В 1910 году в Москве в торжественной обстановке, в присутствии городского начальства и при стечении народа был открыт первый московский аэродром. Место для него выбрали знаковое — Ходынское поле. Ту самую Ходынку, где в 1896 году во время коронации Николая II в давке погибло больше тысячи человек.

Но к 1910 году и те трагические события, и бурные дни первой русской революции — всё это стало казаться дурным сном. А главной темой для разговоров у москвичей в те дни была авиация. Оно и понятно: кроме обустройства первого аэродрома в том же году впервые над Москвой был совершён полёт на аэроплане. И все были уверены: под мирным небом полиция наконец установила покой и порядок. К тому же московская сыскная полиция под руководством Аркадия Кошко работала как часы, а газета «Ведомости московского градоначальства и столичной полиции» с удовлетворением сообщала читателям о многочисленных её достижениях.

ПОСТОВАЯ СЛУЖБА ОЧЕНЬ СЕРЬЁЗНА

Глава московской полиции градоначальник генерал-майор Адрианов в тот год с беспокойством отмечал, что необходимость подтянуть дисциплину у подчинённых по-прежнему сохраняется. Ведь как ни крути, а прошумевшая над городом гроза революции серьёзно повлияла на образ мыслей и поведение многих сотрудников. Кто-то из них для себя даже решил, что строгое соблюдение мер безопасности теперь уже совсем не обязательно. Ну а генерал всегда не терпел расхлябанности, усердно боролся с ней и по-прежнему лично устраивал регулярные проверки служебной деятельности подчинённых. Результаты с выводами после таких проверок появлялись в приказах, опубликованных на страницах «Ведомостей московского градоначальства и столичной полиции». Особое внимание градоначальник уделял проверкам несения постовой службы. Вот весьма показательна выдержка из одного такого приказа (подробности наверняка будет любопытно узнать, сравнить и задуматься даже и современным сотрудникам патрульно-постовой службы.): «При объезде города в ночь на 12 сего августа мною замечено, что в 3 участке Мещанской части околоточный надзиратель того же участка Станислав Андржеевский, назначенный в обход для проверки постовой службы, не обходил, как он был обязан, посты городовых, а собрал с постов городовых через ночного сторожа постовые книжки и, не видя, что делается на постах, сделал в книжках отметки о проверке постов, причём мною было установлено на месте, что в постовых книжках 7, 8 и 9 постов сделал ложную отметку о проверках этих постов в 12 час. 10 мин., 12 час. 12 мин. и 12 час. 18 мин. ночи, тогда как в действительности отметки эти им были сделаны одновременно, вдали от этих постов в 1 час 40 мин. ночи. Околоточному надзирателю Андржеевскому известно моё требование проверять посты городовых обходом таковых, так как только придя на пост, лицо проверяющее может убедиться в исправном отправлении постовой службы, может обнаружить, спит ли городовой, трезвый ли он, имеет ли он при себе револьвер, свисток, по форме ли он одет, сменен ли своевременно и проч.»

Далее в приказе руководитель полиции отмечает: «Постовая служба очень серьёзна, так как ею охраняется спокойствие и безопасность всего населения и, следовательно, к проверке этой службы надлежит относиться с полным вниманием и добросовестностью. Недобросовестное отношение к проверке расшатывает постовую службу, приучает городовых и ночных сторожей невнимательно, нерадиво нести таковую, а собирание книжек для отметок в них о произведённой проверке без обхода постов приучает городовых ко лжи и обману. Я не могу допустить на службе в полиции тех, кто недобросовестно относится к столь серьёзным обязанностям, как проверка постов, и кто прибегает к обману. По этим соображениям околоточного надзирателя Станислава Андржеевского удаляю от должности».

Любопытное наблюдение: если раньше, в прежние годы на страницах газеты московской полиции появлялись длиннющие списки оштрафованных нарушителей установленных правил кучеров, содержателей домовладений и разгильдяев ночных сторожей, то теперь на страницах той же полицейской газеты стало возможным публиковать списки наказанных за разгильдяйство самих сотрудников полиции. Градоначальник придерживался такого мнения: пусть все знают, что полиция в своих рядах нарушителей дисциплины и разных там чудиков терпеть не будет. С любителями почудить у градоначальника разговор всегда был короткий: «Городовой III разряда 4 участка Мещанской части Иван Анисимов, знак № 2238, за то, что 28 декабря минувшего года напился до нетрезвого состояния. Сошёл с поста и, надев фальшивую бороду, зашёл в аптекарский магазин, где у содержателя магазина настойчиво выпрашивал на чай, а по доставлении в участок старшим городовым буйствовал и разорвал на последнем пальто, увольняется от службы».

Надо бы отдать должное генерал-майору Адрианову и ещё вот за что: генерал не терпел грубого отношения сотрудников полиции к населению. Особенно к женщинам: «Городовой III разряда 2 участка Арбатской части Иван Орешников, знак № 671, за грубое обращение с женщиной 15 ноября минувшего года подвергается аресту на 5 суток».

Ну и со взяточниками градоначальник также не церемонился: «Произведённым по моему приказанию дознанием установлено, что против околоточного надзирателя I разряда Петровско-Разумовского участка Федулова возникает обвинение в том, что он брал взятки с обывателей, живущих в его околотке, т.е. в преступном деянии, предусмотренном 373 ст. Уложения о наказаниях. В виду сего привлекаю названного околоточного надзирателя к уголовной ответственности по обвинению в указанном деянии, с удалением его на основании 1100 ст. Уст. Угол. Суд., от должности».

РОЗЫСК С НАУЧНЫМ ПРИЁМОМ

В отличие от пошатнувшейся дисциплины у городовых сыскная полиция в городе в тот год демонстрировала поразительные успехи. Её руководитель Аркадий Кошко довёл работу сыскарей до совершенства, внедрил самые современные методы раскрытия преступлений. Недаром же его и сегодня называют самым гениальным криминалистом дореволюционной России. Газета «Ведомости московского градоначальства и столичной полиции» с воодушевлением сообщала читателям подробности о раскрытии самых сложных преступлений, при этом, как правило, отмечала ведущую роль Кошко. Вот, например, как начиналась заметка в номере за 28 марта о «раскрытии зверского преступления в Китай городе»: «Московская сыскная полиция во главе с её начальником А.Ф. Кошко  и его помощником В.Е. Андреевым ещё раз доказала весьма серьёзное своё значение и глубину знания дела, при котором почти все преступления, несмотря на свою запутанность и загадочность, раскрываются весьма быстро». Далее журналист в подробностях рассказал, как было раскрыто убийство четверых мужчин с целью ограбления: благодаря мастерству Аркадия Кошко при проведении допроса задержанного удалось добиться не только признания в преступлении, но и раскрыть все его детали.

Ворота Ходынского аэродрома

Московский градоначальник генерал-майор Адрианов стал не просто единомышленником Кошко, он ещё и всячески поощрял его деятельность, отмечал в приказах. Кстати, впервые за всё время в приказах градоначальника теперь стали появляться и подробности раскрытия преступлений. Так в номере газеты от 29 мая читаем приказ Адрианова: «13 апреля сего года из Московского губернского казначейства злоумышленником, присвоившим себе чужую фамилию, по подложной ассигновке было получено свыше 142 тысяч рублей процентными бумагами. Означенное преступление было обнаружено лишь 28 числа того же месяца и в тот же день о нём было дано знать помощнику начальника сыскной полиции титулярному советнику Андрееву, которому и было поручено вести это дело начальником сыскной полиции надворным советником Кошко, едва оправившимся к этому времени от тяжкой болезни, но тем не менее не только оставившим за собой общее руководство розыском по этому выдающемуся случаю, но и существенно способствовавшим дальнейшему успеху расследования своими компетентными указаниями». Далее в приказе сообщается в подробностях, откуда преступники добыли бланк для составления подложной ассигновки. По распоряжению Андреева был сделан фотоснимок ассигновки: «Работа эта с применением соответствующих научных приёмов была выполнена фотографом сыскной полиции полицейским надзирателем I разряда фон-Менгденом и дала блестящий результат: на снимке под видимой цифрой получился ясный отпечаток вытравленного номеру». Это открытие позволило сыскной полиции раскрутить весь преступный клубок. В приказе сказано: «В течение 3 дней, благодаря отлично умелой и неутомимо энергичной работе названных чинов сыскной полиции, всё дело было раскрыто, похищенное полностью обнаружено, и главные виновники задержаны. Отмечая столь похвальную деятельность чинов московской сыскной полиции, особо засвидетельствованную по настоящему делу также и прокурорским надзором местного окружного суда, выражаю свою признательность начальнику сыскной полиции надворному советнику Кошко и объявляю благодарность его помощнику титулярному советнику Андрееву, чиновнику для поручений коллежскому регистратору Михееву и полицейским надзирателям фон-Менгдену и Леонтьеву, причём последнего перевожу в первый разряд и назначаю ему в награду сто рублей».

О выдающейся работе московской сыскной полиции газета в этот год сообщала с завидным постоянством. Так, в номере за 22 декабря: «В последнее время чинами московской сыскной полиции под руководством начальника её А.Ф. Кошко раскрыта целая серия преступлений, среди которых обращают на себя внимание: вооружённое ограбление под Москвой, хищения на Николаевской Московской окружной ж.д., барышничество театральными билетами артелью конторы М., кражи в «Тулоне» и «Родине», разгром фабрики Минц, кражи на северной ж.д., на Ильинке — в товариществе Третьяков и Ко, в торговом доме Жемличка и Ко и другие».

Между тем, в тот год вся Москва обсуждала ещё одно происшествие, где отличился не кто-нибудь, а сам московский губернатор, героически бросившийся на помощь сотруднику полиции. Вот как описала то событие газета московской полиции: «25 июня около 8 часов вечера не имеющий определённого места жительства и занятий крестьянин Иван Фёдоров Ионов 27 лет, находясь в нетрезвом виде, внезапно бросился на городового Ново-Андроньевского участка Дмитриева, стоявшего на посту в деревне Хохловке, сшиб его с ног, а затем вцепился зубами в правую руку Дмитриева и грыз её. Между Дмитриевым и Ионовым завязалась борьба». Поскольку правая рука городового была в зубах крестьянина, то стрелять в обидчика он не мог и находился в ужасном положении. Но как раз в тот момент мимо проезжал на автомобиле губернатор Джунковский: губернатор «поспешно выскочил из автомобиля и подоспел на помощь к Дмитриеву. Схватив Ионова, губернатор силою оторвал его от Дмитриева, посадил его вместе с собою на автомобиль и довёз до постового городового на Нижегородской улице, откуда Ионов с двумя дворниками был отправлен в участок». А нападавший получил за нападение на полицейского заслуженное наказание.

Александр ДАНИЛКИН,

фото автора и из личного архива Ю.А. Екатова