Что и говорить, однозначно с триумфа начался второй год существования газеты «Ведомости московской городской полиции». Вот что об этом было сказано в редакционной статье в первом номере за 1849 год от 3 января: «В прошлом году число подписчиков было на неё (на газету) 7000, для первого года это почти невероятно». Вывод однозначный: успех налицо (даже сегодня у многих московских газет такого количества не наберётся)! Таким образом, газета московской полиции сразу пришлась москвичам ко двору и оказалась весьма востребованной.

Редакция получила поддержку читателей: и публикуемая информация «в цвет», и масса полезных сведений, и макет удачный. Всё толково! Первая полоса и в наступившем 1849 году как всегда была отдана официальной информации, правительственным распоряжениям: «Его Императорское Величество в присутствии своём в С.-Петербурге декабря 11 дня 1848 года соизволил отдать следующий приказ по военному ведомству. Производится: за выслужением узаконенных лет из унтер-офицеров в прапорщики: по кавалерии кирасирского военного ордена…»

Кстати, в том самом первом номере был опубликован приказ московского обер-полицмейстера, где сообщалось о награждении государем императором орденом Святого Владимира двух квартальных надзирателей московской полиции Петра Полякова и Владимира Шишкина. Обнародованные сообщения о награждённых, о переводах и назначениях на новые должности («из коллежских асессоров в надворные советники…») — уже традиция газеты, да и публике это всегда интересно.

ПОЛИЦИЯ ИЩЕТ СВИДЕТЕЛЕЙ

Особенностью второго года существования издания стало то, что на его страницах начало появляться больше информации от московского обер-полицмейстера и различных сообщений, связанных с работой полиции. Читаем в номере от 7 января: «4 января поутру в 12 часу неизвестного звания человек, проходя через большой двор Московского Воспитательного Дома, упал без чувств». Далее сообщается, что врачи оказались бессильны, прохожий умер. Для опознания «неизвестного звания человека» даны его приметы и даже перечислено содержимое карманов: «…в кармане очки в медной оправе, роговая гребёнка и денег кредитными билетами 18 р. сер., мелкого серебра и меди 60 к.» Обращение к читателям за помощью — это тоже традиция. Эффект, как правило, был впечатляющий, даже в более сложных случаях. Вот ещё одно объявление в номере от 21 января от московского обер-полицмейстера. Здесь случай совсем уж криминальный, важны даже мелкие подробности: «18 числа сего января Хамовнической части неподалёку от берега Москва реки, вниз от Новодевичьего монастыря расстоянием в полторы версты от дороги, ведущей по берегу, в заливе, где растёт кустарник, найдено мёртвое тело с насильственными знаками, неизвестного звания человека, одетого в овчинном дублёном полушубке, суконном сюртуке тёмнозелёного цвета, на шее тёмный шёлковый шарф, в двух рубахах холщёвой и александрийской, чёрном триковом жилете, в двух суконных брюках, валеных чёрных сапогах, замшевых чёрных перчатках. Посему родственники или знающие того неизвестного для объявления его звания имеют прибыть в Хамовничий Частный Дом».

В надежде на помощь в раскрытии менее тяжких преступлений в газете также печатаются «казённые» сообщения. Например, о конокрадах: «На сих днях изъято Полициею несколько подозрительных людей, с ними неизвестно кому принадлежащие три лошади…» (номер от 28 января)

НА МОСТАХ НЕ ЛИХАЧИТЬ!

В полицейской газете Москвы 1849 года обер-полицмейстер извещал читателей не только о преступлениях, но также и о событиях, касающихся жизни горожан, в том числе о транспортных перипетиях. Так, в номере от 28 мая опубликован приказ московского обер-полицмейстера «О воспрещении скорой езды по деревянным мостам» — предупреждение лихачам: «…предписываю частным приставам сделать распоряжение о строгом воспрещении скорой езды по всем деревянным мостам, как для предупреждения повреждений таковых мостов, так и для предотвращения несчастных случаев, могущих произойти от таковой езды для проходящих чрез мосты».

От имени обер-полицмейстера газета также извещала об открытии украинского подворья в Черкасском переулке, о закрытии за неплатежи акцизов трактирных заведений, рестораций и харчевен, а также об открытии новых подобных заведений — адреса прилагались. Не чурался глава московской полиции даже, казалось бы, «мелкотравчатых» тем, если они влияли на жизнь горожан. Пример с намордниками для собак показателен: военный генерал-губернатор распорядился, чтобы все собаки, выпускаемые на улицу, были в намордниках, но тут же возник дефицит с этой «сбруей». Обер-полицмейстер тут же оперативно отреагировал с целью ликвидации дефицита: «Известясь, что шорники неохотно принимают от обывателей таковые заказа (на намордники), а если и принимают, то просят высокую цену, я извещаю жителей города, что заказы и на собачьи намордники принимаются во всех Частных Полицейских Домах, где и записывается № дома, звание и имя владельца собаки, с прописанием коих и выдаётся билет на получение от Пожарного Депо намордника с платою 20 к. серебром и на намордник выставляется № по порядку выдачи оных».

Обер­офицер русской полиции. 1848 год

В полицейской газете читатели регулярно извещались о происшествиях. Чаще всего это, конечно, были пожары — Москва была заставлена деревянными домами. Подробно описывая, как и почему загорелся дом купца Эн, репортёр всегда отмечал удаль пожарных и их стремительное появление на месте чрезвычайного происшествия.

КТО ЧТО ПОТЕРЯЛ

Едва ли не самой популярной рубрикой в газете стала колонка о потерях и находках. Сообщения публиковались под рубрикой «Казённые объявления» от имени обер-полицмейстера. Чего только не теряли москвичи в 1849 году!

«На сих днях найден аттестат и копия с оного, принадлежащие чиновнику Карлу Иванову Берловскому. Потерявший означенные документы приглашается за получением их в Московскую Управу Благочиния с надлежащими на принадлежность доказательствами». Чаще всего терялись и находились лошади: «В Басманный Частный Дом представлена забежавшая лошадь, мерен белый, лет 7, росту небольшаго, грива на правую сторону, запряжённая в крестьянские дровни…» Но на этом уникальные находки не заканчивались. В № 162 от 26 июля появилось такое объявление: «18 июля на набережной Москвы-реки неизвестно кем был оставлен глухонемой мальчик лет 9-ти, который приметами: лицом чист, глаза голубые, несколько косые, волосы светлорусые, острижен гладко, одет в сером казинетовом сюртуке, холщёвой белой рубахе, синих пестреденных портах и сапогах. Посему родственники или знающие того мальчика извещаются сим, что он находится в Мясницком Частном Доме».

Растеряхами оказывались не только простолюдины, но и представители высших кругов. В новом Кремлёвском дворце после высокого собрания по поводу пребывания в Москве монарших особ нашли «два боа, одно сераго, а другое чёрнаго цвета, маленький бриллиант, большую булавку, употребляемую для головного убора, нитку с жемчужными бусами и знак отличия беспорочной службы за 15 лет. Потерявшие приглашаются в Канцелярию…»

Есть также частные объявления от самих растерях: «Сего апреля 9 дня в 11 часу вечера посланный Статским Советником и Кавалером Князем Владимиром Владимировичем Львовым из села Спасского Московской губернии Клинского уезда в Москву человек обронил из телеги между Почтамптом и Басманным Ч. Домом кипу бумаг разного содержания, завёрнутых в толстое зелёное сукно». Нашедшему обещано 3 рубля серебром.

В течение 1849 года газета «Ведомости московской городской полиции» публиковала статьи самого разного направления: о вреде курения, о благотворителях, о заседаниях холерного комитета и о спектаклях в московских театрах, а также о том, где и как культурно развлекались москвичи на различных праздничных гуляньях или на вечерних променадах. Интенсивная московская жизнь была подробно представлена на страницах издания. Ну и, конечно же, публиковались многочисленные объявления от частных лиц — тут и реклама товаров и услуг, и самые различные предложения, и объявления о городских новшествах и увеселениях, и даже о маскарадах.

РАССТРЕЛ ЗАМЕНИТЬ

Правда, в последних номерах 1849 года были опубликованы материалы, которые весёлыми никак не назовёшь. И речь идёт не о ком-нибудь, а о знаменитом писателе Достоевском. В № 281 от 27 декабря на страницах «Ведомостей московской городской полиции» в разделе «Часть официальная распоряжения правительственные» читатели нашли трагические известия об участниках так называемого кружка Петрашевского, члены которого изучали идеи утопического социализма и мечтали об изменении общественно-политического строя. Все 15 арестованных петрашевцев судом были приговорены к расстрелу, однако император Николай I смягчил приговор. Как известно, среди тех 15 арестантов был и Фёдор Достоевский, в списке он числился под номером десятым. Вот что увидели в газете читатели 1849 года касательно Достоевского. В графе «Имя преступника» стояло: «Отставной инженер-поручик Фёдор Достоевский». В графе «Главные виды преступлений, судом обнаруженные»: «За участие в преступных замыслах, распространение одного частного письма, наполненного дерзкими выражениями против Православной Церкви и Верховной Власти, и за покушение к распространению, посредством домашней литографии, сочинений против Правительства». В графе «Заключение Генерал-Аудиториата»: «Подвергнуть смертной казни разстрелянием». В графе «Высочайшая конфирмация»: «Лишив всех прав состояния, сослать в каторжную работу в крепостях на четыре года, и потом определить рядовым». Таким выдался конец 1849 года.

Александр ДАНИЛКИН, фото автора и из открытых источников