Луканин Михаил Юрьевич

Траурная процессия была внушительной. Оркестр грянул похоронный марш и за гробом, утопающим в цветах, двинулся целый кортеж. Громко зарыдали женщины в бриллиантах, нервно закурили вальяжные мужчины. Со всеми почестями воровских традиций хоронили в Подольском районе главаря местной мафии, от руки которого погибли три сыщика Московского уголовного розыска, три капитана. В их домах осталось шесть сирот...

А всё началось с обычного телефонного звонка. Жена оперуполномоченного Андрея Гальперина в понедельник, 2 сентября, позвонила в МУР начальнику отдела по борьбе с угонами автотранспорта и мошенничеством Валерию Стрелецкому. Она сказала, что пропал её муж — сотрудник отдела, что семья в шоке. Сообщение насторожило Стрелецкого. Оказывается, Андрей, хотя и был на больничном, отправился в субботу в подмосковную Щербинку, где он вот уже несколько лет вёл «разработку» устойчивой преступной группировки мошенников. Стрелецкий предположил: Андрей вновь отправился за информацией и вновь по-партизански.

Самойлов Михаил Владимирович

Щербинская группировка специализировалась на «куклах», то есть на упаковках, имитирующих пачки денег, в каждой из которых было по две настоящих купюры — сверху и снизу. А в середине — нарезанные листы бумаги. Жертвами мошенников, как правило, становились неопытные продавцы дефицита, желающие подзаработать на этой немудрёной операции.

Надо заметить, что сыщики Стрелецкого наносили формированию, руководимому неоднократно судимым Александром Федосовым по кличке Фидель, удар за ударом. И во многих случаях это происходило благодаря реализации той информации, что добывал Андрей Гальперин. А собирал он эту информацию нетрадиционно, на «малинах». Ему приходилось встречаться с негодяями, играть роль «свойского парня». Это была его профессиональная работа, требующая не только мужества и риска, но и артистизма. И в том, что за полтора года, которые предшествовали трагедии, отделом было задержано более 120 человек, была, несомненно, заслуга и Андрея...

А теперь вот сообщение жены Гальперина, что он исчез. Решено было выручать товарища. В том, что он попал в беду, никто не сомневался. И потому группа сыщиков отправилась в Подольский район. Довольно скоро нашли людей, которые видели Андрея. Те назвали имена мошенников, с которыми он действительно общался в тот вечер. Это были члены группы Федосова, которые держали в страхе всю Щербинку.

Тагашев Валерий Сергеевич

Народец лживый, изворотливый. Откровенно врали и сейчас, убеждая оперативников, что Гальперин уехал домой. Всё же удалось выяснить, что из квартиры Фиделя сыщик не выходил. Туда и направились муровцы вместе с сожительницей Федосова. В квартире на втором этаже тускло мерцал свет. Позвонили. Тишина. Вдруг явственно стал слышен шум воды в туалете. Сыщики переглянулись — наверняка Федосов уничтожает важные улики, спуская что-то в унитаз. А вдруг?! И все подумали про Гальперина, про его труп, который преступники расчленяют и кусками...

Решили, не дожидаясь остальных товарищей, ломать дверь.

Два сыщика встали под окнами, сотрудники местного отделения милиции перекрыли подъезд, а четверо муровцев, у которых уже не было времени вызвать подмогу из бойцов ОМСНа, искать щиты и каски, выкуривать Федосова из квартиры «черёмухой», — выбили дверь. В квартире темно, только у окна вырисовывался контур человека с поднятыми руками. «Стой, стрелять будем!» — раздалось традиционное предупреждение. «Сдаюсь», — тихо ответил Федосов. Вдруг по полу что-то покатилось. Потом выяснилось, это была граната, которая по какой-то случайности не взорвалась. Через мгновение в сыщиков полетела вторая граната — «лимонка». Страшный взрыв потряс дом...

Услышав его, в квартиру бросились другие сотрудники милиции. Картина была страшной: в углу прихожей стонал смертельно раненный Михаил Самойлов, у него оторвало ногу. Зажав глаза руками, сидел на полу Владимир Дельнов. Володя Климович медленно сползал по стене, его лицо было залито кровью. Михаил Луканин, безжизненно раскинув руки, лежал на пороге комнаты. Сыщики бросились помогать товарищам, кто-то побежал вызывать «скорую». Михаил Самойлов успел только сказать: «Помогите, ребята». Это были его последние слова.

Раненый Фидель хрипел на балконе. Когда ему пытались оказать помощь, он норовил плюнуть в лицо помогающему. По дороге в больницу бредил: «Водки! Дайте водки!». С этими словами и умер ...

Местного мафиози, на совести которого были трое погибших, хоронили пышно, с почестями. Почему три? Дело в том, что Гальперина уже не было в живых. Об этом знала сожительница Федосова. Знала и о том, что в квартире полно гранат, но ни слова не сказала оперативникам, обрекая их на верную гибель.

Картину смерти тридцатипятилетнего Андрея Гальперина, в семье которого осталась девочка, предстояло восстановить следствию. Но одно выяснилось, Андрей принял мученическую смерть. На квартире Фиделя, куда Андрея привёл охотничий азарт сыщика, его оглушили коварным ударом сзади. Потом его избивали ногами, душили. Полуживого запихнули в машину и повезли в сторону Симферопольского шоссе. В безлюдном месте, на свалке, рядом с кладбищем, его опять били, потом душили ремнём, некоторое время, стянув петлю на шее, волокли по земле. И только потом закопали. Оперативники, которым эти изверги показали место преступления, разрыли могилу своего товарища руками.

Тем временем в МУРе пошла скорбная череда похорон. Сначала московская милиция прощалась с 36-летним Михаилом Самойловым. В его семье осталось двое детей. Бывший в то время заместителем начальника ГУВД Москвы генерал-майор Алексей Бугаев признался: «Я уже немолодой человек, но никогда в жизни не приходилось видеть столько горьких мужских слез, пролитых по-настоящему мужественными людьми». 33-летнего Михаила Луканина хоронили через несколько дней. Жена (теперь вдова) Галина осталась с тремя детьми. Ещё через несколько дней хоронили Гальперина. В отличие от торжественного ритуала прощания с Луканиным и Самойловым, Андрей был похоронен без воинских почестей: он погиб во внерабочее время, в Щербинку ездил без приказа. Многие коллеги Андрея возмущались: сыщик — всегда сыщик, и в отпуске, и на больничном.

Вот и всё о взрыве, эхо которого потрясло МУР. Пусть земля будет пухом погибшим сыщикам. Руководство ГУВД представило их к государственным наградам. Семьям их была оказана помощь. Но разве всё это может вернуть детям отца, жёнам — мужей, матерям — их сыновей? Листая записную книжку (а ведь этой темой я стала заниматься только с 1986 года, когда милиция стала по-настоящему сотрудничать с журналистами), ловлю себя на том, что всё больше появляется в ней фамилий, обведённых траурной рамкой. И даже если жизнь сыщика не обрывает подлая бандитская пуля, он всё равно может погибнуть на боевом посту. Такое, в частности, случилось с начальником отдела МУРа по раскрытию умышленных убийств Валерием Тагашевым. Инсульт. Спустя несколько лет после описываемых событий не выдержало сердце у прокурора Валерия Круглова, который, будучи следователем Мосгорпрокуратуры, всегда поддерживал Тагашева и его ребят.

...После похорон журналисты спрашивали муровцев, ответят ли они ударом на удар преступному миру. Ответ был однозначным: «Ответим, но в рамках закона». И удар вскоре был нанесён. На Петровке, 38, прошла пресс-конференция, где рассказывалось о задержании группы мошенников, специализирующихся на обмане людей с валютой. Действовала организованная преступная группировка возле Внешэкономбанка. В операции по её захвату принимали участие вместе с муровцами отдела Стрелецкого их коллеги из КГБ СССР. Так что сыщики продолжили дело погибших товарищей.

Лариса КИСЛИНСКАЯ