Вячеслав Владимирович Ильин всегда был рядом, когда кому-то очень нужна была его помощь. Когда он ушёл навсегда, то он всё же остался  — в благодарной памяти друзей, коллег, всех, для кого служил примером беззаветной преданности работе сыщика.

Первое впечатление о человеке порой бывает обманчивым. Когда Вячеслав Ильин в далёком 1989 году пришёл на Петровку, муровцы 2-го отдела, у кого глаз намётанный, со свойственным профессионализмом оценили новичка: худой, длинный, активный, общительный, аналитического склада ума, с хорошим чувством юмора.

В 1983 году Вячеслав по комсомольскому набору пошёл работать  в милицию. Отец Вячеслава  — ветеран и инвалид Великой Отечественной войны, кавалер многих боевых орденов и медалей, работал слесарем, а мать, тоже участник войны, работала лаборанткой в поликлинике, старший брат занимался научной деятельностью. Вячеслав закончил МАМИ — Московский университет машиностроения, в те годы он очень увлекался наукой, после окончания вуза преподавал там на кафедре устройства автотранспорта, ездил в экспериментальные командировки в Минск и по всему Союзу. Работал инженером в МАМИ. Неженатый.

Вячеслав сразу, по уши, окунулся в работу, не обращая внимания на отсутствие досуга и личного времени. Одним словом, понравился всем. Дмитрий Бажанов, в то время старший группы МУРа, познакомил Ильина со следственным коллективом Фрунзенской прокуратуры, представил его, как своего друга. Потом следователи оценили кратко: «Наш!».

Конечно, новичком в деле Вячеслав Ильин не был. Поработал на «земле» старшим оперуполномоченным по делам несовершеннолетних, а это одна из ключевых должностей в районном управлении г. Москвы. Одно расследуемое дело просто перевернуло его душу. В Люберцах нашли в колодце тело маленькой девочки, растерзанной и изнасилованной. Её опознали — это была пропавшая без вести племянница известной актрисы Ирины М. Вместе с коллегами-операми сутки напролёт, без сна и отдыха искали преступников. Нашли, задержали и изобличили в совершении этого дикого преступления группу подростков. После этого уголовного дела Вячеслав твёрдо для себя решил, что его судьба  — работа в самом трудном и ответственном отделе уголовного розыска  — по раскрытию убийств.

Что необходимо для того, чтобы эффективно, с конкретными результатами заработал коллектив? Самое главное, естественно, прежде всего подобрать людей, профессионалов дела. Игорь Викторович Губанов (в то время зам. начальника МУРа) собрал круг наиболее активных оперативников, примерно половина отдела — бывалые опера, другая  — молодые, которые постигали опыт. Ведь настоящая зрелость у розыскника, не в обиду другим специальностям, приходит через семь-восемь лет. В конце тех лихих 90-х за день случалось по несколько убийств. Бывали ситуации, что в разных округах совершались одинаковые, на первый взгляд типовые убийства. И Губанову, как руководителю, надо было моментально интуитивно оценивать — это обычная «бытовуха» или что-то посложнее. Соответственно, и распределял оперативников. То же самое и на заказных, резонансных убийствах: на разработку перспективных версий ставились самые перспективные сотрудники.

Вячеслав Ильин сразу заявил себя, как хороший аналитик. Но одних способностей к аналитической работе мало. Без железной исполнительской дисциплины заваливаются самые простейшие дела. Вячеслава никогда не надо было контролировать. Руководители знали: если обсудили, поставили Ильину задачу, то больше о ней не думаешь. Выкидывай из головы.

А дела были одно уникальнее другого. Резонансный расстрел инкассаторов. Почти подряд, одно за другим, преступления, убийцами в которых, как потом оказалось, были люди самой гуманной профессии  — врачи. В обоих случаях  — пресловутый квартирный вопрос. Зубной техник зарезал мать и девочку, а врач-нарколог отравил женщину и мальчика-инвалида. Отравителя вычислили, но как докажешь: тела не найдены, зима, всё занесло. А тут вдруг этот подозреваемый нарколог после допроса сбежал из прокуратуры, правда, нарисовал схему, где закопал трупы. И Бажанов тогда мрачно пошутил: «Вот теперь, Слава, охраняй это место». Ранней весной тела нашли и выкопали. В роли эксгуматора выступил Вячеслав. Экспертиза установила, что врач-изувер закопал женщину и ребёнка, когда они были ещё живыми. Но он недолго бегал. Поймали и осудили на предельный срок.

Огромный мегаполис подбрасывал дела, которым уступали страсти шекспировских драм. Жены «заказывали» мужей, лучшие друзья-компаньоны нанимали киллеров, чтобы стать единоличными хозяевами фирм. Дело известной компании грамзаписи «ЗеКо-рекордс» (название по фамилиям компаньонов — Зеленов и Козлов) было из этого ряда. И пока Ильин с другими операми распутывал это многоэпизодное дело, вылезло столько гнили, грязи и жестоких убийств, что человеку незакалённому впору было за голову браться. Банда главаря Жуликова грабила, убивала, выискивая адреса по объявлениям о продаже вещей в газете «Из рук в руки». Он же предложил услуги Козлову в ликвидации компаньона. Когда вся банда была за решёткой, Ильин как-то сказал: «Знаете, ребята, кто самый порядочный человек из этой своры? Наёмный убийца Вася Селушин». И все согласились, ведь простого парня из деревни, ветерана Афгана, бандиты ловко развели на большие деньги и поставили перед жестоким выбором.

Вячеслав умел разговаривать с людьми, и высокая образованность, начитанность позволяли ему находить общий язык и с матёрыми ворами, авторитетами уголовного мира, и с людьми разных социальных слоёв, волею злой судьбы оказавшихся за решёткой. У каждого свой подход. К слову, один из сотрудников, Александр Иванов, придёт, бывало, на опрос, положит руку на плечо подозреваемому, обнимет, и тот, глядишь, всё ему расскажет. Все арестованные женщины вместе с ним плакали.

У Вячеслава же был другой стиль: добиться признания логическим путём, конечно, в том случае, если собеседник тоже способен на логическое мышление. И какой бы подозреваемый в каких бы кошмарных убийствах не сидел перед ним, принцип Вячеслава Ильина был именно в том, чтобы разговорить, психологически воздействовать, победить логическими доказательствами. И никогда никого он даже пальцем не тронул.

Работу в розыске надо или любить, или уходить из неё. И те, кто присягнул на верность МУРу, сполна испытали в те годы и чиновничий диктат, и разнузданное охаивание в СМИ, и черновую работу с зашкаливанием «показателей» по убийствам.

И потому, кто бы что ни говорил, любой опер по своей натуре  — циник. Потому что не быть циником  — можно просто-напросто свихнуться. В отделе Вячеслав иной раз был в роли «отдушины»: великолепный рассказчик, импровизатор с потрясающим чувством юмора, он мог обыденные оперские дела, наблюдения, истории о своей работе на «земле» старшим опером со всей подноготной подать так, что ребята со смеху покатывались. А история, как Слава ездил в Воронеж брать маньяков-вымогателей, стала одной из легенд МУРа. У Вячеслава в его натуре этот оперской цинизм выражался в чувстве юмора, в его рассказах, историях, смешных случаях из жизни. За операцию в Воронеже Вячеслава наградили именными часами, которые «насмерть» встали после того, как он в них попал под дождь, а в мастерской так и сказали: «Сынок, что ты хочешь, ремонту не подлежат, прибей на стенку!». И Слава, как анекдот, рассказывал эту историю. Как Василий Тёркин Твардовского, такие люди всегда нужны в коллективе. Особенно, когда борьба с бандитизмом и криминалом всех мастей шла, как на настоящем фронте.

Что больше всего не любит оперативник? Бумаги! Хотя каждый хорошо представляет, сколько дел развалилось из-за халатности, небрежности при сборе обличительных документов и оформлении улик. Ильин для себя раз и навсегда установил, что работа с документами небрежности не терпит. И тут он был педантом, все документы готовил предельно аккуратно, листочек к листочку, и сам прямо-таки превращался, как подшучивали коллеги, в одушевлённый станок для сшивания бумаг. Однажды Вячеслав своими замечаниями и придирками почти до истерики довёл старшего оперуполномоченного Олега Плохих. Плохиш, как его в близком кругу называли коллеги, очень не любил бумажную работу и в ответ обозвал его «карьеристом».

С той поры, когда коллеги сетовали, что Ильин порой дольше всех задерживается на работе, он в шутку всегда отвечал: «Я  — карьерист!». Хотя именно Вячеслав, как никто другой, не делал карьеру, никогда не стремился занять вышестоящую должность, каждое новое назначение воспринимал без энтузиазма и, конечно уж, никого не «подсиживал», это было исключено. И сам, со своим обострённым чувством справедливости, доброжелательностью, ценил людей прежде всего по их личным и деловым качествам, устанавливая одинаковые отношения и с подчинёнными, и с руководителями самого большого ранга.

Характерный эпизод остался в памяти Дмитрия Бажанова. Как-то в субботу он пришёл на дежурство ответственным по управлению. Смотрит, Ильин сидит в кабинете. «Ты чего пришёл, — спрашивает, — ты же завтра, в воскресенье, ответственный? Позвонил бы…». Тот ответил: «А потому, что не могу прерывать процесс раскрытия». Вячеслав всегда хотел быть в курсе дел в рамках своих полномочий. Ему же принадлежит фраза, которая стала крылатой: «Ушёл в отпуск, через три дня не позвонил — всё уже упустил!».

Но сколько бы работы ни было, неженатый возвращается после неё в холостяцкую квартиру с пустым холодильником. Друзья, конечно, такого допустить не могли. И заполночь вместе заезжали к Губанову, его жена готовила ужин. Или к Павлу Семёнову. Дома у них с Ильиным были рядом, буквально через дорогу. Вместе, в одной компании, в семьях, справляли все праздники, включая Новый год.

Друзья не раз делали попытки нарушить холостяцкую жизнь Славы. Что греха таить, красавцы-опера любой девчонке голову вскружат. Пытались Славу познакомить с красивыми девушками, выпускницами высшей школы милиции. Но после нескольких встреч они расставались. Не знали друзья, что сердце Вячеслава принадлежало одной женщине…

Криминальная ситуация в те годы в Москве была, пожалуй, покруче, чем в Чикаго тридцатых годов. Иногда за дежурные сутки только по одному Северному округу выезжали на двойные, а то и тройные расстрелы, не считая единичных, и, что самое печальное, это стало обыденностью. Раскрывать преступления сотрудникам 2-го отдела надо было быстро, чтобы не зависнуть в «висяках» — в течение двух-трёх недель, потому как новые убийства поступали как на конвейере.

Доходило и до курьёзов. На Башиловской улице утром расстреляли на лестничной клетке мужчину. Начали работать, выяснили: обычный слесарь автосервиса. Рядом валялся брошенный автомат «Агран-2000». Начали сравнивать по фотографии жильцов подъезда, выяснили, что этажом ниже жил бизнесмен, похожий на жертву как близнец. А уже вечером на Речном вокзале киллер исправил ошибку: застрелил кого и планировалось.

Ещё одно характерное преступление на Головинском шоссе, раскрытое в считанные недели: в подвале сауны киллеры забетонировали в пол четырёх расстрелянных человек.

Вячеслав Ильин, как начальник отделения, курировал Северный административный округ и в самых ответственных делах принимал личное участие. Если была необходимость, руководители направляли его на помощь в Северо-Восточный, Северо-Западный округа, Зеленоград. Учитывали, что особо важно, его феноменальную память: Ильин помнил, когда, где и кого задержали, знал, какие первоочередные мероприятия надо сделать. Если брать журнал происшествий, который вёлся в отделе, за сутки его отделению отписывали по территориальности по два-три убийства. Всего за неделю оперативной работы Ильин знал всех фигурантов, улики с мест происшествий, кто значился в «перспективе».

Одно из памятных громких преступлений, возмутивших жителей бандитским беспределом, — расстрел трамвая на Коптевской улице. Одна банда прямо среди бела дня устроила засаду и напала на другую банду, в то время, когда та проезжала по улице. Открыли огонь из двух автоматов. В этот момент появился трамвай, стрельбу не прекратили, была убита одна женщина, несколько пассажиров ранено. Вячеслав Ильин возглавлял штаб по раскрытию этого преступления. Накрывали всех «веером», прочесали «гребёнкой» и взяли всю «шушеру» вместе с оружием. Это резонансное убийство раскрыли в рекордно короткие сроки: недели не прошло. Потом на территории Коптево ликвидировали сеть торговцев оружием из Прибалтики, провели 30 обысков, изъяли почти 400 единиц оружия, не считая газового, которое тогда только ещё в моду входило.

Ильин принимал участие в ликвидации всех крупных банд, орудовавших в 90-е годы: орехово-медведковской, коптевской, солнцевской и других. Как руководитель отдела по заказным убийствам, он правильно мог организовать работу, выделял сотрудников, которые не отвлекались на другие дела, обеспечивал приданные силы и средства спецподразделений. Одно из таких громких преступлений произошло в 1993 году на улице Марины Расковой. Славяне и азербайджанцы не поделили компьютерную фирму, стали друг друга захватывать в заложники. Стрельба произошла при передаче выкупа на улице Марины Расковой. Ещё не рассеялся пороховой дым от выстрелов и разрывов гранат, а Вячеслав уже был на месте совершённого преступления. Процесс расследования занял три недели, за это время освободили заложников со стороны славян. Подсудимых было с обеих сторон  — 30 человек, преступники сроки получили от 5 лет и выше. Один из тех заложников — Зайцев, по кличке Заяц, отсидев за свои дела 6 лет, потом встречался с Вячеславом в центре города, но они говорили «за жизнь». И Зайцев искренне благодарил Ильина за честную оперскую работу. Кстати, многие из криминального люда, отсидев срок, не считали его врагом, встречались после освобождения.

А в ноябре 1996 года было совершено преступление иного рода. И здесь на кону стояли честь и профессионализм муровцев. В Лефортове были расстреляны три милиционера группы немедленного реагирования. Ситуация сложилась критическая, бандитов надо было задержать по «горячим следам». Ильину было поручено координировать действия трёх групп спецназа (ОМСН), которыми командовал Владимир Иванович Баранов.

 У Вячеслава с самого начала работы в МУРе сложились самые добрые отношения с командиром ОМСНа Барановым, его заместителями, сдружился с оперативниками, и эта дружба осталась навсегда. Вместе с ними не раз выезжал на самые опасные операции.

В 1999 году за участие в ликвидации банд, раскрытие резонансных преступлений — одним словом, по совокупности заслуг перед Отечеством Вячеслав Владимирович Ильин был награждён орденом Мужества.

Когда Ильину был 41 год, он неожиданно для многих уволился. На волне борьбы с «оборотнями» из МУРа поменялось руководство, вывели всех сотрудников за штат. Время показало, что те, кто держал в руках «новую метлу», задачу имели вполне меркантильную: погромче заявить о себе, как о борцах с коррупцией. Жаль, что тогда под сомнение ставились профессионализм, а то и честность десятков сотрудников уголовного розыска. А Вячеслав человек прямой, в своё время давал по рукам тем, кто занимался очковтирательством, скрывал жалобы. И на проверке ему, профессионалу высочайшего класса, поставили «неудовлетворительную» отметку. И, как в насмешку, Ильину предложили должность с понижением в окружном управлении. Как в такой ситуации поступает человек, уважающий себя? Ильин не раздумывал ни минуты: уволился по сокращению штатов.

В том же 2003 году произошло ещё одно событие. Полковник милиции Ильин, выйдя в отставку, как в старых добрых романах, задумал жениться. Его тайная любовь, дама сердца, которая тоже уволилась со службы,  также ждала этого момента. В общем, во всём они были родственные души и стали счастливыми супругами.

Но такие люди, как Вячеслав Ильин, просто так не уходят, их объединяет такая мощная организация, как Совет ветеранов МУРа. В эти же годы были вынуждены уволиться Игорь Губанов, Дмитрий Бажанов, Павел Семёнов, Алексей Базанов и многие другие сотрудники подразделения по раскрытию убийств МУРа. Муровское братство тем и сильно, что и в отставке о своих не забывают. Да и появилось больше времени для встреч на отдыхе с семьями, на рыбалке, выездов на охоту.

Чтобы чаще встречаться на отдыхе, Вячеслав осуществил давнюю идею: в Завидове на Иваньковском водохранилище купили с Павлом Семёновым и отремонтировали вагон-бытовку, там же за копейки добыли и починили старенький катер. Потом отдыхали вдвоём, семьями, друзей приглашали. Если надо, бери ключи, отдыхай. Вячеслав любил готовить самые разные блюда по своим рецептам, со смаком рассказывал, как это делал.

Ильин помнил все дни рождения друзей, знакомых, звонил, поздравлял, помогал в беде, близко к сердцу принимал, если кто-то из знакомых уходил из жизни. На все похороны, поминки приезжал, чтобы отдать дань памяти. Он в себе всё это держал, помнил, был связующей нитью для друзей.

На пенсии Ильин не бездельничал, помогал друзьям, работал консультантом, потом в строительной компании — заместителем генерального директора по режиму.

Вместе с ним работал и Павел Семёнов. Сошлись они быстро, родились оба в Измайлове, жили рядом, вместе до дома добирались. Двадцать один год вместе. Вячеслав был старше Павла на 9 лет, и поэтому был как старший брат, даже больше. Ильин как-то сказал очень ёмко и точно: «Дружба на самом деле  — это тяжёлая работа». Но если нет этой составляющей или ищешь корысть — это уже не дружба, а знакомство, товарищество, приятельство. Или же дружба для «служебного пользования»: расстались  — и забыли.

Павел Семёнов вспоминает:

— У меня в 2011 году очень серьёзно заболел отец, Вячеслав полностью погрузился в мою проблему, помогал мне, поддерживал морально и материально. Потом отца не стало, и Вячеслав всё время был рядом. Славка был самым верным и надёжным другом. У него самого в 1990 году мама умерла, в 1993 году  — отец ушёл из жизни. Он остался один. Поэтому Слава меня понимал, как никто другой… За эти годы привык, что Слава, что бы ни случилось, всегда рядом. И на него можно надеяться, как на себя самого. Когда я уволился, постоянно был вместе с Вячеславом, мы обсуждали дела, рассказывали, как строили дачи.

26 августа нежданно обрушилась тяжёлая весть: Вячеслав умер. Не выдержало сердце. Смерть всегда несправедлива, особенно к тем, кого мы любим. Особенно, если забирает, когда человеку всего 52 года.

Проститься с Вячеславом Ильиным пришли друзья, коллеги, все, кто служил с ним. Почтил память товарища Владимир Александрович Колокольцев. С Вячеславом Ильиным они вместе служили во 2-м отделе МУРа. Владимир Александрович тогда был старшим оперуполномоченным, а Вячеслав Владимирович  — оперуполномоченным.

Пожалуй, нет ничего святее и крепче уз настоящего братства. А муровское братство из этой когорты  — оно прочно, навсегда.

Сергей ВОЛОГОДСКИЙ,

фото из архива И.В. Губанова,

Д.С. Бажанова и П.В. Семёнова