С ноября 2014 года полковник полиции Андрей СТАСЮКЕВИЧ занимает должность начальника отдела МВД России по району Ховрино Северного административного округа города Москвы. Современный правоохранитель-руководитель, он прежде в течение продолжительного времени эффективно работал в подразделениях уголовного розыска и непосредственно боролся с преступностью, в том числе участвовал в обезвреживании бандитов и серийных убийц.

После армии — в ОМОН

В биографии Андрея Стасюкевича, который родился 23 марта 1971 года на хуторе Большая Таловая Зерноградского района Ростовской области, есть немало примечательных вех. Для него, уроженца славного Дона, само собой разумеющимся был выбор призвания.

Экспозиция по операции «Лесополоса» в Центральном музее МВД России

— Ещё школьником, в старших классах, я знал, — говорит Андрей Георгиевич, — что буду милиционером или военным. Правда, когда получил аттестат о среднем образовании, то сначала поступил в Донской сельскохозяйственный институт. После же первого курса этого вуза, в конце мая 1989 года, был призван на срочную службу в ряды Вооружённых Сил СССР.

Ровно через год Стасюкевича уволили из армии, однако он за время исполнения ратного долга только укрепился в желании связать свою судьбу с силовыми структурами государства. И в сентябре 1990-го недавний военнослужащий-срочник стал милиционером ОМОН УВД Ростоблисполкома — донского спецподразделения, созданного считанными месяцами раньше: в декабре 1989 года.

Молодому сотруднику вместе с сослуживцами довелось работать, в частности, по знаменитой операции «Лесополоса»: располагая несколькими фотокомпозиционными портретами (по официальной терминологии — фотороботы) разыскиваемого маньяка, ростовские омоновцы «прикрывали» электрички и платформы Красносулинского направления. В зоне ответственности милицейских спецназовцев был достаточно протяжённый участок стальной магистрали по маршруту между тремя городами: Новочеркасском, Шахтами и Красным Сулином. А после того как в ноябре 1990 года задержали преступника — серийного убийцу Андрея Чикатило, личный состав отряда милиции особого назначения с целью недопущения самосуда граждан над схваченным монстром по сути обеспечивал его безопасность во время проведения следственных мероприятий, которых было очень много. Ведь фигуранту громкого уголовного дела инкриминировалось совершение начавшейся в 1978 году чудовищной кровавой серии — десятков убийств. Обвиняемого содержали под стражей в следственном изоляторе № 1 на проспекте Кирова (ныне — Багатяновский спуск) города Ростова-на-Дону, где Чикатило охраняли, соответственно, сотрудники указанного СИЗО.

Андрей Стасюкевич (в центре) с сослуживцами­омоновцами

На так называемых «выводках» — осуществлявшихся выходах с фигурантом дела на места происшествий — рядом с криминальным садистом постоянно находились трое бойцов ОМОНа. Для исключения возможности побега арестанта во время каждого из следственных экспериментов милицейскими работниками использовался стандартный надёжный способ — «сцепка», и несколько раз одними наручниками был пристёгнут с обвиняемым Чикатило старший сержант милиции Стасюкевич.

Позже, в апреле 1992 года, обвиняемый попал на скамью подсудимых, и ростовской милицией были предприняты повышенные меры безопасности для обеспечения общественного порядка при проведении «процесса века» в областном Доме правосудия. Суд признал Андрея Чикатило виновным в совершении 52 убийств и вынес ему исключительную меру наказания — смертную казнь. В феврале 1994 года приговор был приведён в исполнение.

Стасюкевич не понаслышке знает, как в Ростовской области был «вычислен» и пойман таганрогский «вечерний убийца» — маньяк-«чёрноколготочник» Юрий Цюман, который насиловал женщин и расправлялся с ними. В 1991 году омоновец вместе с сослуживцами по отряду милиции особого назначения был задействован в целевых мероприятиях, направленных на поиск серийного убийцы, который охотился за жертвами в колготках с мая 1990 года. Маньяка поймали вечером 26 ноября 1992 года, и к тому времени на счету «чёрноколготочника» были четыре убийства и одно покушение на убийство. Ростоблсуд в 1994 году приговорил подсудимого Цюмана к исключительной мере наказания, но в 1996-м, в связи с объявлением в нашей стране моратория на исполнение смертной казни, преступнику заменили «вышку» на пожизненное лишение свободы.

Мастера оперативной работы

…В сентябре 1992 года Андрей Стасюкевич стал слушателем Ростовской высшей школы МВД России, где обучался по специальности «Правоведение» и постигал основы оперативно-розыскной деятельности. Став дипломированным юристом, он с апреля 1996 года продолжил службу в Ворошиловском районе города Ростова-на-Дону — оперуполномоченным отделения угрозыска. В ОУР отдела внутренних дел начинающему оперу определили зоной ответственности посёлок Северный.

Наставником новичка был подлинный мастер оперативной работы — начальник отделения уголовного розыска Ворошиловского РОВД капитан милиции Константин Амиров. Сыщик-учитель разглядел в подчинённом задатки хорошего сыскаря, и вскоре Константин Валерьевич доверил своему перспективному ученику исполнять должность старшего оперуполномоченного по раскрытию тяжких и особо тяжких преступлений. А начальником районного ОВД являлся, по выражению Андрея Стасюкевича, сыщик по жизни — полковник милиции Сурен Симонянц. Он был хотя и невысокого роста, однако отличался твёрдым характером и завидной профессиональной цепкостью вкупе с решительностью, вот Симонянца и знали как сильного сыщика буквально повсеместно: в самом областном центре, сельских районах Донской земли да и в целом на Северном Кавказе. Отлично зная криминальный мир региона ещё с советской поры, старший офицер милиции Сурен Симонянц чётко и последовательно организовывал работу по раскрытию и расследованию самых разнообразных преступлений, в том числе и очень резонансных.

Андрею Георгиевичу помнится и поныне, что когда он был начинающим оперативником, то в 1996 году в Ворошиловском районе южной столицы из 36 произошедших убийств раскрыли две трети — 24 преступления, а потом — и ещё 5 «мокрых дел».

К примеру, в девяносто шестом случилась вот такая недобрая история. Неожиданно пропала женщина предпенсионного возраста, которая проживала с двумя дочками в 2-комнатной квартире. Соседи поинтересовались у взрослых девиц, где же их мать. Молоденькие особы-сестрицы преспокойно ответили, что, мол, мамуля куда-то к родственникам уехала погостить. Однако её долгое отсутствие всерьёз обеспокоило неравнодушных горожан-земляков, и под нажимом соседей дочки всё же месяца через два обратились в милицию с заявлением о безвестном исчезновении матери.

— Мы, сотрудники угрозыска, тотчас начали искать эту гражданку, — вспоминает Андрей Стасюкевич. — По сложившейся практике, при розыске пропавшего человека сыщики сразу же начинают работать очень интенсивно, как и при организации раскрытия убийства, стремясь поскорее разобраться в обстоятельствах происшествия. Если быстро выясняется, что разыскиваемый всё-таки жив — его кто-то видел после начала поисков или же он, допустим, сам вышел с кем-нибудь на контакт, то сыщики в зависимости от конкретной ситуации вполне могут ослабить свой оперативный напор и дальше трудиться уже в более спокойном ритме. Тем не менее, разумеется, профессиональная задача считается полностью выполненной только лишь после нахождения разыскиваемого и выяснения объективной картины его пропажи. Увы, в случае с пропавшей женщиной финал оказался безрадостным, так как она стала жертвой заранее спланированной криминальной расправы. В течение трёх дней нам удалось не только раскрыть данное изощрённое злодейство и установить виновников насильственной смерти гражданки, но и найти тело убитой.

Как оказалось, трагедии предшествовало знакомство «дочек на выданье» с двумя парнями-африканцами, учившимися в Ростовском государственном медицинском университете. Чтобы мать не мешала их личной жизни, молодые злоумышленницы-невесты вместе с чуждыми клятве Гиппократа сообщниками-женихами задушили несчастную женщину. Сожительствуя со студентами-иностранцами, которые уже завершали обучение в российском вузе, сёстры собирались на следующий год продать квартиру убитой матери и уехать со своими избранниками-соучастниками на их родину. Так получилось, что первыми сознались в совершённом преступлении студенты-душегубы. Ну а потом и обе жестокие дочки цинично рассказали, как они решились построить своё счастье на кошмарном злодеянии — умышленном убийстве матери.

Хотя поначалу обе бедовые пары попытались оставить в тайне свой шокирующий криминальный поступок, однако ростовские оперативники, к их чести, сумели «раскрутить» столь неординарное уголовное ЧП районного масштаба. Получив «признанку» от квартета подозреваемых, оперативники узнали и то, что с целью сокрытия преступления убийцы сбросили бездыханную пострадавшую в канализационный люк. В течение двух суток лейтенант милиции Стасюкевич координировал действия специалиста-спасателя, который в кислородном аппарате спускался буквально в подземелье и отыскал-таки в протяжённом коллекторе погибшую.

Противодействуя алчным преступникам

— С профессиональной точки зрения интересно было работать по розыску самого первого Лифтёра, — продолжает Андрей Стасюкевич, — поскольку вслед за этим ростовским маньяком позднее так же прозвали и нескольких других преступников. Во время своих уголовных вылазок маньяк пользовался лифтом, отсюда и кличка негодяя. Он на протяжении двух лет, если не ошибаюсь — в 1996—1997 годах, в лифте совершал чаще всего действия сексуального характера с девочками примерно в возрасте 8—11 лет, затаскивая беззащитных школьниц на технический этаж жилых высоток. По сути, в поиске преступника участвовали все службы органов внутренних дел области. Впрочем, о мерзких похождениях Лифтёра были оповещены не только сотрудники милиции региона, но и местные жители. Словом, поимка преступника являлась лишь делом времени, и он в конце концов не ушёл от правосудия. Таким образом, в судебном заседании преступник был признан виновным в двух с лишним десятках изнасилований несовершеннолетних жертв. Кроме того, трагически погибла девочка, которая попыталась убежать от маньяка. По приговору суда Лифтёр отбыл длительный срок в местах лишения свободы, причём первые пять лет провёл в тюрьме.

Затем Андрей Георгиевич более двух лет специализировался на очищении рядов стражей правопорядка от случайных людей, так как был переведён в Управление собственной безопасности ГУВД Ростовской области — на должность оперуполномоченного по особо важным делам оперативно-розыскного отдела № 2. А позже служебная карьера офицера милиции продолжилась в Донском угрозыске: в ноябре 1999 года в областное УУР Стасюкевич был зачислен оперуполномоченным отделения по раскрытию грабежей и разбойных нападений. Спустя полтора года он стал старшим оперуполномоченным в том же отделении, которое входило в отдел по борьбе с имущественными преступлениями: грабежами, разбоями, кражами, в том числе и квартирными, и прочей алчной уголовщиной.

Скажем, периодически происходили кражи не только чёрного металла, но и цветного: отчаянные охотники за ним порой обесточивали целые посёлки, срезая за раз примерно десяток километров проводов — это же большущие бухты. Воровали и скот: нередко за один набег преступники похищали 200—300 голов живности. Например, украденных овец криминальная «бригада» размещала в бортовом КамАЗе буквально штабелями: плотно заполнив грузовик и прицеп овцами, сверху на них воры клали листы ДСП и до отказу набивали автопоезд дополнительной партией живой добычи. Обворовав частных лиц, собственников овцеферм или совершив вылазки на другие профильные «точки» либо пастбища, скотокрады затем увозили похищенное через Калмыкию в соседнюю республику. В общем, за год фиксировались десятки таких краж, и сотрудникам угрозыска приходилось, как говорится, трудиться на износ, чтобы эффективно противостоять этому криминальному валу.

В ту пору начальником отдела являлся подполковник милиции Василий Салютин, который приложил массу усилий для стабилизации криминогенной обстановки. Была разработана и слаженно осуществлялась её участниками совместная крупномасштабная операция «Степь»: по тревоге поднимались ближайшие к месту происшествия органы внутренних дел Ростовской и Волгоградской областей, Краснодарского и Ставропольского краёв и Республики Калмыкия. В соответствии с заранее согласованным планом, выставлялись милицейские посты и проводилась сплошная проверка автотранспорта: в результате удалось «снять» много организованных преступных групп.

По оценке Андрея Стасюкевича, тогда в отделе по раскрытию имущественных преступлений работало много сильных специалистов, и им в составе областных оперативных групп то и дело доводилось выезжать в командировки по Ростовской области и в близлежащие субъекты Российской Федерации. Стремясь действовать на опережение, сыщики применяли своеобразный «картографический метод»: по картам местности старались определять возможные места совершения преступлений в районах Ростовщины. Перекрывая затем проблемные участки региона, оперативники «брали» воров с поличным — присвоенным ими чужим имуществом.

Довольно быстро сотрудники отдела наработали практику борьбы с хищениями нефти из магистрального трубопровода по маршруту Самара — Тихорецк — Новороссийск. Преступники откапывали уложенную в земле на разной глубине «нефтяную трубу» и делали «врезки». Затем сообщники к месту несанкционированного подключения к нефтепроводу подгоняли автомобили-наливняки и за считанные минуты наполняли эти вместительные ёмкости на колёсах. Некоторые доморощенные умельцы шли ещё дальше, и от магистралки прокладывали свои локальные трубопроводики: они вели обычно в лесопосадку или на АЗС, а иногда даже и в частный двор. Безусловно, хищениями подобного рода занимались только организованные группы, в которых существовало чёткое распределение ролей: кто-то делал «врезки», другие садились за руль наливняков, а третьи занимались сбытом ворованного сырья.

Как известно, так называемое «печное топливо» используется на ТЭЦ, работающих на мазуте. Кустарщики, которые тоже не прочь были производить своё «печное топливо», устраивали в степи частные нефтезаводы. Незаконный промысел организовывался примитивно: в степь привозилась и устанавливалась на кирпичи железнодорожная цистерна, которая наполнялась сырой нефтью. Из неё и делался фальсификат — «печное топливо» низкого качества. Находя на донских степных просторах такие мини-заводы, милиция уничтожала эти самопальные производства.

(Окончание следует.)

Александр ТАРАСОВ, фото Александра НЕСТЕРОВА и из архивов автора и Андрея СТАСЮКЕВИЧА, коллаж Николая РАЧКОВА