Я в гостях у полковника милиции в отставке Ивана Ярощука — весьма интересного собеседника. Главным образом потому, что помнит он многое, а рассказы его о прошлом всегда содержательны и точны. Кто ещё в таком степенном возрасте может похвастаться подобной памятью. Кстати, о возрасте. 7 мая ему исполняется 90 лет!

Родился он в Украине, рядом с известной Шепетовкой, о которой знало всё довоенное, да и послевоенное поколение молодёжи, прочитавшее книгу Николая Островского «Как закалялась сталь».
Иван Ярощук получил среднее образование. В 1930 году был призван в Красную Армию. Направлен учиться в Ленинградскую военно-медицинскую академию. Успешно сдал экзамены и был зачислен на первый курс. Но время тогда было предгрозовое. Вероломное нападение Германии на Советский Союз разрушило мирные планы. Надо было браться за оружие и идти защищать свой дом, своих родных и близких.
Всех студентов академии с первого по третий курс направили на фронт. Иван Ефимович попал в экипаж бронепоезда, который курсировал в районе города Тихвина.
Обстановка на фронте в районе Ленинграда накалялась. Фашисты наступали. Экипажу бронепоезда приходилось всё труднее и труднее. Был израсходован весь боекомплект снарядов, не было воды для котлов, заканчивался уголь. Нависла вполне реальная угроза оказаться во вражеском кольце. Командир принял решение взорвать бронепоезд, чтобы враг не мог воспользоваться им, а экипажу приказал выходить из окружения в район Петрозаводска. Когда бойцы, наконец, выбрались к своим частям, их ждал холодный приём. За «проявленное малодушие» по закону военного времени бойцы должны были понести суровую кару.
Спасла нехватка красноармейцев на фронте. Иван Ефимович со своими товарищами попал в штрафную роту. Однако их невиновность вскоре была доказана, и все 134 уцелевших бойца бронепоезда были направлены на переформирование в Ленинград. До конца войны было ещё далеко…
После окончания войны Ярощук занимался ликвидацией банд, которые орудовали в Западной Украине, Белоруссии, Прибалтике. В одной из операций в литовском хуторе, в котором по оперативным данным находились бандиты, Иван Ефимович получил тяжёлое ранение в голову. Потерял зрение, слух. Долго лечился. Наконец пошёл на поправку и смог перейти на другую работу. Его навыки оказались востребованы в Краснознамённой московской милиции. На дворе стоял 1947 год.
Тогда в столице было всего 25 районов, а не 125 как сегодня. Вначале Иван Ефимович стал участковым 29-го отделения милиции Бауманского района Москвы, потом старшим оперуполномоченным. Накапливалось мастерство, набирался опыт. За умелые действия и хорошие результаты Иван Ярощук был назначен начальником ОБХСС УВД этого района.
В 1952 году, когда в ЦК партии пришёл работать Никита Сергеевич Хрущёв, который до этого был первым секретарём компартии Украины, он собрал в Колонном зале Дома Союзов большое совещание работников правоохранительных органов — прокуратуры, милиции, судов, госбезопасности. Были приглашены начальники отделов уголовного розыска, ОБХСС. Участвовали также секретари райкомов партии, председатели райисполкомов. Тема совещания звучала так: «Состояние охраны общественного порядка в столице и борьба с преступностью».
— Я представлял ОБХСС Бауманского района, — рассказывает ветеран. — Прокурор города Борис Фёдорович Белкин сделал доклад о состоянии охраны порядка и преступности в Москве. Потом выступили и другие руководители. И каждый из выступающих больше говорил о своих успехах, и меньше о трудностях и недостатках. В конце совещания Хрущёв сказал: «Я слушаю ваши выступления и удивляюсь. До чего же люди любят хвастаться. Арестовали… Посадили… Поощрения вам за это. А если вдуматься — за что поощрять? За то, что граждан не уберегли? Судить за это надо!» В конце концов Хрущёв дал указание разобраться и наказать тех работников милиции, прокуратуры, которые допустили такое состояние дел в столице. Выходило так, что чем меньше в сводках будет преступлений, тем вроде как и лучше. У нас тогда одиннадцать человек наказали, в том числе и я, получил строгий выговор с занесением в учётную партийную карточку. Хорошо, что в нашем отделе были раскрытые преступления и дела, направленные в суд. Это и помогло.
Целый год прошёл, пока успокоилась обстановка. Но некоторые начали скрывать истинное положение дел, старались не заводить крупные дела. Больше по мелочи работали. Это тоже неправильно. Особенно по линии уголовного розыска. Убийство оформляли как самоубийство. Или как бытовое убийство — муж жену убил. Скрывали, потому что это плохо, когда много убийств. Краж тоже много. И их старались не показывать. Например, квартирная кража. У человека горе, а его заставляют признать, что он сам потерял своё добро. Абсурд!
Интересный случай был у меня в 1954 году. Тогда я снова получил партийный выговор. Был у нас один небольшой заводик местной промышленности на Большой Почтовой улице. Получили информацию, что директор этого завода требовал от начальников цехов поквартальную мзду, деньги. Начальникам цехов давали премии, ну там четыреста, пятьсот рублей. Когда начальник цеха расписывался у кассира за пятьсот рублей, тот ему отдавал четыреста. «За что вычитают?» — спрашивает, к примеру, Петров, а кассир ему в ответ: «Молчи, а то и это не получишь». — «А почему?» — «Знаешь, куда эти деньги?» — и показывает наверх. И вопросы прекращаются. Когда нам от агентуры стали известны эти факты, мы начали по ним работать. Разговаривали с начальниками цехов. Те всё отрицали, говорили, мол, что было в ведомости, то и получали. Долго не сознавались. Запуганы были. Но нашлись и те, которые сознались. Потом и остальные признались, что давали деньги директору.
Тогда за хищения соцсобственности спрашивали строго, а за взяточничество светило до десяти лет. А чтобы посадить директора, надо было поймать его за руку, то есть взять с поличным. Для этого надо было основательно подготовиться. Перед операцией мы переписали номера и серии большей части купюр. Управляющий отделением банка был в курсе. А вот кассир, получавшая деньги в банке, даже не догадывалась о нашей затее.
Началась выдача денег, и как всегда кассирша удерживала с начальников цехов. Собрав деньги, понесла их директору. Когда вышла из его кабинета, мы вошли и попросили предъявить принесённые ему деньги. Директор выложил пачку. Мы знали, сколько он должен был получить по ведомости. Но сумма была значительно больше. Мы спросили, все ли деньги его. Он утвердительно кивнул. Откуда же тогда такая большая разница? Ответил, что копил на машину и случайно сложил всё вместе. Тогда мы предъявили номера переписанных в банке купюр и сравнили с номерами излишка, который был у директора. Видя такое дело, он во всём сознался. При дальнейшем расследовании выяснилось, что ниточка тянется ещё выше, в городское управление местной промышленности. Была выявлена целая цепочка поборов и по другим предприятиям местпрома. Несколько человек посадили. А директора всё-таки оправдали. Посчитали, что нет оснований привлекать большевика с дореволюционным стажем. Он, по сути, помог поймать более крупную рыбу.
Затем Иван Ефимович перешёл на работу в контрольную инспекцию, на Петровку, 38. Пережил многие преобразования. Избирался секретарём парткома Главного управления московской милиции. В последующие годы, до ухода на пенсию, работал заместителем начальника УВО. Занимался сторожевой охраной.
Вспоминая о том времени, он поведал об одной памятной встрече. Министр МВД СССР Николай Анисимович Щёлоков во время одной из командировок во Францию познакомился с опытом работы полиции по охране квартир техническими средствами. Где начинать внедрять это опыт? Конечно, в Москве. Пригласил он к себе начальника главка комиссара милиции Николая Трофимовича Сизова, начальника УВО полковника милиции Петра Степановича Москолькова и заместителя начальника УВО Ивана Ярощука. Беседа была интересная. Планы рисовались огромные, задачи ставились трудные.
Ивану Ефимовичу и его коллегам приходилось одновременно решать массу технических задач: доставать всё с боем — от куска провода до списанных мотоциклов на Лубянке, налаживать охрану квартир, выезжать за приборами в Ленинград. И дело двигалось. В том, что сегодня вневедомственная охрана надёжно охраняет государственную и личную собственность граждан, государственные и культурные учреждения, есть вклад и ветерана милиции полковника милиции в отставке Ивана Ярощука.
Хотелось бы воспользоваться случаем и поздравить Ивана Ефимовича от лица ветеранской организации с его знаменательным юбилеем и пожелать доброго здоровья, благоденствия и благополучия!

Геннадий ТОМИН,
фото из личного архива И.Е. Ярощука