Есть судьбы интересные, а есть просто захватывающие. Как у полковника полиции Константина КУЗНЕЦОВА, бывшего начальника Управления собственной безопасности главка. Судите сами. Родился в Ялте, в семье пограничника. Ещё в детстве увлёкся боксом, стал мастером спорта СССР по боксу. Срочную службу проходил в спецназе ГРУ. После окончания водного техникума был капитаном речного корабля на Волге. Потом — пограничное училище в Москве, служба в 105-м пограничном полку в Берлине. И крутой поворот до начальника заставы рядом с Кушкой. А потом новые и новые повороты судьбы...

При первом знакомстве с Константином Геннадиевичем поражает его физическое состояние. Ему 66 лет, а больше сорока не дашь. Он строен, крепок. Там, где у его коллег-ветеранов «возвышается живот» — у него «впадина» (точнее, мускулатура), подтянуться десяток раз или сделать дюжину отжиманий — это легко.

Спорт и физическая закалка сыграли большую роль в его жизни. Ещё тринадцатилетним подростком он начал заниматься боксом, и вместе с наукой наносить прямые и боковые удары он учился у тренера умению жить в коллективе, побеждать в трудных ситуациях и идти до конца, когда защищаешь правое дело.

Эту науку он воспринял хорошо, а затем увлёкся так называемым оперативным карате — системой рукопашного боя, которой его учил один из личных охранников Фиделя Кастро, лидера кубинской революции. К слову, на команданте было совершено несколько сотен покушений, и все закончились неудачей. Оперативное карате сыграло в этом не последнюю роль. У нашего героя — чёрный пояс по столь жёсткому виду единоборств.

После школы Константин поступил в Московский речной техникум, в котором готовили судоводителей, судомехаников и судовых электромехаников-радистов для кораблей, плавающих по Волге. Учащиеся техникума имели отсрочку от армии, но Константин ею не воспользовался. Когда позвали, пришёл в военкомат. Честно говоря, хотелось каких-нибудь изменений в жизни.

И он попал точно по адресу. В школе сержантского состава для подразделений военной разведки приключений было немало — кроссы, стрельбы, учения на местности, специальная подготовка. И всё это в напряжённом ритме, под нагрузкой и с усложнениями. Тут он «попробовал и полюбил» 10-километровый кросс, потом долгие годы начинал такой пробежкой каждый новый день. А дальше была служба во взводе так называемой «глубинной разведки» в одной из частей Группы советских войск в Германии. Уходил он в армию молодым парнем, а вернулся в техникум крепким мужчиной, пережившим много всяких приключений, на которые так богата армейская служба.

После окончания техникума ходил по Волге, перевозя пассажиров и грузы из одного порта в другой. Вначале было интересно, а потом... заскучал. Хотелось попробовать чего-то нового и интересного. Решил поступать в Московское высшее пограничное командное Краснознамённое училище КГБ СССР им. Моссовета. Почему именно сюда? Видимо, сказались гены. Отец-то носил зелёную фуражку. Да и служба у пограничников интересная, полная приключений.

Но хотеть и мочь — разные вещи. Константин хорошо понимал, что школу он уже окончил давно, многое забылось, а конкурировать придётся с вчерашними десятиклассниками. И он решился на дерзкий шаг: написал письмо председателю Комитета государственной безопасности СССР генералу армии Юрию Владимировичу Андропову, в котором рассказал о себе, о своём желании стать офицером-пограничником. Написал, отправил на Лубянку, а сам сел за учебники. Конечно, его обращение сыграло свою положительную роль, но, видимо, главная заслуга в поступлении — это то, что он упорно готовился к вступительным экзаменам.

Московское пограничное училище — одно из лучших военных учебных заведений страны. Оно ничем не хуже, чем знаменитое Московское высшее общевойсковое командное училище, в котором учатся так называемые «кремлёвские курсанты». А по многим параметрам даже лучше, современнее, более приближенное к сегодняшнему дню. Курсанты обоих учебных заведений не только дружат, но и соперничают между собой. Зелёные фуражки называют коллег «морковниками» (из-за погон красного цвета), а те, в свою очередь, нет-нет да и напомнят, что пограничникам приходится за собаками бегать.

Бегать, действительно, приходилось много. Константин был заместителем командира курсантского взвода и свою любовь к 10-километровому кроссу передал и своим однокурсникам. В конечном счёте добились такого положения вещей, что всем взводом бегали только на отлично, и всем взводом шли в увольнение.

Четыре года пролетели как одно мгновение, и лейтенант Кузнецов получил назначение в… Берлин. «Как?» — удивятся читатели. — Разве пограничники служат за границей?» Оказывается, служат. Все российские посольства охраняют именно воины в зелёных фуражках. Но в германской столице в те годы был расквартирован 105-й Краснознамённый ордена Красной Звезды Рижский отдельный полк. Это была пограничная часть, которая защищала Ленинград, «чистила» от немецких агентов и диверсантов тылы действующей армии, а на заключительном этапе вооружённой борьбы охраняла штаб и управление 1-го Белорусского фронта. Именно этим воинам выпала честь охранять в Карлсхорсте (пригороде Берлина) здание бывшего немецкого военно-инженерного училища, в котором в ночь с 8 на 9 мая 1945 года состоялось подписание Акта о капитуляции фашистской Германии.

Кстати, ветераны полка рассказывают историю о том, что в ходе подписания Акта случилось непредвиденное. Когда Маршал Советского Союза Георгий Жуков предложил фельдмаршалу Вильгельму Кейтелю подписать документ, то последний отодвинул от себя чернильный прибор с письменными принадлежностями. Он почему-то не хотел воспользоваться ими.

Тогда сержант-пограничник Алексей Бергин вынул свою автоматическую ручку, передал командиру, и тот предложил её Кейтелю. Фельдмаршал взял авторучку и молча подписал все экземпляры Акта. Так пером воина-пограничника 105-го пограничного полка фашистская Германия расписалась в своём поражении и безоговорочной капитуляции.

В годы пребывания нашего героя в части в задачу полка входили охрана представительства КГБ в Берлине и его объектов в округах ГДР, посольства СССР в ГДР, а также сопровождение грузов химкомбината «Висмут» до Бреста. На «Висмуте» добывалась урановая руда, которую использовали для изготовления ядерного оружия.

Жизнь и служба в составе 105-го пограничного полка были непростыми. Западные спецслужбы постоянно охотились за нашими секретами. От солдат и офицеров постоянно требовалось быть начеку, противопоставлять выдержку, организованность и дисциплину. Командир взвода лейтенант Кузнецов, второй раз оказавшийся в подобных условиях на немецкой земле, успешно справлялся с высокими требованиями, как и его подчинённые.

Но всему бывает конец. Через два года наступило время замены, и лейтенант Кузнецов оказался на Кушке. Да-да, в том самом населённом пункте, о котором ещё офицеры царской армии сложили поговорку, что «меньше взвода не дадут и дальше Кушки не пошлют».

Приехал сюда он уже не один, а с супругой. Жена была беременна, и её сопровождала тёща. Она стала говорить, что каждый вечер видит салюты. Зять не хотел её расстраивать, но сказал, чтобы была настороже, так как это не салюты, а обстрелы афганских душманов.

Жизнь тут была тяжёлая. Летом жара за сорок градусов, зимой — стужа. Но кроме климата, надо вспомнить, ещё шла война — 40-я армия выполняла свой интернациональный долг в Афганистане, а пограничники держали «священные рубежи Отечества» на замке. Давалось это нелегко. Командир заставы «Медисан» старший лейтенант Кузнецов сутками пропадал на службе. Постоянные попытки прорыва диверсантов, минирование дорог, провокации, перестрелки. Но он справлялся, на его заставе потерь не было.

Казалось бы, служба и карьера складывались удачно, уже шла речь о выдвижении молодого офицера на вышестоящую должность. Увы, в это время произошла неприятнейшая история. Кузнецова оговорили. Он попытался доказать руководству, что никаких нарушений не совершал. Но разговор был коротким. Его уволили по статье о дискредитации воинского звания.

Поняв, что правды тут не добиться, решил ехать в Москву, которая хоть и слезам не верит, зато судит справедливо. Была уже глубокая осень, когда он в туркестанской рубашке-безрукавке появился на Лубянке, удивляя своим неуставным видом офицеров и генералов штаба. Надо отдать должное, тут отмели все наговоры, но обида осталась, и старший лейтенант написал рапорт на увольнение.

Куда ехать? На руках семья, которая, как говорил герой одного фильма, «три раза в день кушать просит». Приютила тёща, которая к тому времени уже научилась разбираться, где салют, а где стрельба по людям.

Так бывший старший лейтенант пограничных войск оказался в Волжске, городе Республики Марий Эл. Пошёл наниматься в спортивную школу тренером, как-никак мастер спорта СССР. Но не приняли, своих много.

Тогда он оформился разнорабочим на мебельную фабрику, где сразу встретил недопонимание работяг: на перекуры не ходил (честно отвечал, что не курит), отдыхать не любил, а просил дать работу.

Надо сказать, что Волжск населённый пункт немаленький, второй по величине город республики, но новые люди тут бросаются в глаза. Кузнецова заметили кадровики из местной милиции. И предложили стать участковым инспектором. Он согласился — навыки оперативной работы уже получил на границе. Надо сказать, что за два года Константин Геннадиевич очистил участок своей «земли» от всякого «мусора» — хулиганов, наркоманов и различных «королей улиц». Местное начальство предложило перейти в уголовный розыск. Тут оказалось ещё привычнее. Служба увлекла, и было приятно видеть результаты своей работы по очищению общества.

А чистить было от кого. Вспомним 90-е годы прошлого века. Наблюдался резкий рост преступности, её стремление захватить политическую власть (в некоторых регионах ей это удавалось) и повальное обнищание трудовых масс, что позволяло криминалитету не испытывать трудностей с пополнением.

В ходе оперативных мероприятий сотруднику уголовного розыска приходилось взаимодействовать с коллегами из других регионов. И они обратили внимание на его таланты. В 1997 году поступило приглашение занять должность заместителя начальника уголовного розыска по агентурно-оперативной деятельности в подмосковных Мытищах.

Здесь Константин Геннадиевич «задержался» на семь лет. Его успехи не остались незамеченными. Он возглавил оперативно-техническое подразделение ГУВД Московской области. А ещё через четыре года новое назначение — в оперативно-техническое подразделение ГУВД по городу Москве. Там дослужился до начальника Бюро специальных технических мероприятий. Вершиной его карьеры стала должность начальника Управления собственной безопасности столичного главка, которое он возглавлял с ноября 2012 по сентябрь 2016 года.

Все эти должности относятся к так называемым «закрытым». По своему журналистскому опыту хорошо знаю, что иногда полдня нужно потратить, чтобы хоть что-то выспросить у начальника такого уровня. Как правило, они отнекиваются и многозначительно поднимают глаза вверх.

...Есть в нашей современной жизни такое понятие, как «неформат», и означает оно резкое отличие кого-либо или чего-либо от принятого стандарта. Так вот, Константин Геннадиевич — полный неформат. Жизнь, биография, карьера. И это радует, ведь именно такие люди и украшают наш устоявшийся быт. В отличие от своих коллег он не боится приподнимать занавес таинственности над «секретной» работой. В частности, сообщил, что выжигал калёным железом тех, кто требовал от подчинённых деньги за назначение на новые должности. Также ненавидел и боролся с «крышеванием» — будь то бизнес, проституция или наркотрафик. Все подобные «оборотни в погонах» сразу отправлялись на нары, никакие былые заслуги не принимались в расчёт.

Но при этом, сам пережив в молодости несправедливость, он считает: сотрудники УСБ постоянно должны помнить, что от их решений зависят судьбы людей. А людей нужно любить и беречь — таков его принцип. Также в наше время немного неформатный...

Владимир ГАЛАЙКО, фото Николая ГОРБИКОВА