эдуард ПОПОВ
Отец ушёл на фронт. Когда фашисты приблизились к Воронежу, было принято решение эвакуироваться в Саратов. Эдуард Григорьевич говорит, что в памяти остались все ужасы войны. Гитлеровцы постоянно бомбили беженцев, колонны с бойцами советской армии, воинские эшелоны. Однажды, во время одной из таких бомбёжек у Эдуарда была повреждена нога, и он стал инвалидом. В Воронеж семья вернулась в 1944 году, а после войны туда же был переведён для прохождения воинской службы и отец. Военный полк, где заместителем командира был Григорий Попов, постоянно менял свою дислокацию. Семье приходилось менять место пребывания: то жили в Ленинграде, то в Алма-Ате, то в Целинограде. Уже в те годы Эдуард начинал присматриваться к делу правоохраны. Позже, работая в райкоме комсомола, был назначен начальником комсомольского штаба по борьбе с нарушителями общественного порядка Воронежа. Его участие в этом движении, вероятно, и было преамбулой в выборе темы в практической журналистике. Но до выбора профессии журналиста было ещё далеко. В 1954 году Эдуард поступает в воронежское училище механизации сельского хозяйства. А дальше кем он только не работал. Был заводским художником-шрифтистом, инкассатором, инструктором райкома комсомола, руководил комсомольской стройкой. Наконец, решил посвятить себя журналистике и поступил в МГУ на журфак. |
| Всегда в гуще событий. На фото справа Э. Попов записывает рассказ генерала Николая Щёлокова |
Как утверждает Эдуард Григорьевич, самая тяжёлая для него в тот период была работа в «Вечерней Москве» в качестве заместителя ответственного секретаря. О компьютерах ещё никто не ведал. Тогда вели номера со строкомером и фломастером. График работы был очень жёстким. Номер сдавался в 14.15, и ни минуты позже. Отставание от графика, задержка сдачи номера ломала весь процесс развозки тиража газеты по всей Москве.
 |
| Полвека вместе. (С супругой Еленой Владимировной) |
 |
| Любимым делом Э. Попов готов заниматься и дома |
Вспоминается также случай, когда герой этого очерка оказал неоценимую услугу известному писателю, киносценаристу, драматургу Эдуарду Володарскому. Его друга, врача-отоларинголога по ошибке забрали в милицию. Вот как вспоминает тот случай сам Попов: «Однажды проходила в Москве операция «Вега». Зачищали город от наркоманов, проституток, бомжей. Кто-то по телефону 02 сообщил, что в таком-то доме, в квартире беспорядок, шум, музыка, пьяный дебош. Прибыл наряд милиции. Но квартирой ошиблись и, как говорится, влетели не в те ворота. Попали в квартиру к Фоломееву. Спящего врача вытащили из постели, телефонный шнур обрезали, пододеяльник порвали и полуголого в отделение привезли. А когда выяснилось, что «Федот, да не тот», отпустили. А Фоломеев поутру возьми и обратись в Черёмушкинскую прокуратуру. Вот тогда под руководством начальника отделения и было состряпано уголовное дело о нападении на сотрудника милиции — заместителя начальника отделения милиции по розыску.
 |
| Интервью с лётчикомкосмонавтом Юрием Романенко |
Вспоминается серия публикаций в «Петровке, 38», когда чиновники одного из районов Москвы пытались мошенническим путём, с привлечением милиции, с применением силы отобрать гаражи у граждан. Эдуард Григорьевич встал на защиту собственников гаражей и пытался через газету предать этому безобразию гласность. Однако уже после первой публикации он получил угрозы с предупреждением, что если не прекратит журналистское расследование, то к нему будут применены серьёзные меры. Эти угрозы не остановили его в правом деле, и последующие статьи помогли восстановить справедливость. Эдуард Григорьевич — один из тех, кого нельзя запугать. Он привык жёстко отстаивать свою позицию, чем заслужил уважение даже тех, кого он критиковал в своих статьях.
 |
| Мэр Москвы (с 1992 по 2010 гг.) Юрий Лужков получает газету «Петровка, 38» |
Эдуард Григорьевич славен не только своим журналистским талантом, но и мастерством наставника. Он умеет распознать талант в молодых начинающих корреспондентах. С ними он занимается азами журналистики как отец родной, и не только на работе, но и дома. Не случайно многие ветераны редакции его называют ласковым словом «папа». В своё время Попов разглядел блестящее будущее таких авторов, как Александр Гуров и Николай Мамонтов, ставших позднее генералами МВД. Воспитанники Эдуарда Григорьевича продолжают свою карьеру на различных должностях, в том числе и на руководящих, в Объединённой редакции МВД России, в различных российских газетах и журналах, в информационных агентствах. Все они с благодарностью отзываются о своём учителе-наставнике.
Мы считаем, что сегодня Эдуард Попов находится в творческом расцвете сил. Из номера в номер все читатели газеты знакомятся с разнообразными статьями, которые являются эксклюзивными, насыщенными интересными событиями. Он ответственный за множество рубрик, среди которых: «В океане времени», «Многоликий спорт», «История правоохранительных органов», «Прогулки по старой Москве», «История Великой Победы». Также регулярно выходят его публикации в соответствии с календарём знаменательных и памятных дат МВД России.
Эдуард Григорьевич очень любит свою семью. Старается чаще общаться с дочерью, внучкой и внуком. В свободное время много читает, особенно Булгакова, Толстого, Чехова, Достоевского. В компании любит петь. А ещё у него страсть к вяленой рыбе. Он считает, что выше вяленого рыбца нет ничего на свете.
Сам Эдуард Григорьевич говорит, что вся его жизнь заключается в газете «Петровка, 38». Он утверждает, что у издания есть явный потенциал для дальнейшего движения вперёд, что надо писать об охране правопорядка не только и не столько детективно, но интересно и увлекательно. Без мысли глубокой, свежей и непременно страстной газете не найти собеседника, сопереживателя. А журналистам в шутливом тоне желает: «Тщательней, ребята, тщательней!».
Коллектив редакции, читатели газеты от всей души поздравляют Эдуарда Григорьевича с юбилеем и желают крепкого здоровья, счастья, благополучия и, конечно же, творческого долголетия. Григорич, мы тебя любим, ты нам очень нужен!
Александр ОБОЙДИХИН,
фото автора
и из архива Эдуарда ПОПОВА
Нарочно не придумаешь!
Он был велик, просто гигант отечественного сыска, стоял у истоков московской милиции, работал рядом с корифеями МУРа Константином Гребневым, Георгием Тыльнером, Семёном Дегтярёвым, Дмитрием Колбаевым и сам стал легендой. Преступника видел насквозь и ещё под ним на метр в землю. При его сообразительности, интуиции разве могла судьба сыграть такую досадную и смешную шутку? Но вот поди ж ты…
В 1972 году Леонид Петрович Рассказов уж был на пенсии. Полковник в отставке. Но много писал о делах милиции прошлых лет, главные редакторы московских газет уважительно принимали его, печатали с благодарностью. Так что пенсионер знал себе цену. Мы с ним не только не были знакомы, но и не слышали друг о друге. Но судьба нас всётаки свела. В тот 72й год я работал в секретариате «Вечерней Москвы», точнее завершал работу, поскольку принял предложение вступить в должность ответственного секретаря милицейской газеты «На боевом посту». К февралю все кадровые формальности были закончены, с часу на час я должен был приступить к исполнению, а главный редактор Борис Соколов уже и табличку с моим именем приладил на двери моего кабинета.
Был понедельник, и я в последний раз вёл номер в секретариате «Вечёрки». Во вторник должен был в секретариате «Московского комсомольца» вести рубрику «Глазами светофора». Я совмещал эти две должности уже не первый год. А вот в среду, как и договорено с главным редактором Борисом Соколовым, с утра должен был сесть в кресло ответственного секретаря «На боевом посту». Этот невинный распорядок действий чуть не сгубил великого сыщика.
В понедельник утром Леонид Рассказов, уложив в папку свой очередной материал, направился в редакцию газеты «Вечерняя Москва». В какую бы газету великий сыщик ни приходил, он всегда сразу шёл к главному редактору, и в приёме ему никто не отказывал. Его знали все!
Главред «Вечёрки» Семён Индурский, вежливо выслушав полковника в отставке, направил его в секретариат, сказав, что очередным номером занимается Эдуард Попов, дескать, он и разберётся.
Леонид Петрович аккуратно постучал в дверь секретариата. Много позже я всегда угадывал его приход по этому особому негромкому стуку.
— Войдите!
Вошёл старичок. Весь такой чистенько выбритый, брюки стрелочкой.
— К вам меня направил Индурский. Собственно я принёс для печати статью об организации дорожного движения в Москве в 20е годы.
Он протянул мне с полдюжины машинописных страниц.
Я предложил ему сесть. В самой скоростной по тем временам газете Москвы, где ни минуты передышки, где всё аж дымится, где в 2.15, и ни минутой позже, начинается тиражирование, невозможно было войти в секретариат во время ведения номера и чтото там предлагать, пусть даже сверхинтересное и сверхсрочное. Вот если бы не Индурский! А тут, видите ли, дорожное движение в начале 20х. Какое движение? Лошади да извозчики и несколько автомобилей на всю Москву!
Наскоро я пробежал текст и, возвращая их автору, извиняясь, сказал, что для наших читателей это не представляет интереса. Старичок был явно обескуражен. Мы простились. Потом мне коллеги рассказывали, что, выйдя за дверь, Леонид Петрович долго стоял, о чёмто размышляя.
Надо ли объяснять, в каком шоке был сыщик во вторник, когда главный редактор «Московского комсомольца» Евгений Бебчук направил его в секретариат: «Леонид Петрович, к Попову, он ведёт эту тему».
Услышав мою фамилию, он и не мог предположить, что это вчерашний Эдуард Попов. Этих Поповых как собак нерезаных. Войдя в комнату секретариата, он сильно изменился в лице. А я ему: «Здравствуйте, Леонид Петрович! Вы, наверное, с вчерашней статьёй? Так я ещё вчера сказал, не представляет интереса…»
Не ведал Рассказов, какой страшный удар ожидает его в среду утром.
Да, это была среда. Выслушав полковника, редактор милицейской газеты Борис Соколов направил его ко мне — Попову. Услышав фамилию, старик насторожился и покинул кабинет редактора. Перечитал несколько раз табличку на двери…
— Ну кто там у двери, — сказал я громко, — заходите же.
Покачиваясь и разводя руками, как бы извиняясь, мой, теперь уже постоянный визитёр подошёл к столу. Мы, как старые знакомые, обменялись рукопожатиями. Только рука гостя была вялой и дрожала. Я предложил ему сесть, а он попросил воды. Зубы гостя выстукивали дробь о края стакана.
И тут я всё понял.
— Леонид Петрович, не волнуйтесь по этому недоразумению. В понедельник я прощался с «Вечёркой». По вторникам веду одну рубрику в «МК». А сюда первый день вышел на работу.
Старик так волновался, что даже прослезился и всё повторял: «А я подумал, конец мне. Свихнулся». Чтобы снять напряжение, мы у главреда выпили по стопке коньяка. А потом хохотали до слёз.
Он, великий Рассказов, многие годы приходил в милицейскую газету. Дело знал блистательно. Его статьи стоили дорогого. Он был не только сыщиком прошлых времен, но ещё больше учёным, поскольку стоял у истоков и был одним из организаторов научнотехнического отдела ГУВД, его руководителем. Но каждый раз во время визита, он неизменно вспоминал историю нашего знакомства.
Эдуард ПОПОВ