Командир взвода роты охраны и конвоирования подозреваемых и обвиняемых УВД по ЮАО лейтенант полиции Сергей БУРМИСТРОВ оказался в числе победителей конкурса «Лучший по профессии». Мы встретились с ним во время одной из дежурных смен, чтобы больше узнать о его службе.

Пять часов утра. Время подъёма. Ребёнок ещё спит. Семья — одна из причин, почему Сергей Бурмистров стал служить в УВД по ЮАО.

В органы внутренних дел он пришёл в 2012 году. До того момента о службе в полиции не задумывался, трудился в строительстве. Но в этой сфере заказы то есть, то нет… Он понимал: для блага только что родившегося малыша нужна более надёжная работа. Пройдя армию, Сергей Бурмистров не страшился тягот службы и, немного поразмыслив, устроился в полк охраны и конвоирования подозреваемых и обвиняемых Главного управления.

Здесь ему повезло с наставником. Прапорщик Игорь Сивальнев уже тридцать лет был в этой профессии. Как вспоминает Сергей Бурмистров, от него исходила атмосфера уверенности и спокойствия. Отходить от наставника первые полгода нельзя было ни на шаг. Зато усвоенные секреты мастерства стали прочным фундаментом на все последующие годы.

Четыре года Сергей Бурмистров работал в полку, а затем решил перейти в Южный административный округ, ближе к дому.

Семь утра. Командир взвода входит в здание управления. В «дежурке» получает сводку за ночь. Информация от суточного экипажа, заявки… В голове на ходу начинает складываться план на день.

Рядом с дверью в кабинет Бурмистрова висит турник. Сотрудник подразделения всегда должен быть в форме, а руководитель — подавать пример.

Но вообще-то, хотя физическая подготовка важна, не столько она отличает хорошего сотрудника от плохого.

— Работа со спецконтингентом — направление специфическое, — поясняет Сергей Бурмистров. — Требует многих навыков, начиная от психологии общения. С одной стороны, любое наше действие строго регулируется приказами. С другой — каждый человек требует к себе подхода.

Сотрудник может выглядеть не слишком внушительно, однако должен так поставить себя перед дебоширом, что тот будет беспрекословно выполнять все распоряжения. И наоборот: человек может казаться богатырём, однако стушуется, пусть на мгновение, перед внезапным окриком тощего наркомана. Таким в подразделении не место.

Умение разглядеть сильные качества каждого подчинённого и грамотно расставить соответствующие задачи — важнейший навык для командира.

Сергей Бурмистров открывает свою рабочую тетрадь. В каждом пункте, куда нужно направить сотрудников, свой нюанс. Отсюда предстоит перевезти женщину, значит, и в экипаже должна быть женщина. А вот здесь будет заседание суда над бандитской группой. Нужно обеспечить несколько машин и выделить крепких, убедительных ребят на случай попыток так называемой «дезорганизации». В маршруте обозначен Чертановский суд. В нём не оборудован шлюз для безопасной пересадки спецконтингента, и всё приходится делать на улице. Поэтому старшим поедет самый опытный сотрудник. Но продумать логистику — лишь половина дела.

— Для меня не просто важно, чтобы были выполнены все задачи, — говорит Сергей, — но и чтобы экипажи не простаивали и не теряли времени зря, а личный состав имел возможность пообедать и отдохнуть.

Он хорошо знает судей и адвокатов, поэтому почти безошибочно определяет, по какому делу заседание скорее всего затянется, а какое окончится быстро. Без такого умения маршрутный лист быстро развалится.

В 8.30 утра сотрудники, полностью снаряжённые для работы, собираются в классе службы. Вместе с командиром роты проводится утренний инструктаж, после чего экипажи постепенно убывают. На протяжении всей смены Сергей Бурмистров остаётся с ними на связи. Командир взвода редко сидит в кабинете, и на самых трудных задачах он находится рядом со своими людьми.

Заранее понять, от кого ждать попытку вырваться или напасть, практически невозможно. Например, отъявленные уголовники — «воры в законе» — ведут себя весьма сдержанно. А недавно каявшийся в проступке молодой парень, посидев в СИЗО и нахватавшись уголовной «мудрости», норовит нахамить сотруднику или вырваться от него.

В системе ФСИН существует психологическая служба, которая занимается в том числе изучением поведения осуждённых. Её сотрудники выясняют, кто склонен к побегу, деструктивному поведению, суициду и т. д. Но в роте охраны и конвоирования времени на это попросту нет. Приходится полагаться на опыт и интуицию.

В течение дня маршруты могут непредсказуемо меняться. «Начальник, что-то живот болит… Ой, начальник, скорую мне!» Театральный приступ сопровождает вдохновенное перечисление всё более жутких симптомов. Представление неубедительное, но врача нужно вызвать обязательно — всякое бывает. Трюк с внезапным приступом весьма распространён — кто-то хочет немного отдохнуть без решётки перед глазами, кто-то таит план побега. Иногда врачи легко распознают фальшивку, но они тоже не хотят рисковать ничьей жизнью и при малейшем сомнении отправляют задержанного в больницу. Он всё ещё находится под ответственностью роты конвоирования, так что трое сотрудников остаются у палаты. Если у подозреваемого и была надежда на побег, то о ней стоит забыть.

В другом месте к конвою выходит тщедушный, до отрешения безмятежный мужчина. Он поднимает руку и показывает следы от инъекций. Некоторые застарелые, но на другой ещё даже не расплылся синяк. Скоро наступит ломка. Отправлять его в обычный ИВС нельзя. Его везут в ИВС-3, что действует при 17-й наркологической больнице. Если врач решит, что за ним требуется медицинский надзор, то несколько дней он проведёт в палате.

Ещё один непростой адрес. На следственные мероприятия везут полдюжины весьма агрессивных молодых людей, подозреваемых в совершении тяжких преступлений. А в экипаже всего четыре человека. Нужно предусмотреть усиление.

— Говорить с ними и отдавать команды должен подкованный, уверенный в себе сотрудник, — поясняет Сергей Бурмистров. — Он должен сразу обозначать, что у него всё под контролем и хитрые манёвры не «прокатят».

Выходя из машины, угрюмые типы озираются, как бы ища возможность вырваться. Но в окружении суровых сотрудников взвода компания быстро становится тихой. Ещё несколько дней назад они могли быть очень смелыми, избивая ночью прохожего, но, потеряв численное преимущество, мигом присмирели. И кажется, только теперь они начинают понимать, что попали не в мир «блатной романтики», а на обочину жизни.

…Время приближается к 20.00. Напряжение дня постепенно спадает.

— Смена длится с 8 до 20 часов, однако бывает так, что уже десять вечера, а на борту — спецконтингент, который нужно довезти до конечного пункта, — рассказывает Сергей. — Поэтому стараюсь, чтобы в более спокойные дни люди не задерживались зря.

В практике Сергея Бурмистрова не было попыток побегов. И причиной тому, пожалуй, не только его личные навыки и опыт, но и надлежащее отношение к своим подчинённым, на которое те отвечают отличной службой.

Денис КРЮЧКОВ,

фото Сергея ФЁДОРОВА