Какие были лица у милиции в 1917 году?
(Продолжение. Начало в № 11.)
Москвичи, страдавшие от небывалого роста цен на продовольствие, от укрывательства и спекуляции продуктами питания, не надеясь на правоохранителей, стали прибегать к самосуду над спекулянтами и преступниками.
Москвичи, страдавшие от небывалого роста цен на продовольствие, от укрывательства и спекуляции продуктами питания, не надеясь на правоохранителей, стали прибегать к самосуду над спекулянтами и преступниками.
Поймав вора с поличным, граждане не спешили передать его в милицию, считая, что от «этих гимназистов всё равно проку не будет» (гимназистов в самом деле в милиции было немало), и расправлялись с пойманными самостоятельно. «Из двухсот человек, арестованных в Москве в мае 1917 года по подозрению в совершении преступления, сто девяносто пять были изувечены в результате самосуда граждан над ними» («Утро России» от 17 мая 1917 года). Нередки были и жестокие убийства воров, попавших в руки обывателей. «Москва превращается в прерии. Процветает суд Линча. В этих условиях московские воры созвали митинг, на котором потребовали обеспечить им охрану от самосудов» («Московский листок» от 16 мая 1917 года). Наивно и смешно, конечно, но так оно и было.
В милиции стали происходить не только многочисленные случаи злоупотребления служебным положением, но и то, в чём постоянно упрекали царскую полицию, — вымогательство и коррупция. Большой общественный резонанс получил факт принятия помощником начальника московской милиции «подарка от одного из купцов города в виде 15 тысяч рублей на покупку автомобиля и 5 тысяч для его обслуживания». Никаких последствий для чиновника, кроме увольнения, это не имело» («Утро России» от 28 апреля 1917 года). Дисциплина была сведена к нулю. К примеру, начальник милиции Москвы мог позволить себе не выполнять распоряжения министра внутренних дел. В свою очередь, начальники районных милицейских комиссариатов не выполняли указания начальника городской милиции. Связано это было во многом с тем, что они всё больше зависели от районных общественных организаций и набиравших силу и авторитет районных Советов рабочих депутатов, создававших отряды Красной гвардии, которая брала на себя и функции охраны общественного порядка.
Когда летом 1917 года в Москву приехал Александр Фёдорович Керенский, его сопровождала большая толпа поклонников. При въезде министра в Кремль возникла давка. Дежуривший у Кремля милиционер довольно быстро навёл порядок. Керенский попросил начальника милиции Москвы объявить этому милиционеру благодарность. Но ни имя этого милиционера, ни его самого установить не удалось. Да и милиционер ли это был?
В конце 1917 года была проведена проверка состояния постовой службы. Она показала, что многие стражи порядка отсутствовали на своих постах, многие вообще не выходили на ночные дежурства. В городе процветала преступность, а «милицейских, как писал «Московский листок», надо за шиворот вытаскивать из своих щелей».
Участились случаи пьянства милиционеров и даже появления их в нетрезвом виде на постах и в служебных кабинетах. Некоторые из них в условиях «сухого закона» реквизировали самогон для собственного употребления. В городе стала популярной частушка: «Нет милее для милиций спирто-винных реквизиций». А в одном из юмористических журналов появилось объявление: «Милиционер предлагает услуги по выносу мяса из городской лавки для клиентов вне очереди. Плата по соглашению».
Наглость грабителей, неэффективные действия милиции вызвали общественное возмущение и обвинения в адрес власти в том, что она не уделяет должного внимания охране общественного порядка, борьбе с преступностью. В начале августа 1917 года власти заявили, что в целях укрепления порядка прежде всего в Москве, Петрограде и других крупных городах рассматривается вопрос о милитаризации милиции, на службу в которую будут направляться солдаты, унтер-офицеры. Необходимость подобного решения объяснялась тем, что, по мнению властей, увеличением жалованья милиционерам проблемы укрепления их всё равно не решить. И что после увеличения оплаты труда в милицию «пойдут только те, у кого сейчас нет дела, и при первом удобном случае они уйдут со службы. Людей, которые могли бы полюбить это дело, нет». О готовности и желании служить в милиции бывших полицейских не вспомнили. Целый отряд профессионалов не был замечен. Но и вопрос о привлечении на службу солдат определённо решён не был. Предполагалось, что они должны будут пройти специальную подготовку в «милицейских школах». О том, когда такие школы будут созданы и кто в них будет преподавать, власти ничего не говорили.
Таким образом, старая царская полиция была развалена, а намерения Временного правительства создать надёжную охрану правопорядка в Москве и в целом в стране остались просто болтовнёй.
Эдуард ПОПОВ
(Окончание следует.)
В милиции стали происходить не только многочисленные случаи злоупотребления служебным положением, но и то, в чём постоянно упрекали царскую полицию, — вымогательство и коррупция. Большой общественный резонанс получил факт принятия помощником начальника московской милиции «подарка от одного из купцов города в виде 15 тысяч рублей на покупку автомобиля и 5 тысяч для его обслуживания». Никаких последствий для чиновника, кроме увольнения, это не имело» («Утро России» от 28 апреля 1917 года). Дисциплина была сведена к нулю. К примеру, начальник милиции Москвы мог позволить себе не выполнять распоряжения министра внутренних дел. В свою очередь, начальники районных милицейских комиссариатов не выполняли указания начальника городской милиции. Связано это было во многом с тем, что они всё больше зависели от районных общественных организаций и набиравших силу и авторитет районных Советов рабочих депутатов, создававших отряды Красной гвардии, которая брала на себя и функции охраны общественного порядка.
Когда летом 1917 года в Москву приехал Александр Фёдорович Керенский, его сопровождала большая толпа поклонников. При въезде министра в Кремль возникла давка. Дежуривший у Кремля милиционер довольно быстро навёл порядок. Керенский попросил начальника милиции Москвы объявить этому милиционеру благодарность. Но ни имя этого милиционера, ни его самого установить не удалось. Да и милиционер ли это был?
В конце 1917 года была проведена проверка состояния постовой службы. Она показала, что многие стражи порядка отсутствовали на своих постах, многие вообще не выходили на ночные дежурства. В городе процветала преступность, а «милицейских, как писал «Московский листок», надо за шиворот вытаскивать из своих щелей».
Участились случаи пьянства милиционеров и даже появления их в нетрезвом виде на постах и в служебных кабинетах. Некоторые из них в условиях «сухого закона» реквизировали самогон для собственного употребления. В городе стала популярной частушка: «Нет милее для милиций спирто-винных реквизиций». А в одном из юмористических журналов появилось объявление: «Милиционер предлагает услуги по выносу мяса из городской лавки для клиентов вне очереди. Плата по соглашению».
Наглость грабителей, неэффективные действия милиции вызвали общественное возмущение и обвинения в адрес власти в том, что она не уделяет должного внимания охране общественного порядка, борьбе с преступностью. В начале августа 1917 года власти заявили, что в целях укрепления порядка прежде всего в Москве, Петрограде и других крупных городах рассматривается вопрос о милитаризации милиции, на службу в которую будут направляться солдаты, унтер-офицеры. Необходимость подобного решения объяснялась тем, что, по мнению властей, увеличением жалованья милиционерам проблемы укрепления их всё равно не решить. И что после увеличения оплаты труда в милицию «пойдут только те, у кого сейчас нет дела, и при первом удобном случае они уйдут со службы. Людей, которые могли бы полюбить это дело, нет». О готовности и желании служить в милиции бывших полицейских не вспомнили. Целый отряд профессионалов не был замечен. Но и вопрос о привлечении на службу солдат определённо решён не был. Предполагалось, что они должны будут пройти специальную подготовку в «милицейских школах». О том, когда такие школы будут созданы и кто в них будет преподавать, власти ничего не говорили.
Таким образом, старая царская полиция была развалена, а намерения Временного правительства создать надёжную охрану правопорядка в Москве и в целом в стране остались просто болтовнёй.
Эдуард ПОПОВ
(Окончание следует.)