В июне этого года личный состав гарнизона столичной полиции отмечал двадцатипятилетние создания уникального учебного заведения —- Колледжа милиции № 1 ГУ МВД России по г. Москве (в настоящее время — Колледж полиции).

В этот день к курсантам прибыло много гостей — из министерства, мэрии, главка, которые с удовольствием знакомились с ребятами, процессом обучения, побывали в аудиториях, спортзале, на плацу. Курсанты, ничего не скрывая, рассказывали о своих проблемах и засыпали гостей вопросами. Конечно, наибольшим их вниманием пользовались люди, стоявшие у истоков создания колледжа. И среди них — генерал-майор милиции Василий Балагура, который в далёком 1992 году, являясь заместителем начальника главка и руководителем кадрового органа, самым непосредственным образом занимался созданием совершенно нового на то время учебного заведения. Наш корреспондент побеседовал с Василием Ивановичем.

— Какие впечатления от встречи с молодыми полицейскими?

— Самые тёплые. Глядя на эти прекрасные аудитории, классы, лаборатории, даже испытываешь лёгкую зависть: вот нам бы в своё время такие условия. Но это — с одной стороны. А с другой — приходит понимание, что старались мы не напрасно, что, уйдя на заслуженный отдых, мы создали все необходимые условия для нового поколения.

— А каким был ваш путь в правоохранительные органы?

— Я — ребёнок военной поры, появился на свет за полгода до начала Великой Отечественной войны — в селе Смелое Сумской области. Папа, Василий Ульянович, погиб на фронте. Всю ответственность за судьбу оставшихся четверых детей возложила на себя мама, Прасковья Андреевна. Она в одиночку нас поднимала, я не помню её ни сидящей, ни отдыхающей, ни спящей — постоянно думала и искала кусок хлеба, чтобы накормить детей. Это был такой подвиг любви и самопожертвования...

Как только появилась возможность, стал помогать — пошёл учиться в металлургический техникум, после окончания которого меня распределили на Криворожский горно-обогатительный комбинат. Кривой Рог являлся кладовой высококачественных железных руд, здесь добывалось более половины товарного железа Советского Союза. Потом — призыв в армию...

— Наверное, три года служили.

— Да, мы тогда служили по три года, но моему призыву «повезло» — попали в так называемый Карибский кризис и ещё прихватили службы. Тогда американцы поставили свои ракеты в Турции, а Никита Хрущёв засунул им, как он выражался, «ежа в штаны» — скрытно разместил наши ракеты на Кубе. Америка оказалась под прицелом... 

— А где служили?

— В Калининградской области, в ракетных войсках стратегического назначения. Много тренировались — ездили на стрельбы, на полигон Капустин Яр, кстати, отработали на «отлично». Никогда ещё современный мир не был так близок к ядерной войне. Но хватило ума и у Джона Кеннеди, и у Никиты Хрущёва «сдать назад»...

— У вас по жизни всё уже было определено — крупное предприятие, ясная служебная перспектива, карьера инженера-металлиста. И вдруг — милиция.

— В те годы уволенному с военной службы солдату разрешалось полгода отдыхать, я и поехал в гости к тёте в Москву. И тут вот получил предложение идти на службу в милицию. Видимо, и я, и мой «славный служебный путь» (из рядового в сержанты) привлёк кадровиков. В далёком уже 1964 году я стал участковым в 63-м отделении милиции в Москве. 

— Сколько тогда было участковых в том отделении?

— Двенадцать. Помещались все в одной комнате, четыре стола, но никаких проблем не было — всем места хватало. Я очень сдружился с Игорем Поляновым, таким же участковым: у меня были нечётные номера домов по улице Беговая, а у него — чётные. Но Игорь был уже офицером, и у него было чему поучиться. Кстати, мы с ним до сих пор дружим, вчера созванивались.

Через пару лет Евгений Андреевич Романцев, начальник 63-го отделения назначил меня дознавателем, такая должность потребовала новых знаний и новой подготовки. Не скрою, я старался каждый момент использовать для раскрытия преступлений.

Запомнился такой, немного комичный, случай. В конце шестидесятых годов на Беговой был открыт комиссионный магазин радиотоваров, по тем временам — редкое явление. И вот какие-то бандиты стали совершать набеги на магазин: разбивали ночью витрину и грабили. Проходило недели две, набирался товар, и — новое ограбление. Они так наловчились, что мы за ними никак не успевали. Пробовали разузнать о грабителях через своих агентов. Те разводят руками — не слышали. А грабёж опять повторился. Осталось только организовать дежурство офицеров у комиссионки...

В выходной я пошёл с супругой в кино, мы как раз на Хорошёвке тогда жили. Там увидел своего агента — и сразу больной вопрос: не слышал ли, кто грабит магазин радиотоваров. Тот: да вот те «ребята». 

Ранним утром работа в отделе началась с совещания, причём, вопрос один — как поймать этих гадов, которые комиссионку грабят. Начальник взъерошен, видимо, ему уже из ГУВД «настучали», сыпет указаниями. Я поднимаю руку — хочу довести свою информацию. Евгений Андреевич видит мою руку, но нервно машет, не до тебя, давай попозже, потом скажешь. Просидел я с этой поднятой рукой до конца совещания. Начальник подытожил его, а потом спрашивает: ну, что там у тебя? Да вот, говорю, есть такие данные. Полагаю, что это дело вот таких-то рецидивистов. Романцев воскликнул: почему же ты, обладая такой важной информацией, молчал? Отвечаю: да я же руку всё время поднимал! Посмеялись.

Короче, взяли мы эту банду тёпленькими. Нашли их склад, там столько этой аппаратуры лежало!

Служба в должности дознавателя сыграла огромную роль в моей судьбе: я окреп и физически и духовно, почувствовал себя уверенно как офицер. Видно, и меня заметили — стали предлагать новые должности. Во Фрунзенском районе был заместителем начальника, затем — начальником оперативного отдела. Потом выдвинули в оперативный отдел ГУВД, после нескольких лет активной работы возглавил и этот отдел.

По жизни мне предлагали десятка два должностей, и я всегда соглашался, не капризничал. Полагал, что легче всего отказаться, уйти в сторону, а вот настоящий офицер должен взяться и сделать!

— А как оказались во главе РУВД?

— Так получилось, что руководство Люблинского районного управления внутренних дел оказалось замешанным в каких-то «рыбных делах» и командование главка решило его быстро и кардинально обновить.

Я был в звании майора, ни о чём таком и не думал. Прибыл из отпуска, и меня неожиданно вызвали к начальнику главка — тогда на этой должности находился генерал Василий Петрович Трушин. Вызов к высокому начальству был целым событием — пока шёл к нему, тридцать раз сам себя спросил: может, я чего нарушил?

Трушин был крупным мужиком и с высоты своего двухметрового роста, как мне показалось, сердито глядел на меня. Потом, без всяких предисловий: пойдёшь начальником Люблинского РУВД.

На следующий день первый зам. начальника ГУВД генерал Виктор Анатольевич Пашковский повёз меня представлять личному составу. В Люблинском РУВД было пять отделений милиции (потом их стало семь) — махина. Конечно, там были свои претенденты на эту высокую должность, никто «чужого» майора не ждал. Полный зал людей, я оглянулся — никого не знаю. Закралась даже тревога, смогу ли. Но взялся за гуж — не говори, что не дюж. Первые дни брал с собою почту домой и сидел ночами, разбирался. Постепенно втянулся. 

— А сколько лет проработали в РУВД?

— Почти семь, и с гордостью отмечу, за этот период я был дважды занесён на Доску почёта главка.

— А какое-нибудь дело особо запомнилось?

— Да много чего за эти годы было. И разбои, и убийства резонансные раскрывали. Но особо в памяти осталась одна домушница по фамилии Рудь. Тогдашний начальник ГУВД генерал Владимир Григорьевич Борисенков держал на своём контроле дела по раскрытию грабежей квартир москвичей и очень жёстко требовал не допускать таких преступлений. А у меня, в районе, как назло, каждый день две-три квартиры грабят. И никак не могли хоть за что-нибудь зацепиться.

Мы проанализировали повадки вора и пришли к выводу, что скоро может подвергнуться грабежу район Капотни. Действуя на опережение, расставили сотрудников в засады буквально в каждом подъезде. Время тянулось, ничего не происходило. И тогда заскучавший милиционер предложил помощь спускающейся с этажа девушке, несущей две сумки с вещами:  давай помогу. Её реакция (аж подпрыгнула) вначале удивила, но когда он увидел такси, стоящее у подъезда, то вдруг понял: да это же и есть тот самый неуловимый домушник.

На счету этой девицы оказалось свыше 200 квартир. Я с ней общался — симпатичная, миловидная, хрупкая. Оказалось, что у неё была фомка. Она осматривала электрические счётчики и те квартиры, в которых они не крутились, взламывала — тогда бронированных дверей не было. Грузилась в такси, водители ничего не подозревали, и ехала к себе, квартировала она в Подмосковье. Когда заместитель начальника ГУВД по оперативной работе Алексей Прохорович Бугаев узнал о её поимке, то приехал лично допросить.

— Василий Иванович, вернёмся к началу беседы. Каким образом вы участвовали в создании милицейских колледжей?

— В то время являлся заместителем начальника ГУВД и возглавлял кадровую службу. В начале 90-х годов остро встал вопрос о комплектовании милиции — москвичи неохотно шли служить в неё. Было много минусов, и самый главный — низкая оплата труда.

На одном из совещаний в мэрии я высказал мысль: привлечь молодёжь, создать суворовские или кадетские милицейские корпуса. И Юрий Михайлович Лужков услышал меня. Но сказал, чтобы по этому вопросу я не теребил столичное правительство, у него и так забот выше крыши, а пообщался с префектами административных округов.

Опираясь на его поддержку, я и поехал по этим руководителям. Чего греха таить, новую идею многие встретили без энтузиазма. Это теперь в милицейский колледж огромные конкурсы. А тогда нужно было очень постараться, чтобы в префектурах осознали необходимость создания милицейских учебных заведений.

Первым, к кому я обратился и кто меня поддержал, был префект Северо-Западного округа Валерий Витальевич Парфёнов, кстати, бывший военный лётчик. Его примеру последовал префект ЮАО Олег Николаевич Толкачёв, который потом был заместителем мэра.

Я сердечно благодарен этим государственным мужам, патриотам Москвы. Они поверили в милицию, и это было самое главное. У меня были замечательные помощники: полковники милиции Пётр Иванович Комаров, Александр Николаевич Волокитин, Анатолий Фёдорович Птичкин, Василий Семёнович Веденькин. Факт создания колледжей был высоко оценен правительством. Многие сотрудники, причастные к этой работе, получили награды. Я был награждён орденом Трудового Красного Знамени.

Нам, ветеранам, хотелось бы, чтобы учебные заведения продолжили готовить солдат правопорядка — грамотных, крепких, современных. Мы уверены, что такая позиция и у руководства главка, которое сделает всё для дальнейшего развития полицейских колледжей Москвы.

Владимир ГАЛАЙКО, фото из архива Александра ОБОЙДИХИНА