Коридоры ОМВД России по району Зюзино отдают характерным запахом чего-то металлического. На скамейке возле стены сидят двое задержанных: один уставился в пол, другой нервно мотает капюшон на руку. Дежурная часть гудит тихими переговорами. Инспектор патрульно-постовой службы старший лейтенант полиции Сергей ЛЯЛИН и полицейский-водитель старший сержант полиции Павел РОЗАНОВ встречают корреспондентов «Петровки, 38» у входа.

Инструктаж — обязательный ритуал. Дежурный по отделу монотонно проговаривает ориентировки, подчёркивает возможные точки напряжённости по району, напоминает о маршрутах. Сотрудникам выдают необходимую экипировку: бронежилеты, рации с запасными батареями, портативные видеорегистраторы. Мы договариваемся на месте: если что-то пойдёт не по плану — сразу связываемся с отделом. Никаких геройств.

Не успеваем выехать из двора отдела в 21:00, как дежурная часть передаёт ориентировку: система видеонаблюдения обнаружила мужчину, который числится скрывающимся от частичной мобилизации. Камеры зафиксировали его у подъезда на Болотниковской улице.

— Начинается... — улыбается Павел Розанов, аккуратно разворачивая служебный автомобиль, и уточняет у коллеги подробности вызова.

Подъезд встречает нас запахом сырости. Жители ещё не спят, в окнах свет. Патрульные нажимают на кнопки дверных звонков и обращаются к вышедшим на лестничную площадку гражданам, показывая фото уклониста, предположительно скрывающегося здесь. Люди реагируют по-разному. Кто-то щурится и зовёт близких, кто-то уверяет, что «точно не видел», но готов помочь. Одна бабушка даже пытается вспомнить, не заходил ли похожий человек к соседке сверху. И вдруг на четвёртом этаже дверь открывает молодой парень.

— Узнаёте? — спрашивает Сергей Лялин, показывая фото.

— Конечно, — усмехается юноша. — Это же я. Только я не уклонист, вот мои документы.

Ситуация проясняется. Как оказалось, в ночное время и прескверную погоду камеры ошибочно приняли молодого человека за разыскиваемого. Сотрудники фотографируют паспорт и мужчину в той куртке, в которой он был на снимке, извиняются.

Хозяин квартиры смеётся:

— Да всё нормально. Только соседям не говорите — будут потом месяц обсуждать.

Экипаж выходит на маршрут патрулирования.

Дождь усиливается, машина мягко катит по блестящему асфальту, «дворники» выстукивают ритм.

— В такую погоду у нас обычно всё тихо, — говорит старший лейтенант полиции, переводя дыхание. — Народ по квартирам, гулять никому не хочется.

Поворачиваем на улицу, где, по словам Сергея Лялина, живёт одна из самых «творческих» заявительниц района.

— Звонит почти каждую неделю, — рассказывает старший лейтенант полиции. — То соседи у неё «варят наркотики», и запах, мол, идёт. То у них «криптоферма», и компьютеры излучают что-то вредное. То в подвале секретный ход.

На вопрос, не помечают ли такие вызовы как ложные, инспектор отрицательно качает головой:

— Нет. Она ведь искренне убеждена в том, что говорит. А значит, мы обязаны проверять. Приезжаем, разговариваем, успокаиваем. Иногда человеку просто нужно, чтобы его кто-то выслушал.

По голосу слышно — злости в этом нет. Лишь спокойная профессиональная привычка.  Работа такая.

Часы показывают 22:40. Мы уже думаем, что эта ночь действительно окажется спокойной. Но нет.  Рация вновь оживает.

Почти 23:00. У подъезда стоит машина скорой помощи. Внутри мужчина средних лет, представившийся Николаем (имя изменено). Его лицо слегка помято, но без серьёзных повреждений, о которых он сообщил в дежурную часть. От него пахнет алкоголем, речь спутана.

— Пойдёмте, покажу, — приглашает он, указав на подъезд.

В квартире специфическая атмосфера: смесь табачного дыма, крепкого алкоголя и явно затянувшегося праздника. Компания из трёх человек — двое мужчин и женщина — находится в эпицентре разворачивавшейся драмы. Поначалу никто ничего объяснить не может: перебивают друг друга, указывают пальцами, называют версии.

Женщина эмоционально обвиняет заявителя. Николай утверждает, что это его жильё и друзья находятся здесь незаконно, и только один из гостей, самый молчаливый, стоит в стороне. В конечном итоге полицейские складывают пазл: ревность. Один из мужчин приревновал женщину к хозяину квартиры и ударил его. Николай, взвинченный и напуганный, вызвал полицию. Когда сотрудники вошли, компания пыталась перевести стрелки уже на самого потерпевшего.

— Такое часто бывает, — тихо говорит нам Павел, пока коллега заполняет документы. — Когда все пьяные, виноват тот, кто первым встретил сотрудников полиции.

Заявление Николай всё же напишет, но уже в отделе. Но выгнать гостей из квартиры — та ещё задача, то один забыл куртку, то другой хочет ещё раз объясниться, то женщина норовит вернуться за платком, который уже трижды находили и отдавали ей.

В конце концов дверь захлопывается. Николай едет с нами в ОМВД. В машине шепчет:

— Она меня найдёт потом… точно говорю…

Сотрудники успокаивают:

— В отделе разберёмся. Сейчас главное — ваша безопасность.

На улице уже почти полночь. Дождь не прекращается, а город как будто дремлет.  Но для экипажа ППС ночь только набирает темп, такие смены редко заканчиваются на одном вызове.

Мы едем дальше по маршруту, а за окном мелькают мокрые вывески, закрытые магазины и редкие прохожие, прячущиеся под зонтами.

А для экипажа это всего лишь обычные будни. Непредсказуемые, трудные, но будни…

Анастасия РУКОСУЕВА

фото Елизаветы АЛТОИЗ