Он родился в Белгородской области. Еще в восьмом классе средней школы, когда учитель предложил ребятам написать в анкетах о своей будущей профессии, Василий Соблисенко написал, что хочет стать милиционером. Почему? Он не может объяснить, но при этом совершенно уверен, что тогда заполнил анкету верно, и потом шел к своей профессии, не сворачивая и не останавливаясь. По окончании школы крепкого плечистого парня, который всерьез занимался спортом, призвали на срочную армейскую службу в ВВС. Из армии его ждала замечательная милая девушка Оксана. Через месяц после демобилизации они сыграли свадьбу, и Василий переехал к жене в Москву.

 В планах его трудоустройства был только один вариант: парень сразу обратился в отделение милиции по месту жительства. И в сентябре 1993 года Василий Соблисенко стал милиционером ППС 37-го отделения милиции. Через два года его перевели на должность участкового уполномоченного и присвоили первое специальное звание — младший лейтенант милиции. В это время Василий заочно учился в индустриально-педагогическом техникуме (специальность — правоведение), который с отличием окончил в 1997 году. Участковым он проработал пять лет. Служил честно и добросовестно, однако все чаще ловил себя на мысли, что не о такой работе мечтал.

 Перемены в его профессиональной судьбе произошли, как это часто бывает, неожиданно. В конце 90-х годов в системе столичных ОВД проходила реорганизация, в результате которой в УВД ЦАО образовались новые структурные подразделения. Руководитель одного из них — начальник 2-го отделения 1-й ОРЧ при ОУР УВД ЦАО Юрий Васильевич Якушев (ныне он — заместитель начальника 4-й ОРЧ при УУР ГУВД по г. Москве, полковник милиции) предложил участковым Василию Соблисенко и его товарищу Олегу Макарову перейти на оперативную работу в его отделение. Юрий Васильевич стал для начинающих сыщиков настоящим учителем, образцом для подражания. Постигая специфику новой службы под его руководством, Василий и Олег почувствовали настоящий, живой интерес к оперативно-разыскной работе. Позже наставником молодых оперов стал Николай Иванович Коняев (подполковник милиции, прослужил в органах правопорядка 25 лет, 13 из них — здесь, в «убойном» отделе, в

2003 году вышел на пенсию).

И сегодня, когда майор милиции Василий Соблисенко является старшим оперуполномоченным по особо важным делам 2-го отделения 1-й ОРЧ при ОУР УВД по ЦАО, а Олег Макаров — подполковник милиции, старший оперуполномоченный этого отделения, они с интересом и пользой для общего дела прислушиваются к мнению более опытных коллег. В их числе начальник 1-й ОРЧ подполковник милиции Валерий Алексеевич Юдин и начальник 2-го отделения этой ОРЧ подполковник милиции Павел Вадимович Макошин — они всегда готовы внимательно выслушать своих подчиненных, дать дельный профессиональный совет, поддержать в трудную минуту.

 Члены оперативно-разыскной группы, в которой, кроме Василия Соблисенко и Олега Макарова, работает оперуполномоченный лейтенант милиции Алексей Коростелев, уже и сами могли бы быть хорошими наставниками для молодых сотрудников. Да вот молодежь нынче что-то не очень стремится в это беспокойное подразделение, основная задача которого – организовать, обеспечить, осуществить раскрытие тяжкого уголовного преступления.

— ОРЧ — это не то место, где применима армейская поговорка «Солдат спит, служба идет». Если здесь будешь спать, не пойдет служба, не получится, — констатирует Василий Николаевич. — Этой работе нужно отдавать себя целиком.

 

Первые уголовные дела, в раскрытии которых участвовали Василий и Олег, были не из легких. Их в 2000 году Генпрокуратура возбудила из «висяков» прошлых лет. Дела заключались в поиске без вести пропавших граждан.

— Тогда Юрий Васильевич Якушев положил на стол перед нами папки с материалами и сказал: «Занимайтесь!» Два дела (1992 и 1999 годов) мы раскрыли. По первому (1992 года) нами были установлены обстоятельства совершения преступления, затем дело было передано в областную спецпрокуратуру. Как оказалось, пропавшего без вести гражданина С. убил тесть, имеющий 17-летний опыт заключения, и сжег в топке кочегарки, на своем рабочем месте, — рассказывают оперативники. — А в 1999 году пропал гражданин Р. вместе со своей машиной. Сначала на территории области мы нашли кузов его автомобиля. Отследили цепочку связей, обстоятельств, дошли до продавца машины, гражданина Б. Поработали с ним, задержали, привезли из Подмосковья в столицу. На следующий день поехали на обыск по месту жительства задержанного, и у него в гараже нашли другую машину, в которой был труп (правда, не тот, который искали). Как выяснилось, Б. за три часа до задержания застрелил Игоря У.

Под руку преступника Игорь попал случайно. У него был день рождения, и он решил с утра немного подзаработать на частном извозе, чтобы вечером хорошо отпраздновать событие. Один из пассажиров сел на заднее сиденье и попросил довезти его до гаража. Игорь поехал, в пути за какой-то надобностью открыл бардачок, и алчный пассажир увидел там стодолларовую купюру. Как потом выяснилось, она была изображена на обложке блокнота, но злоумышленник этой важной детали не заметил. Заблуждаясь по поводу подлинности купюры, он был уверен, что у водителя в наличии имеется не одна «зеленая» сотня. Возле своего гаража пассажир Б. попросил водителя подождать, зашел внутрь помещения, взял пистолет и застрелил водителя, труп вместе с машиной спрятал в гараже. Обыскав машину и убедившись, что в ней нет никаких денег, преступник был вне себя от злости. А когда после задержания он узнал, что судмедэксперты нашли в карманах убитого сто долларов, страшно расстроился, что он сам не обшарил карманы жертвы. Такой цинизм просто ошеломил оперативников, а еще их мучил вопрос: чего же преступнику не хватало для счастья? У него была семья (жена, маленький ребенок), теща подарила молодым квартиру. Работай, радуйся жизни. Нет, нужно отнять чью-то жизнь, подчиняясь неутолимой жажде завладения чужими деньгами, в том числе, как в данном случае, — призрачными. По уголовному делу о пропавшем без вести в 1999 году гражданине Р. суд присяжных оправдал обвиняемого Б., поскольку тело жертвы найдено не было. А вот за убийство Игоря У. он был осужден на

21 год лишения свободы.

Дело было сложным, сыщики работали одновременно по двум эпизодам, тесно взаимодействуя с высококлассными специалистами — оперативниками 2-го отдела УУР ГУВД Москвы.

— Это плодотворное сотрудничество повлияло не только на успешный результат по данному делу, но и на наше профессиональное становление. Конечно, после участия в раскрытии такого преступления, — признается Василий Соблисенко, — я понял, о чем мечтал, заполняя в восьмом классе анкету о будущей профессии.

 

 Мы говорили с Василием Соблисенко об убийствах, раскрытием которых в основном и занимается его оперативно-разыскная группа, совершенных из корысти и непомерной алчности, заранее спланированных и хладнокровно осуществленных. Так сложилось, что многие из этих преступлений совершили те, кто временно или постоянно жил в доме будущей жертвы. Пусть эти реальные истории, рассказанные старшим оперуполномоченным по особо важным делам, еще раз послужат предупреждением: «Люди, будьте бдительны!»

Одного молодого человека, приехавшего в Москву из провинции, начала раздражать родная тетя, приютившая его, но недовольная праздной жизнью искателя столичного счастья. Когда она указала ему на дверь, он ее убил. Другой преступник, гастарбайтер из Молдавии, не сошелся в цене за выполненный ремонт в доме с нанявшей его семьей. Договаривались об одной сумме, но качество работы не устроило хозяев, и, перечислив претензии, они сообщили работнику, что заплатят меньше. Бывший боксер решил сорвать приз, победив в «боях без правил»: он зарезал старшего хозяина дома и его сына, а невестку, оказавшую сопротивление, задушил. После этого взял не только то, что ему причиталось по первоначальной договоренности, но и все ценное, что мог унести. Правда, насладиться этой кровавой добычей ему не дали оперативники.

Настоящие мужчины во все времена презрительно относились к альфонсам. А если мужчины — сотрудники отдела по расследованию убийств, а альфонс — инициатор жестокого преступления против дамы сердца (его кормилицы и поилицы), то простое человеческое презрение отступает перед профессиональным долгом, обязывающим найти преступника и передать в руки правосудия. Об одном из таких дел я попросила Василия Соблисенко рассказать подробнее.

В марте 2005 года в ОВД по району Замоскворечье с заявлением о пропаже своей 34-летней дочери Марины обратился гражданин Михайлов. Родители с дочерью проживали раздельно, виделись периодически, но часто созванивались, были в курсе всех ее дел. Но вот Марина уже несколько дней не отвечала на их звонки, дома ее тоже не было. Отец поинтересовался у ее кавалера, не знает ли он, где дочь, но тот ответил, что понятия не имеет, и изобразил безграничную тревогу. Тогда Михайловы обратились в милицию.

Марина, милая привлекательная женщина, работала в управленческом звене одной из сфер медиа-бизнеса. И ничего странного не было в том, что за ней ухаживал хорошо одетый, симпатичный, велеречивый мужчина, который был на десять лет старше ее. Ухаживал он за ней красиво и довольно настойчиво, со временем их отношения перешли в разряд близких. Николай Александров, так звали галантного кавалера, периодически жил у своей дамы, иногда на какое-то время исчезал, но потом возвращался снова. Как выяснилось позже, он женат, имеет детей, но этот «досадный» факт не мешал ему украшать своим присутствием жизнь состоятельных незамужних дам, которые щедро оплачивали такое «украшение».

Менее чем за полгода до исчезновения Марины кавалер пристроил к ней водителем своего старшего сына Юрия, проживающего ранее во Владимире. (Машину, на которой рулил Юрий, купила своему возлюбленному Марина.) В последнее время 23-летний Юрий Александров даже проживал в квартире Марины. Однажды его отец, живущий практически за счет женщин, задолжавший той же Марине не менее 40 000 долларов, намекнул своему «никчемному сыну», мол, слабо тебе избавиться от хозяйки этой квартиры, здесь можно кое-чем поживиться… Сын, не долго думая, поделился идеей об интересном дельце со своими владимирскими друзьями, ранее судимыми Погореловым и Окуневым. Поздним мартовским вечером Юрий встретил их на вокзале, привез к дому благодетельницы, показал ее квартиру, сказал, где деньги лежат. Обсудили детали, распределили роли. На следующую ночь Погорелов и Окунев зашли в квартиру Марины, первый плотно прижал подушку к лицу спящей женщины, лишив ее возможности дышать, а второй прижал к постели ее ноги, чтоб не дергалась. Убедившись, что хозяйка квартиры уже мертва, Окунев взял из ящика стола 6 000 долларов, о наличии которых ранее сообщил землякам Александров-младший. После этого он вместе с друзьями стал заметать следы преступления: нашел большую «челночную» сумку, в которую злоумышленники впихнули тело невысокой хрупкой женщины, вынесли ношу из квартиры. Затем Юрий вывез сумку с трупом в Подольский район и сбросил в овраг у автомагистрали. Через три месяца там и была обнаружена сумка с ее содержимым…

На первом этапе оперативно-поискового дела сыщики обратили внимание на нестыковки в повествовании Юрия. Он выгораживал себя всеми правдами и неправдами. Сказал, что обстоятельства вынудили его «навести» кредиторов, которым он никак не мог вернуть долг, на квартиру богатой дамы. А что было дальше, ему неизвестно. Но, шаг за шагом, сыщики восстанавливали картину реальных событий той страшной мартовской ночи. Как только в рассказе задержанного четко проявился след его земляков, оперативники немедленно выехали во Владимир. Одного задержали сразу, а второй тогда успел сбежать (его задержали в 2007 году). Грамотная работа оперативников, продуктивно взаимодействующих с другими подразделениями УВД по ЦАО и коллегами из УУР столичного ГУВД, увенчалась успехом. Все фигуранты этого кровавого дела были задержаны и, к удовлетворению сыщиков, получили адекватное наказание за содеянное преступление. Николай Александров осужден на 17 лет лишения свободы, Юрий Александров — на 15 лет, его владимирские подельники — на 14 лет каждый.

 

Когда в течение нескольких лет подряд чуть ли не каждую неделю сталкиваешься с фактами умышленного убийства, наверное, особенности такой работы воспринимаются как нечто обыденное, и черствеет душа оперативника «убойного» отдела, подумала я и попыталась по ходу разговора выяснить, так ли это. Оказывается, не так. Из слов моего собеседника я поняла, что со временем душа сыщика не черствеет, а закаляется, психика крепнет, и это в полной мере можно отнести к составным частям профессионализма. А желание каждое дело довести до логического завершения является верным признаком неравнодушного отношения к тяжким преступлениям против личности и свидетельствует о том, что человек работает здесь по призванию. Без этого ничего не получится. И наверное, поэтому на мой вопрос, что больше всего помогает в психологической реабилитации оперативников, Василий Николаевич очень искренне ответил: «Лучшее лекарство — удовлетворение от сделанной работы, в особенности – вид наручников, сомкнутых на запястьях преступника». В этом с ним единодушно согласились коллеги Олег Макаров и Алексей Коростелев.

Оперативно-разыскная группа, возглавляемая майором милиции Соблисенко, считается одной из лучших в 1-й ОРЧ при ОУР УВД по ЦАО. Но я не могу умолчать о том, что эти сыщики не только сильные профессионалы, но и настоящие мужчины — отцы семейств. У Алексея Викторовича двое детей, у Олега Васильевича — трое. А о семье Василия Николаевича стоит сказать отдельно. Они с Оксаной воспитывают шестерых детей. Старшей дочери, Веронике, 14 лет. Карина на два года младше. Эти славные девочки — надежные мамины помощницы. Восьмилетний Святослав и пятилетний Никита готовы хоть завтра пойти служить в милицию, и поэтому с пониманием относятся к требованиям папы, касающимся повышению дисциплины и физической закалки. Четырехлетний Егор и двухлетний Артем пока не дерутся за право собственности на отцовские форменные фуражки, но малыши безмерно радуют папу и маму своим существованием.

Вот так, результативно и качественно, серьезные оперативники решают не только служебные задачи, но и демографические — государственные…

 

 

—Работа у нас напряженная и очень ответственная, — рассказывает он. — С начала года ротой ППС раскрыто 48 преступлений, из них 21 — сменой, в которую входит экипаж ГНР в составе старшего экипажа младшего лейтенанта милиции Алексея Травкина, милиционера сержанта милиции Сергея Гарлоева и милиционера-водителя старшего сержанта милиции Александра Цацулина. Это наш лучший экипаж. Работают они инициативно, без нарушений и уже в течение 4 лет занимают 1-е место в роте по раскрытию преступлений. Сейчас они на выезде.

В родном ОВД экипаж ГНР появился через 3 часа. Все это время они провели на берегу Москвы-реки. Познакомившись с его составом, я узнала, что старейшим и, естественно, уважаемым в экипаже человеком является милиционер-водитель Александр Цацулин. За его плечами более 30 лет службы.

— Как в 1977 году пришел в этот отдел, так здесь и работаю, — сказал он. — В милицию судьба меня привела случайно. Родом я из Саратовской области. После службы в армии по комсомольской путевке приехал строить московское метро. Наверное, так бы и остался строителем, если бы друзья не сагитировали меня пойти работать в милицию. Служба здесь стала делом моей жизни. За эти годы многое изменилось и в стране, и в милиции, другой стала и преступность. В советское время работать было гораздо спокойнее. Сейчас и правонарушители, и преступники ведут себя более нагло и агрессивно.

Александр Цацулин — профи своего дела, знающий досконально территорию обслуживания и возможности автопарка ОВД. Со старшим экипажа Алексеем Травкиным они вместе работают уже 9 лет, начинали еще с патрульно-постовой службы. Алексей Травкин москвич, в милицию пришел в 1998 году. Своей работой увлечен и говорит, что ни на какую другую ее никогда не променяет. А вот милиционер Сергей Гарлоев сотрудник молодой. Лишь в 2005 году надел милицейскую форму, приехав в Москву из Карелии. Тонкости милицейской науки сегодня Сергей постигает на примере старших товарищей по службе.

В это утро они в 9.00, как обычно, заступили на смену. Первый вызов — на берег Москвы-реки.

— Очевидец ехал на велосипеде по Нагатинской набережной и заметил в воде всплывший труп — рассказывает Алексей Травкин. — Сообщил в милицию и уехал на работу. Мы приехали — трупа нет. Вызвали МЧС на водном транспорте. Их водолаз обследовал акваторию реки, но утопленника так и не нашел. Вызвали на место очевидца. Он точно указал, где видел тело, но его там уже не было. Пока искали, пришло сообщение от соседей — из ОВД по району Нагатинский Затон, что труп отнесло течением на их территорию, он обнаружен у причала Кленовый бульвар. Прибыли туда, извлекли из воды тело. По предварительному заключению судмедэксперта, труп относится к разряду криминальных. А это значит, что человека могли убить в любом районе города, и в воду он был сброшен убийцами или убийцей лишь с одной целью — замести следы.

Такие выезды у экипажа ГНР бывают не часто, в основном им приходится иметь дело с семейными скандалистами, хулиганами, ворами, наркоманами.

В один из майских праздничных дней около 23 часов экипаж ГНР получил от дежурного сообщение, что на Варшавском шоссе возле дома № 45 преступник ограбил женщину.

— Мы находились рядом на пересечении этого шоссе с Нагатинской улицей. Прибыли на место менее чем через минуту и задержали грабителя, — рассказывает Алексей Травкин. — Сопротивление он не оказывал. В содеянном сразу сознался и пытался оправдать свои действия тем, что, приехав на заработки в Москву из Астраханской области, так и не смог здесь утроиться на работу, а деньги ему были очень нужны на лекарства для находящегося на лечении в больнице отца.

— Его подвело плохое знание местности, — уточняет Сергей Гарлоев. — Он сам себя загнал в ловушку, решив скрыться через двор дома, построенного буквой «П» и не имеющего арочных выходов. Так что взяли мы его без труда с поличным.

Все члены экипажа единодушно сходятся во мнении, что в этом задержании немалую роль сыграло и поведение потерпевшей, 43-летней Светланы, которая оказалась не робкого десятка. Она рассказала, что ехала в гости. Сойдя с автобуса, обратила внимание на двух молодых людей. Когда она, углубившись во дворы, услышала поспешные шаги за своей спиной, машинально ускорила шаг. Но ее догнали, схватили сзади за горло, сбили с ног. Она не закричала, но попыталась вырваться из рук злодея. В ходе борьбы увидела лицо и тут же узнала. Это был один из тех парней, встреченных ею на автобусной остановке. Силы были неравны, парень отобрал у нее сумку и скрылся, нырнув в кусты. 

Светлана, не раздумывая, бросилась вслед за парнем. Неподалеку от шиномонтажной мастерской догнала его и попыталась отобрать свою собственность, но тот вырвался и сбежал. Очевидцами этого инцидента стали работники мастерской. Женщина объяснила им ситуацию, и они дали ей телефон, чтобы вызвать милицию. Наряд ГНР не заставил себя ждать.

Разборка между родственниками, проживающими в доме по улице Миллионщикова, в итоге закончилась возбуждением уголовного дела по статье УК РФ «Угроза убийством». Сын-пьяница стал требовать у пожилых родителей денег на очередную выпивку. Те отказали. Он взял молоток и кинулся на отца. Тому удалось выбежать из квартиры и спрятаться у соседей, которые и вызвали милицию. Когда сотрудники экипажа ГНР приехали на адрес, сын находился во взвинченном состоянии, и им пришлось приложить немало сил, чтобы уговорить его поехать в ОВД.

Дежурство наряда ГНР длится 12 часов. Иногда это время проходит относительно спокойно, а иногда еле успевают с одного выезда на другой.

Оружие применять, как признаются все трое, им не приходилось ни разу, как-то удается убеждать людей словом или же справляться своими силами. Это также свидетельствует об их профессионализме и умении находить подход к людям, что немаловажно и высоко ценится в милицейской профессии. Что их ждет на очередном вызове, они никогда точно не знают. Быстро ориентироваться в сложившейся обстановке помогают опыт и знание психологии.

— Когда поступает сигнал о серьезном преступлении, к примеру о вооруженном преступнике или нападении на сбербанк, мы выезжаем на задержание в полной боевой экипировке, — говорит Алексей Травкин. — Но главное — взаимопонимание, осторожность и страховка друг друга, то есть умение работать в связке.

 

В ходе предварительной беседы начальник ИВС полковник милиции Владимир Гулькин категорически отказался от «кабинетного» рассказа о деятельности.

— Приезжайте к нам в самом начале рабочего дня, — посоветовал Владимир Алексеевич. — Вы все увидите собственными глазами, пообщаетесь с нашими сотрудниками. У нас замечательный коллектив. И хорошие оценки нашей работы — это не моя заслуга, а именно их.

9.00. ОВД по району Войковский. На первом этаже этого здания располагается изолятор. Все сотрудники уже на месте, начинается развод. Начальник ИВС доводит до сведения своих подчиненных информацию о происшествиях в городе, а также о том, какие мероприятия сегодня намечены для задержанных — у кого-то допрос, у кого-то выезд на следственные действия. Зафиксировав информацию, сотрудники расходятся по своим рабочим местам.

9.15. Не успела я осмотреться, как помещение огласил резкий звонок во входную дверь. Проверка. Сегодня ее осуществляет начальник отделения ООП УВД по САО майор милиции Андрей Подобулкин. Как рассказал мне проверяющий, со стороны УВД осуществляется самый жесткий контроль за изолятором. Раз в сутки проводятся контрольные обыски. Проверки происходят четко в соответствии с утвержденным графиком. Кроме того, ответственные лица контролируют работу ИВС еще и ночью.

В данный момент проверяющего интересует порядок проведения обыска, в котором принимают участие практически все сотрудники ИВС — двое непосредственно в камере, а остальные, на случай каких-либо эксцессов, занимают предписанные инструкциями позиции. При помощи мощного фонаря командир отделения прапорщик милиции Николай Цибыренок и старшина милиции Игорь Подлужный досконально осматривают помещения, в которых содержатся задержанные, на наличие запрещенных предметов. Первая камера, вторая, третья… Когда захлопывается дверь последней из них, проверяющий получает подробный отчет о проведенной работе. Сегодня нарушений не выявлено.

Посмотрев на контингент, содержащийся с камерах, я задалась вопросом — о санитарных нормах.

— От нашего дезинфектора ни одна инфекция не уйдет, — шутят сотрудники и знакомят меня с Ниной Якубовской.

За ее плечами 40 лет медицинского стажа, ранее Нина Тимофеевна работала в специальной медицинской службе пресненского вытрезвителя, но после его упразднения была переведена в ИВС № 1 по САО. Дезинфектор с готовностью показывает мне свои владения.

Небольшая санитарная комната оснащена всем необходимым — слева душ, справа раздевалка и камера для обеззараживания одежды. Пока задержанный проходит санобработку, его одеждой занимается Нина Тимофеевна — помещает ее в огромный короб и задает нужную температуру. Через определенное время достается уже очищенная от грязи и инфекции одежда. В обязанности Нины Тимофеевны входит «продувание» камер и их кварцевание. Обработка кварцем проводится как минимум два раза в неделю, когда временные обитатели камеры выводятся на прогулку во внутренний дворик.

Из коридора слышится звон ключей. Прогулка. Согласно правилам, взрослым положена прогулка длительностью один час, несовершеннолетним — два часа. Наблюдаю. Дверь в камеру открывается. Двоих задержанных выводят подышать свежим воздухом.

— Лицом к стене, руки за спину, вперед, — говорит конвоир.

Решетка прогулочного дворика закрывается. Теперь задача конвоя — наблюдение за территорией двора не только во избежание конфликтов, выяснения отношений и других происшествий, но и для того, чтобы своевременно оказать помощь, если у задержанного случится приступ хронического заболевания или психический припадок. Даже если налицо признаки симуляции, милиционеры в обязательном порядке вызывают специализированную помощь.

— Бывает жалко тех, кто оказывается под вашей опекой? — спрашиваю я.

— А как же, конечно, — отвечает майор милиции Никита Володин. — Вот только этой жалости задержанный и его сокамерники видеть ни в коем случае не должны. Для сотрудника ИВС все содержащиеся под стражей должны быть одинаковы. Это сложно, не каждый человек может камуфлировать свои чувства.

Кроме того, нам необходимо обладать знаниями по психологии. При поступлении нового человека его нужно как бы «просканировать», чтобы определить характер, тип поведения, и в соответствии с этими наблюдениями уже для себя сделать вывод, насколько часто нужно контролировать этого задержанного. Кстати, это свойство приходит с опытом. Если есть сомнения по поводу того или иного субъекта, мы всегда обращаемся к нашему «дядьке». Он видит всех буквально насквозь.

Улыбаясь, мой собеседник показывает на старшего конвоя старшего прапорщика милиции Леонида Чернецова. Леонид Григорьевич работает в ИВС с 1989 года. Начиналась его служба в изоляторе, который располагался на базе 28-го отделения милиции (ныне ОВД по району Левобережный), в 1996 году состоялось перебазирование ИВС в новое здание ОВД по району Войковский. 

— Столько лет проработать в ИВС… — удивляюсь я.

— Это только поначалу тяжело, — говорит Леонид Григорьевич. — А потом уже и жизни себе не представляешь без этой работы.

Своему наставнику вторит стажер — 20-летняя Ирина Матюшина:

— Первое, что мне здесь понравилось, — это замечательный коллектив. Cпокойная, размеренная работа, есть определенность в завтрашнем дне. Да, считается, что служба в ИВС — совершенно не женское дело, но я стараюсь не зацикливаться на предрассудках. Мне повезло, у меня наставник — отличный профессионал, мне есть чему у него поучиться. И если первые шаги на милицейском поприще были исключительно пробными, то теперь я четко знаю, что свою дальнейшую жизнь хочу связать именно с правоохранительными органами.

— К сожалению, наша служба считается не самой приметной, но при всей своей неромантичности она имеет массу существенных плюсов, — отмечает Дмитрий Борисов. — В частности, у нас идет льготное исчисление выслуги лет, есть различные льготы за сложность и напряженность. Бытует мнение, что в ИВС легко заразиться теми или иными заболеваниями от задержанных. Уверяю вас, это миф. Об этом свидетельствует статистика санэпиднадзора.

Да, поистине лучше один раз увидеть… Сложная служба, требующая неукоснительного исполнения инструкций, замкнутое пространство, постоянное негативное отношение задержанных. Тяжело. Но это только в теории, на практике все трудности оказываются вполне преодолимыми. В этом я убедилась, пообщавшись с сотрудниками одного из лучших изоляторов города — ИВС № 1 по САО г. Москвы.

 

— Сотрудником ОДН я стала со второй попытки, — рассказывает она. — После окончания пединститута обратилась в территориальное ОВД, мне сказали, что нет мест, и направили в другой отдел. Но туда я не хотела. Устроилась экономистом на завод. В годы перестройки попала под сокращение, пошла работать в школу, там познакомилась с сотрудниками ОДН ОВД Нагорный. Вторая попытка стать сотрудником этой службы оказалась удачной.

До момента назначения на ныне занимаемую должность Татьяна Васильевна 5 лет возглавляла ОДН ОВД Царицыно, которое имело хорошие показатели. А ОДН ОВД Бирюлево Восточное занимало последнее 16 место. Темерлина должна была наладить работу отдела, и она с этой задачей отлично справилась. Сегодня подразделение входит в пятерку лучших в округе.

Территория обслуживания района Бирюлево Восточное сложная. Окраина города, много бывших общежитий и коммунальных квартир. Детское население — 26 тысяч. Детских садов — 27, школ — 15. Работает школа открытого типа «Доверие», в которой обучаются дети с девиантным поведением, то есть имеющие отклонение в поведении, но не состоящие на учете в психоневрологическом диспансере, со всего Южного округа. Год назад для детей, имеющих проблемы со здоровьем, открылась школа «Здоровье».

Количество досуговых и спортивных учреждений ограничивается развлекательным центром «Керчь-5 звезд», в котором можно посмотреть кино, поиграть в боулинг и игровые автоматы, и клубом «Планета-фитнес». Только одна из школ имеет бассейн.

Основной контингент населения составляют семьи москвичей с достатком ниже среднего. Условия проживания оставляют желать лучшего. Много приезжих из стран бывшего СНГ, которые еще не адаптировались к жизни в российском мегаполисе, да и русский язык знают порой очень плохо.

Круг интересов взрослого населения ограничен заботой о выживании или приобретении очередной порции выпивки. Это негативно сказывается на развитии и воспитании детей. Они растут в замкнутом пространстве микрорайона, лишь со школой выезжая в центр Москвы, но есть и такие, которые там вообще никогда не были.

10 апреля, поздним вечером, двое подростков 16 и

17 лет, встретив своего 19-летнего друга, распили двухлитровую бутылку пива и две бутылки алкогольного коктейля «Полторашка» и отправились гулять по району. Их внимание привлекла палатка. Взломав дверь и проникнув внутрь, они похитили спиртосодержащие напитки, продукты и кассовый аппарат. Общая сумма ущерба составила около 40 тысяч рублей. Далеко уйти со своей ношей они не успели — были задержаны нарядом ППСМ.

— Эти ребята ранее на учете у нас не состояли, — говорит Темерлина. — К преступлению их привело отсутствие контроля со стороны родителей. Беседуя с ними, я выяснила, что свой досуг они проводят или за компьютером, или во дворе. Ни разу не были ни на Красной площади, ни в парке культуры. Единственное место в Москве, которое они посетили за свою жизнь, — это музей-заповедник «Царицыно». На мой вопрос, почему не ездили на экскурсии со школой, ответили, что не хотели.

Эта кража — единственное серьезное преступление, совершенное в этом году на территории Бирюлево Восточное несовершеннолетними. А в прошлом году за 3 дня до своего совершеннолетия парень в пьяном угаре убил дворника-таджика. После совместного распития спиртного таджик начал приставать к женщине. Подросток решил ее защитить и взял нож. На учете в ОДН он не состоял и ни в чем противоправном замечен не был.

Направлений деятельности инспекторов ОДН много. Это работа в детских и учебных заведениях, посещение неблагополучных семьей, прием с участковыми инспекторами на опорных пунктах, беседы с доставляемыми подростками в ОВД, и — огромное количество документации. Нагрузка большая, проблем возникает немало, но, как признается Татьяна Васильевна, они стараются решать их в рабочем порядке. На данный момент на учете в ОДН состоят 54 неблагополучных семьи и 136 несовершеннолетних подростков.

— Цель нашей работы в детских садах — выявление неблагополучных семей. За прошлый год по информации заведующих было выявлено две такие семьи. А также установление родителей, которые физически наказывают своих детей, — говорит Татьяна Васильевна. — Сразу хочу сказать, что факты избиения выявляются редко. В 2006 году с таким заявлением к нам обратился отец мальчика. С его матерью он в разводе. Взяв сына на выходные, обнаружил на его теле синяки и ссадины. На вопрос, кто его бил, по версии отца, ребенок ответил, что мать и отчим. Однако по заключению врачей у ребенка не было таких уж сильный побоев, как указал в своем заявлении отец. Но сам факт телесного наказания был налицо. Мать мальчика это и не отрицала, оправдывая себя тем, что у нее сдали нервы. Она очень расстроилась, когда узнала, что ребенок в детском саду разбил витражное стекло, потом сын нашалил уже дома, и она взяла ремень. Отчим свою вину отрицал. Ребенок маленький, нам он говорил, что его била только мама. Установить истину в такой ситуации невозможно. Мать была привлечена к административной ответственности. С ней и работниками детского сада были проведены профилактические беседы о недопущении подобных фактов впредь. Поразило нас поведение воспитательницы. По ее словам, мать предупредила ее, что наказала ремнем сына и на его теле есть синяки, поэтому она не стала нам сообщать об этом факте. Но разве такое поведение матери не нужно пресекать?!

В 2006 году в ОВД обратилась женщина и сообщила, что пока она находилась с внуком на даче, ее дочь украла из квартиры принадлежащие ей вещи. В ходе разбирательства выяснилось, что дочь почти не занимается воспитанием своего ребенка, постоянно меняет сожителей, состоит на учете в ПНД и… работает психологом в одном из детских садов.

— Вопиющий факт! Эта женщина неоднократно лечилась в психбольницах. Заведующая и весь коллектив детского сада об этом знали и даже навещали ее там, — рассказывает Темерлина. — Об этом мы сообщили в Управление образования Южного округа и получили ответ, что психолог уволена по собственному желанию. А о принятии каких-либо мер к заведующей в ответе ни слова.

Работе со школьниками уделяется особенно пристальное внимание. Инспекторы ОДН работают с ними совместно с социальными педагогами и заместителями по безопасности. Они проводят профилактические беседы с учащимися, поведение которых вызывает опасение, выступают на родительских собраниях, на педсоветах, читают лекции в классах. Вместе с соцпедагогом посещают семьи, состоящие на внутришкольном учете, если требует ситуация, ставят их на учет в ОДН. 

— Штат подразделения укомплектован полностью. Однако в наличии сотрудников всегда меньше. Сейчас две сотрудницы в декретном отпуске. Периодически кто-то в очередном или учебном отпуске, кто-то на больничном, — говорит Татьяна Васильевна. — Большая текучесть кадров. Но, несмотря на это, коллектив работоспособный. Присутствуют в нем и взаимопонимание, и поддержка друг друга. Самые активные и перспективные сотрудники — это старший лейтенант милиции Сергей Мурзуков и лейтенант милиции Анастасия Савилова. С ней я вас сейчас познакомлю. Она как раз собирается идти в школу.

За то время, пока мы шли до средней школа № 947, я узнала, что Анастасия после окончания Мичуринского государственного пединститута проработала полтора года в детском саду, потом пришла в милицию. Ее дядя работал в милиции, и Настя давно уже хотела стать ее сотрудником.

— Это моя работа. Хотя порой бывает очень трудно, особенно морально, — признается Настя. — Недавно пришлось ходатайствовать о лишении Натальи Сидиковой родительских прав. Вся ее жизнь — это пьянки и бесконечное число сожителей-алкоголиков. Сколько ни пыталась воздействовать на нее, чтобы одумалась, — все бесполезно. А у нее 12-летний сын. Очень жаль мальчика. Он тихий, послушный ребенок. Последнее время в меру своих возможностей о нем заботилась бабушка по линии отца. Но она уже старенькая и опеку над внуком взять не могла. В результате ребенка пришлось направить в детский дом.

— В этой школе я работаю с 1993 года, — сказала она. — За это время у нас сменилось много инспекторов, так что о текучести кадров в этой службе мы знаем не понаслышке. Но не могу сказать, что это как-то уж очень отрицательно сказывается на нашей общей работе. С Анастасией Сергеевной мы работаем два года. Она сразу нашла подход к детям, активно включилась в воспитательный процесс. Никаких претензий к работе сотрудников ПДН у нас нет, помощь с их стороны нам оказывается оперативно. На собственном опыте я убедилась, что в этой службе трудятся не равнодушные к детским судьбам люди. С ними мы делаем общее дело — воспитываем будущее поколение россиян.

Проведя профилактическую беседу с школьником Сашей, Анастасия направляется в классы. По плану у нее сегодня беседы с третьеклассниками. Впереди летние каникулы, необходимо освежить в их памяти правила поведения и дома, и на улице.

Ребята охотно включаются в беседу, на каждый вопрос инспектора — множество поднятых рук.

— Нельзя открывать дверь незнакомым… Не нужно садиться в чужие машины… Улицу переходить только на зеленый свет светофора…

Немало вопросов у них и к инспектору ОДН.

— А в каком вы звании? А когда на милицейских машинах включают мигалку? А где учат на милиционеров?..

Время летит быстро. Сделав все намеченное, в завершение Анастасия проверяет работу службы охраны, расписывается в журнале, и мы выходим на улицу. За школой Настя неожиданно останавливается.

— Что вы тут делаете, да еще с кухонным ножом? Покиньте территорию школы, иначе я вызываю наряд, — говорит она двум парням.

— Да вот пришли букет сирени нарезать для девушки…

Парни оказались трезвыми и адекватными, тут же вышли за ворота школы.

Честно признаюсь, я даже не обратила на них внимания. Настя же заметила их сразу — вот что значит наметанный профессиональный взгляд.

— Сейчас о них сообщу участковому, пусть проверит территории, — говорит она.

— Часто приходится сталкиваться с такими ситуациями?

— Эта наша работа, и особенно не акцентируешь на этом внимание. Однажды мы с подругой, в форме, стояли на автобусной остановке. К нам пристал пьяный, агрессивно настроенный мужчина. Даже вдвоем мы бы с ним не справились. Вызвала наряд. Его задержали. Наши ребята в ППС и участковые молодцы. Страхуют нас и в любой момент готовы прийти на помощь. 

Вот такие они, будни сотрудников ОДН, людей, которые занимаются одним из самых важных дел на земле — воспитанием подрастающего поколения.