Слово о старшем товарище
 |
| Алексей Сильвестрович Фролов |
Алексею Сильвестровичу поручались дела, вызвавшие большой резонанс в обществе и в высших эшелонах власти. В 1970 году он возглавлял оперативный штаб по раскрытию убийства семьи Девлятбаевых в Большом Сухаревском переулке, считавшееся преступлением века. А в 1971 году ему поручили разработку банды Монгола — Геннадия Карькова, в которую входило более 30 человек. Среди них был и будущий вор в законе Япончик — Вячеслав Иваньков.
Фролов в своей работе в полной мере использовал силы и средства не только оперативно-технических служб МВД, но и КГБ СССР. Он слыл новатором в оперативно-розыскной работе. Его практика по привлечению граждан к сотрудничеству с оперативными службами в дальнейшем была использована и подразделениями по борьбе с организованной преступностью. В 1972 году его отделение было выведено из состава 2-го отдела и преобразовано в самостоятельное отделение по особо важным делам и перешло в прямое подчинение начальника МУРа.
Однако судьба в лице, как бы сейчас сказали, «оборотней в погонах», причём в больших погонах, готовила ему коварный удар. Это напрямую было связано с расследованием убийства семьи Девлятбаевых, матери и двух её детей. Причём мать и её 9-летняя дочь перед смертью были изнасилованы.
Как всегда, отрабатывались все возможные версии, но одну из них Фролов, учитывая личность потерпевшей, сразу определил как приоритетную, и её отработке уделял повышенное внимание. Дело в том, что за десять лет до этой трагедии по линии БХСС разрабатывалось так называемое дело «миллионщиков», по которому проходили более 30 человек, занимавшихся незаконными операциями с иностранной валютой, золотом и драгоценностями. Некоторых из них впоследствии по приговору суда расстреляли. По этому же делу к восьми годам лишения свободы был осуждён и родственник бывшего мужа Девлятбаевой. А вот сама Девлятбаева, замешанная в этом деле, дабы избежать наказания, пошла на сотрудничество с оперативными работниками и даже выступила на суде в качестве свидетеля обвинения. Отсюда и версия — убийство из мести за совершённое «предательство».
В процессе работы по делу Алексей Сильвестрович, словно предвидя будущие сложности, осуществил некоторые новаторские мероприятия. К примеру, он добился того, что обвиняемые по этому делу лица содержались в следственном изоляторе КГБ СССР Лефортово, с сотрудниками оперчасти которого он наладил деловое сотрудничество, и это несмотря на всегда существовавшие между нашими ведомствами разногласия. Члены штаба по раскрытию убийства имели доступ только к тем материалам разработки, по которым они сами работали. Всей информацией по делу владел только А.С. Фролов, и это было абсолютно правильно.
Всего по делу было арестовано 9 человек, в том числе и сотрудник отдела ГУИТУ МВД СССР Наиль Н., ранее работавший в Управлении уголовного розыска Московской области. Именно он, имея доступ к архивным оперативным разработкам, добыл документальное подтверждение сотрудничества Девлятбаевой с органами внутренних дел и сообщил об этом заинтересованным лицам. В разборке с «предательницей», закончившейся коллективным убийством, принимал участие сам Наиль Н. и братья К., один из которых был любовником потерпевшей. Из девяти арестованных по делу шестеро давали признательные показания, что вселяло надежду на успешное окончание предварительного расследования.
Но всё оказалось не так-то просто. В ходе разработки Наиля Н. в СИЗО всплыли его коррупционные связи с некоторыми руководителями ГУВД Мособлисполкома и МВД СССР. Какие тут уж были задействованы силы, неизвестно, но в целях объективного расследования срочно создаётся следственная бригада прокуратуры РСФСР из 18 (!) следователей во главе со старшим следователем по ОВД Парицем. Следователи московской прокуратуры В. Образцов и А. Смородинский, ранее работавшие по делу, в следственную группу не вошли.
В результате «объективного расследования» арестованные, ранее дававшие признательные показания, от своих слов отказались, и дело, как говорится, развалилось. Злодеев, конечно, не выпустили, осудили за какую-то мелочёвку, но уже считавшееся раскрытым дело о тройном убийстве так и зависло.
В таких случаях, как правило, «стрелочниками» делают оперов — выбили, мол, показания. Их увольняют из милиции, привлекают к уголовной ответственности и дают реальных 5—8 лет лишения свободы. Но уж больно настырным был Фролов, говорливым, поэтому «там» решили во избежание серьёзного конфликта особого шума не поднимать, а чтобы беспокойный опер не затеял свою, теперь уже неофициальную, разработку, ему и двум его помощникам, Рудникову и Мефти, сделали предложение, от которого они не смогли отказаться. Теперь это называется «сделка со следствием». В результате великолепным муровским сыскарям пришлось отправиться в Магадан «для дальнейшего прохождения службы».
В Москву заслуженный работник МВД РСФСР Алексей Сильвестрович Фролов вернулся подполковником милиции в отставке и глубоко больным человеком. Он не достиг больших должностных высот, не имел престижных орденов и званий, но знавшие его сотрудники и руководители уголовного розыска ценят его не ниже, если не выше, более удачливых баловней
судьбы.
Гафа ХУСАИНОВ
Фролов в своей работе в полной мере использовал силы и средства не только оперативно-технических служб МВД, но и КГБ СССР. Он слыл новатором в оперативно-розыскной работе. Его практика по привлечению граждан к сотрудничеству с оперативными службами в дальнейшем была использована и подразделениями по борьбе с организованной преступностью. В 1972 году его отделение было выведено из состава 2-го отдела и преобразовано в самостоятельное отделение по особо важным делам и перешло в прямое подчинение начальника МУРа.
Однако судьба в лице, как бы сейчас сказали, «оборотней в погонах», причём в больших погонах, готовила ему коварный удар. Это напрямую было связано с расследованием убийства семьи Девлятбаевых, матери и двух её детей. Причём мать и её 9-летняя дочь перед смертью были изнасилованы.
Как всегда, отрабатывались все возможные версии, но одну из них Фролов, учитывая личность потерпевшей, сразу определил как приоритетную, и её отработке уделял повышенное внимание. Дело в том, что за десять лет до этой трагедии по линии БХСС разрабатывалось так называемое дело «миллионщиков», по которому проходили более 30 человек, занимавшихся незаконными операциями с иностранной валютой, золотом и драгоценностями. Некоторых из них впоследствии по приговору суда расстреляли. По этому же делу к восьми годам лишения свободы был осуждён и родственник бывшего мужа Девлятбаевой. А вот сама Девлятбаева, замешанная в этом деле, дабы избежать наказания, пошла на сотрудничество с оперативными работниками и даже выступила на суде в качестве свидетеля обвинения. Отсюда и версия — убийство из мести за совершённое «предательство».
В процессе работы по делу Алексей Сильвестрович, словно предвидя будущие сложности, осуществил некоторые новаторские мероприятия. К примеру, он добился того, что обвиняемые по этому делу лица содержались в следственном изоляторе КГБ СССР Лефортово, с сотрудниками оперчасти которого он наладил деловое сотрудничество, и это несмотря на всегда существовавшие между нашими ведомствами разногласия. Члены штаба по раскрытию убийства имели доступ только к тем материалам разработки, по которым они сами работали. Всей информацией по делу владел только А.С. Фролов, и это было абсолютно правильно.
Всего по делу было арестовано 9 человек, в том числе и сотрудник отдела ГУИТУ МВД СССР Наиль Н., ранее работавший в Управлении уголовного розыска Московской области. Именно он, имея доступ к архивным оперативным разработкам, добыл документальное подтверждение сотрудничества Девлятбаевой с органами внутренних дел и сообщил об этом заинтересованным лицам. В разборке с «предательницей», закончившейся коллективным убийством, принимал участие сам Наиль Н. и братья К., один из которых был любовником потерпевшей. Из девяти арестованных по делу шестеро давали признательные показания, что вселяло надежду на успешное окончание предварительного расследования.
Но всё оказалось не так-то просто. В ходе разработки Наиля Н. в СИЗО всплыли его коррупционные связи с некоторыми руководителями ГУВД Мособлисполкома и МВД СССР. Какие тут уж были задействованы силы, неизвестно, но в целях объективного расследования срочно создаётся следственная бригада прокуратуры РСФСР из 18 (!) следователей во главе со старшим следователем по ОВД Парицем. Следователи московской прокуратуры В. Образцов и А. Смородинский, ранее работавшие по делу, в следственную группу не вошли.
В результате «объективного расследования» арестованные, ранее дававшие признательные показания, от своих слов отказались, и дело, как говорится, развалилось. Злодеев, конечно, не выпустили, осудили за какую-то мелочёвку, но уже считавшееся раскрытым дело о тройном убийстве так и зависло.
В таких случаях, как правило, «стрелочниками» делают оперов — выбили, мол, показания. Их увольняют из милиции, привлекают к уголовной ответственности и дают реальных 5—8 лет лишения свободы. Но уж больно настырным был Фролов, говорливым, поэтому «там» решили во избежание серьёзного конфликта особого шума не поднимать, а чтобы беспокойный опер не затеял свою, теперь уже неофициальную, разработку, ему и двум его помощникам, Рудникову и Мефти, сделали предложение, от которого они не смогли отказаться. Теперь это называется «сделка со следствием». В результате великолепным муровским сыскарям пришлось отправиться в Магадан «для дальнейшего прохождения службы».
В Москву заслуженный работник МВД РСФСР Алексей Сильвестрович Фролов вернулся подполковником милиции в отставке и глубоко больным человеком. Он не достиг больших должностных высот, не имел престижных орденов и званий, но знавшие его сотрудники и руководители уголовного розыска ценят его не ниже, если не выше, более удачливых баловней
судьбы.
Гафа ХУСАИНОВ