Еще один отголосок черных дней
Судьба распорядилась так, что, проходя срочную службу, я оказался в непосредственной близости от эпицентра событий, потрясших все мировое сообщество и которые до сих пор лежат в душе практически каждого из нас горьким осадком. Речь идет о Чернобыльской трагедии.
Взрыв на Чернобыльской АЭС изменил жизни миллионов. За всю историю ядерной энергетики эта авария стала крупнейшей в своем роде, как по количеству погибших и пострадавших от ее последствий людей, так и по экономическому ущербу.
Авария на четвертом энергоблоке Чернобыльской атомной электростанции произошла 26 апреля 1986 года в 1 ч. 23 мин. 40 сек. по московскому времени. В этот день началась война с невидимым и от этого еще более страшным врагом — радиацией. И именно с этого дня в наш лексикон прочно вошло слово «ликвидатор». Именно ликвидаторы приняли на себя первый и страшный удар радиации. Для этих людей Чернобыль никогда не будет историей, потому что он стал частью их жизни.
Волей-неволей Чернобыль стал и частью моей жизни. И хотя я не принимал прямого участия в ликвидации аварии, но все происходило на моих глазах. Многие мои сослуживцы, с которыми я делил армейский паек, и некоторые мои коллеги по работе в Киевметрострое стали участниками тех страшных для страны событий. От них я узнал некоторые подробности о Чернобыле, которые не попадали тогда на страницы печатных СМИ, а тем более на телевидение и радио.
Некоторых из моих знакомых уже нет в живых. Причиной тому стал именно Чернобыль. И мой долг рассказать о них.
* * *
Авария на Чернобыльской АЭС произошла в ходе проведения проектных испытаний одной из систем обеспечения безопасности. В какой-то момент в реакторе начался неуправляемый процесс. Существуют различные мнения о точной последовательности процессов, которые происходили в реакторе, но в итоге произошло два взрыва с интервалом в несколько секунд. По свидетельствам очевидцев, мощность взрывов была такова, что верхняя защитная плита реактора массой две тысячи тонн разлетелась вдребезги, обнажив сам реактор. И это несмотря на то, что крыша корпуса энергоблока была спроектирована так, что могла выдержать прямое попадание ракеты или авиабомбы большой мощности. Фактически взрывы на ЧАЭС можно сравнить с наземными ядерными взрывами, которые по своей мощности в 50 раз превышали первые ядерные удары по Хиросиме и Нагасаки.В результате взрывов реактор был полностью разрушен. Перед аварией в реакторе четвертого блока находилось 180—190 тонн ядерного топлива (диоксида урана). По оценкам, которые в настоящее время считаются наиболее достоверными, разрушение реактора привело к выбросу в окружающую среду от 5 до 30% от этого количества.
Остановить активное извержение радиоактивных веществ удалось лишь к концу мая 1986 года ценой мобилизации ресурсов всего СССР и массового облучения тысяч ликвидаторов.
Как бы кощунственно это ни звучало, но человечеству повезло, что самая страшная авария в истории мировой ядерной энергетики случилась именно в СССР. Только в нашей стране можно было, призывая к патриотизму, бросить на ликвидацию ее последствий миллионы людей. Эти люди, по сути, защитили весь мир. Даже страшно предположить, что могло бы случиться, произойди аналогичная авария на какой-нибудь другой станции, допустим, в одной из европейских стран.
* * *
Я хорошо помню, как в 1986 году освещали трагедию в советских СМИ. Первое официальное сообщение прозвучало по телевидению 28 апреля. Оно содержало очень скудную информации. Государство не было заинтересовано в том, чтобы предать огласке правду о событиях в Чернобыле. Речь, во всяком случае на первых порах, шла только о пожаре. Более подробная информация появилась в газетах 30 апреля. Именно тогда мир впервые узнал об украинском местечке Припять в районе Чернобыля.
Город Припять был заложен в 1970 году, а свое лирическое название он получил по имени реки, возле которой расположился. Начиная с 1972 года дома в новом населенном пункте стали расти как грибы. Причем не просто дома, а высотные жилые строения. Темпы строительства были впечатляющие — ежемесячно вводился в эксплуатацию один дом.
* * *
Проходить службу мне довелось в войсках связи. После окончания школы ДОСААФ я был призван в армию и, минуя учебку, как подготовленный специалист сразу попал в боевую роту. К моменту описываемых событий у меня за плечами было порядка пяти месяцев службы. Я тогда только начинал постигать азы профессии связиста.
Меня сразу определили в экипаж радиостанции Р-140. Но, как оказалось, не простой радиостанции — в случае чрезвычайных обстоятельств она должна была обеспечивать связь командующему Киевским военным округом. Был у меня и наставник из старослужащих, который передавал мне свой опыт. Звали его Сергей Петров. Родом он был из Рязани.
26 апреля экипаж радиостанции подняли по тревоге. Это для нас была делом привычным. В части и округе регулярно проводились учения, а на учениях без связи никак нельзя. Вот и приходилось довольно часто осуществлять экстренные выезды, которые, как правило, заканчивались докладом о своевременном прибытии и командой «Отбой!» Но в этот раз станция возвратилась только по прошествии нескольких суток, когда уже новость о чернобыльской аварии вовсю муссировалась в СМИ. Экипаж был заметно потрепан. Уставшие лица людей, испачканное обмундирование говорили о тех напастях, которые довелось перенести военнослужащим. Как выяснилось, станцию разворачивали в полутора километрах от реактора. Отсутствие углубленных познаний в вопросах радиации не позволяло моим сослуживцам оценить масштабы заражения организма, поэтому все расценивалось ими как некое приключение. Осознание пришло позже.
Упомянутый мной Сергей Петров еще не раз добровольцем выезжал в эпицентр аварии. Ему довелось даже сбрасывать с вертолета мешки с песком, которыми пытались глушить реактор. Помню, с какими почестями весь полк провожал его на дембель. Вся грудь Сергея была увешана знаками отличия. Увольнялся он в звании старшины, что само по себе было престижным. Но через год после демобилизации пришла страшная весть о его смерти. Умер и еще один ликвидатор из числа военнослужащих моей части — прапорщик Можейко. Диагноз — кровоизлияние в мозг.
Вообще, количество истинных жертв чернобыльской катастрофы всегда замалчивалось. Официальные данные были сильно занижены. В то время все медики следовали пресловутому приказу Минздрава СССР № 400, подписанному первым заместителем министра здравоохранения Ильиным, в котором врачам категорически запрещалось ставить диагноз, связывая его с ликвидацией последствий чернобыльской катастрофы. Большинство пациентов умирали с диагнозом «вегетососудистая дистония», а вовсе не «лучевая болезнь».
Министерством здравоохранения Украины к 1994 году были подведены такие итоги: свыше 125 тысяч умерших. Остается только догадываться о подлинных причинах смерти и моих сослуживцев.
* * *
После аварии на четвертом энергоблоке работа атомной электростанции была приостановлена. Однако уже в октябре 1986 года после обширных работ по дезактивации территории и постройки саркофага первый и второй энергоблоки были вновь введены в строй. В декабре 1987 года возобновлена работа третьего энергоблока.
В 1991 году на втором энергоблоке вспыхнул пожар, и в октябре этого же года реактор был полностью выведен из эксплуатации. В декабре 1995 года был подписан меморандум о взаимопонимании между Правительством Украины, правительствами стран «большой семерки» и Комиссией Европейского союза, согласно которому началась разработка программы полного закрытия станции к 2000 году. 15 декабря 2000 года был навсегда остановлен реактор последнего, третьего энергоблока.
Саркофаг, возведенный над четвертым энергоблоком постепенно разрушается. Его обрушение может привести к очень большим выбросам радиоактивных веществ.
Летом 2009 года планируется начать строительство нового саркофага над четвертым реактором Чернобыльской АЭС.
* * *
Об аварии на Чернобыльской АЭС написано много. Этой теме посвящены как научные статьи, так и свидетельства очевидцев. Но мне хотелось бы донести до читателей еще один маленький отголосок того времени — стихотворение, написанное мной в далеком 86-м...
Игорь АЛЕКСЕЕВ
ЧЕРНОБЫЛЬПубликуется впервыеДля человека русского всегдаБеда любая не была чужою,И в грозные военные года,И в годы созидательного строя.Так повелось и испокон вековПередавалось в каждом поколенье —Себя из рабских вызволив оков,Он и других приблизил к избавленью.Хотя и времена не те уже,И эхо войн осталось в прошлом где-то,Быть на переднем, главном рубеже —Вот русского характера примета.Вот и опять в нагрянувшей бедеПроверить мужество пора настала…Сегодня местом подвига людейАвария чернобыльская стала.* * *Все началось внезапно, как удар,Лицом к лицу поставив против факта —Сильнейший взрыв... Авария... Пожар...Горел четвертый, пущенный реактор.В стране еще не знали ничего,Трудились люди, веселились где-то...И вот апрель... Тридцатое число...И первое известие в газетах.Всего лишь несколько статейных строк...Не знали люди, что стоит за ними.Хотя уже в народе ходит толкО взрыве на АЭС... Каком-то взрыве...Не мало было споров и идей,Все больше накалялись интересы,И вот с волненьем тысячи людейСледят за сообщениями прессы.А новости тревожней с каждым днем:«...За ликвидацию взялись поспешно,Но все попытки справиться с огнемКончаются пока что безуспешно...»* * *И вот район Чернобыльской АЭС,Поселок Припять – маленькое чудо.Здесь крышами касается небесДомов многоэтажных амплитуда.Поселок химиков, монтажников, врачей,И энергетиков, чей труд особо знатен,Кто трудовою доблестью своейСтране приносит пользу в киловатте.Сейчас вдруг опустел и вымер он,Здесь людям оставаться нет резона,Ведь этот прежде обжитой районТеперь объявлен зараженной зоной.И все же пуст он лишь на первый взгляд,Хотя и нет обычного движенья,Здесь как неделю, месяц, год назадИдет работа, близкая к сраженью.Здесь день и ночь не умолкает гул –Со всех концов и точек УкраиныПо лентам автострад, как на Кабул,Идут колоннами груженые машины.Чернобыль – как второй военный фланг,Как фронт второй для мирного Союза...И все же грозное ущелие СалангЗа день не пропускает столько грузов.Везут песка, цемента сотни тонн,Чтоб там, на главном рубеже событий,Укрыть людей от доз рентгеноволнЗа стенами бетонных перекрытий.* * *Поселок Припять. Он сегодня сталИзвестен всем, без исключения, пожалуй,Ведь каждый дом здесь, улица, квартал –Все помнит о последствиях пожара.Нет, не следы разрух и пепелищНапоминают о пожаре этом,Его последствия в безмолвьи стен и крыш,Где враг засел для глаза незаметный.Теперь здесь как в войну — и фронт и тыл,Хотя в войну и было чуть попроще –Был враг, но все же видимый он был,Пусть даже и силен своею мощью.Он был за бруствером окопного огня,В прицельной мушке боевого автомата…А здесь любая толстая броняНе в силах защитить собой солдата.Но, как и в пекле тех военных лет,Солдаты с героизмом побеждают,И этих вот значительных победПо всей стране с волненьем ожидают.Кричат газеты шрифтами статей,Мелькают заголовками лихими,В них судьбы сотен, тысячей людей,Вступивших в бой с бушующей стихией.* * *Герои летчики, связисты, шофера,Дозиметристы, взрывники, саперы...Их всех сплотила, намертво сплела,Одна беда, одно большое горе.Чернобыль – это огненный плацдарм,Где небо и земля слились внезапно.Ведь все, что происходит здесь и там,Все происходит слитно, поэтапно.«Зависимость» – вот слово, что роднитЛюдей, чей труд по-своему несхожий,Они, как звенья в замкнутой цепи,Обрыв которой просто невозможен.Пронзая неба голубые этажи,Иль твердыми ногами землю меря,Они и здесь не прекращают жить,Не унывать, любить, дружить и верить.Киев, 1986 г.