На встречах ветеранов Михаила Ивановича Пучкова порой с удивлением спрашивают: «Неужели до сих пор можно всё помнить, фамилии однополчан, названия населённых пунктов, давние события». И старый фронтовик отвечает: «Я не только помню, мне по ночам война до сих пор снится. Это забыть нельзя. Вот есть известные фильмы «Вызываем огонь на себя», «Батальоны просят огня» — это как раз о нас».

625 дней гвардии сержант Михаил Пучков в составе 272-го гвардейского миномётного полка 6-го гвардейского танкового корпуса был на передовой, в окопах, и в наступлении, под ураганным огнём, и знает солдатскую правду войны не понаслышке. 625 дней, каждый из которых для солдата мог стать последним в жизни.

В свои 89 лет ветеран по-молодецки энергичен, любит общественную работу. И молодёжь, и сослуживцы, и сотрудники всегда с неизменным интересом слушают его воспоминания.

Газета «Петровка, 38» попросила Михаила Ивановича рассказать о трёх самых памятных днях войны.

21 сентября 1943 года

— Верховное командование поставило задачу форсировать реку Днепр сходу. Операция по форсированию началась, до сих пор помню, ночью 21 сентября. Днём авиация вообще не давала поднять головы. Выдвинулись мы к берегу немного пораньше, наш командир танкового корпуса генерал майор М.И. Зинькевич подошёл к Днепру. Произнёс слова о предстоящей священной миссии по освобождению родной земли. Потом зачерпнул флягой  воды попить. И тут то ли снайпер, то ли шальная пуля свистнула с другого берега, и он погиб на том же месте.

На противоположной стороне, куда мы ночью высаживались, излучина была и несколько деревушек: Зарубинцы, Григоровка и Великий Букрин. Поэтому этот плацдарм в историю и вошёл как Букринский плацдарм. Когда мы форсировали… Что ж, это, конечно, был ад кромешный. Плоты, на которых подразделения переправляли миномёты, орудия, технические средства, разлетались как щепки, враг обстреливал ураганным огнём со всех видов оружия. Особенно «доставал» шестиствольный миномет, который мы прозвали «ванюша», оружие сильное, наподобие наших «Катюш». И хотя  «Катюши» по залпам и по количеству снарядов превосходили «ванюшу», всё же, как только начинался реактивный рёв вражеских установок, аж душу выворачивало.

Сначала переправлялась только пехота, среди них — мои товарищи Петухов, Семёнов, Сысолятин и Иванов. Они ворвались во вражескую траншею, завязался  рукопашный бой. Эти первые смельчаки получили потом звание Героя Советского Союза.

Это был кромешный ад — повторяюсь, да других слов и не подберёшь. В воде снаряд разорвётся, осколки — как фейерверк. Лодку рядом разбило в щепки, плач, крики, а кто-то под воду уходит тихо, с сомкнутыми губами. К берегу причалили, а на берегу бойцу осколком живот пропороло, кричит: «Ой, мама родная, зачем на свет родила!» Зовёт: «Сестрица, подойди!» Куда там, не до него… Командиры кричат: «Вперёд! Вперёд! Вперёд!» А какой «вперёд», оттуда из пулемётов поливают, надо скорей занимать плацдарм. Переправились, заняли плацдарм — по фронту полтора километра, вглубь — на 600 метров. Да что это — пятачок, первый вражеский натиск — и будешь в воде. Но отстаивали изо всех сил. Первая атака, вторая, немцы уж и третью готовят. Тут предупредили нас: «Будьте наготове!». Мы на огневой позиции в щели попрятались, наверное, с полчаса длился очень сильный  артобстрел. Прямым попаданием из танка был разбит мой миномёт, наводчик и заряжающий погибли. Старший по огневой дал команду: «Людей, кого убило или кого ранило распределить на пополнение других расчётов. А ты давай, бери автомат и жди, сейчас немцы пойдут». А их уже видать, как раз в атаку пошли. Атаку эту вновь отбили. Командир мне предложил: «Раз расчёта нет, нечего болтаться — принимай  отделение разведчиков». Я говорю: «Я ж не специалист» — «Ничего. Вас всему учили». Принял я командование, и новую атаку мы тоже отбили. Она была у немцев последняя, дальше они тоже к обороне перешли. Мы ещё две попытки контрнаступления сделали на нашем плацдарме. Расширили его по фронту почти до 6 километров и в глубину — до полутора километров. И стали переправлять уже на нашу сторону танки.

18 июля 1944 года

— Это была битва, вошедшая позже в историю как знаменитая Львовско-Бродская операция. Танковые армии вводились в узкий коридор (шириной 4—6 км и длиной 18 км), образованный ударом 60-й армии в районе г. Котлов (к северо-западу от Тернополя). Командующий 3-й гвардейской танковой армии генерал П.С. Рыбалко 16 июля провёл свою армию в этот коридор, а с утра 17 июля через колтовский коридор, так как в полосе 38-й армии успеха достигнуто не было, начала входить в прорыв и 4-я танковая армия генерала Д.Д. Лелюшенко. Однако в течение 17—18 июля из-за сильного противодействия немецких войск на флангах полностью ввести армию в прорыв не удалось.

Ну, мы всей этой стратегии тогда, конечно, не знали. Я командовал отделением разведчиков. Благодаря данным, которые поступали и которые я давал командирам, удалось подавить пулемётную точку, и появилась для пехоты возможность без потерь приблизится к немецким позициям. Прорыв в итоге сделали, пусть всего-навсего полтора километра коридор. Так городишко тот в историю вошёл после этого известного Колтовского прорыва…

После войны, работая в милиции, мне довелось встретиться с маршалом  Советского Союза И. С. Коневым — он однажды приезжал к нам на рыбалку. Где они рыбачили, пост был, и я пришёл проверять работу постовых. А Иван Степанович как раз командовал этой Львовско-Бродской операцией. Увидел на моём мундире колодки орденские и по ним, конечно, сразу определил: «Так ты же на моём фронте воевал». Я говорю: «Да, на вашем, на 1-ом Украинском» — «А в какой части-то?» — «6-й гвардейский танковый корпус, 3-я гвардейская танковая армия, гвардии сержант гвардейской армии». Мы с ним за рюмкой поговорили, вспомнили Колтовский прорыв. Маршал говорит: «Вас там поутюжили. Да всех практически положил немец». Я говорю: «Товарищ маршал, ну я-то жив, значит, не всех. Значит, всё-таки мы остались. И до Берлина дошли».

11 мая 1945 года

— Мы не были обучены уличным боям, тем более в таком огромном городе, как Берлин. Но освоились, война научила. Не путались, шли вперёд, улица за улицей. Уличные бои, чем они характерны — всегда нужно опасаться снайперов. Как-то я возвращался на командный пункт из подвала, в котором укрывались. Подымаюсь, бегу в дом. А мне ребята: «Ложись!» Только лёг — слышу, пуля просвистела, где мгновение назад был.

В подвале — по сменам: кто-то наблюдает, кто-то отдыхает. Тут же немцы — гражданские, дети, женщины и наши солдаты. Все перемешалось. Наши кушают и их угощают — они же голодные. Война приобрела какой-то совершенно иной смысл.

В те дни пехота нашей 22-й бригады ворвалась в метро. Помните, в кинофильме показывали, как фашисты пустили воду, они там своих мирных жителей потопили и солдат. Взяли это метро, и до Рейхстага оставалось совсем ничего, мы его уже видели. А нам говорят: «Всё, передать позиции  1-му Белорусскому фронту, а вы выводите свои части из Берлина». Обидно, конечно.

А нам был приказ на Прагу. Командующий южной группой немецких войск не подчинился капитуляции и прорывался к американцам. Нашей задачей было этого не допустить. И вот последняя огневая позиция у нас была в Чехословакии, под городишком Мельник. Так, под Прагой 11 мая и закончилась для моих однополчан война и наступила окончательная Победа.

Наше досье

Михаил Иванович Пучков родился 1 января 1925 года в деревне Сельниково Коломенского района Московской области. Закончил ремесленное училище. В октябре 1941 года участвовал в строительстве оборонительных сооружений на подступах к Москве. В мае 1942 года по путёвке Коломенского горкома комсомола был призван в 72-й истребительный батальон. Получил звание сержанта и был зачислен состав 272-го гвардейского миномётного полка. Боевое крещение получил при освобождении Орла в боях на Курской дуге. Дорогами войны участвовал в форсировании  Днепра, освобождении Киева, Фастова, Житомира, Брусилова, Брод, Львова, Тернополя, Ровно. С однополчанами с боями прошли  по территории Польши, овладевали городами Перемышль, Ченстохов, Сандомир, Краков, затем — сражения в Германии. И наконец, Берлинская операция. Окончание войны командир разведвзвода гвардии сержант Пучков встретил в освобождённой Праге, совершив в составе 3-й танковой армии стремительный марш-бросок в ночь на 9 мая 1945 года. За мужество и героизм, проявленные в боях, Михаил Иванович награждён тремя орденами и пятью боевыми медалями, отмечен четырьмя благодарственными грамотами Верховного Главнокомандующего И.В. Сталина.

После войны Михаил Иванович служил в Советской армии. Демобилизовавшись в июне 1950 года, поступил на службу в Московскую Краснознаменную милицию. Опытного фронтовика назначили на офицерскую должность. Прошёл путь от старшины до полковника милиции. Его добросовестная служба в должностях дежурного по отделению, старшего оперуполномоченного по кадрам, начальника отдела милиции по охране гидросооружений особо важных стратегических объектов всегда являлась ярким примером для сослуживцев. Уволившись по состоянию здоровья в 1970 году, Михаил Иванович стал работать в ветеранском движении УВО и 3-го полка милиции и уже более 20 лет в Совете ветеранов многочисленной ветеранской организации.



Сергей ВОЛОГОДСКИЙ

От редакции. В следующем году у Михаила Ивановича Пучкова два знаменательных юбилея: 90 лет со дня рождения и наш общий праздник — 70-летний юбилей Великой Победы. Желаем ветерану крепкого здоровья, семейного благополучия, энергии и творческого задора в общественной работе.