Коллектив столичного ЦВСНП — Центра временного содержания для несовершеннолетних правонарушителей ГУ МВД России по городу Москве — очень гордится, что в их учреждении в течение длительного времени работает в медицинской части настоящий профессионал своего дела и просто замечательный человек Маргарита РОМАНОВА. 10 февраля нынешнего года исполнилось ровно шестьдесят лет с того дня, как Маргарита Сергеевна приступила к трудовой деятельности в детском приёмнике-распределителе — так раньше официально именовался теперешний центр.

«Москва! Как много в этом звуке…»

Маргарита Романова родилась 1 мая 1937 года в самом центре столицы — в примыкавшем к улице Герцена (сейчас — Большая Никитская) Хлыновском тупике, что неподалёку от Тверского бульвара. Коренная москвичка, она сразу же подчеркнула, что не только детство, но и вся её последующая жизнь проходит, образно говоря, в пушкинских тонах.

Помните строки нашего гениального поэта из его романа в стихах «Евгений Онегин»:

Москва! Как много в этом звуке

Для сердца русского слилось!

Как много в нём отозвалось…

Рите было лишь четыре годика, когда грянула Великая Отечественная война. Как рассказала героиня этого материала, она с мамой Марией Николаевной считанные месяцы находилась в эвакуации, а, мол, как только гитлеровцев отогнали от Москвы, то мы быстренько с оказией, на санитарном поезде, вернулись в воспетый Александром Пушкиным город на семи холмах. Папа Сергей Александрович являлся квалифицированным электромонтёром и работал в комендатуре Московского Кремля: там во время войны отец, что называется, дневал и ночевал, поэтому из-за напряжённого трудового графика бывал дома урывками.

Поскольку в домах по родной улице имелось только печное отопление, а дрова раздобывать было весьма непросто, то семья Романовых временно перебралась в окрестности Ржевского вокзала (ныне — Рижский), на 1-ю Мещанскую улицу (теперь — Проспект Мира). И хотя там им выделили всего-навсего крохотную комнату, зато в этом жилье было центральное отопление.

Осенью сорок четвёртого девочка пошла на учёбу в среднюю женскую школу № 280, располагавшуюся на той же 1-й Мещанской. Как и у мужа, у Марии Николаевны, которая была инспектором в Мосгорфинуправлении, работа тоже занимала много времени. Юная ученица фактически была предоставлена самой себе, поэтому уже с той поры — последних военных месяцев — проявляла самостоятельность и после завершения школьных занятий садилась на 1-й Мещанской в троллейбус и ехала до Манежной площади, откуда пешком шла до Хлыновского тупика. Маленькая путешественница заявлялась в гости к подружке Наташе, бабушка которой воспринимала Риту по сути как приёмного ребёнка. Напоив обеих своих любимиц чаем, заботливая женщина отпускала девчонок погулять.

Обычно Рита с Наташей и ещё несколькими сверстницами направлялись к установленному в начале Тверского бульвара памятнику Пушкину работы скульптора Александра Опекушина. У дружной компании озорниц-непосед одним из любимых развлечений было покачаться на бронзовой цепи ограждения пьедестала со скульптурой поэта, одетого в длинный сюртук, поверх которого наброшен плащ, и держащего в откинутой назад левой руке шляпу. Ну а когда в 1950 году памятник переместили на противоположную сторону Страстной площади (ныне — Пушкинская), то, по словам Маргариты Романовой, у неё было такое чувство, будто она лишилась Пушкина своего детства.

Всё начинается с доброты и сочувствия…

Окончив десять классов, Маргарита Сергеевна в 1955 году поступила в медучилище № 21 в Сокольниках, выпускницей которого стала летом пятьдесят восьмого. Она начала трудиться медсестрой в городской больнице на улице Метростроевской (ныне — Остоженка), однако зарплаты девушке едва хватало, чтобы хоть как-то сводить концы с концами.

— Конечно же, мама за меня переживала, — говорит Маргарита Романова. — Однажды она мне сообщила, что в системе МВД за работу с «трудными» детьми есть 20-процентная надбавка к окладу. Я подумала-подумала да и 10 февраля 1959 года поступила фельдшером в штат детского приёмника-распределителя. И ведь не сразу меня осенило, что 10 февраля — это же день памяти Александра Пушкина: 37-летний поэт 29 января, а это по новому стилю 10 февраля, 1837 года скончался от полученного несколькими сутками ранее, 27 января, ранения в дуэли на Чёрной речке в Санкт-Петербурге. Признаться, у меня с именем Пушкина, «солнцем русской поэзии», многое связано в жизни: можно сказать, он стал моей путеводной звездой.

Детский приёмник-распределитель располагался на значительной части территории Свято-Данилова монастыря. В пользовании учреждения были четырёхэтажный корпус для мальчиков, двухэтажный корпус для девочек и малышей, одноэтажный домик-амбулатория, отдельный стационар, санпропускник и другие помещения.

— Поначалу медицинское оборудование в нашем приёмнике-распределителе было похуже, — отмечает Маргарита Сергеевна, — чем в той же горбольнице, из которой я пришла в учреждение. Зато люди здесь были удивительные, надёжные, немало тут трудилось фронтовиков, которые к обиженным судьбой ребятишкам относились, как к своим детям. Так, третье отделение приёмника-распределителя, где содержались совершившие преступления или правонарушения юные москвичи, возглавлял участник Великой Отечественной войны Александр Гаврилович Ганзер, отработавший на своей весьма хлопотной должности, насколько мне помнится, больше полувека. Не один десяток лет отработала медсестрой, то есть по своей фронтовой специализации, и участница Великой Отечественной войны Алла Семёновна Евстропова. Она буквально до конца своей жизни работала в нашем хотя и специфическом, но очень важном для общества заведении: Алла Семёновна ушла домой после очередного дежурства и умерла, а было ей 75 лет. Вообще, к нашему учреждению, как правило, «прикипают» всей душой и работают здесь подолгу, а если кто-то и уходит, то довольно быстро: случайным людям тут и впрямь не место. По правде говоря, у меня самой первое впечатление о приёмнике-распределителе было довольно негативное, а «примирили» с ним малыши – они тебя облепят и с доверием смотрят, ну как же их можно бросить! Вот я все эти годы и работаю ради таких ребят, стараюсь им помогать и отогревать их сердечки. Так что всё начинается с доброты и сочувствия, а также с терпения и внимательности.

Продолжая трудиться в специализированном учреждении, Романова в 1970-х годах окончила вечернее отделение фармакологического факультета 1-го Московского медицинского института имени И.М. Сеченова. Став дипломированным провизором, Маргарита Сергеевна совмещала работу фельдшера и заведующей аптекой медчасти приёмника-распределителя. Постепенно здесь появилось современное медицинское оборудование, и персоналу легче стало выполнять свои профессиональные обязанности, а, значит, более квалифицированно заниматься оздоровлением ребят.

Из когорты увлечённых людей

— Дети нас ждут и радуются, когда мы идём к ним, — продолжает моя собеседница. — Они нас, взрослых, очень «скрепляют» по-человечески, и у нас с нашими юными подопечными — взаимная любовь, симпатия и доверие. Своим воспитателям дети потом пишут, рассказывают о своей дальнейшей жизни. Словом, дети, попавшие в какую-либо экстремальную житейскую ситуацию, сами получают в учреждении полезные уроки и заодно сближают нас, его работников, и помогают правильнее выстраивать собственную жизнь, бережнее относиться друг к другу. Для себя главное предназначение своей профессии я определила так: быть фельдшером — это делать всё возможное для того, чтобы облегчить участь ребёнка и вовремя помочь ему необходимым советом, каким-либо практическим содействием: короче, проявлять к таким деткам поистине материнское отношение. Я проработала приблизительно 50 лет с педиатром Диной Ильиничной Силкиной, заслуженным врачом. Как и я, она любила работу и обожала детей, и старалась своих коллег сделать единомышленниками. Нередко бывало, что Дина Ильинична из дома звонила и интересовалась, как себя чувствует тот или другой ребёнок. А ещё она поэзией увлекалась, была ведущей на концертах художественной самодеятельности и сама хорошо пела.

К этой же когорте людей — увлечённых, ценящих художественное слово и искусство — относится и фельдшер Романова. В советское время она умудрилась пройти в Москве обучение на длившихся несколько месяцев курсах внештатных экскурсоводов-пушкиноведов. А затем в течение примерно десятка лет, раза три-четыре за каждый сезон — с июня по сентябрь, возила на автобусах группы ценителей творчества Александра Пушкина в заповедное Михайловское. Одна такая экскурсионная поездка на Псковскую землю, в Государственный мемориальный историко-литературный и природно-ландшафтный музей-заповедник А.С. Пушкина, была рассчитана на полнедели.

— Семнадцать лет я здесь работаю, — говорит заместитель начальника ЦВСНП главка подполковник полиции Оксана Астанина, — и все эти годы знакома с легендой нашего коллектива — фельдшером медицинской части Маргаритой Сергеевной Романовой. Она у нас — председатель первичной профсоюзной организации, её бессменный руководитель. Знаю Маргариту Сергеевну и как неутомимую труженицу, и как энергичного, волевого человека, и как ответственную и исполнительную работницу. Несмотря на достаточно солидный возраст, она очень подвижна, принимает участие во всех мероприятиях нашего центра, базирующегося с 1983 года на северо-востоке Москвы — на Алтуфьевском шоссе.

— Отношение к жизни у меня оптимистичное, — бодро произносит Маргарита Сергеевна, — в панику стараюсь не впадать, из любого события, даже не самого благоприятного, можно найти выход. Благодарна своим коллегам, которые поддержали меня, когда не так давно я получила перелом ноги. Ничего, врачи свою работу сделали как надо, и я опять в прямом смысле крепко встала на ноги, продолжаю трудиться. К сожалению, уже ушли из жизни мои родители: папа умер в сентябре 1976-го — за несколько дней до своего 70-летия, а мама скончалась в августе 2005-го – в 91-летнем возрасте. В нынешнем коллективе, а это моя семья, чувствую себя нормально, стараюсь вписываться в сегодняшние рабочие будни центра. До сих пор поддерживаю дружеские отношения со школьными подругами Анной Давыдовной Шапировской, Тамарой Тихоновной Канатниковой и Аллой Моисеевной Ухлиной. 6 июня меня тянет к памятнику Пушкину, на место незабываемых детских ощущений, где будто заново обретаешь себя и восстанавливаешь свою суть.

И очень проникновенно Маргарита Сергеевна прочитала одно из своих любимых пушкинских произведений — «Элегию»:

…Я жить хочу,

чтоб мыслить и страдать;

И ведаю, мне будут наслажденья

Меж горестей,

забот и треволненья:

Порой опять гармонией упьюсь,

Над вымыслом слезами обольюсь,

И может быть —

на мой закат печальный

Блеснёт любовь

улыбкою прощальной.

Александр ТАРАСОВ,

фото Александра НЕСТЕРОВА
и Николая ГОРБИКОВА