(Окончание. Начало в № 18.)

Поисковый день проходил обычно по следующему сценарию: команда делится на группы по 2—3 человека. В каждой группе обязательно должен быть туристический навигатор, который хорошо принимает сигнал в лесу, намечается место сбора, где в определённое время все собираются, делятся информацией, обедают и продолжают раскопки до вечера. В определённый час собираются опять в назначенном месте и выходят из леса к транспорту или непосредственно в лагерь. Так было и в тот день. Нам повезло, уже к обеду был результат. Были обнаружены останки двух красноармейцев, погибших в результате миномётного обстрела. При них каски, магазины от ППШ, сапёрные лопатки, ложки, подсумки для патронов. К сожалению, не было медальонов или других вещей, которые бы помогли определить имена и фамилии бойцов. Судя по находкам и остаткам укреплений, эти позиции неоднократно переходили из рук в руки. Количество стреляных гильз как от нашего, так и немецкого стрелкового оружия, осколков от различных снарядов, остатков колючей проволоки, вросшей в деревья, поражает воображение и подтверждает нашу версию. Район для дальнейшего поиска вполне перспективный, решаем в другой день продолжить поиск в этом месте. А пока нужно спешить к машине, скоро стемнеет.
Наш УАЗ был на месте, его вытащили трактором из колеи, но при этом дорога оказалась совсем разбита. Быстро наломали хворост под колеса, водитель с огромным трудом надел на колеса цепи, попробовали пробиться к грунтовке, но, к сожалению, усилия оказались тщетны. «Буханочка» опять села на дно. Мобильная связь в лесу не работает. Командир принял решение выдвигаться по бетонке в сторону посёлка, связаться с нашим егерем и просить содействия в эвакуации нашего транспорта. Нам повезло, пройдя пару километров по бетонке, мы увидели, как на перекрестке остановились два УАЗа, один из которых поразил нас своим видом. Этот чудо-транспорт, «уазик» на огромнейших колёсах, оказывается, имеет свое название — «Трэкол». Наш старый знакомый как раз ехал в этом монстре…
Часа через два мы уже были в лагере. Делились впечатлениями с ребятами из второй группы. У них результат оказался скромнее. Откопали несколько касок, один штык и некоторые другие предметы, которые займут достойное место в нашем музее. Пройдет ещё десяток лет и даже в плохой сохранности подобных вещей будет не найти. Поисковики 2050-х годов будут рады и стреляным гильзам, а интерес к этой Великой войне, думается, не иссякнет.
Следующие дни пролетели очень быстро. Каждый из них был насыщен событиями. Мы обнаружили место, где был подбит танк. Судя по кускам брони, частям двигателя, деталям, это был немецкий Т-3. Видимо, основные части танка местные жители сдали в металлолом ещё в 50-е годы, на что указывали монеты этих годов, найденные там же. Побывали на месте, где была разбита с воздуха колонна нашей техники. Множество частей и деталей, снаряды от авиационной пушки, крупные осколки свидетельствуют о жестоком авиаударе. Документальные источники говорят о том, что в тот период в воздухе господствовала вражеская авиация. Немецкие самолеты охотились даже за единичными автомашинами и бойцами.
На окраине одной нежилой ныне деревни обнаружили небольшой холм с деревянным крестом на вершине. Впоследствии жители соседнего посёлка рассказали, что в августе 1942 года немцы из засады расстреляли наш обоз. И потом за этот населённый пункт был серьёзный бой, немцев выбили. Местные жители захоронили павших в том бою бойцов именно на этом месте. Мы ещё раз убедились, как важно найти общий язык с местными жителями — они кладезь информации.
В один из дней поисковая группа нашего отряда отправилась на место, где, судя по архивным документам, части нашей 154-й стрелковой дивизии и 15-го танкового корпуса окружили и практически полностью разбили полк 10-й пехотной дивизии противника.
В этом районе обнаружили останки ещё одного нашего бойца, погибшего в жестоком бою. Рядом стреляные гильзы, каска, штык и противогаз. Боец, видимо, вёл огонь из ячейки и погиб от разорвавшегося снаряда. Похоже, в том месте немцы пытались пробиться из окружения. Судя по предметам экипировки наших бойцов вперемешку с остатками немецкой, количеством так называемого «настрела», можно говорить об ожесточённых боях и рукопашных схватках. Мы обнаружили две половинки немецких жетонов, которые принадлежали солдатам 4-й пулемётной роты 1-го батальона 10-й мотопехотной дивизии Вермахта, здесь же обнаружили остатки легендарного немецкого автомата МП-40, развороченного взрывом, короб от патронов к немецкому пулемету МП-34. Удивительно сохранился в грунте фрагмент немецкой газеты.
Отступая от повествования, скажу, что именно за проявленное мужество и героизм личного состава в боях с немецкими захватчиками в этом районе 154-я стрелковая дивизия 23 октября 1942 года была преобразована в 47-ю гвардейскую стрелковую дивизию.
В предпоследний день нашей вахты мы решили проверить информацию, полученную от одного из местных жителей. Он рассказал нам, как в годы войны красноармейцы пытались прорвать немецкую линию обороны и выбить противника из населённого пункта. Итогом операции должен был стать очищенный от противника лесной массив, через который проходила пригодная для танков и другой техники дорога. Среди наступающих войск находилась рота штрафников. Именно эта рота, а точнее, как говорят источники, около 30 человек и были отправлены первыми на проволочные заграждения и мины немцев в точке прорыва. Интересный факт: зачастую боец штрафной роты носил винтовку не на ремне, а на куске проволоки или верёвки, что изнуряло стрелка, носящего на своём плече оружие весом в 4 килограмма. Надо отметить, что вся операция имела тактическое значение и количество войск Красной Армии и противника было невелико, однако, имея преимущество, обороняющаяся сторона нанесла серьезные потери нашим войскам.
И вот пройдя 6 километров по лесу, кстати говоря, ежедневно мы проходили 12—15 км по пересеченной местности, отряд вышел к заброшенной деревне, той самой, за которую шёл бой. Некоторое время ушло на поиск позиций и восстановление картины боя. А уже через час были первые находки: обрывки пулемётных лент, гильзы от ПТРД и винтовки Мосина, авиапулемёта ШВАК и неразорвавшаяся авиабомба ФАБ-50, корпус которой при ударе получил трещину. Наш взрывотехник, осмотрев её, сообщил, что она не взрывоопасна, так как бомба была снаряжена амональным взрывчатым веществом, которое не терпит долгого воздействия воды и попросту растворяется. Попадались осколочные рубашки от ручных гранат, остатки от противопехотных мин, а также колючая проволока и осколки — вечные спутники линии обороны. Обнаружили и фрагменты ВПГС-41. Это редкая вещь — винтовочная противотанковая граната Сердюка (на вооружении Красной Армии состояла недолго из-за слабой эффективности). А я прошёл мимо и не обратил особого внимания на небольшой желтоватый бетонный цилиндр с конусом. Оказалось, это корпус от редкого боеприпаса. Немецкий аналог нашей противопехотной мины, изготовленный из бетона с вкраплением металлических осколков. Хорошо, что в отряде есть специалист-взрывотехник, он-то раритет и подобрал. Теперь корпус каменной мины будет демонстрироваться в классе инженерной подготовки нашего подразделения.
После скромного обеда (банка тушёнки или рыбы с куском хлеба и водой) продолжаем поиск. Недалеко от позиций в лесном массиве наш везучий взрывотехник с малой глубины поднимает винтовку Мосина с примкнутым штыком. И каково было наше удивление, когда мы обнаружили вместо положенного на ней ремня — проволоку…
В заключительный, седьмой день поиска мы отправились навестить жителя одной глухой деревушки, который был очевидцем событий 1942 года. Ещё в прошлую нашу вахту мы познакомились с этим интересным человеком, живёт он практически один во всей деревне, лишь летом кто-то ещё приезжает туда. До ближайшего населённого пункта 8 км по лесной дороге, которая осенью и весной совсем непроходима. В прошлый раз дед Егор не очень охотно общался с нами, но сейчас командир Всеволод Иванович проявил чудеса дипломатии и наш собеседник понял, что мы не «чёрные копатели», и как оказалось, даже нашёлся общий знакомый, работающий в ГУВД Москвы, родом из этой деревни. Так вот, этот крепкий для своего возраста дедуля рассказал нам, как зимой 1942 года, ему тогда было 13 лет, наши разведчики, пытаясь пройти оврагом через деревню, попали под перекрёстный пулемётный огонь немцев и все погибли. Командовал группой лейтенант. Всех их местные жители закопали там же. Это место приблизительно он и показал нам. К сожалению, братскую могилу в тот день нам обнаружить не удалось, сильно испортилась погода, полил дождь, а в овраге лежал снег, да и времени у нас было недостаточно. Ну, ничего, мы ещё вернёмся!
Неделя тяжёлой и кропотливой работы позади. Ранние подъёмы, физическая нагрузка, скудный рацион, сырость и прочий дискомфорт — всё это меркнет перед азартом поиска, желанием пролить свет на те далёкие события Великой Отечественной войны. Поэтому надеемся, что эта наша экспедиция будет не последней. Так же ловко и быстро свернув лагерь, наш отряд выдвинулся в Москву. Но по дороге у нас было ещё одно важное дело. Недалеко от районного центра есть мемориальная братская могила, где в этом районе хоронят найденные поисковиками останки бойцов. В тишине, торжественно, без лишнего пафоса мы предали земле трёх безымянных бойцов Красной Армии и отдали им последние воинские почести.
Памяти павших, во имя живых!

В. ЛОГАШОВ,
фото автора