Основными условиями хорошего результата в стрельбе являются: строгая дисциплина в сочетании с уверенностью в себе, в своих возможностях (в данном случае это возможность попасть «в десятку») и отсутствием страха (не страх должен владеть нами, а мы страхом).

Дисциплина — это главное требование ко всем, кто берёт в руки оружие. Применительно к уроку огневой подготовки, она заключается в том, что все действия необходимо совершать исключительно по команде руководителя стрельб: «Смена, на огневой рубеж шагом марш!», «Огонь!», «Прекратить огонь!», «Оружие к осмотру»... Внимательно слушать, мгновенно понимать и чётко реагировать на поставленные команды — вот основная задача слушателей курса огневой подготовки в Центре  профессиональной подготовки ГУ МВД России по г. Москве.

Первое впечатление

Жизненный опыт показывает, что первое впечатление самое важное. Что я почувствовала, когда впервые увидела перед собой этого человека? Спокойствие. Надёжность. И ещё одно (скоро вы поймёте, почему это важно): нормальное, здоровое отсутствие страха за свою жизнь. Его воля, его уверенность, стойкость его духа мгновенно передаётся всем, кто находится рядом. Уверена, что то же самое понимали все слушатели Центра, посещающие занятия по огневой подготовке, которые проводил для нас подполковник полиции Андрей Вожжов — человек, вдохновивший меня на написание этого очерка и ставший одновременно его героем.

Доброта, сдержанность,  умение подобрать правильные и нужные слова в любой, даже самой непростой ситуации, неподдельное внимание к окружающим —  все эти качества говорят о благородстве человеческой души, а применительно к человеку в погонах они выдают в нём, как это принято говорить, настоящего офицера. По завершении всех экзаменов в Центре профессиональной подготовки, где работает подполковник Вожжов, один из слушателей — ныне уже выпускник — произнёс фразу, благодаря которой замысел очерка, уже зародившийся в моей голове, принял различимые очертания и определённую стройность: «За таким атаманом можно пойти хоть на край света, правда?» Вопрос не был обращён ни к кому конкретно, он и звучал даже не как вопрос, а как утверждение. Но на него сразу же откликнулись бывшие слушатели, которые стояли рядом. «Правда», — послышалось разом несколько голосов.

Атаман Вожжов

Когда я смотрела на подполковника полиции Вожжова, который в соответствии с правилами проведения занятий по огневой подготовке появлялся на них в неизменной полевой форме, мне почему-то всегда казалось, что под голубой курткой на молнии надета ещё одна — армейская зелёная: настолько его осанка, выправка, и манера держаться соответствовали  образу военнослужащего.

Помню, как-то раз я стала свидетелем того, как Андрей Владимирович попросил дежурных по тиру вымыть пол. В тот день на улице шёл первый снег, который почти мгновенно таял и превращался на асфальте в грязное месиво. Помещение тира находится на 1-м этаже, и, естественно, вся эта чёрная слякоть приносилась в здание. Андрей Владимиро-
вич не приказал, не скомандовал, хотя, будучи начальником цикла боевой и физической подготовки, имел на то полное право, а просто сказал двум дежурившим в тот день рядовым полиции: «Ребята, это же наше помещение, мы тут учимся, общаемся друг с другом, здесь не должно быть грязно. Вымойте, пожалуйста, полы, чтоб и вам, и всем, кто сюда заходит, было приятно тут находиться». Сейчас на бумаге я не могу передать теплоту голоса подполковника и свет глаз тех рядовых, которые уже готовы были бежать за швабрами... Бежать не потому, что этого потребовал начальник цикла, а потому, что об этом попросил их атаман.

Оружие шуток не любит и ошибок не прощает

Вот уже 8 лет Андрей Вожжов занимается обучением молодых сотрудников органов внутренних дел правилам и технике стрельбы из огнестрельного оружия. Делает он это с большой любовью и терпением: методично, целенаправленно, аккуратно, находя к каждому индивидуальный подход, подбирая к каждому слушателю свой ключик. «Оружие шуток не любит и ошибок не прощает» — фраза, что называется, избитая, но именно в ней заключено основное правило: с любым оружием нужно обращаться как с боевым заряженным. Это первое, о чём нужно помнить каждому, кто хочет взять в свои руки пистолет. И это первое, что произносит на уроке Андрей Владимирович, ведь любая ошибка, малейшая невнимательность или неосторожность может стоить человеческой жизни — величайшей ценности на земле.

Всех, кто стоит на огневом рубеже и ведёт прицельный огонь, Андрей Владимирович неизменно подбадривает тёплыми, добрыми словами: «Молодец», «Всё очень хорошо», «Видишь, как у нас отлично всё получается». У нас... от этого «у нас» вес боевого огнестрельного оружия в руках учащихся становится ровно в два раза меньше, а пуль в центр мишени попадает во столько же раз больше. Вот так всего лишь правильно подобранное слово преподавателя прибавляет мастерства его ученикам.

Готовый поделиться своими умениями, способный оставить дома все свои проблемы и прийти на урок со спокойным сердцем, серьёзный и в то же время обладающий потрясающим чувством юмора, держащий необходимую дистанцию с учащимися, но и являющийся для каждого из них родным братом и отцом, строгий, ответственный — такой он, наш любимый атаман Вожжов.

Маргарита Маслова, фото Сергея Лютых

В конференц-зале УВД по СЗАО ГУ МВД России по г. Москве состоялась встреча начальника УВД полковника полиции Анатолия Фещука с  населением округа.

На встречу пришли  жители восьми районов округа.  Кроме того, на встрече присутствовали представители Общественного совета при УВД по СЗАО ГУ МВД России по г. Москве, префектуры СЗАО, внутригородских муниципальных образований, руководители служб и подразделений управления, начальники ОМВД России по районам СЗАО г. Москвы, командир ОБ ДПС ОГИБДД УВД и начальник МОВО при УВД.

Начальник УВД Анатолий Фещук довёл до жителей округа информацию об  оперативной обстановке:

— Личным составом УВД была обеспечена охрана общественной безопасности и правопорядка в условиях увеличения, практически в два раза, различного рода общественно-политических, спортивных, религиозных и других массовых мероприятий, в том числе выборов депутатов Государственной думы Федерального Собрания Российской Федерации 6-го созыва, во время проведения которых на территории округа не допущено ни одного проявления терроризма, экстремизма, массового нарушения общественного порядка. Не будем забывать и о том, что в рамках реализации общегородских мероприятий по охране общественного порядка наши сотрудники периодически задействуются при массовых мероприятиях, проводимых в других частях города Москвы. Всего за прошедший год было проведено более 300 таких мероприятий, на каждое из которых выделялось не менее 50 наших сотрудников. В целях недопущения совершения терактов на территории округа нами были приняты все необходимые меры предосторожности и предупредительного характера: с руководителями особо важных объектов, учебных заведений, медицинских учреждений были проведены дополнительные встречи и инструктажи, усилены посты-пикеты личным составом  оперативных служб управления, проведена дополнительная отработка жилого сектора, усилена антитеррористическая защищенность зданий объектов жизнеобеспечения и т.д.

Сотрудники полиции округа добились определённых положительных результатов по усилению борьбы с преступностью. Общее число составляет 11587 преступлений, что на 8% меньше, чем за прошлый период. Кроме того, сократилось количество преступлений общеуголовной направленности (11138), в том числе тяжких и особо тяжких — 3050. Меньше совершено убийств (-23%), разбойных нападений (-20,7%), грабежей (-19,5%), хулиганств (-28,1%), а также преступлений, связанных с незаконным оборотом наркотических веществ  (-17,7%). К сожалению, бичом как нашего округа, так и города Москвы в целом, продолжают оставаться кражи, в том числе автотранспорта (всего их совершено 6715, АППГ — 6641), и мошенничества, рост которых зафиксирован в 2011 году (всего совершено 960, АППГ — 617). Одной из причин низких результатов в раскрытии краж автомашин является наличие более 30 неконтролируемых выездов с территории округа. Их основная масса приходится на такие районы, как Митино, Строгино, Куркино (всего совершено 980,  раскрыто 32).

Говоря о квартирных кражах, я призываю жителей нашего округа устанавливать в квартирах сигнализацию и пользоваться услугами вневедомственной охраны. Данный вид предупреждения квартирных краж зарекомендовал себя с положительной стороны и в настоящее время является наиболее эффективным. И это подтверждается тем, что в текущем году нам удалось предотвратить 57 краж с задержанием посторонних лиц на объектах, оснащённых таким видом сигнализации.

Проводимые мероприятия по профилактике мошеннических действий в отношении граждан (разъяснение жителям участковыми уполномоченными полиции информации о мошенниках, которые  выдают себя за сотрудников органов местного самоуправления, городских служб, общественных и коммерческих организаций и путём обмана и злоупотребления доверием завладевают деньгами или другим имуществом, а также изданные памятки УВД по СЗАО ГУ МВД России по г. Москве «Полиция России напоминает» и розданные жителям), к сожалению, не дали больших результатов, и в прошедшем периоде было совершенно 980 преступлений данного вида. Основной причиной, способствующей совершению мошенничеств, является доверчивость граждан при общении с незнакомыми людьми. Если же мошенникам удалось кого-либо обмануть, то рекомендую незамедлительно обращаться за помощью в полицию. Практика показывает, что даже в самых бесперспективных случаях при своевременном обращении органам полиции удаётся раскрыть такие преступления.

Профилактические мероприятия («Безопасность—доверие», «Ночной город», «Нетрезвый водитель», «Скорость», «Пешеходный переход», «Нелегальный таксист» и др.) влияют на обстановку в округе, ведь их основная задача — недопущение правонарушений и преступлений различной направленности. Было проведено 296 таких мероприятий. Работа всех служб и подразделений округа — участковых уполномоченных полиции и ПДН, уголовного розыска, отдела экономической безопасности и противодействия коррупции, патрульно-постовой службы, отдельного батальона ДПС ГИБДД, лицензионно-разрешительной службы, ЦКС, ЭКЦ  и других служб — влияет на обеспечение безопасности граждан как округа, так и города в целом.

Хотелось бы довести до вас сведения и о мерах, принимаемых по контролю за соблюдением законности и служебной дисциплины  среди личного состава. Заверяю, что по всем фактам нарушений в отношении виновных лиц принимаются меры дисциплинарного воздействия и вырабатываются решения, направленные на недопущение аналогичного впредь. Анализ состояния служебной дисциплины и законности свидетельствует о снижении числа нарушений, допущенных сотрудниками управления. Всего за 2011 год к дисциплинарной ответственности привлечено более 120 человек.

Так как мы с вами заинтересованы в надлежащем исполнении возложенных на сотрудников органов внутренних дел обязанностей, я прошу не стесняться и сообщать обо всех фактах любых нарушений со стороны наших сотрудников.

Напомню, что в результате преобразования системы органов внутренних дел коренным образом изменилась оценка нашей деятельности. Теперь на первое место поставлено не общее количество раскрытых преступлений, а качество, которое напрямую связано с вашим мнением об эффективности предоставляемых полицией услуг по противодействию преступности, по охране общественного порядка и собственности. 

Эти изменения касаются всех аспектов нашей повседневной работы и заметны, начиная с первого звонка в дежурную часть подразделений. Так, согласно новым требованиям, свой разговор с гражданином, обратившимся в органы внутренних дел, сотрудник должен начинать с фразы: «Чем мы можем вам помочь». 

Подводя итог своего выступления, хочу отметить, что принятые нами меры я считаю адекватными относительно сложившейся оперативной обстановке на территории округа. Кроме того,  анализ проделанной работы показывает, что сотрудники управления имеют потенциал по качественному улучшению оперативно-служебной деятельности, что непременно должно сказаться и на её результатах.

Одновременно напомню, что в борьбе с преступностью одним из важнейших факторов является быстрота реагирования на случившиеся факты, которая зависит от степени вашего участия и желания помочь пострадавшим. Формы нашего взаимодействия давно известны и становятся всё более открытыми. В этой связи мне бы хотелось постоянно наращивать достигнутые результаты в области содействия, оказываемого участниками добровольной народной дружины, а также призываю вас к постоянному взаимодействию с участковыми уполномоченными полиции, которые в соответствии с новой организацией работы фактически могут выполнять функции службы «одного окна», аккумулируя и анализируя всю поступающую от вас информацию.

После доклада жители округа задавали вопросы начальнику УВД. Приведём некоторые из них.

Виктор Александрович К., житель района Куркино: «Я проживаю в доме № 27 по Новокуркинскому шоссе. После введения в эксплуатацию нового выезда на МКАД у нас на перекрёстке улицы Юровская и Новокуркинского шоссе в утреннее и вечернее время возникают огромные пробки, многие водители пытаются объехать их через двор, хотя он не является сквозным. Возможно ли решить вопрос об изменении режима светофора на указанном перекрестке?»

Анатолий Фещук переадресовал данный вопрос командиру ОБ ОГИБДД УВД подполковнику полиции Владимиру Шаповалову, который ответил:

«Да, я знаю о существующей проблеме. Мы проводили мониторинг дорожной обстановки на указанном вами перекрёстке и по его результатам удлиняли время работы светофора на 15 секунд с целью увеличения времени движения автотранспорта именно по Новокуркинскому шоссе. Это немного улучшило дорожную ситуацию на данном участке». 

Антонина Васильевна Н., жительница района Покровское-Стрешнево:

«Уважаемый Анатолий Степанович, я являюсь жительницей микрорайона «Комсомолка» (1-й Тушинский проезд). Ежедневно мне приходится ходить пешком от станции метро «Тушинская» через железнодорожный мост к 1-му Тушискому проезду. Там вечером очень темно. На этом участке бывают случаи нападения на граждан с целью их ограбления. Рассматривается ли вопрос о нашей безопасности, об установлении освещения на этом участке пути?»

Отвечал начальник ОМВД по району Покровское-Стрешнево г. Москвы полковник полиции Эдуард Уваров:

«Мы обратились с предложением к главе управы по району Покровское-Стрешнево о необходимости установки освещения на данном участке с целью исключения возможных случаев противоправных посягательств на граждан. Ответ положительный, данный вопрос включён в программу благоустройства района, запланировано установить 6 фонарных столбов. Кроме того, наряды авто-патрулей ППСП будут приближены к данному мосту в вечернее и ночное время».

Анатолий Владимирович С., житель района Куркино:

«Я проживаю в доме № 12 по улице Родионовская. В нашем доме на 1-м этаже в нежилом помещении располагается  кафе «Киномания», сотрудники данного кафе постоянно допускают нарушение тишины в вечернее и ночное время (шум, музыка). Можно ли принять какие-либо меры к администрации данного заведения?».

Отвечал начальник ОМВД по району Куркино г. Москвы полковник полиции Леонид Андреев:

«Участковый уполномоченный полиции  составлял на должностное лицо административный протокол согласно статьи 3.13 Закона города Москвы № 45 «Нарушение тишины и покоя граждан с 23 часов до 07 часов». Данное нарушение влечёт за собой наложение штрафа на должностных лиц от двух до четырёх тысяч рублей, на юридических лиц — от  двадцати до сорока тысяч рублей. Информация о работе  данного кафе будет направлена в управу Куркино и префектуру СЗАО для рассмотрения вопроса о проведении замеров уровня шума, а при необходимости — о выдаче предписания на проведение работ по шумоизоляции помещения».

Анна Васильевна М, жительница района Южное Тушино:

«Меня беспокоит, что в вечернее и ночное время по адресу: улица Сходненская, дом 52, у станции метро «Сходненская» собираются компании молодёжи, которые распивают спиртные напитки и шумят. Какие меры принимает полиция?»

Отвечал начальник ОМВД по району Южное Тушино полковник полиции Владимир Помаз:

«Мы эту проблему знаем, на инструктажах 2-й смены участковых уполномоченных полиции, обслуживающих данную территорию, и до нарядов ППСП доводится информация об усилении охраны общественного порядка возле станции метро «Сходненская». Кроме того, за данной территорией закреплён старший участковый уполномоченный полиции
В.В. Виноградов, который, работая по пресечению административных правонарушений возле станции метро «Сходненская», составил 34 административных протокола за распитие спиртных напитков и появление в пьяном виде, 2 протокола — за нарушение тишины и покоя граждан в ночное время».

В конце встречи Анатолий Фещук поблагодарил жителей округа за участие во встрече, выразил надежду на понимание и взаимодействие, ведь работая на опережение, вместе можно предотвратить возникновение негативных последствий как для каждого из здесь сидящих, так и  для других граждан округа.

Наталия Уварова, фото автора

Таким я его запомнил

Из воспоминаний Александра Ивановича Гурова об Игоре Ивановиче Карпеце

Несмотря на большой объём работы, трудиться в УУР было легко. Отсутствовала палочная дисциплина, пятиминутки, перетекающие в часы. Среди руководства не наблюдалось чванливости и барства. Тон подобным отношениям задавал сам Игорь Иванович. И чем дольше я служил под его началом, тем больше хотелось попасть к нему на приём посоветоваться по ряду волнующих меня вопросов, ведь к тому времени я уже поступил на вечернее отделение аспирантуры МГУ.

Такой случай вскоре представился.

Как-то Б.П. Михайлов поручил мне подготовить лекцию по организации профилактики правонарушений. Срок определил три дня, причём разрешил работать дома – роскошь непозволительная. Подсобная литература отсутствовала, обобщённая практика – тоже, и я, как мог, фантазировал. Принёс, показал, но начальнику не понравилось.

– Переделай, – сказал Борис Павлович.

Переделал, и снова не понравилось. Главное замечание – нет системы.

– А какая нужна? – воскликнул я.

– Да если бы я знал! – с неподдельным сожалением вокликнул Михайлов, подвигнув меня на новые творческие муки.

Написание лекции явно затягивалось, и я пошёл к своему научному руководителю – профессору
Н.Ф. Кузнецовой. Уяснив в чём дело, Нинель Фёдоровна посоветовала зайти с этим вопросом к Игорю Ивановичу. «У тебя, Саша, есть такая прекрасная возможность пообщаться с умнейшим человеком, лучше него никто данной темой не владеет. Да, и обязательно передай от меня привет».

Легко сказать – передай привет, а каково мне, минуя своё непосредственное начальство, попасть к начальнику уголовного розыска всей страны, учёному с мировым именем! Бориса Павловича уговорить – труда не составит, а как быть с начальником Управления профилактики Флягиным? Прежде он занимал крупную партийную должность, специфику милицейскую не понимал, но твёрдо знал: если партия доверила ему пост в МВД, то любые трудности – не помеха.

Выбрав время, когда Флягин в Москве отсутствовал, и набравшись смелости, я пришёл в приёмную начальника УУР, где попросил секретаря Олю доложить о моих намерениях.

– Заходи, он сейчас один, – сказала она с ободряющей улыбкой. Я растерялся: вот как всё оказалось просто.

Вошёл. Кабинет мне показался непомерно большим. Правда, обставлен скромно, только шкафы с книгами.

Сбиваясь, поведал о трудностях и честно признался, что не знаю, как писать. Особенно про советы трудовых коллективов, где никогда не работал.

Карпец взял написанные мною страницы, полистал их и неожиданно произнес:

– Чтобы вам было всё понятно, поясняю, что на эффективную превенцию требуются огромные деньги, нужен специальный закон о профилактике и самостоятельная служба. Опыта такого в мире нет, есть отдельные попытки, фрагменты, мы их тоже практикуем, поэтому поездите по стране, спросите специалистов, побывайте в профкомах и в самих трудовых коллективах. Кстати, без особой нужды не стремитесь вторгаться в личную жизнь граждан, осторожнее с сообщениями по месту работы о допущенных ими административных проступках. Это у нас оклад, а там ещё тринадцатая зарплата, премии… И вы можете ненароком голодной оставить семью оступившегося рабочего.

Подобные рассуждения для меня оказались совершенно неожиданными, ведь там, на «земле», мы с гордостью отчитывались количеством направленных сообщений о мелком хулиганстве и задержаний людей в нетрезвом виде. И нас за это хвалили, поощряли!

А затем мне стало и вовсе до боли стыдно за своё убогое понимание индивидуальной профилактики. Ткнув пальцем в страницу моего трактата о профилактике, Игорь Иванович с издёвкой заметил: «Что за глупость вы намерены распространить на всю страну, кто до этого маразма дошёл? Ну, на заводе – понятно, а вы-то о чём думаете?»

Он имел в виду красочно описанный региональный «опыт» борьбы с пьяницами, который заключался в следующем: рабочему, дважды попавшему в вытрезвитель, выдавали пропуск из плотного картона размером 40 х 50 см. На нём имелась соответствующая надпись – «алкаш». С этой доской бедолага должен следовать утром через весь город, а население, предупреждённое через средства массовой информации, по мнению совета трудового коллектива, а теперь и нас, милиции, должно было эмоционально осуждать его антиобщественное поведение. Опыт этот местные товарищи, похоже, переняли у хунвейбинов времён Мао Цзэдуна и сообщили о нём в МВД СССР, как передовом.

Факт вроде бы рядовой и даже наивный, но я его вспомнил, потому что он отражает нравственное состояние руководителя, имевшего в идеологически жёсткое коммунистическое время свою высокую гражданскую позицию. (Интересно, как бы повёл себя генерал Карпец в наши дни, когда могут хладнокровно пытать электротоком, арестовав априори невиновного?)

Был ещё один запомнившийся мне удар по внутреннему бюрократизму, произошедший не без участия Игоря Ивановича.

Вместе против губителя мух

Меня неожиданно и без предупреждения перевели из профилактики в первый убойный отдел, который возглавлял В.В. Владимиров. Подразделение это считалось сплочённым, со своими традициями и очень опытными сыщиками (Л. Маленков, В. Арапов, В. Малушков, В. Лебедев и др.). Хотя заслуги начальника в том не проглядывалось.

По сложившимся правилам каждый вновь прибывший принимал дополнительную нагрузку – исполнение жалоб и писем трудящихся. Подписывал и визировал их, конечно, начальник отдела. Но, на беду, он обожал править текст, как бы тот ни был составлен, хоть пятистрочным ямбом. Обожал! Особенно его нервировало отсутствие крайне для него значимых канцелярских штампов вроде: «вызывает обеспокоенность», «наличествуют недостатки», «убийство в извращённой форме» (когда речь шла об убийстве при изнасиловании). Как только я входил в кабинет, Владимиров откладывал в сторону выпрямленную большую скрепку, которой он будто копьём протыкал зазевавшихся мух, и с искренним азартом тут же брался за авторучку. Перечеркав всё и сам запутавшись, мой босс произносил утомлённо: «Саша, иди, поработай и часиков эдак в девять вечера заходи».

В девять я заходил, в десять уходил, а утром – снова правка!

Частенько редакторское мастерство Владимирова (о чём пишу без всякой злой насмешки) заканчивалось нарушением сроков рассмотрения жалоб. А за это по головке не гладили, и я, как «не умеющий» писать, попадал в штрафные списки канцелярии.

И вот, как-то собрав правленые и неправленые Владимировым бумаги, я пошёл к Игорю Ивановичу и подписал их у него, причём первые «сырые» варианты. Он, по-видимому, ситуацию просёк и как бы в пику моему начальнику-пачкуну поставил от руки несколько запятых, заменил даже одно слово, дескать, не дело заниматься словоблудием.

Соскучившись по правке, Владимиров пригласил меня вечером на чтение ответов. Он отложил копье из скрепки и, произнеся обычное: «Ох как я устал от вас», – приготовился черкать. Увидев подписанные, да ещё с правкой генерала документы, он в ужасе, за которым проглядывалась плохо скрываемая тревога за крушение своего авторитета мастера-редактора, вскричал:

– И ты эту галиматью показал
Карпецу?!

Решив однозначно положить конец издевательствам мухобойца, я наивно ответил: «Вы полагаете, что профессор не в состоянии отличить нормальный текст от галиматьи?»

Дня через три меня вызвали в кадры и предложили перейти в отдел по борьбе с преступлениями против иностранцев, пояснив, что об этом настойчиво ходатайствовал Владимиров. Он, оказывается, меня очень уважает и считает, что диссертацию по имущественным преступлениям мне писать в его убойном отделе не то чтобы тяжело, но как-то не по теме.

Профессиональная преступность существует

В управлении Карпеца я проработал четыре года. Многому научился, из чего главное – уважительному отношению к товарищам и подчинённым. За эти годы я никогда не слышал, чтобы Игорь Иванович или его замы В. Лебедев, А. Волков повысили на кого-то голос. У них методы были иные и действовали лучше, чем любой окрик или наказание. Однажды, например, утверждая перечень выполненных мною за день работ и план на следующий день, А. Волков, дойдя до пункта «подшил 600 листов» (речь шла о трудоёмкой работе по брошюровке документов), ехидно спросил: «Гуров, ты что, сапожником трудишься? Ты как должен написать? Сброшюровал, пронумеровал, прошил, опечатал… Вот тогда ни один штаб не придерётся, что мы здесь дурака валяем».

Или как-то раз подполковник Бесков, тучный, уже в возрасте сотрудник, пришёл на работу в безрукавке, да ещё в сеточку (а мы были строго-настрого обязаны ходить в галстуках). Случайно увидев его, Карпец поинтересовался, почему это Бесков не надел шортики? Представив грузного Бескова в шортиках, свидетели этой сцены зашлись в хохоте и до того смутили подполковника, что он долгое потом время не снимал даже пиджак на рабочем месте.

Случались, конечно, и события посерьёзнее. Некоторые сотрудники, находясь в командировках, просили местных руководителей милиции достать им дубленку или ондатровую шапку (дефицит того времени). На ближайшем же партсобрании Игорь Иванович жестко предупредил: «Узнаю, выгоню с позором». Может, сегодня на фоне махрового и широко распространенного взяточничества этот пример покажется наивным, но так было.

Работая в уголовном розыске, я подготовил диссертацию, правда, времени на её защиту никак не хватало (удивляюсь сегодня, когда узнаю, что крупные руководители без отрыва от напряжённой службы с блеском защищают докторские диссертации). Пришлось из УУР перейти во ВНИИ МВД СССР[1]. Это было нелегко претворить в жизнь, ибо существовала черта служебной оседлости. Однако И. Карпец меня отпустил и даже оказал содействие в назначении на должность старшего научного сотрудника, которая по тем временам признавалась авторитетной. Уже в 1978 году я успешно защитил кандидатскую диссертацию, где основным оппонентом выступил сам Игорь Иванович, и мои выводы о наличии в стране профессиональной преступности были приняты.

Опала

В начале 1980-х годов страна переживала, казалось бы, невероятные, но закономерно развивавшиеся события: с небольшим интервалом скончались три довольно престарелых и больных Генеральных Секретаря ЦК КПСС. Народ замер в ожидании чего-то неизвестного, а на политическом Олимпе замаячила звезда четвёртого генсека Михаила Горбачёва или, как его хлёстко прозвали в народе, Меченого.

Ах, как мы в те годы надеялись, верили, смотрели, не отрываясь, телевизор и делали «экономику экономной»! Набатом зазвучали новые слова-символы, за которыми чёрной, но пока плохо различимой тенью стояли нищета, организованная преступность, коррупция, унижение национального достоинства, физическое и нравственное вырождение нации, а также многие иные пороки, поднятые со дна перестройки.

В здравомыслящей научной среде составлялись нерадостные прогнозы, в которые не хотелось верить. Даже появился удачный анекдот: сначала наступит перестройка, затем перекличка, а потом – перестрелка.

К числу отечественных пророков, кто давал себе отчёт о происходящем, и что с большой степенью вероятности случится дальше, несомненно, относился Игорь Иванович Карпец . Его критическое восприятие гласности на фоне партийной замшелости, уродливой борьбы с пьянством в условиях распределительной экономики, кооперативного движения, возглавляемого рецидивистами-расхитителями (60% ранее судимые!), мне приходилось слышать не раз в кулуарах научных конференций. К примеру, министр Власов по инициативе руководства ЦК КПСС ввёл запрет на правоохранительный контроль кооперативного движения, что позднее обернулось олигархическим произволом.

Однажды он грустно сказал: «Скоро, Саша, приду к вам в институт». Я встревоженно спросил: «А что случилось?». – «Видишь ли, – ответил он, – к нам скоро приходит новый министр, а отношение к учёным у него специфическое».

О специфическом отношении к работникам науки, да и в целом к людям, мы узнали, когда Министерство внутренних дел возглавил генерал армии В.В. Федорчук, до этого – председатель КГБ при Совете министров Украинской ССР, а затем переведённый в Москву на должность председателя КГБ при Совете министров СССР. Направили его в МВД после восьмимесячного управления всеми советскими контрразведчиками и разведчиками, как водится, для укрепления. Чекисты пили тогда на радостях дня три (без всяких шуток). Если бы он поработал на Лубянке ещё некоторое время, то от авторитетного и всесильного КГБ осталась бы одна агентура, и крах Лубянки наступил бы значительно раньше намеченных стратегами сроков развала огромной страны.

Для органов внутренних дел наступили нелёгкие времена. Мы тогда первыми почувствовали возвращение затхлого смрада тридцать седьмого года. Уже в самом начале правления Федорчука из МВД СССР выдавили под разными предлогами свыше 100 тысяч профессионалов (стоит ли теперь удивляться квалификации современных практиков и учёных, механизм социальной преемственности профессионализма которых искусственно поломали в 1980-е годы). Особенно не церемонились, увольняли даже по материалам «прослушки»: кому-то, что-то не нравилось. Что? Не объясняли, благо не расстреливали.

«Независимые» парткомы вошли под контроль офицеров КГБ, в каждое милицейское управление определили чекиста, а то и двух. Они занимались контрразведывательным обеспечением органов внутренних дел (но отчего-то все перебежчики на Запад были из КГБ): следили, вербовали сотрудников смежного ведомства, субъективно доносили, увольняли с чёрной меткой в личном деле, одним словом – работали.

Для современного поколения милиционеров скажу, что когда ведомством начинают руководить грубые, сумасбродные и не очень-то образованные «патриоты», на словах как бы радеющие за народ и страну, а на деле поступающие с точностью до наоборот, они всегда начинают с «укрепления кадрового звена». Если вдруг заговорили о непрофессионализме – жди беды, обязательно получится то, чего никто не хотел.

По этой причине все, кто не служил в армии или попал во ВНИИ по «протекции», увольнялись, невзирая на интеллектуальные и деловые способности (лес рубят – щепки летят). По субботам и воскресеньям офицеры — от лейтенанта до полковника, а в институте – от адъюнкта до профессора, с приданными армейскими силами патрулировали улицы и пивные – шла борьба с пьянством. Практикам в каждом подъезде дома обязывалось приобрести доверенное лицо или агента. Прокатилось цунами доносов, анонимкам дали зелёный свет, разумеется, со всеми перекосами, вытекающими из такой дурной политики. Нередкими стали самоубийства высших чинов. Лоббисты, а точнее «пятая колонна» в ЦК КПСС, по сути, обмишурили МВД, отдали, будто козла отпущения на заклание, общественному мнению, обвинили в пособничестве создания неблагоприятной социальной обстановки в стране. Так отводился удар народного гнева от истинных внутренних организаторов недалёкого по времени крушения мощнейшей в мире многонациональной державы.

Народ вроде бы клюнул, но когда осознал обман, было уже поздно. А для МВД накануне развала страны весь этот абсурд завершился феноменальным приказом Федорчука «О хозяйственном обрастании». Теперь сотрудник органов внутренних дел не имел права владеть личным автомобилем, дачей, хрустальной люстрой (будто всё это у простых милиционеров имелось в избытке). Политорганам и чекистам власть вменила в обязанность «воспитывать» у нас иммунитет против вещизма: не прививать, тут уж не до биологических тонкостей, а именно воспитывать. Все это претворялось в жизнь, понятное дело, ради холодной головы, чистых рук, да горячего сердца милиционера.

Естественно, на подобные новшества-перехлёсты не откликнулись руководители главков МВД из докторов наук. Все, кто оказался в списке членов такого своеобразного движения сопротивления, были немедленно уволены, а Карпец переведён начальником ВНИИ МВД СССР. Почему его пощадили – отвечу чуть ниже. В отношении же представительного интеллектуального потенциала ведомства, который Н.А. Щёлоков собирал многие годы по крупицам, была осуществлена чекистская операция, которая завершилась полной победой оппонентов.

Так по сию пору непознанные кукловоды умело стравили между собой подобно бойцовым псам два ведомства, вместо того чтобы сжать все силовые пальцы в один мощный кулак путём грамотно продуманного взаимодействия и координации во благо интересов народа, государства. Так изощрённо насаждалась грязная и многократно проваливавшаяся в истории метода «разделяй и властвуй».

В общем, оперативная обстановочка была ещё та. Однако, несмотря на эти перипетии и многие другие сложности, Карпец, вступив в новую должность, как мог, старался сохранить кадры квалифицированных учёных, хотя на него постоянно строчились доносы и присутствовало предвзятое, но в тоже время какое-то трусоватое отношение со стороны руководства МВД. Помогли, по-видимому, сохранившиеся связи в ЦК, да и побаивались его трогать по другой причине – он умело справлялся с политически непростыми обязанностями председателя Международной ассоциации юристов-демократов.

Как и в уголовном розыске, доступ к нему в служебный кабинет был свободным. Лишь бессменный секретарь всех начальников ВНИИ, начиная с
1950-х годов, Лидия Петровна Агеева, тактично просила нас не занимать много времени у Игоря Ивановича своими проблемами.

Справедливо напомнить и другое. При профессоре Карпеце на базе МВД активизировались фундаментальные исследования в области криминалистики, и особенно – криминологии. Положительно отразилась эта продвинутая научная политика и на мне. Благодаря прозорливости и принципиальности Игоря Ивановича мне удалось завершить фундаментальное и первое в нашей стране научное исследование проблем организованной преступности — темы по тем временам крамольной.

На круги своя

Прошло три года, над Карпецом и без того густые тучи стали ещё темнее.

Поползли слухи, что его переводят в НИИ прокуратуры, где он когда-то давно начинал директором. Вскоре Игоря Ивановича действительно увольняют по возрасту и направляют возглавить упомянутое научное учреждение Генеральной прокуратуры СССР. Для меня это событие новостью не стало.

Как-то вечером, ещё задолго до приказа об увольнении, мы с ним неторопливо шли от улицы Огарёва до улицы Воровского  – там располагался наш институт. Делились впечатлениями о превратностях жизни. Карпец откровенно поведал о том вреде, который уже причинил и ещё причинит Федорчук своими странными реформами.

– Я только не понимаю, зачем подобное нужно Горбачёву, ведь он в курсе этих событий, всё знает, – в задумчивости рассуждал Игорь Иванович.

Потом заговорил о предстоящем увольнении. Сказал, что в стране успешно реализуется крайне неумная форма политики по правилу – чем в обществе больше насаждается тупости, тем легче людьми управлять. Поделился своими наблюдениями, как его прослушивают, как «топает» за ним комитетская «наружка». Для меня всё услышанное явилось шоком.

– Вы в чём-то виноваты? – воскликнул я. – Какие к тому есть правовые основания?

– Абсолютно никаких, но они упорно их стараются найти. Федорчук и его ближайшее окружение пытаются уличить меня в хищении денег, якобы растраченных в зарубежных командировках, – он саркастически усмехнулся и добавил: — При чём здесь «наружка», справедливо разобраться в этом вопросе – дело финансовых органов. Вот так, Саша, они страну и продуют!

 И я впервые за долгие годы общения услышал от него нецензурные слова.

– Но, Игорь Иванович, на дворе не тридцать седьмой год, должна же быть хоть какая-то причина! – возразил я.

– Она есть. Федорчук сам мне об этом прямо заявил. Виталий Васильевич сказал, что ему не нужны генералы, поучающие министра. Он не улавливает разницы между понятиями «рекомендация», «совет» со стороны специалиста, профессионала и высокомерным «поучением».

– А почему, отчего так? – вновь удивился я.

И тут Игорь Иванович поделился своими впечатлениями об исключительных юридических и редакторских способностях министра-Пришибеева (так я его потом назвал в своей книге «Красная мафия») .

Оказывается, Федорчук поручил начальнику ВНИИ подготовить какой-то закон (сейчас не вспомню его наименования), и когда Карпец принёс проект на утверждение, то министр начал править его казёнными словами, менять знаки препинания, причём ставил их в тех местах, где, согласно русской грамматике, они и быть-то не должны. (В этом месте рассказа Игоря Ивановича я сразу же представил на месте Федорчука образ упоминавшегося ранее уничтожителя мух Владимирова, докарабкавшегося-таки до поста министра.)

Игорь Иванович, видя подобное законотворчество, возьми да и скажи: дескать, так законы не пишутся, товарищ министр, тут особые, устоявшиеся в праве термины нужны, и каждая запятая имеет большой смысл. Вот тогда-то и оценил министр добросовестное усердие и профессиональные способности доктора юридических наук, профессора, заслуженного деятеля науки РСФСР.

…Наши сотрудники часто наведывались в НИИ Генпрокуратуры и обязательно заходили к И.И. Карпецу. Не раз и не два бывал у него и я. Многое мне удалось услышать за эти посещения о том, какие мощные силы задействованы внутри страны и за рубежом по развалу Союза ССР (кстати, все его оценки потом подтверждались многократно и в открытой печати, и из других, более достоверных источников). Нарисовал он и тягостную картину, как принято в криминологии, нашего среднесрочного и долгосрочного будущего…

Сегодня мне думается, что Игорь Иванович все же читал запрещённого тогда цензурой Ивана Ильина. А может, и нет. Личностью он был неординарною.

Великие не умирают

В середине 1990-х Игоря Ивановича не стало. Гроб с телом для прощания поставили в нашем клубе на Дзержинке. Народу пришло на похороны, несмотря на жару и отпускное время, очень много.

С его уходом из жизни оставалась без интеллектуальной опеки как бы целая эпоха, тектонический научный пласт в области криминологии, криминалистики, международного права, других юридических дисциплин и отраслей знания. Многое он осуществил полезного для развития службы уголовного розыска. Только в эти скорбные минуты начинаешь понимать, какого ценного человека теряет общество. Это был действительно настоящий демократ во всех своих помыслах и делах. Смертью своей, думаю, он обязан тем переживаниям, без которых не мог духовно существовать, глубоко осознавая происходящие в родной стране губительные для неё процессы.

К несчастью, после увольнения из МВД Игорь Иванович часто стал недомогать. Говорят, его сгубил бруцеллёз, которым он якобы заразился на конференции в каком-то институте, работая ещё в уголовном розыске. (Вроде бы в соседнем здании, биологическом НИИ, разбили колбу со штаммом и, как водится, никому об этом не сообщили.) Болезнь безжалостно давала о себе знать, но добили его, на мой взгляд, дурные реформы и откровенные издевательства В.В. Федорчука. 

История эта для нашей страны если не типична, то не единична – достаточно вспомнить судьбу академика Н.И. Вавилова: мировая научная общественность обвинила в гибели этого великого учёного «злого гения русской биологии» Т.Д. Лысенко.

Потом я видел, как умирали один за другим, уходя в безвестность, честные чекисты уже в результате бездумных реформ самого КГБ-МБ — и как там ещё семь или восемь раз переименовывали и последовательно уродовали важнейшую службу по обеспечению национальной безопасности.

А затем наступила пора расцвета правления Б.Н. Ельцина, и, как выразился бы известный французский философ и писатель Мишель Монтень (1533—592), пришло время последствий ещё большей государственной важности.

Несправедливость вообще, а граничащую с издевательством в частности, пережить трудно, тем более порядочному и доброму человеку, личности, способной мыслить масштабными категориями.

Именно таким остался навечно в моей памяти генерал и профессор Карпец.

В настоящее время – ФГУ «ВНИИ МВД России».

Уважаемый Василий Николаевич!

Коллектив Управления уголовного розыска сердечно поздравляет Вас со знаменательным юбилеем — 60-летием со дня рождения!

Ваш жизненный путь — пример преданного и самоотверженного служения долгу и избранной профессии. Работа на самых трудных и ответственных направлениях дала неординарный и богатый жизненный опыт, знание людей. За долгие годы Вашего руководства уголовным розыском и криминальной милицией г. Москвы успешно решались сложные задачи по пресечению и раскрытию преступлений. И теперь, в Совете ветеранов УУР ГУ МВД России по г. Москве, Вы отдаёте накопленные знания молодому поколению сыщиков.

В день Вашего юбилея, уважаемый Василий Николаевич, желаем Вам крепкого здоровья, семейного благополучия, счастья и удачи.

Начальник УУР ГУ МВД России по г. Москве полковник полиции О.А. Баранов

Когда я узнал, что Василий Купцов 16 февраля празднует свой юбилей — 60-летие, то сразу решил взять у него интервью. Не верится, что уже 10 лет Василий Николаевич находится в отставке. До этого у него была прекрасная милицейская карьера, о которой он сам и не мечтал. От сержанта до генерал-майора милиции, от милиционера до первого заместителя начальника ГУВД по г. Москве – начальника криминальной милиции. А между всем этим он возглавлял знаменитый и легендарный МУР. Сегодня его часто можно видеть на Петровке, 38. Это и встречи с сослуживцами, и работа в ветеранской организации уголовного розыска, и официальные торжественные церемонии, проходящие в главке. Фотосессию для иллюстрации интервью он сразу предложил сделать в стенах родного МУРа, в кругу друзей.

— Василий Николаевич, хотелось бы услышать, как из простого деревенского мальчишки вы стали милицейским генералом. Наверное, мечтали об этом с детства?

— Нет, не мечтал об этом. И в милиции оказался случайно. Родился и вырос я в деревне, в Пензенской области, в большой семье. У мамы нас было девять. Кстати, все выросли и получили образование, у семерых — высшее. Все со своими семьями разъехались по разным уголкам России — в Магадан, Иркутске, Ростов, Пензу, Москву. Окончив школу, я пошёл в ПТУ и получил специальность шофёра-автослесаря, после меня призвали  служить в Советскую армию. Служба проходила в Кабардино-Балкарии, в городе Прохладный. В мае 1972 года я демобилизовался, вернулся в деревню, понимал, что надо дальше учиться, и решил ехать в Москву. Для этого нужен был паспорт. Получил его «контрабандным путём», в то время просто так паспорта не выдавали, в колхозах людей таким образом удерживали. Когда председатель колхоза узнал, что я уехал, долго негодовал. В Москве у меня жила тётка, она предложила стать водителем троллейбуса. На следующий день пошёл в ближайший троллейбусный парк, закончил курсы, начал работать водителем. Зарабатывал очень хорошо, платили 250—270 рублей в месяц, это были большие деньги. Я обулся, оделся. Однако было тяжело: каждый день недосыпание, подъём в 3 часа утра, работа на разных маршрутах, на разных троллейбусах. Через два года решил увольняться, а в Москве тогда переводиться с лимита на лимит было нельзя. Надо было вернуться в деревню, там прописаться, затем выписаться и вернуться в Москву. Но в колхозе меня обратно не отпустили бы. Одним словом, с лимита на лимит можно было только устроиться в милицию. Я не мечтал там работать, никогда не стремился ловить жуликов, только один раз в армии, когда был разводящим и вёл солдат на пост, увидел, как кабардинцы пытались изнасиловать девчонку. Я выстрелил вверх из автомата, отогнал негодяев, вместе с солдатами  проводили девушку до дома. Но и тогда во мне не проснулся будущий милиционер. Так вот, деваться мне было некуда, решил устроиться в ГАИ. В ближайший отдел Первомайского района не пошёл, так как у меня там было ДТП. Я, работая на троллейбусе, лихачил, обгоняя автобус, подрезал и слегка помял его. Всё обошлось без оформления документов в ГАИ. Выбрал Куйбышевское ГАИ. Оформление было длительным. Пока проходил медкомиссию, оформлялись необходимые проверочные документы, вакантная должность в ГАИ ликвидировалась. Мне было предложено работать в 25-м отделении милиции. Так я стал  постовым милиционером.

— Без специального образования трудно работать в милиции?

— Верно. Поэтому я сразу же решил учиться и поступил в Черкизовскую  среднюю специальную школу милиции.

— Ну а как же попали в уголовный розыск?

— Проработав милиционером около полутора лет, получил предложение перейти в 65-е отделение милиции на работу по профилактической линии или в уголовный розыск. Я выбрал розыск и уже через пару месяцев понял, что это моё призвание. Более четырёх лет я прослужил на «земле», в марте 1980 года мне  было предложено перейти в ГУВД. Так я оказался в МУРе. Здесь понял, что не хватает юридических знаний, и поступил в МФЮЗО при Академии МВД СССР. Получил диплом юриста. Работая в МУРе, нашёл свою вторую половину, которая тоже работала в ГУВД, в Финансово-плановом управлении. Сегодня жена уже подполковник, работает в УВД Восточного округа.

— Василий Николаевич, что заставило в вернуться «на землю»?

— У меня была проблема с жильём. Родилась дочка, а у нас с супругой только комната в 10 квадратных метров в коммунальной квартире, и втроем жить стало тесновато. Судьба заставила искать место работы, где была бы предложена квартира, в МУРе я бы долго ничего не получил. В академии я учился вместе с Александром Максимовым, работающим в кадрах Первомайского РУВД, он и предложил мне должность начальника 51-го отделения милиции. Пройдя все необходимые собеседования, я был назначен на эту должность. За три года в отделении милиции сформировался хороший коллектив,  хорошие заместители, особенно Михаил Яндиев, заместитель по розыску. По основным показателям работы отделение вышло на первое место, получило Красное знамя райисполкома.

— У вас всё хорошо складывалось в Первомайском РУВД, вы работали первым заместителем начальника райуправления и вдруг — УБХСС.

— Не совсем вдруг. Перед этим мне усиленно предлагали должность начальника Железнодорожного РУВД, уговаривали дать своё согласие  в кабинете первого секретаря райкома КПСС, председателя райисполкома, но я отказался. Вскоре мне предлагают должность заместителя начальника УБХСС ГУВД, и я понял, что теперь отказываться мне нельзя. Так я попал в новое для меня управление, но через два года Анатолий Егоров, возглавлявший МУР, сказал, что хватит мне отдыхать в УБХСС, и предложил  вернулся в МУР заместителем начальника, курировать имущественный блок или преступления против личности (убийства, тяжкие телесные преступления, изнасилование, грабежи и разбои). Выбрал последнее. Егоров поинтересовался, почему я не выбрал более лёгкое направление. Я ему ответил, что это не так. Ведь когда совершается убийство, то выделяют дополнительных людей, а когда совершается квартирная кража, то крутится один сыщик, дополнительных сил нет. Егоров ухмыльнулся и сказал, что я хитрый.  

— Василий Николаевич, частая смена мест службы давалась легко? Не тяжело постоянно менять сослуживцев?

— Всегда жалко расставаться с товарищами, я тяжело переносил этот период. Мои секретари замечали, что я всегда находил повод выехать по служебным делам в свой район и пообщаться с теми, с кем служил ранее.

— Не могу не задать вопрос о наиболее ярких воспоминаниях о раскрытых уголовных делах?

— Очень много было раскрыто дел и многие из них памятны. Например, в 1995 году пришла информация с Восточного округа, и мы её реализовали, задержали новокузнецкую преступную группу убийц, киллеров-наёмников. Мы тогда раскрыли 41 убийство: 30 в Новокузнецке, 5 в Москве, 6 в Московской области. Мы обозвали тогда эту группу Шкабора-Барыбин, по фамилиям бандитов.  Интересно, что киллеры уничтожали друг друга. Один киллер, получив заказ, едет в Москву, выполняет его, а другой едет за ним и убивает. В преступной группе было три брата, и они истребили друг друга. Все, кого арестовали по этому делу, были осуждены на большие сроки, в то время высшую меру наказания уже отменили. Последний, кого приговорили к высшем мере наказания был некий Кузнецов, которого взяли в конце 1992 года. Это был красивый парень, знакомился с девушками в трамвае, предлагал прогуляться, отводил их в лесную зону, насиловал, истязал и убивал.  Был большой резонанс в городе, люди боялись гулять в парках, зная, что на свободе бродит маньяк-убийца. Мы тогда бросили все лучшие силы розыска и в итоге вычислили и задержали его. Было раскрыто 11 убийств, которые он совершил: 5 на территории Украины, 3 в Восточном округе Москвы, 3 в Балашихе. Причём об одном из убийств мы даже не знали. Когда я допрашивал его по одному из преступлений на территории  Гольяново, то он, запутавшись в своих деяниях, рассказал об убийстве в Измайловском парке. Когда понял, что повесил на себя ещё одно убийство, от ярости набросился на меня. Эту атаку пришлось отбить. Убитой оказалась девочка из Климовска, где числилась без вести пропавшей.

В 1993 году в городе стали совершаться убийства женщин, одетых в дорогие шубы, в лифтовых кабинах. Были созданы оперативно-поисковые группы,  которые круглосуточно работали во всех районах Москвы. Их работа принесла результат, на юго-западе столицы  сыщики заметили молодого человека, который присматривался  к прохожим. Установили за ним наблюдение, увидели, что он идёт за женщиной в каракулевой шубе. Около подъезда жилого дома преступник был задержан. При нём были вещи убитых им ранее женщин. Паренек оказался с Сумской области Украины, по фамилии Чайка, ранее судимый за изнасилование, он решил убивать женщин, снимать с них вещи и таким образом приобретать  подарки своей невесте к свадьбе.

— Василий Николаевич, как можно восстанавливать своё психологическое состояние после ежедневных выездов на места преступлений, постоянного созерцания  трупов, опроса горем убитых родственников?

— Это становится не то что привычкой,  а обыденным состоянием. Я себя ловил на мысли, что если каждый выезд на убийство принимать близко к сердцу, то сам сломаешься и тогда надо уходить из розыска. Надо понимать, что у людей горе, а это твоя работа, и если ты будешь синтементальничать, то ничего в работе не получится. Я сам себя переломил. Ещё в детстве я не мог смотреть на покойника, не мог близко подходить к умершему. А здесь у меня все изменилось.

— Василий Николаевич, вы один из первых прибыли на место взрыва в подземном переходе на Пушкинской площади, руководили оперативно-следственной группой и первым дали представителям средств массовой информации  правдивые сведения на тот период. А разрешения сверху на интервью не было.

— Я это сделал, потому что считаю, что информацию с места происшествия должен давать кто-то один, также знал, что журналисты будут выспрашивать информацию у разных людей и она может быть искажённой. И я взял на себя ответственность выдать всю истинную, дозированную и необходимую информацию. Я никогда не был сторонником запрета на сведения с места преступления, но они должны идти в эфир только в целях раскрытия преступления. К сожалению, данное преступление раскрыто не было. Мы много работали совместно с представителями ФСБ, и в целом определённый результат был. Мы имели фоторобот, знали, откуда дул ветер, где были корни данного преступления, но раскрыть его не смогли.

— А какие ещё на вашей памяти преступления, которые не были раскрыты?

— Я сожалею, что не было раскрыто убийство Влада Листьева. На тот период мы многое знали, но не смогли доказать вину того или иного подозреваемого. Мне кажется, что это преступление вообще никто никогда не раскроет. 

— Василий Николаевич, ваше отношение к так называемому делу «оборотней в пагонах», ведь тогда здорово пошатнулась репутация МУРа, да и всей московской милиции.

— В целом к этому делу отношусь с осуждением, сложилась очень неприятная ситуация, она очень серьёзно подкосила репутацию и авторитет МУРа. Я уже был на пенсии, когда это произошло, но ранее не  было замечено, что те сотрудники, которых арестовали, чем-то неправомерным занимались на стороне. То, что посадили на 13 лет Юру Тараторина, неправильно. Я разговаривал с его адвокатом Кузнецовым, и он сказал, что в действиях Тараторина состава преступления нет. Сейчас мы боремся за его условно-досрочное освобождение.

— Василий Николаевич, за что вы получили орден Мужества?

— Когда был начальником МУРа, прошла серия громких преступлений. За их раскрытие был представлен к этой награде.

— Ваше главное жизненное дости-
жение?

— У меня есть дочь, и она подарила мне внука. Считаю это главным своим достижением.

— А как же кандидатская и докторская диссертации. Кстати, на какую тему они были?

—  Это как бы дополнение к визитной карточке. В настоящее время эти дипломы не востребованы. Для того чтобы заниматься наукой, надо быть фанатом своего дела, это так же, как и быть сыщиком. Но это не для меня. Я работал проректором в двух вузах и ушёл. Тематика и кандидатской и докторской диссертаций была единой: «Административно-правовые режимы. Их сущность, содержание, использование в государственном и социальном управлении».

— Чем больше всего дорожите в жизни?

— В первую очередь дорожу своей семьей. Было бы здоровье пожить подольше, увидеть, как будет расти внук, стать участником положительного влияния на него со своей стороны.

— Знаю, что вы уделяете большое внимание ветеранской организации МУРа. Чем конкретно там занимаетесь?

— В Совете ветеранов я веду школу оперативного мастерства, отвечаю за связь с научными учреждениями, с советами ветеранов других подразделений московского главка. Часто в МУРе лично провожу занятия с молодым оперативным составом.

— Чем увлекаетесь, как проводите свободное время?

— Я охотник, но не заядлый. Стреляю не во всё, что шевелится. Не могу убивать глухарей. Уж больно они красивые. Недавно на охоте вижу глухаря, примерно в 20 метрах от меня сидит распушивши хвост. Не смог стрелять в такую красоту. Ведь убьёшь, съешь его и забудешь, а так живая красота осталась на радость природе.

Не один десяток лет с друзьями выезжаем в Карелию. Там охотимся, рыбачим, собираем грибы. Все что добудем, готовим на костре. Выходные дни люблю проводить вместе со своей семьей и друзьями, которые ждут от меня вкусно приготовленного шашлыка.

— Какую черту в человеке больше всего уважаете?

— Больше всего уважаю порядочность, преданность и честность. Эти три качества в каждом человеке должны присутствовать. При отсутствии хотя бы одного из них, человек уже неполноценный.

— Есть какое-то дело, которое не успели сделать?

— Да, есть. Хотел, но не успел в милиции сделать ревизию спецработы. Я видел, чем занимается сыщик, что он «хромает» без агентурной работы. Хотел вернуться к требованиям старых приказов, аттестовать спецаппарат, но не успел...

— Василий Николаевич, кого считаете своими учителями?

— К сожалению, двух моих учителей уже нет в живых. Первым был Александр Яковлевич Невежин, замполит 25-го отделения милиции, затем он сам перешел в 65-е отделение милиции и меня с собой забрал. По жизни мы сошлись с ним, отношения были родственными. Он был очень честным и порядочным человеком, всю свою жизнь отдал работе в милиции. Вторым учителем считаю Анатолия Николаевича Егорова. Когда я пришёл в МУР, он был заместителем начальника отдела. Очень сожалею, что они рано ушли из жизни и их нет рядом со мной. Также считаю своим учителем Богдана Кондратьевича Рудыка, дай Бог ему здоровья. Это наиболее яркие личности, я многое почерпнул, многому научился у них. Когда работал начальником МУРа, у нас в Совете ветеранов были легендарные сыщики, с которых все брали пример, — это Олег Еркин, Борис Болотин, Корнеев, Соин, Пашковский. Все они мне тогда очень помогали.

— Василий Николаевич, ваш юбилей празднуется накануне Дня защитника Отечества. Что бы вы хотели пожелать сотрудникам московской полиции, своим сослуживцам из МУРа?

— Хочу в первую очередь пожелать всем здоровья, порядочности, стойкости, терпимости и дипломатичности. С праздником, дорогие друзья!

— Василий Николаевич, спасибо за интервью, и разрешите поздравить с юбилеем и пожелать всего самого наилучшего.

Александр ОБОЙДИХИН,

фото автора и из личного архива Василия КУПЦОВА

В Центре профессиональной подготовки сотрудников вневедомственной охраны ГУ МВД России по г. Москве состоялась торжественная церемония приведения к присяге выпускников. Ряды сотрудников подразделений УВО пополнили 119 человек. Среди почётных гостей на церемонии был заместитель председателя Синодального отдела Московского Патриархата по взаимодействию с Вооружёнными силами и правоохранительными учреждениями протоиерей Сергей Привалов. На присяге царила атмосфера праздника. Многие приехали с детьми, чтобы поддержать своих близких, давших клятву верности священному долгу служения Родине в рядах полиции.

В тот же день здесь прошёл учебно-методический сбор руководителей учебных групп, ответственных за организацию профессиональной подготовки в подразделениях вневедомственной охраны столицы. Были рассмотрены основные вопросы повышения эффективности деятельности УВО в начавшемся году.

Геннадий ТОМИН

Погода в дни состязаний выдалась самая «лыжная». Несмотря на крепкий мороз и то, что соревнования проходили в будние дни, на стадионе зрителей было необычайно много. В этом году зима порадовала любителей лыжного спорта обилием снега и дала возможность спортсменам «в погонах» хорошо подготовится к стартам. Борьба получилось красивой, упорной и напряжённой.

Завершала многодневные соревнования по лыжным гонкам эстафета, посвящённая памяти мастера спорта СССР полковника милиции Константина Юрьевича Матвеева. Это была комбинированная эстафета. Первые два этапа – десять километров классическим стилем бежали мужчины, третий этап – пять километров свободным стилем женщины, четвёртый этап – десять километров свободным стилем мужчины.

Первое место в гонке завоевала сборная столичного управления ГИБДД. Эта же команда стала сильнейшей в чемпионате по лыжным гонкам. Второе получили представители УВД на Московском метрополитене. Они взяли «серебро» чемпионата. Замкнула тройку лидеров в эстафете команда УВД по ЗАО. Однако третье место в чемпионате по лыжным гонкам заняли спортсмены из Центра специального назначения, которые закончили эстафетную гонку пятыми.

Участники чемпионата по зимнему служебному двоеборью соревновались в стрельбе из пистолета Макарова и лыжной гонке свободным стилем. Лучшими зимними двоеборцами столичной полиции стали сотрудники УВД по САО. Второе место заняла команда управления охраны общественного порядка. «Бронзу» на этом чемпионате заработали сотрудники управления вневедомственной охраны.

Соревнования прошли на высоком организационном и техническом уровне, получили высокую оценку от участников и гостей. Огромная заслуга в этом принадлежит сотрудникам Центра зимних видов спорта Московского городского физкультурно-спортивного объединения и его директору Алексею Фазлуллину. По оценкам специалистов, трасса была подготовлена в соответствии с правилами проведения международных соревнований.

В церемонии награждения победителей и призёров состязаний приняли участие: заместитель начальника Управления по работе с личным составом ГУ МВД России по г. Москве – начальник Управления профессиональной подготовки  полковник внутренней службы Владимир Жирняков, заслуженный мастер спорта СССР, чемпион Олимпийских игр Вячеслав Веденин, директор Центра зимних видов спорта Московского городского физкультурно-спортивного объединения Алексей Фазлуллин.

По итогам соревнований из лучших спортсменов будет сформирована сборная команда, которой предстоит отстаивать честь Московской полиции на чемпионатах МВД России по лыжным гонкам и зимнему служебному двоеборью, которые пройдут в период с 29 февраля по 5 марта в городе Рыбинске.

Сергей САНДЛИРСКИЙ

и пресс-служба ЦСН

Московской полиции