(Окончание. Начало в № 45)

Таким образом, старший лейтенант Ларченков и лейтенант Теплов оказались во взорванной «Волге». Всё законно. Более того, если бы в этом деле не были замешаны офицеры вневедомственной охраны, вряд ли столь тяжёлое преступление было бы раскрыто, да ещё в такие короткие сроки. Но не будем опережать события.

Итак, были исследованы все обнаруженные на месте преступления предметы, но они были недостаточны для сбора данных о преступниках, что свидетельствовало: работали опытные профессионалы, которые следов не оставляют.

Но работа продолжилась. Сотрудники решили пообщаться со всеми, кто побывал на месте подрыва автомобиля. Их опрашивали, всем задавали вопрос: не замечали ли они здесь чего­нибудь необычного? Опросили автоинспекторов, нёсших службу на посту ГИБДД неподалёку, продавцов, торговавших в местных магазинах, жителей близлежащих посёлков. Ничего особенного никто не запомнил. Дошла очередь и сотрудников вневедомственной охраны. И один из них, старший лейтенант полиции Сергей Волков, поведал историю, случившуюся месяцем ранее.

Волков вместе с сержантом милиции Павлом Аксёновым ранним утром ехал на дежурство — в коттедж Карпова. Недалеко от дома они увидели стоящую у обочины «Ниву». Её окна были запотевшими, что свидетельствовало о том, что люди в ней находятся длительное время. Может быть, даже всю ночь. Волков и Аксёнов решили посмотреть, кто же пребывает в автомобиле.

Они подошли поближе. В кабине сидели два человека. Оба спали. Подготовив на всякий случай оружие, милиционеры постучали в стекло. Разбуженные мужчины открыли окно, представились, что они сотрудники Федеральной службы безопасности и находятся на выполнении специального задания.

Известно, что правоохранители на слово не всегда верят. Не поверили милиционеры и на этот раз — попросили предъявить документы. Мужчины в «Ниве» переглянулись и послушно показали свои «корочки».

— И что дальше, — воскликнул муровец, — вы их отпустили?

— Конечно, отпустили, — ответил Волков. — За что их задерживать? Документы у них в порядке, такие же служивые, как и мы, выполняли задание!

— Где же мне их сейчас искать, как проверить, кто это был на самом деле?

— Сейчас, — успокоил его Аксёнов. — Записывайте их фамилии и номер «Нивы».

Муровец зачарованными глазами следил за тем, как Аксёнов залез во внутренний карман кителя и вынул из него небольшой блокнот.

— Служебная книжка милиционера, — объяснил он.

Здесь придётся сделать небольшое отступление и сообщить читателям о том, что каждый правоохранитель, несущий службу на «земле», имеет служебную книжку. Это может быть простая тетрадь, простой блокнот, записная книжка. Как правило, они пронумерованы и зашиты так, чтобы невозможно было без следа удалить листы.

Служебные книжки обычно хранятся в дежурной части органа внутренних дел или отделения милиции и выдаются милиционерам на период несения службы. В эту служебную книгу записывается самая различная информация. В ней — сообщения патрульных или постовых в дежурную часть об изменениях оперативной обстановки на маршруте, посту. В ней — конкретные требования к отдельным должностным лицам и гражданам о соблюдении установленных правил. В ней — сведения о свидетелях, выявленных на месте происшествия, гражданах, сообщивших о преступлениях, и лицах, разбирательство с которыми проведено на месте. Есть и страницы, на которых старшие начальники, проверяющие работу подчинённых, фиксируют свои впечатления и оценки.

По всей видимости, читатели уже усмотрели аналогию этого документа с тем самым дневником, который имеется у каждого школьника. Беда же в том, что правоохранители, как и ученики младших и старших классов, нерегулярно ведут свои дневники. Частенько ленятся делать записи, откладывают на потом и в конце концов вообще забывают это делать.

…Старший сержант Аксёнов вытащил из кармана свой «дневник» и стал его листать, а сотрудник МУРа, затаив дыхание, следил за его действиями. Тот, перевернув страничку, показал запись на второй странице сыщику — всего три строчки. Это были фамилии сотрудников ФСБ — Ивана Петровича Пытина и Александра Борисовича Иванова и номер «Нивы» из 34­го региона. Крепко пожав руки сотрудникам вневедомственной охраны, сыщик рванул в управление. И хотя в принципе ничего ещё не было ясно, что­то подсказывало ему, что на этот раз след взят верно.

К вечеру из ФСБ пришёл ответ: офицеров Ивана Петровича Пытина и Александра Борисовича Иванова среди сотрудников службы нет. Зато «Нива» с таким номером нашлась — проявилась на юге нашей страны, в городе­герое Волгограде. Быстро установили её хозяина, это был Виктор Березняк, имевший, как не менее быстро стало известно, судимость. Оказалось, он один из «чёрных копателей», причём активных. Найденное оружие осовременивал — оно действовало, как новое. Приводил в порядок найденные боеприпасы, и они стреляли, будто их вчера с завода поставили. Наловчился также из отрытых снарядов и бомб выплавлять взрывчатое вещество. Из него изготовлял самодельные взрывные устройства. За все «художества» был судим. К удивлению оперативников, получил очень странное наказание — семь лет колонии. Срок как бы и немаленький, но условный (?!).

С помощью офицеров вневедомственной охраны удалось установить, что «чекист» Иванов и Березняк — одно и то же лицо. А кто же второй? Наблюдение за Березняком­Ивановым ответа на этот вопрос не дало. Кто­то из муровцев предположил, что, пребывая в Москве, преступник мог жить в гостинице и там оставить следы.

И действительно, вскоре в одном третьеразрядном отеле удалось обнаружить анкету, которую Березняк заполнил при заселении. Более того, здесь имелась анкета человека, который проживал в одной комнате с ним. Это был житель Волгограда по фамилии Хохол Анатолий Васильевич.

Занялись изучением этого человека. Если на Березняка­Иванова имелась хотя бы небольшая информация, то Пытин­Хохол оказался  каким­то «человеком­загадкой». С виду обычный парень, правда, очень крепкий в физическом отношении. Слишком молчаливый, совсем неконтактный. Занимается извозом, семьи нет. Службу проходил ещё в советские годы в десантно­штурмовой бригаде. Воинская часть дислоцировалась на территории одной из союзных республик, после распада СССР расформирована, сослуживцев найти не удалось.

В те годы «смотрящим» за волгоградским преступным миром являлся местный авторитет Владимир Кадин, который официально занимал должность заместителя председателя Федерации бокса области. В криминальный бизнес он пришёл из милиции и в некоторых случаях придерживался нормальных человеческих принципов. К примеру, был резким противником наркотиков и всячески с этим явлением боролся.

После некоторых размышлений решили обратиться к нему, дескать, дело серьёзное, разъясни: кто эти люди, Березняк и Хохол? Тот к просьбе отнёсся внимательно, приказал собрать требуемую информацию. Но оказалось, что в преступном мире нет никаких данных об этих людях. Они работали сами по себе.

После анализа имеющейся информации, после размышлений, столкновений мнений и даже споров было принято решение: подозреваемых арестовать. Полагали, что с Березняком особых проблем не будет, его условные семь лет должны были превратиться в реальные — за незаконное использование удостоверения сотрудника ФСБ. Это должно было парализовать его защиту и заставить пойти на сотрудничество со следствием. Ну и от него предполагалось получить информацию на Хохла.

Увы, оперативники просчитались. Березняк держал рот на замке и готов был ехать на семь лет в колонию. Ничем его пронять не смогли. Но ещё несговорчивее оказался Хохол. За всё время этот человек сказал одно предложение: «Вам надо — вы и ищите». И молчал. Молчал в кабинете следователя, молчал в камере — практически не общался ни с кем. Смотрел телевизор, сотни раз за день отжимался от пола и молчал. Когда начинали беседовать, опять следовала фраза: «Вам надо — вы и ищите». И снова молчал.

Приблизительно так, как предположил молодой сотрудник МУРа, себя вели большевики в царских тюрьмах, которые затем вершили революцию.

Хохол промолчал всё то время, которое было отведено на расследование. Выражаясь с помощью футбольной терминологии, промолчал «основное и дополнительное» время. Крепким оказался орешком. Деваться некуда было, доказательств для предъявления в суд не нашлось, пришлось выпустить его на свободу.

Отпустить­то отпустили, но без внимания не оставили. И вскоре сыщикам повезло, поступила информация о преступлениях, совершённым Хохлом, причём тяжёлыми. А вскоре и Березняк из колонии «запел», скучно ему стало одному сидеть, решил товарищей сдавать.

На этот раз в суд они попали, как говорят, с «полным пакетом документов». И получили по заслугам. Березняк почти два десятка лет проведёт в заключении, а Хохол — на год больше.

Карпова не обмануло предчувствие: покушение на него организовали «коллеги» из «Януса». Вскоре выяснилось, что не только на него одного. Ему ещё повезло — остался в живых, а некоторых других «непослушных» по заказу нуворишей жестоко убили. Естественно, руководителями «Януса» занялись серьёзно, часть арестовали и впоследствии осудили на длительные сроки. Но некоторые сумели убежать за границу — кто в Израиль, кто в Швейцарию. Сейчас оттуда учат нас жить по демократическим законам. 

Читатель, наверное, интересуется тем, как сложилась судьба молодого муровца, старшего лейтенанта милиции, для которого данное дело оказалось путёвкой в большую жизнь. Мне приятно сообщить: он и сейчас противостоит преступности, уже полковник полиции, занимается оперативной работой. А потому попросил не указывать его имя и фамилию. Пришлось так и сделать, а заодно изменить имена и фамилии всех участников тех событий. А ещё он всегда с большой теплотой вспоминает сотрудников вневедомственной охраны, которые выполнили свой долг, правильно и своевременно заполнили свой «дневник» и помогли раскрыть тяжкое преступление.

Впрочем, честно говоря, муровца узнать довольно легко — он, увы, уже не пользуется расчёской…

Владимир ГАЛАЙКО, рисунок Николая РАЧКОВА