Сыщик — это состояние души

До службы в армии москвич Александр Свиридов работал сначала техником, а затем — чертежником-конструктором Люберецкого конструкторского бюро торгового машиностроения. После демобилизации вернулся в свой коллектив, но тогда он уже твердо знал, что долго здесь не задержится, поскольку им было принято решение пойти служить в милицию. Нужно было только определиться, с чего начать. Начал он с поступления в Московскую высшую школу милиции МВД СССР. По окончании учебы Александр три года проработал оперуполномоченным 102-го отделения милиции.

 

Затем в его милицейской карьере наступил перерыв. Стечение обстоятельств, пренебрежение некоторыми, на первый взгляд, исключительно «перестраховочными» пунктами служебных инструкций, излишняя доверчивость — последствием всего этого стало его увольнение из органов внутренних дел. Возможно, не последнюю роль в принятии такого решения сыграли перестройка и гласность. Александр вернулся в конструкторское бюро ВНИИ, но самый кризисный период в экономике страны (конец 80-х — начало 90-х годов) не обошел стороной и это учреждение. Безденежье, пессимистичные прогнозы специалистов о перспективах существования института вынудили Свиридова, как и сотни его коллег по «цеху», искать другую работу. Он занялся частным бизнесом. Такой поворот в судьбе его не очень радовал, но это был один из немногих шансов содержать семью.

Так прошло семь лет. Все эти годы он скучал по оперативной работе. Однажды Александр встретил своего бывшего сослуживца, который спросил, почему он не восстанавливается в органах, и предположил, что это не будет большой проблемой, имея в виду «невесомость» проступка, ставшего основанием для его увольнения. У Свиридова словно выросли крылья, он тут же занялся процессом восстановления.

В начале 1995 года Александр Юрьевич был назначен оперуполномоченным отделения уголовного розыска ОВД Южное Тушино УВД СЗАО. Ему все нравилось в его работе. Единственное, что мешало и утомляло, — дальность расстояния от места службы до дома. Бывало, вспоминает он, в три часа ночи приедешь домой, а тут телефонный звонок — срочно возвращайся, происшествие. Легко сказать «срочно»: с юго-востока столицы быстро приехать на северо-запад не всегда удавалось. В результате терялся «золотой час», самый плодотворный в раскрытии преступления по горячим следам. Через два года его перевели служить поближе к дому. Он стал старшим уполномоченным по делам несовершеннолетних отделения уголовного розыска ОВД Марьино. Последние восемь лет Александр Юрьевич Свиридов возглавляет отделение криминальной милиции ОВД по району Нижегородский и является первым заместителем начальника ОВД.

* * *

Так сложилось, что годы вынужденного перерыва в милицейской работе Александра совпали с крутыми изменениями в стране. Увольнялся он из рядов советской милиции, восстановился — в рядах российской милиции. И теперь поневоле часто сравнивает многие служебные ситуации по шкале «до» и «после». Восхищается профессионалами, работавшими в милиции, когда он только-только начинал служить. Большое впечатление в то время на него произвел эпизод, связанный с раскрытием кражи продуктов из школьной столовой. Это было первое дело сыщика Свиридова. Чтобы точнее сориентироваться в поисках следов злоумышленника, он решил посоветоваться с инспекторами ПДН. Молодой опер вечером зашел домой к капитану милиции, курирующей эту школу. Женщина готовила ужин. Выслушала все его «расклады» и, не отвлекаясь от своих дел, сказала: «Думаю, тебе стоит обратить внимание на ученика Ч., он недавно убежал из дому, живет где-то у друзей. Поищи его». Александр так и сделал, и через некоторое время он уже был на квартире одного из приятелей Ч., где подозреваемый устроил пир, угощая друзей продуктами, пропавшими из школьной столовой.

С большой теплотой и признательностью вспоминает Александр Юрьевич мудрого, опытного стража порядка, старшего участкового 102-го отделения милиции Анатолия Алексеевича Широбокова, который не раз помогал молодым оперативникам выйти на след подозреваемых. Причем делал он это, как говорится, не мудрствуя.

— Бывало, обсуждаем совершенное в районе преступление, — рассказывает Свиридов. — Анатолий Алексеевич внимательно послушает, задаст пару-тройку вопросов, уточняющих детали, и скажет, например: «А прощупайте-ка Ваську Косого, он недавно освободился и сейчас живет у своей зазнобы», да еще и точный адрес назовет. Успешно отработав эту версию, мы просто восхищались интуицией нашего старшего товарища, и тем, насколько хорошо он знает ситуацию и людей, проживающих на его участке.

По мнению Александра Юрьевича, с советских времен изрядно изменился менталитет преступников, в худшую сторону, разумеется. Он вспоминает, что в ту пору достаточно было телефонного звонка, чтобы на беседу в отдел пришел носитель богатой криминальной биографии. Сейчас даже «мелкую рыбешку» не дозовешься. (Правда, лично мне кажется, что дело здесь не только в изменившемся менталитете преступников, но и в снижении авторитета сотрудников правопорядка.) А вот в том, что население гораздо меньше проявляет активности во взаимодействии с органами внутренних дел, я полностью согласна с моим собеседником. К сожалению, социальная апатия людей (соседей, очевидцев, свидетелей преступления) не только затрудняет успешную реализации оперативно-разыскных мероприятий, но и стимулирует рост преступлений. Ведь правонарушители, прогнозируя успех своего неправедного дела, в немалой степени рассчитывают на равнодушие и безучастность тех, кого напрямую их злодеяния не касаются. Но это — сегодня. А завтра?..

* * *

В отделении под руководством подполковника милиции Александра Свиридова работают тринадцать человек, но он не склонен к мистификациям. Даже когда в его команде оставалось всего шесть человек, он не рассматривал этот факт, как дурное влияние «чертовой дюжины». Александр Юрьевич — человек трезвомыслящий и реалистичный. Он понимал, что пятеро его лучших оперативников один за другим перешли работать в отдел по борьбе с незаконным оборотом наркотиков УВД, потому что им предложили более привлекательные условия (оклады, исчисление выслуги лет и др.). После этого еще один сотрудник ушел на вышестоящую должность в другой округ, второй подался в участковые, чтобы побыстрее решить жилищный вопрос. В каждом поступке человека не трудно разглядеть причины и мотивы. Пик кадрового дефицита в отделении пришелся на 2003—2004 годы.

Сейчас штат полностью укомплектован, отделение занимает четвертое место в округе. Эффективность работы несколько страдает от того, что основной состав оперативников — молодежь, и недостаток опытных сотрудников среднего возраста, по словам моего собеседника, дает о себе знать. Причем это характерно не только для данного отделения, но и для большинства служб органов правопорядка. Если раньше в уголовный розыск принимали молодых людей только после срочной армейской службы и имеющих опыт работы в иных милицейских подразделениях не менее трех лет, то сегодня эти барьеры сняты. Конечно, и сегодня среди кандидатов на должности в криминальной милиции идет жесткий отбор, но степень практической подготовки претендентов, их служебной и житейской закалки стала значительно меньше. Поэтому наставникам приходится обучать «новобранцев» не только специальным навыкам оперативно-разыскной деятельности, а всему, начиная с азов, поскольку молодое пополнение приходит на службу лишь с багажом теоретических знаний, полученных в вузе. А чтобы их успешно применять на практике, нужно время, опытный, терпеливый учитель и главное — желание молодых работать, познавать, постигать.

Несмотря на трудности, связанные с дефицитом профессионалов среднего возраста, проработавших 8—10 лет в розыске, Александр Юрьевич все-таки оптимистично оценивает ситуацию.

— Молодежь учится работать, проявляет творческий подход и инициативу. Вот, к примеру, совсем недавно, меня порадовал проницательностью и профессиональным чутьем оперуполномоченный уголовного розыска старший лейтенант милиции Александр Викторович Иванов. В начале сентября в дежурную часть нашего ОВД от руководителя одной из фирм поступило сообщение о том, что из офиса похищен сейф с двумя миллионами рублей. К делу подключились наши сотрудники. Александр Иванов, прибыв на место происшествия, начал опрос сотрудников офиса. Когда он в сопровождении руководителя фирмы осматривал помещения, то обратил внимание на человека, встретившегося им в коридоре: его руки были украшены «синими перстнями» (тюремная татуировка). Сыщик спросил потерпевшего, что это за человек, тот ответил, что не знает, мол, разнорабочий какой-то. Александр счел необходимым задержать разнорабочего. Ознакомившись со списками сотрудников фирмы, изучив учетные данные ОВД, несколько раз просмотрев записи видеокамеры офисного кабинета, из которого вынесли сейф с деньгами, он понял, что принял верное решение. После нескольких допросов ранее судимый обладатель «перстней» признался, что однажды вечером, когда в офисе не осталось сотрудников, он вынес сейф в подвальное помещение, чтобы там спокойно распилить его и изъять содержимое. Правда, подозреваемый пытался оправдаться тем, что делал это не для себя, а для друга, но, если даже данный факт подтвердится, это вряд ли облегчит участь разнорабочего фирмы. В настоящее время он находится под арестом, в отношении него возбуждено уголовное дело по ч. 4 ст. 158 УК РФ.

Кроме специальных навыков оперативно-разыскной деятельности, по мнению Александра Свиридова, сотрудник уголовного розыска должен обладать навыками психолога, владеть искусством перевоплощения и вообще подходить к своей работе творчески. Ему самому доводилось бывать и «бомжем», и «азартным игроком», и «крутым переговорщиком» из некой группировки, под крылом которой работали проститутки. Он любит свою работу, каждое новое дело старается довести до конца. В его практике был случай, когда благодаря продуманным, грамотным, профессионально выверенным действиям оперативников была задержана преступная группа в составе пяти человек. Но Свиридов знал, что на свободе остался еще один тип из этой криминальной компании. Данный факт не давал покоя сыщику, и через полтора года, на удивление многих сослуживцев, он все-таки нашел шестого.

В конце нашей беседы Александр Юрьевич сказал:

— Может, вы слышали выражение «Сыщик — это не профессия, а состояние души»? Я полностью согласен с таким определением. Если оперативник испытывает дискомфорт от постоянства этого состояния, значит он не настоящий сыщик…

Валентина КОЛЕСНИКОВА