Не поймёшь, как там в небесной канцелярии нам расписывают сроки. Второй раз за небольшой период приходится повторять эту фразу. В сентябре прошлого года ушёл подполковник Андрюша Рубцов — самый молодой на нашем курсе. А теперь в мир иной навсегда отправился полковник Серёжа Дышев — также один из самых юных парней нашего курса.

Им бы жить и жить!

Мы познакомились в августе далёкого 1973 года, когда стали курсантами факультета журналистики Львовского высшего военно-политического училища. Поступить сюда было очень непросто — на весь огромнейший Советский Союз и его пятимиллионные Вооружённые силы принимали только шесть десятков человек, поэтому конкурс был выше, чем даже в некоторые театральные вузы.

Серёжу, наверное, можно было бы считать мажором, хотя в наши годы такое слово не ходило. Да, назвать можно: его отец полковник Михаил Кириллович Дышев преподавал на кафедре журналистики, что, конечно, помогло надеть желанные курсантские погоны. И после окончания вуза Сергей поехал служить в Венгрию, в Южную группу войск, что по тем временам также считалось верхом удачи.

При этом нужно обязательно отметить, что Серёжа был, если можно так выразиться, советским мажором. Когда требовали жизнь и дело, Сергей становился «в строй» и нёс нагрузку в полной мере, наравне со всеми. Более того, в самые сложные моменты он оказывался на самом опасном направлении и принимал основной удар на себя.

После ЮГВ он был направлен на юг нашей страны, в город Кизил-Арват (ныне Сердар), который располагается в пустыне между столицей Туркмении Ашхабадом (ныне Ашгабат) и каспийским портом Красноводском (ныне Туркменбаши).

Здесь я сделаю небольшое отступление. У нас автомобильное дело преподавал капитан Фаткин. Внешне этот офицер был похож на разжалованного полковника, носящего погоны младшего офицера. У него был замученный вид: мешки под глазами, жёлтая кожа лица, лысина во всю голову, какая-то общая болезненность. Каждое своё выступление перед нами он начинал фразой: «Если вам посчастливится служить в Туркестанском военном округе…» Было там, видимо, не очень хорошо — весь его внешний вид о том свидетельствовал.

Так вот, Серёже «посчастливилось». Но он вовсе не пал духом, а наоборот, быстро сумел приспособиться к непростому климату и стал талантливо освещать жизнь 58-й Краснознамённой Рославльской мотострелковой дивизии, в многотиражную газету которой был направлен с берегов голубого Дуная. Его журналистские способности вскоре были замечены, и через небольшое время он был назначен корреспондентом-организатором в газету Туркестанского военного округа «Фрунзевец», которая издавалась в Ташкенте. Вначале работал в отделе комсомольской жизни, позже — в отделе боевой подготовки войск противовоздушной обороны. Кстати, в газете уже трудились наши сокурсники Саша Волк и Толя Чирков…

Но как бы ни назывались отделы, журналисты редакции регулярно отправлялись в командировки — в части ограниченного контингента советских войск в Афганистане. Неоднократно «за речку» ездил и Сергей. Мне кажется, таким «нейтральным» словом, как «ездил», нельзя передать ту опасность, которой подвергались военные журналисты в тех командировках. Скажу только, что начальник Сергея в отделе ПВО подполковник Валерий Глезденёв, также выпускник ЛВВПУ, во время одной из командировок погиб и был награждён вторым орденом Красной Звезды (посмертно).

Необходимо сделать ещё одно отступление и подробнее рассказать о семье Дышевых. Мама Сергея Галина Сергеевна и папа Михаил Кириллович, будучи участниками Великой Отечественной войны, правильно воспитывали своих детей. Вполне закономерно, думается, и то, что в эти опасные края прибыл ещё один выпускник Львовского ВВПУ — их сын, младший брат Серёжи Андрей. Похожий на старшего брата, впрямь как близнец, он был направлен в город Кундуз, в 201-ю мотострелковую Гатчинскую дважды Краснознамённую дивизию, и за свою службу был награждён орденом Красной Звезды. 

Чтобы закончить «афганскую страницу» в жизни Сергея, сообщу: эти опасные командировки и пережитое в них произвели на него такое впечатление, что он завещал похоронить его в той полевой форме, в которой он летал «за речку». Его волю исполнили…

Но если мы, курсанты, маму Сергея почти не знали, то с отцом виделись ежедневно. Михаил Кириллович преподавал у нас теорию и практику советской военной печати. Он слыл в среде военных журналистов отличным очеркистом и посвящал нас в тайны их написания. Очерк — это самый необычный газетный жанр, он как бы «перерос» будничность газетной полосы, будучи на грани писательского труда. Давно известно: плох тот журналист, который не мечтает стать писателем. Поэтому мы с большим старанием вникали в премудрости, преподаваемые Михаилом Кирилловичем, спокойным и, я бы даже сказал, скуповатым на эмоции человеком, но очень доброжелательным.

Надо сказать, что Сергей в полной мере впитал его черты. Он столь же спокоен, сдержан, воспитан, аккуратен, подтянут. И конечно, он старался перенять мастерство отца, что удалось: в общей сложности он стал автором семнадцати приключенческих художественных и документальных книг, в том числе таких популярных, как «До встречи в раю», «Куплю чужое лицо», «Её звали атаманша», «Закон оружия», «Россия уголовная», «Россия бандитская», «Заказные убийства 90-х. Самые громкие преступления», «Десять лет беспредела», «Потерянный взвод», «Узник чёрной луны», «Условно живые», «Рубеж», «Кладбище для одноклассников», «Гасильщик», «Криминальная энциклопедия. Воры в законе и авторитеты».

В 1987 году по окончании редакторского отделения Военно-политической академии имени В.И. Ленина Сергея назначили в газету «Красная Звезда» — одно из самых крупных изданий страны, тираж которого достигал нескольких миллионов экземпляров.

Служить здесь было почётно, но очень трудно. Не секрет, что любой творческий коллектив — это «террариум единомышленников», выражение приписывают народному артисту РСФСР Александру Ширвиндту. В газете были десятка два прекрасных сильных журналистов, создающих ей славу. Но имелись также и несколько десятков невзрачных в творческом плане личностей, пару раз в полгода «выдающих на-гора» серые и проходные материалы, что не мешало им переполняться амбициями, собственной важностью и неприступностью. Появление каждого талантливого новичка воспринималось этой публикой как угроза своему обеспеченному состоянию. Поэтому молодёжи на первых порах приходилось нелегко: дамокловым мечом над головой висела угроза «вылететь из «Звёздочки». Точкой невозврата становилось получение квартиры — тогда можно было в случае обострения ситуации в газете перейти в другое издание. Помню, как один ныне здравствующий журналист в день получения ордера на жилую площадь сразу же запустил в своего начальника отдела газетной подшивкой.

Серёжа достойно прошёл и это испытание. Он много лет проработал в штабе «Красной Звезды» заместителем ответственного секретаря. И несмотря на высокую нагрузку, свойственную этой должности, находил время для занятий литературным трудом. Вскоре его назначили на один из самых значимых в творческом плане постов — заместителем редактора отдела очерка и публицистики газеты.

Так сложилась судьба, что Сергею много раз приходилось начинать всё сначала. В 1994 году по обстоятельствам от него независящим Сергей оставил армию и перешёл в правоохранительные органы, в которых пришлось постигать новое. Недолгое время поработал заместителем главного редактора газеты «Налоговая полиция», а потом оказался на телестудии МВД. Здесь он трудился 18 лет, из которых 12 — главным редактором Телевизионной редакции Объединённой редакции МВД России.

Талантливый человек, как известно, талантлив во всём. Сергей одновременно занимался документальным кино: написал сценарии более 80 документальных фильмов, в том числе 55 выпусков телефильмов из циклов «Криминальная Россия» и «Новый день». Не преувеличу, если скажу, что, когда транслировались многие эти передачи, страна замирала у телеэкранов. Кроме того, он автор сценариев художественных фильмов — восьмисерийного «Сыщики районного масштаба. Девять апельсинов» и «Не укради!». В качестве режиссёра и сценариста снял несколько фильмов, вошедших в сериалы «Документальный детектив» и «Детективные истории».

…Несмотря на молчаливость и некоторую отстранённость, Серёжа был очень наблюдательным человеком, хорошо владел словом, умел точно и с лёгкой иронией формулировать свои мысли. Помнится, на занятиях по практической стилистике наш преподаватель русского языка Лидия Фоминична Борисова постоянно отмечала его умение.

Как-то нашего однокурсника Юру Павлова за какие-то прегрешения отчислили из редакции военной газеты и направили на исправление начальником клуба воинской части в небольшой городок Рузу в Подмосковье. Тот, дабы вернуться в Москву, стал активно сочинять заметки в газету. На это Серёжа доброжелательно заметил: «При таком подходе ты, Юра, скоро станешь известным рузским писателем!»

Жизнь странно устроена. Жил бы один из нас в Москве, а другой, к примеру, в Хабаровске, — мы бы чаще виделись: при поездках к родителям, на лечение, на отдых. Каждый раз был бы повод встретиться. А вот когда переселились в столицу, получили квартиры в десятке станций метро друг от друга — виделись редко.

Но судьба сама нас подправляла, помогала преодолевать этот недостаток — устраивала встречи в том самом метро. Обычно с Серёгой мы раз в месяц пересекались на «Пушкинской» — «Тверской». Как-то раз он с улыбкой сказал, что, как только становится на эскалатор, сразу начинает крутить головой, чтобы меня «не пропустить». Во время одной из таких спонтанных встреч, лет пять назад, узнав, что я «недавно ушёл с госслужбы и отсыпаюсь», он предложил мне попробовать себя в «Петровке, 38». Здесь он работал старшим корреспондентом, специалистом криминальной темы — освещал деятельность МУРа. Дескать, работы много, а работников мало. Так с его лёгкой руки мы стали коллегами.

У моих однокурсников есть особенность: после второй рюмки у них сразу просыпаются все «курсантские замашки», как будто этого полувека за плечами вовсе не было. Но с Серёжей мы возвращались в нашу молодость без рюмки, достаточно было просто встретиться и начать вспоминать!

Он оставался всё таким же внимательным и чутким. Увидев, что после инфаркта мне стало трудновато ездить в метро на большие расстояния, он предложил освещать работу УВД по СЗАО, которое ближе к моему дому и которое прежде он лично курировал.

Встречи наши обычно проходили после летучек, во дворе редакции. Во время одной из них фотокорреспондент редакции Николай Алексеевич Горбиков, проверявший качество ремонта объектива, спросил: «Можно ли на нас его опробовать?» «Конечно, — ответил Сергей, — дай только Франца приобниму», — Серёга иногда называл меня курсантским прозвищем.

Потом Горбиков прислал папку с фотографиями, дав ей шутливое название «Лучшие люди». Уверен, что в отношении Серёжи это очень точные слова. Он был лучшим, и его руки на плече — не хватает!

Владимир ГАЛАЙКО, фото Николая ГОРБИКОВА