Когда про рейд говорят моряки, они имеют в виду место якорной стоянки судов, военные — способ ведения боевых действий в тылу противника, а в устах правоохранителей рейд — это по возможности непредсказуемое появление полицейских в том или ином месте. Вот и мы не ожидали, куда заведут нас маршруты ночного патрулирования Очаково-Матвеевского совместно с экипажем ППСП.

Об участии нашей журналистской братии в подобных рейдах (в основном – ночных) мы рассказываем не в первый раз, поэтому привычную атрибутику, предваряющую выезд машин, опускаем. А сразу переходим к событийному ряду.

Первым сильным впечатлением для нас стало общение с заместителем начальника полиции ОМВД России по району Очаково-Матвеевское подполковником полиции Татьяной Филимоновой. Сегодня женщина в полиции — дело привычное. Но не на такой должности, согласитесь. Теплота и забота в общении с гостями и подчинёнными удивительным образом сочетаются в ней с принципиальностью и требовательностью. Татьяна Игоревна не даёт нам уехать в ночь без кружки горячего кофе. Бессонная ночь предстоит и ей самой.

Полицейские заходят в кабинет. Руководитель внимательно осматривает их обмундирование, снаряжение и произносит своё традиционное напутствие:

— Берегите себя!

Татьяна Игоревна уверяет, что «придаёт» нас наряду, «старослужащему» и очень опытному. В его составе: командир отделения отдельного взвода ППСП лейтенант полиции Николай Боголюбов и его напарник — лейтенант полиции Александр Степанов. Оба в полиции не первый год, работу свою знают на «пять с плюсом». На их счету многочисленные задержания. Боголюбов в полиции — с марта 2009 года, Степанов — с 2005-го. За безупречную службу оба имеют множество благодарностей и поощрений. И, кстати, у обоих — высшее юридическое образование. Так что, на улицы сегодня выходят «закон и порядок».

Мы тоже искренне заверяем ребят, что послужим им если не усилением, то как минимум не будем обузой. На этом и начинаем наше совместное патрулирование на полицейской «Ладе-Ларгусе».

Вначале принимаем сигнал от жителя дома, напротив которого развернулась стройка. По словам заявителя, работы, сопровождаемые звуками механизмов и прочими стуками, происходят и в ночное время, мешая всему дому заснуть. Согласны: непорядок. Едем на стройплощадку. На месте наблюдаем типичную картину ремонтно-строительных работ среднего масштаба. Работа кипит, люди работают, машины — тоже. Разыскиваем прораба. Полицейские начинают проверять соответствующие документы, среди которых должно быть разрешение на проведение ночных работ. Такового не оказывается — работы прекращаются, составляется протокол, который назавтра ляжет на стол местного участкового уполномоченного.  Жители дома напротив могут спать спокойно, а ряду должностных лиц предстоят объяснения с властями. Между собой шутливо замечаем, что, справедливости ради, организаторов этого беспредела тоже стоило бы побеспокоить в ночное время.

Примерно в половине одиннадцатого вечера дежурный направляет нас по вызову гражданки, которая просит защиты. Будучи женой весьма темпераментного мужчины, она якобы постоянно подвергается с его стороны домашнему террору.

Подымаясь по лестнице, морально начинаем готовить себя к тяжким последствиям супружеских разборок. Но реальность представляется куда более мирной. Дверь открывает мужчина, видимо, тот самый «буйный» муж. Характерное лицо, как говорится, кавказской национальности. Несмотря на не столь позднее время, звонок в дверь явно поднял его с постели, о чём свидетельствует нижнее бельё и заспанный вид. Мужчина нетрезв, он, возможно, уже сталкивался с полицией, а возможно, на ум ему приходят какие-то собственные соображения, но ведёт он себя предельно (мы бы сказали, утрированно) вежливо. Употребляя юридические термины, он постоянно упирает на свои гражданские права и неприкосновенность личной жизни.

Впрочем, посягать на его права никто не собирается. Прежде всего, ввиду явного отсутствия нарушений прав супруги, которая куда-то подевалась. Спустя некоторое время стало известно, что женщина спряталась у соседей. Но опрос жителей ближайших квартир этой информации не подтверждает. По крайней мере, в этот самый момент оснований забирать мужчину из тёплой постели на уличный холод и везти в отдел нет. Поэтому Николай ограничивается предупредительной беседой с виновником вызова, в ходе которой убедительно  рисует тому мрачную картину ожидаемого возмездия, если жалобы супруги подтвердятся.

Следующий вызов звучит не менее тревожно — снова сигнал бедствия со стороны супруги. Пожилая женщина жалуется на мужа, разумеется, столь же пожилого. Якобы тот ведёт себя чересчур неадекватно.

Вместе с нарядом полиции в подъезде жилого дома встречаем выходящую из лифта бригаду врачей «скорой помощи». Медики рассказывают, что пенсионер напился, не рассчитав собственных сил, да ещё и «курнул» чего-то вдобавок. «Верно, курнул, — подтверждает и открывшая нам дверь жена. — Сосед, будь он неладен, угостил».

Здесь же находится и сам любитель острых ощущений, но он не стоит на ногах, заваливается. Причём, согласно диагнозу медиков, не от каких-либо проблем с сердцем или от чего-то столь же серьёзного. Нет, просто вестибулярный аппарат пожилого человека явно не готов к подобной нагрузке. Отсутствие устойчивости дедок компенсирует общительностью и любвеобилием: лезет ко всем обниматься, говорит, как всех любит, уважает и как хорошо относится к полиции в целом, и к ночным визитёрам в частности. На возникший было вопрос, зачем стоило набирать «102», женщина отвечает:

— Забирайте с собой окаянного, хоть высплюсь нормально!

Но утешить её не можем: и этого нарушителя спокойствия в отдел забирать нет оснований.

Спускаемся к машине, следуем дальше. Пока ничего действительно серьёзного. Но в практике наших сопровождающих есть немало случаев, которые запомнятся надолго. Пока едем, просим рассказать какой-либо эпизод из рабочих будней. И не столь курьёзный, как минувшие вызовы, а что-то реально драматическое.

В ответ Николай вспоминает историю, с одной стороны, действительно жуткую, с другой — как нельзя лучше подтверждающую профессионализм экипажа. Поскольку произошла она именно с участием Степанова и Боголюбова.

— Несколько лет назад ранним летним утром, часов в пять, из дежурки нам передали сигнал: женщина заявила о пропаже сына. Тот не выходит на связь, и у матери имеются все основания предположить неладное. Поздним вечером накануне 22-летний сын позвонил и сказал, что задерживается (и примерно обозначил место), потому что нашёл повод что-то там отметить с друзьями. Ночевать не явился. Мы двинулись в направлении предполагаемого «места пропажи», там была промзона вокруг домостроительного комбината. Объездили-облазали всё вокруг и в отстойнике около железнодорожных путей, по которым ДСК отвозит свою продукцию, обнаружили разыскиваемого парня. Он лежал в луже крови, забитый до смерти. Сообщили в отдел, а сами стали тщательно осматривать землю вокруг. Нашли след от кроссовок. Словно покойник собственной кровью указал на убийцу…

Подробности общения с матерью опускаю. Главное — узнали от неё, с какой компанией водился её сын. По горячим следам двумя экипажами рванули в рабочее общежитие. А там один гражданин (немногим старше покойного) только что закончил застирывать свою одежду. А вот кроссовки очистить от крови не успел. Оказалось, на фоне совместного распития, уже после того как разошлись остальные, из-за чего-то сцепились. Началась ругань. Ну а дальше этот приезжий работяга (гражданин Белоруссии) схватил камень, да и забил несчастного. Сейчас сидит, конечно, на «строгом режиме».

Рассказанное Николаем прогоняет весёлое настроение и погружает нас в сосредоточенное молчание. Долгое время колесим по району в отсутствие каких-либо вызовов. Объезжаем обширные промышленные зоны, тщательно исследуем стоянки машин под пролётами автомагистралей. Становится очевидным, насколько профессионально действует экипаж, насколько контролируют обстановку эти двое. Парни замечают детали, совершенно незаметные для нас, журналистов. Без внимания не оставляют ни одну мелочь.

Вот в глухой тени ухитряются разглядеть гражданина, копающегося под раскрытым капотом автомобиля. Машина с белорусскими номерами. Всё нормально, мужчина — владелец, решает свои автопроблемы.

А вот по ночной улице идёт с грудным ребёнком на руках женщина. Приблизившись, видим жительницу южного зарубежья. Следом появляется её муж. С документами у пары полный порядок.

Но «полный порядок» свойственен далеко не всем запоздалым прохожим. Несколько позже опытный взор полицейских выхватывает из ночной тьмы двух человек, присевших от света наших фар за припаркованной машиной. Незамеченными им остаться не удалось. Сотрудники представляются, просят предъявить документы, начинают дотошную проверку.

Среди прочего у обоих проверяют регистрацию, патенты на трудовую деятельность. И то, и другое вызывает сомнение. При этом патенты идентифицируют на месте (сверив их с имеющейся в отделе базой данных), один оказывается поддельным. Полицейские принимают решение доставить гостей столицы в отдел.

Описывать логистическое решение, словно из задачки «как переправить волка, козу и капусту», не будем, важно другое: когда все вместе уже находимся в помещении дежурной части, поддельной оказывается ещё и регистрация одного из доставленных. Ему на некоторое время придётся задержаться в отделе, второй отправляется по своим делам.

Всё это время командир роты ожидала нас, коротая время за заполнением документов. Очевидно, чисто по-женски Татьяна Игоревна сильнее «отцов-командиров» переживает за своих парней. Но со стороны заметно, что подчинённые мужчины отвечают ей благодарностью. Снова все вместе пьём горячий кофе.

Что ж, за время нынешнего дежурства ничего необычного не случилось. Зато оно свело нас с замечательными людьми, с одной стороны, и фактурными героями сюжетов — с другой.

Материалы подготовили Анна БАРЫШЕВА, Артём КИРПИЧЁВ и Игорь МИКРЮКОВ. Фото Игоря МИКРЮКОВА