Династия Сунцовых на службе Отечеству
(Окончание. Начало в № 3.)
Однажды Сунцову пришлось за очень короткий срок внедриться в преступную группу для того, чтобы раскрыть грабёж, который был совершён на Астраханской улице. Там был магазин «Берёзка», в котором продавали первые дефицитные телевизоры «Сони».
Однажды Сунцову пришлось за очень короткий срок внедриться в преступную группу для того, чтобы раскрыть грабёж, который был совершён на Астраханской улице. Там был магазин «Берёзка», в котором продавали первые дефицитные телевизоры «Сони».Одна дама, купив два телевизора в больших коробках, остановила такси и стала их загружать. Как только она это сделала, таксист тут же уехал, оставив даму ни с чем. Буквально через день сыщики имели информацию из одного таксопарка: кто этот таксист-грабитель, а также посредник, который продаёт украденные телевизоры. И вот была задача: срочно, пока не продали товар, внедриться в эту группу, чтобы изнутри её раскрыть.
— Нам пришлось с напарником Колей Сазоновым выступить в качестве покупателей, — вспоминает Михаил Сунцов. — Нас познакомили с этими бандитами. Таксист, который их знал, подвёз нас к месту встречи у метро «Коломенская». Там мы вышли из такси и должны были перейти в другую машину, уже к этим злоумышленникам. Мой напарник, надо сказать, к тому времени был чемпионом Европы по боксу среди спортивных команд общества «Локомотив». Посмотрев на внушительного роста покупателей, особенно на лицо боксёра с опущенными бровями, они заволновались и поставили условие, что поедут без Николая. Пришлось Коле выйти из машины, а мне — одному ехать с двумя этими бандитами в квартиру. Чем всё это закончится, никто не знал. План был такой: при выносе телевизоров нас задерживают и отвозят разбираться в отделение милиции. Но получилось так, что таксист весьма быстро доехал до Марьино, а автомобиль с операми, которые должны были задерживать нас на выходе, безнадёжно отстал. Сотрудники же в машинах скрытого наблюдении такой задачи не имели, они только наблюдали. Все понимали, что сейчас мы выйдем с телевизорами и должны их куда-то везти, а задерживать некому! Благо ребята из «наружки» догадались позвонить в службу «02» и сообщить, что неизвестные граждане грузят телевизоры около подъезда. Три патрульные группы прибыли моментально. Мы как раз выносили телевизоры. Мне, как и бандитам, надели наручники, затолкали в «уазик», привезли в местное отделение милиции. А у меня с собой был спрятанный пистолет Макарова. Конечно, его обнаружили и изъяли. И очень обрадовались: задержали преступника с оружием!
Пока Сунцов немного посидел в КПЗ, подъехали сотрудники МУРа, разобрались, объяснили, кто есть кто, и в рамках комбинации организовали Михаилу «мягкий уход». Потом все на суде встретились, и жулики, конечно, поняли, что это была изящная милицейская разработка. Закончилась она сроком.
В 1986 году после многочисленных публикаций в прессе о ворах в законе, в том числе Юрия Щекочихина в «Литературной газете», было принято постановление ЦК КПСС № 0033 «О борьбе с опасными проявлениями групповой преступности». В 1987 году в МУРе был создан 11-й отдел, задачей которого была борьба с опасными проявлениями групповой, рецидивной и организованной преступности. Отдел возглавил Гафа Хусаинов, Владимир Рушайло был назначен его заместителем.
К 1988 году ситуация сложилась критическая, надо было что-то делать. Высшее руководство Советского Союза признаёт существование в стране организованной преступности.
В МВД СССР было создано 6-е управление для организации борьбы с этим опасным явлением. Спустя год в МУРе создан самостоятельный отдел по борьбе с организованной и групповой преступностью (ОБОГП), который возглавил ещё один профессионал — выходец из 2-го «убойного» отдела Валерий Бобряшов. В отдел перешли работать авторитетные профессионалы и будущие руководители различных уровней МВД — Владимир Рушайло, Владимир Козлов, Анатолий Ильченко, Владимир Пономаренко и другие сыщики. В новое подразделение был переведён и Михаил Сунцов. Работал под руководством ветеранов сыскного дела Александра Комарова и Николая Степанова.
В 1991 году Михаил Сунцов становится начальником 5-го отделения отдела по борьбе с организованной групповой преступностью МУРа.
Самые громкие преступления того времени были связаны с тяжкими составами: заказные убийства, незаконный оборот оружия и наркотиков. Начало 90-х годов останется в криминальной истории шквалом квалифицированных вымогательств. Они готовились, прорабатывались и всегда были жестокими. И стояли за ними авторитеты и воры в законе.
Сунцов приобрёл в те годы неоценимый опыт работы в московском РУБОПе, затем в Главном управлении по борьбе с организованной преступностью МВД России.
Этот период службы для Михаила Сунцова был самым ярким, драматичным и трудным. И в борьбе с жестоким, сильным и безжалостным противником понадобились весь его предыдущий опыт, мужество и неимоверное напряжение силы и воли.
В последний день августа 1999 года израильский бизнесмен Иосиф Шарон, ведущий дела в Москве, пришёл к сотрудникам Главного управления по борьбе с организованной преступностью МВД России и срывающимся от волнения голосом сообщил, что неделю назад, вечером 23 августа, возле дома на Кутузовском проспекте, где он проживал, его вместе с сыном Ади похитили неизвестные, представившиеся сотрудниками уголовного розыска. Преступники посадили их на заднее сиденье «девятки», надвинули на глаза плотные шапочки-чулки и приказали молчать. Вывезли отца с сыном в загородный дом. Мальчика сразу увели. А Шарону-старшему объявили, что от него требуется выкуп — 8 миллионов долларов наличными. За эту неделю, как рассказал предприниматель, он передал бандитам несколько тысяч долларов.
Руководить операцией по розыску сына бизнесмена назначили Михаила Сунцова. К этому времени он возглавлял Оперативно-розыскное бюро ГУБОП МВД России. Дальнейшие переговоры с бандитами проходили под контролем оперативников столичного РУБОПа. Первые же проведённые оперативные комбинации дали основания предположить, что Ади вывезли на Северный Кавказ.
1999 год войдёт в криминальную историю страны многочисленной серией беспрецедентных по жестокости, дерзости и цинизму похищений детей предпринимателей, коммерсантов, известных общественных деятелей. 19 апреля в Нефтекумске Ставропольского края неизвестные увезли в машине сына предпринимателя пятнадцатилетнего Аркадия Паразяна. 12 мая — очередной дерзкий захват: взят в заложники сын руководителя крупного банка в Махачкале пятнадцатилетний Владимир Фаиль. 20 мая в Саратове неизвестные в форме милиции похитили тринадцатилетнюю Аллу Гейфман, дочь бизнесмпна Григория Гейфмана.
Буквально через неделю после трагедии в семье Шарона, опять в Москве, всё по тому же сценарию, у подъезда дома неизвестные похитили сына бывшего председателя правительства Дагестана Абдурзака Мирзабекова — 30-летнего Камиля. Бандиты потребовали у отца совсем уж немыслимую сумму выкупа — 25 миллионов долларов!
В течение двух месяцев в заложники были захвачены 12 детей предпринимателей. Родителям похищенных девочек бандиты угрожали изнасилованием и продажей невольниц за границу в подпольные бордели. Зная, с кем имеют дело, сыщики понимали, что это не просто угрозы. И поэтому разыскники требовали от родителей во всём следовать их инструкциям и не допускать самодеятельности.
Вскоре оперативники установили, что Ади Шарон был жив, но его здоровье сильно подорвано. Вымогатели передали записку с фотографией от Ади, он просил отца освободить его, а затем прислали и видеокассету.
Все эти дни руководитель оперативного штаба Михаил Сунцов практически не уходил с работы. Шли долгие переговоры по освобождению Ади. Они увенчались тем, что преступники поняли, что выдвинули нереальные требования, и снизили поэтапно сумму выкупа. Когда в январе 2000 года появилась надежда начать переговоры об освобождении, бандиты неожиданно отправили Шарону-старшему страшную посылку — отсечённый мизинец сына.
Самое тяжёлое — это было выслушивать гневные, беспощадные упрёки родителей, жёсткие обвинения в бездеятельности и видеть материнские и отцовские слёзы.
Но на этой войне противостоять преступным группам, специализировавшимся на похищении детей, могли лишь профессионалы из Главного управления по борьбе с организованной преступностью МВД России и его региональных подразделений. И никто более.
Усилия разыскников увенчались освобождением в ходе спецоперации 17 декабря 1999 года в Шали без предварительных условий и уплаты выкупа Аллы Гейфман. Кроме неё сотрудниками Службы по борьбе с оргпреступностью были освобождены 15-летний махачкалинец Владимир Фаиль, 17-летняя гражданка Израиля Лаура Лихтман и Камиль Мирзабеков.
Но все усилия отыскать Ади Шарона на территории, неподконтрольной федеральной власти, не увенчались успехом.
5 мая Шарон-старший получил второй отрезанный мизинец сына и уведомление, что в следующий раз в посылке окажется голова.
В поисках Ади Шарона участвовали сотни сотрудники ГУБОПа, Центрального и Северо-Кавказского РУБОПов.
Но выйти на членов группировки, занимавшейся похищениями детей, оперативникам удалось лишь весной 2000 года. Банда действовала одновременно на Северном Кавказе и в центральных районах России. В неё входили 13 человек — чеченцы, ингуши, москвичи и жители Пензы.
Тем временем в ходе операции на территории Ингушетии задержали главаря ещё одной банды — Хизира Витаева, чеченца по национальности. Бандит сделал сенсационное признание: именно он организовал похищение 12-летнего израильтянина Ади Шарона, у которого нелюди ради ускорения получения выкупа отрезали пальцы. Садист тут же сдал своих сообщников и назвал город — Пенза, и точный адрес, где прячут мальчика.
Уже на следующий день 2 июня 2000 года оперативники были в указанном месте — дачном кооперативе «Велозаводский». Мальчика обнаружили в подвале одного из домов. Он был сильно истощён. Ещё неделя, и он умер бы от гангрены. Позже взяли остальных 11 членов банды, участвовавших в похищении и истязании Ади Шарона.
Сунцов тогда первым со страниц прессы заговорил об «узаконенной» работорговле в Чечне.
— Во вторую чеченскую кампанию мы изъяли много видеокассет, — вспоминает Михаил Васильевич. — Боевики любили позировать перед объективами видеокамер. И я был удивлён, что никто не догадался дать ход тем кассетам. Посмотрели и в сейф положили. Я поставил задачу: собрать все кассеты, их набралась целая сотня, с помощью специалистов сделали фотографии всех боевиков. Кстати, когда отсматривали кассету со сценой казни четверых российских пленных, которой руководил Салаудин Тимирбулатов, полевой командир по прозвищу «Тракторист», один из чеченских оперативников сообщил, что разыскиваемый преступник, по имеющейся информации, скрывается в соседнем районе. Оперативная группа тут же выехала в указанное село и захватила Салаутдина. Он сразу же разыграл искреннее возмущение. Но когда ему сказали: поехали, будем смотреть кино, — сразу сник.
Только в 2000 году подразделениями по борьбе с организованной преступностью были уничтожены 25 криминальных группировок, занимавшихся торговлей людьми. Арестовано 250 человек. С 1992 года в Северо-Кавказском регионе было похищено почти 1800 человек. Большинство из них освобождены, в том числе, 52 несовершеннолетних.
В марте 2001 года полковник милиции Михаил Сунцов был назначен заместителем начальника Главного управления по борьбе с организованной преступностью КФКМ при МВД России. Филиал главка, находившийся в Ханкале, выполнял огромный объём задач по пресечению деятельности незаконных вооружённых формирований, в том числе незаконного оборота оружия, похищения людей, захвата заложников. Многое удалось сделать. Была оперативная работа, измеряемая десятками и сотнями спасённых жизней, в том числе освобождение гражданина Франции и польских заложниц. Президент Польши Квасьневский пожаловал тогда участникам операции ордена — Офицерский Крест.
В 2000 году Михаил Сунцов был награждён орденом Мужества. Его заслуги отмечены также наградным пистолетом Макарова, ведомственными наградами. Особенно дорога Михаилу Васильевичу медаль «За отличную службу по охране общественного порядка», вручённая по Указу Президиума Верховного Совета СССР.
В декабре 2001 года Михаил Сунцов был уволен в отставку по сокращению штатов.
— В 44 года оказался на пенсии, — вспоминает Михаил Васильевич то время. — Конечно, за плечами выслуги уже 26 лет. И потому надо было собрать, как говорится, мозги в кучу, продолжать работать, не раствориться.
В 2002 году Сунцов становится советником генерального директора ОАО «Северсталь» по безопасности.
Ветеран труда, ветеран боевых действий, Михаил Васильевич ведёт активную общественную работу в Совете ветеранов МУРа. Проводит занятия с оперативным составом в школе оперативного мастерства, передаёт бесценный опыт молодым сотрудникам. Сунцов — первый вице-президент Региональной общественной организации «Лига ветеранов службы по борьбе с организованной преступностью», и на этом посту он вместе с коллегами оказывают постоянную помощь семьям погибших сотрудников, содействие ветеранам в медицинском обслуживании. Большую работу ветераны проводят по нравственно-патриотическому воспитанию молодёжи.
— Опер должен всегда оставаться опером, — заметил в конце нашей беседы Михаил Васильевич и вспомнил очередную историю, уже из семейной практики: — Помните, во время очередного кризиса был острый дефицит с бензином? По всей Москве машины стояли в огромных очередях у бензозаправок. В нашем Орехове-Борисове я тоже как-то подъехал на заправку. Очередь — часа на два. Кому охота два часа стоять? Нормальные люди стоят. А две бандитские рожи подъехали на машине, растолкали всех и заправочный пистолет — в бак. Я вышел из своей машины в спортивной форме, выходной день был, штатный «макаров» под мышкой. Пистолет из бака вытащил и назад в колонку положил. Тут из машины такая «шайба» вываливается, как дыхнул на меня «факелом» перегара ну, думаю, сейчас они меня тут и положат. Я пистолет Макарова выхватываю и в бетонный потолок как дал четыре выстрела, почти очередью. Они сразу остыли, скукожились. Тут сразу патрульные машины приехали из района. «Что происходит!?» А эти битюги уже распластаны — один за рулём, второй на капоте. А бензоколонщица из своего окошечка с радостью кричит: «Хоть один мужик нашёлся! А то мне каждый день то пистолет, то гранату показывают: «Давай бензин!» Бытовая ситуация, но куда денешься…
Конечно, в такой ситуации не каждый сотрудник в свой выходной день способен рисковать во имя справедливости и правопорядка. Если не говорить высоких слов, у Михаила Сунцова готовность защитить граждан от преступников — на уровне инстинкта, личный долг. В любой ситуации.
А настоящие опера бывшими не бывают.
Сергей ВОЛОГОДСКИЙ,
фото из личного архива Михаила СУНЦОВА
— Нам пришлось с напарником Колей Сазоновым выступить в качестве покупателей, — вспоминает Михаил Сунцов. — Нас познакомили с этими бандитами. Таксист, который их знал, подвёз нас к месту встречи у метро «Коломенская». Там мы вышли из такси и должны были перейти в другую машину, уже к этим злоумышленникам. Мой напарник, надо сказать, к тому времени был чемпионом Европы по боксу среди спортивных команд общества «Локомотив». Посмотрев на внушительного роста покупателей, особенно на лицо боксёра с опущенными бровями, они заволновались и поставили условие, что поедут без Николая. Пришлось Коле выйти из машины, а мне — одному ехать с двумя этими бандитами в квартиру. Чем всё это закончится, никто не знал. План был такой: при выносе телевизоров нас задерживают и отвозят разбираться в отделение милиции. Но получилось так, что таксист весьма быстро доехал до Марьино, а автомобиль с операми, которые должны были задерживать нас на выходе, безнадёжно отстал. Сотрудники же в машинах скрытого наблюдении такой задачи не имели, они только наблюдали. Все понимали, что сейчас мы выйдем с телевизорами и должны их куда-то везти, а задерживать некому! Благо ребята из «наружки» догадались позвонить в службу «02» и сообщить, что неизвестные граждане грузят телевизоры около подъезда. Три патрульные группы прибыли моментально. Мы как раз выносили телевизоры. Мне, как и бандитам, надели наручники, затолкали в «уазик», привезли в местное отделение милиции. А у меня с собой был спрятанный пистолет Макарова. Конечно, его обнаружили и изъяли. И очень обрадовались: задержали преступника с оружием!Пока Сунцов немного посидел в КПЗ, подъехали сотрудники МУРа, разобрались, объяснили, кто есть кто, и в рамках комбинации организовали Михаилу «мягкий уход». Потом все на суде встретились, и жулики, конечно, поняли, что это была изящная милицейская разработка. Закончилась она сроком. В 1986 году после многочисленных публикаций в прессе о ворах в законе, в том числе Юрия Щекочихина в «Литературной газете», было принято постановление ЦК КПСС № 0033 «О борьбе с опасными проявлениями групповой преступности». В 1987 году в МУРе был создан 11-й отдел, задачей которого была борьба с опасными проявлениями групповой, рецидивной и организованной преступности. Отдел возглавил Гафа Хусаинов, Владимир Рушайло был назначен его заместителем.
К 1988 году ситуация сложилась критическая, надо было что-то делать. Высшее руководство Советского Союза признаёт существование в стране организованной преступности.
В МВД СССР было создано 6-е управление для организации борьбы с этим опасным явлением. Спустя год в МУРе создан самостоятельный отдел по борьбе с организованной и групповой преступностью (ОБОГП), который возглавил ещё один профессионал — выходец из 2-го «убойного» отдела Валерий Бобряшов. В отдел перешли работать авторитетные профессионалы и будущие руководители различных уровней МВД — Владимир Рушайло, Владимир Козлов, Анатолий Ильченко, Владимир Пономаренко и другие сыщики. В новое подразделение был переведён и Михаил Сунцов. Работал под руководством ветеранов сыскного дела Александра Комарова и Николая Степанова.
В 1991 году Михаил Сунцов становится начальником 5-го отделения отдела по борьбе с организованной групповой преступностью МУРа. Самые громкие преступления того времени были связаны с тяжкими составами: заказные убийства, незаконный оборот оружия и наркотиков. Начало 90-х годов останется в криминальной истории шквалом квалифицированных вымогательств. Они готовились, прорабатывались и всегда были жестокими. И стояли за ними авторитеты и воры в законе.
Сунцов приобрёл в те годы неоценимый опыт работы в московском РУБОПе, затем в Главном управлении по борьбе с организованной преступностью МВД России.
Этот период службы для Михаила Сунцова был самым ярким, драматичным и трудным. И в борьбе с жестоким, сильным и безжалостным противником понадобились весь его предыдущий опыт, мужество и неимоверное напряжение силы и воли.
В последний день августа 1999 года израильский бизнесмен Иосиф Шарон, ведущий дела в Москве, пришёл к сотрудникам Главного управления по борьбе с организованной преступностью МВД России и срывающимся от волнения голосом сообщил, что неделю назад, вечером 23 августа, возле дома на Кутузовском проспекте, где он проживал, его вместе с сыном Ади похитили неизвестные, представившиеся сотрудниками уголовного розыска. Преступники посадили их на заднее сиденье «девятки», надвинули на глаза плотные шапочки-чулки и приказали молчать. Вывезли отца с сыном в загородный дом. Мальчика сразу увели. А Шарону-старшему объявили, что от него требуется выкуп — 8 миллионов долларов наличными. За эту неделю, как рассказал предприниматель, он передал бандитам несколько тысяч долларов.Руководить операцией по розыску сына бизнесмена назначили Михаила Сунцова. К этому времени он возглавлял Оперативно-розыскное бюро ГУБОП МВД России. Дальнейшие переговоры с бандитами проходили под контролем оперативников столичного РУБОПа. Первые же проведённые оперативные комбинации дали основания предположить, что Ади вывезли на Северный Кавказ.
1999 год войдёт в криминальную историю страны многочисленной серией беспрецедентных по жестокости, дерзости и цинизму похищений детей предпринимателей, коммерсантов, известных общественных деятелей. 19 апреля в Нефтекумске Ставропольского края неизвестные увезли в машине сына предпринимателя пятнадцатилетнего Аркадия Паразяна. 12 мая — очередной дерзкий захват: взят в заложники сын руководителя крупного банка в Махачкале пятнадцатилетний Владимир Фаиль. 20 мая в Саратове неизвестные в форме милиции похитили тринадцатилетнюю Аллу Гейфман, дочь бизнесмпна Григория Гейфмана.
Буквально через неделю после трагедии в семье Шарона, опять в Москве, всё по тому же сценарию, у подъезда дома неизвестные похитили сына бывшего председателя правительства Дагестана Абдурзака Мирзабекова — 30-летнего Камиля. Бандиты потребовали у отца совсем уж немыслимую сумму выкупа — 25 миллионов долларов!
В течение двух месяцев в заложники были захвачены 12 детей предпринимателей. Родителям похищенных девочек бандиты угрожали изнасилованием и продажей невольниц за границу в подпольные бордели. Зная, с кем имеют дело, сыщики понимали, что это не просто угрозы. И поэтому разыскники требовали от родителей во всём следовать их инструкциям и не допускать самодеятельности.
Вскоре оперативники установили, что Ади Шарон был жив, но его здоровье сильно подорвано. Вымогатели передали записку с фотографией от Ади, он просил отца освободить его, а затем прислали и видеокассету.
Все эти дни руководитель оперативного штаба Михаил Сунцов практически не уходил с работы. Шли долгие переговоры по освобождению Ади. Они увенчались тем, что преступники поняли, что выдвинули нереальные требования, и снизили поэтапно сумму выкупа. Когда в январе 2000 года появилась надежда начать переговоры об освобождении, бандиты неожиданно отправили Шарону-старшему страшную посылку — отсечённый мизинец сына.
Самое тяжёлое — это было выслушивать гневные, беспощадные упрёки родителей, жёсткие обвинения в бездеятельности и видеть материнские и отцовские слёзы.
Но на этой войне противостоять преступным группам, специализировавшимся на похищении детей, могли лишь профессионалы из Главного управления по борьбе с организованной преступностью МВД России и его региональных подразделений. И никто более.
Усилия разыскников увенчались освобождением в ходе спецоперации 17 декабря 1999 года в Шали без предварительных условий и уплаты выкупа Аллы Гейфман. Кроме неё сотрудниками Службы по борьбе с оргпреступностью были освобождены 15-летний махачкалинец Владимир Фаиль, 17-летняя гражданка Израиля Лаура Лихтман и Камиль Мирзабеков.
Но все усилия отыскать Ади Шарона на территории, неподконтрольной федеральной власти, не увенчались успехом.
5 мая Шарон-старший получил второй отрезанный мизинец сына и уведомление, что в следующий раз в посылке окажется голова.
В поисках Ади Шарона участвовали сотни сотрудники ГУБОПа, Центрального и Северо-Кавказского РУБОПов.
Но выйти на членов группировки, занимавшейся похищениями детей, оперативникам удалось лишь весной 2000 года. Банда действовала одновременно на Северном Кавказе и в центральных районах России. В неё входили 13 человек — чеченцы, ингуши, москвичи и жители Пензы.
Тем временем в ходе операции на территории Ингушетии задержали главаря ещё одной банды — Хизира Витаева, чеченца по национальности. Бандит сделал сенсационное признание: именно он организовал похищение 12-летнего израильтянина Ади Шарона, у которого нелюди ради ускорения получения выкупа отрезали пальцы. Садист тут же сдал своих сообщников и назвал город — Пенза, и точный адрес, где прячут мальчика.
Уже на следующий день 2 июня 2000 года оперативники были в указанном месте — дачном кооперативе «Велозаводский». Мальчика обнаружили в подвале одного из домов. Он был сильно истощён. Ещё неделя, и он умер бы от гангрены. Позже взяли остальных 11 членов банды, участвовавших в похищении и истязании Ади Шарона.
Сунцов тогда первым со страниц прессы заговорил об «узаконенной» работорговле в Чечне.
— Во вторую чеченскую кампанию мы изъяли много видеокассет, — вспоминает Михаил Васильевич. — Боевики любили позировать перед объективами видеокамер. И я был удивлён, что никто не догадался дать ход тем кассетам. Посмотрели и в сейф положили. Я поставил задачу: собрать все кассеты, их набралась целая сотня, с помощью специалистов сделали фотографии всех боевиков. Кстати, когда отсматривали кассету со сценой казни четверых российских пленных, которой руководил Салаудин Тимирбулатов, полевой командир по прозвищу «Тракторист», один из чеченских оперативников сообщил, что разыскиваемый преступник, по имеющейся информации, скрывается в соседнем районе. Оперативная группа тут же выехала в указанное село и захватила Салаутдина. Он сразу же разыграл искреннее возмущение. Но когда ему сказали: поехали, будем смотреть кино, — сразу сник.
Только в 2000 году подразделениями по борьбе с организованной преступностью были уничтожены 25 криминальных группировок, занимавшихся торговлей людьми. Арестовано 250 человек. С 1992 года в Северо-Кавказском регионе было похищено почти 1800 человек. Большинство из них освобождены, в том числе, 52 несовершеннолетних.
В марте 2001 года полковник милиции Михаил Сунцов был назначен заместителем начальника Главного управления по борьбе с организованной преступностью КФКМ при МВД России. Филиал главка, находившийся в Ханкале, выполнял огромный объём задач по пресечению деятельности незаконных вооружённых формирований, в том числе незаконного оборота оружия, похищения людей, захвата заложников. Многое удалось сделать. Была оперативная работа, измеряемая десятками и сотнями спасённых жизней, в том числе освобождение гражданина Франции и польских заложниц. Президент Польши Квасьневский пожаловал тогда участникам операции ордена — Офицерский Крест.
В 2000 году Михаил Сунцов был награждён орденом Мужества. Его заслуги отмечены также наградным пистолетом Макарова, ведомственными наградами. Особенно дорога Михаилу Васильевичу медаль «За отличную службу по охране общественного порядка», вручённая по Указу Президиума Верховного Совета СССР.
В декабре 2001 года Михаил Сунцов был уволен в отставку по сокращению штатов.
— В 44 года оказался на пенсии, — вспоминает Михаил Васильевич то время. — Конечно, за плечами выслуги уже 26 лет. И потому надо было собрать, как говорится, мозги в кучу, продолжать работать, не раствориться.
В 2002 году Сунцов становится советником генерального директора ОАО «Северсталь» по безопасности.
Ветеран труда, ветеран боевых действий, Михаил Васильевич ведёт активную общественную работу в Совете ветеранов МУРа. Проводит занятия с оперативным составом в школе оперативного мастерства, передаёт бесценный опыт молодым сотрудникам. Сунцов — первый вице-президент Региональной общественной организации «Лига ветеранов службы по борьбе с организованной преступностью», и на этом посту он вместе с коллегами оказывают постоянную помощь семьям погибших сотрудников, содействие ветеранам в медицинском обслуживании. Большую работу ветераны проводят по нравственно-патриотическому воспитанию молодёжи.
— Опер должен всегда оставаться опером, — заметил в конце нашей беседы Михаил Васильевич и вспомнил очередную историю, уже из семейной практики: — Помните, во время очередного кризиса был острый дефицит с бензином? По всей Москве машины стояли в огромных очередях у бензозаправок. В нашем Орехове-Борисове я тоже как-то подъехал на заправку. Очередь — часа на два. Кому охота два часа стоять? Нормальные люди стоят. А две бандитские рожи подъехали на машине, растолкали всех и заправочный пистолет — в бак. Я вышел из своей машины в спортивной форме, выходной день был, штатный «макаров» под мышкой. Пистолет из бака вытащил и назад в колонку положил. Тут из машины такая «шайба» вываливается, как дыхнул на меня «факелом» перегара ну, думаю, сейчас они меня тут и положат. Я пистолет Макарова выхватываю и в бетонный потолок как дал четыре выстрела, почти очередью. Они сразу остыли, скукожились. Тут сразу патрульные машины приехали из района. «Что происходит!?» А эти битюги уже распластаны — один за рулём, второй на капоте. А бензоколонщица из своего окошечка с радостью кричит: «Хоть один мужик нашёлся! А то мне каждый день то пистолет, то гранату показывают: «Давай бензин!» Бытовая ситуация, но куда денешься…
Конечно, в такой ситуации не каждый сотрудник в свой выходной день способен рисковать во имя справедливости и правопорядка. Если не говорить высоких слов, у Михаила Сунцова готовность защитить граждан от преступников — на уровне инстинкта, личный долг. В любой ситуации.
А настоящие опера бывшими не бывают.
Сергей ВОЛОГОДСКИЙ,
фото из личного архива Михаила СУНЦОВА