Представительство интересов сотрудников и подразделений милиции в суде — один из важнейших аспектов деятельности службы правового обеспечения. Издревле известно: истина рождается в спорах, в том числе, и судебных. Анализ судебной практики позволяет сфокусировать внимание на наиболее острых вопросах гражданско-правовых отношений в системе органов внутренних дел и нередко поспособствовать их своевременному разрешению. О данном направлении работы рассказал начальник отделения правового обеспечения УВД по ВАО г. Москвы майор милиции Андрей Дроздов. 

— Андрей Валерьевич, какие дела составляют основную массу разбирательств? С какими проблемами люди чаще всего обращаются к судебной власти?
— На первый план выходят дела, связанные с вопросами увольнения из органов внутренних дел или восстановлением в должности. На второй — жилищные вопросы, по которым мы привлекаемся в качестве третьих лиц. Речь идет о сотрудниках, в свое время получивших служебное жилье по так называемым белым ордерам, когда по ходатайству управления за ними закреплялась жилплощадь. Однако с течением времени положения Жилищного кодекса претерпели изменения. В соответствии с постановлением Правительства Москвы от 5 августа 2008 г. N 711-ПП «О порядке использования жилых помещений, находящихся в собственности города Москвы, ранее предоставленных органам государственной власти», «расслужебить» служебное жилье сегодня невозможно. Конечно, людей на улицу никто не выгоняет. Но статус квартиры или комнаты поменять уже не удастся. В округе действует жилищная комиссия, на которой рассматриваются вопросы обеспечения жилплощадью сотрудников. К сожалению, ее решения далеко не всегда имеют положительный характер. Сам, будучи ее членом, я давно отслеживаю такую закономерность. Как только мы заикаемся о ходатайстве перед префектурой о закреплении за сотрудником и членами его семьи, прожившей в служебной квартире более 10 лет, сразу же инициируются иски о выселении. Такие тяжбы длятся годами. Только в прошлом году наши бывшие сотрудники подавали в суд на Департамент жилищной политики Восточного округа об изменении статуса служебного жилья. Суд первой инстанции вынес решение в их пользу, а Московский городской суд его отменил. Теперь дело вынесено на рассмотрение в новом составе. Ситуация, когда сотрудники, честно отслужившие в органах правопорядка по 20 и более лет, не могут решить квартирный вопрос, очень распространенная. Живя на милицейскую зарплату, невозможно собрать такую сумму, чтобы даже при наличии пенсии в семь-тринадцать тысяч рублей,          ежемесячно выплачивать кредит за квартиру, приобретенную по коммерческой цене.
— А какова позиция суда в отношении сотрудников управления, уволенных по отрицательным мотивам?
— Все зависит от конкретных обстоятельств. Случается сталкиваться с довольно запутанными ситуациями. В 2009 году весьма неприятная история произошла с сотрудниками ОВД по району Северное Измайлово. В дежурную часть отдела милиции поступило сообщение от жителя округа о том, что двое злоумышленников пытаются проникнуть в его квартиру: хозяин квартиры наблюдал эту картину в дверной глазок. На место происшествия была немедленно выслана ГНР. Экипаж приехал, два милиционера вошли в подъезд, и, как это бывает в таких случаях, один поднялся на лифте на верхний этаж и стал спускаться вниз по лестнице, другой поднимался пешком наверх. Злоумышленников задержали. Потерпевший, увидев сотрудников милиции, вышел из квартиры и изъявил готовность поехать в отдел и подать заявление. Однако один из сотрудников ГНР не пустил его в отдел, сообщив, что задержанные лица проверяются на причастность к попытке проникновения в его квартиру. Взяв у потерпевшего контактный номер телефона, он объяснил, что после проверки подозреваемых ему будет сообщено, когда прибыть в ОВД для написания заявления. Со слов заявителя, экипаж ГНР доставил задержанных не в дежурную часть, а в подвальное помещение здания ОВД, откуда по истечении времени их отпустили. А в дежурную часть сотрудники ГНР сообщили, что в результате проверки поступившей информации на месте происшествия никто не был обнаружен и заявления от потерпевшего не поступало.
В свою очередь, для проверки этого сообщения к потерпевшему пришел участковый, которому ничего не подозревающий хозяин квартиры рассказал, как на самом деле сотрудники милиции задержали двух подозреваемых и повезли их в отдел. Началась служебная проверка. Проводивший ее оперуполномоченный ОСБ пришел к выводу, что члены экипажа допустили грубые нарушения требований статьи 10 Закона «О милиции», не обеспечив охрану, конвоирование и содержание задержанных. Кроме того, отсутствие рапорта о готовящемся преступлении свидетельствовало о нарушении статьи 143 УПК РФ. Сотрудники милиции были уволены. Вскоре они предъявили иск к Управлению, ссылаясь на то, что основания для увольнения надуманы и реальные доказательства неправомерных действий с их стороны отсутствуют. Действительно самым трудным в ходе проверки было доказать, что преступники в форме получили «мзду» от задержанных. По версии членов экипажа ГНР, при осмотре подъезда были обнаружены двое граждан; хозяин квартиры не узнал в них воров, пытавшихся вскрыть его дверь, поэтому они тут же были отпущены. Потерпевший наотрез отказался давать показания против бывших сотрудников милиции. Показания, записанные участковым, он требовал признать недействительными. Якобы подписал их не читая, так как не смог разобрать почерк участкового. В результате суд счел факт совершения истцами поступка, порочащего честь и достоинство сотрудника милиции, неустановленным, следовательно, увольнение незаконным. Решением суда весь состав ГНР был восстановлен на службе в органах внутренних дел. Мы не согласились с данным решением и подали кассационную жалобу в Московский городской суд. Определением судебной коллегии по гражданским делам Мосгорсуда решение первой инстанции было отменено. При повторном рассмотрении дела нами было доказано, что экипажем ГНР были допущены грубейшие нарушения и их увольнение произведено законно. В настоящее время решения о законности их увольнения прошли все судебные инстанции и оставлены в силе.
— Наверняка досаждают вам и члены так называемого «пашкинского» профсоюза сотрудников милиции…
— Случаи с участием «пашкинского» профсоюза встречаются сплошь и рядом. Для примера: весной этого года в ходе одного из оперативных мероприятий, проводимых ОСБ УВД по Восточному округу, было выявлено грубое нарушение Устава патрульно-постовой службы МОБ старшим лейтенантом милиции полка ППСМ: он самовольно оставил пост. В период проведения служебной проверки сотрудник поспешил написать рапорт на увольнение по собственному желанию, попытавшись, по всей видимости, таким образом избежать наказания. Ему разъяснили, что поскольку процедура проведения служебной проверки уже была начата, увольнение по собственному желанию невозможно. После подачи рапорта сотрудник в течение двух недель на службу не выходил, считая себя уволенным из органов внутренних дел по собственному желанию. Тем временем кадровый аппарат уволил его по порочащим основаниям. Бывший милиционер обратился в «пашкинский» профсоюз, представители которого помогли подготовить ему соответствующий иск об изменении основания увольнения и о признании недействительной записи в трудовой книжке. Слушания по делу в суде длились почти четыре месяца. Оснований для удовлетворения требований истца суд не установил, поскольку законность процедуры увольнения была полностью соблюдена.
— Бывали ли в вашей практике ситуации, когда самих сотрудников милиции приходилось защищать от нападок граждан?
— Подобное случалось. Участковый уполномоченный одного из районных отделов милиции поставил некую гражданку на профилактический учет как алкоголика-дебошира и бытового хулигана. Спустя какое-то время он уволился, а данные в картотеке продолжали храниться. На его место приняли нового сотрудника. Совершая поквартирный обход новый участковый, естественно, дошел и до поставленной на учет гражданки, поинтересовался, не нарушает ли она общественное спокойствие жителей дома. Возмущенная женщина принялась писать жалобы в разные инстанции о неправомерности постановки ее на профилактический учет, а затем обратилась в суд. В своих исковых требованиях она настаивала на том, что ее всенародно оклеветали, т.е. выдвигала обвинение по ч. 2 статьи 129 УК РФ. Но данные о лицах, состоящих на профучете, нигде не публикуются и публично не оглашаются. Это закрытая информация. Поэтому обвинения гражданки в адрес сотрудника милиции и органа внутренних дел суд первой инстанции признал не обоснованными.
Как видите, защищая других, сотрудники милиции сами нередко нуждаются в правовой защите. Виной тому вовсе не отсутствие юридической грамотности. Если представить себе правовую систему во всем ее многообразии вкупе с постоянно происходящими изменениями в законодательстве, станет понятно, что разобраться в тех или иных ее отраслях возможно только, имея соответствующую специализацию в конкретной области права.  На защиту гражданско-правовых интересов конкретных сотрудников милиции и самого управления в целом и направлена работа нашего отделения.

Екатерина КРУТОГОЛОВА при содействии пресс­группы УВД по ВАО г. Москвы