Михаил Скобелев

Россия всегда чтила и ныне чтит память талантливого русского полководца, героя Русско-турецкой войны 1877—1878 годов. В Хивинском походе, Ахалтекинской экспедиции, под Плевной и при Шипке-Шейново солдаты шли в отчаянные атаки за своим любимым «Белым генералом» Скобелевым.

Рано, очень рано, в 38 лет, ушёл из жизни Михаил Дмитриевич Скобелев, прославивший русское полководческое искусство. Солдаты слагали легенды о беспримерной храбрости генерала.

Приведём эпизод, имеющий отношение к молодым годам гусара Михаила Скобелева, опубликованный Кириллом Фон Морр в парижском журнале «Военная быль». Этот эпизод раскрывает не только личность отчаянного гусара, но и в целом чем и как жила когда-то старая императорская армия. Михаил Скобелев вышел в лейб-гвардии Гродненский гусарский полк. Полк — блестящий. Стоянка — чего лучше — Варшава. Корнет Скобелев не занял в полку первого места. А быть первым и единственным всегда и во всём, в хорошем и в дурном было сущностью натуры Михаила.

Николай Дмитриев­Оренбургский. Генерал М.Д. Скобелев на коне (фрагмент)

Памятник М. Скобелеву на Тверской площади. 1912 г.

Как-то утром небольшая компания господ офицеров после очередного «бума» верхом оказалась на берегу Вислы. Перед ними в предрассветном тумане чернела река, по которой шёл ледоход. «Неуютно, — сказал кто-то, глядя на тёмную реку, — пожалуй, теперь не переплыть…» — «Я переплыву, — вдруг раздался голос Скобелева, — а вот ты, немец, не переплывёшь», — и он, обернувшись в седле, указал стеком на грудь стоявшего сзади молоденького, только что выпущенного в полк корнета Вейса.

Это было так неожиданно и грубо, что всем стало неловко. И вдруг произошло нечто совсем нелепое и дикое: Вейс дал шпоры коню и бросился в Вислу…

Злая шутка Скобелева принимала трагический оборот. «Господи! Да что же это? Потонет! — послышался шёпот. — Э-эх ты…» — и все глаза обернулись теперь на Скобелева…

Он сидел неподвижно на своём великолепном Тимуре, белый, как бумага, и, покусывая губу, смотрел вдаль. Потом рассеянно перекрестился и толкнул лошадь шенкелями. Его на диво вышколенный конь не спеша вошёл в тёмную воду и поплыл… Он догнал Вейса на середине реки в тот страшный момент, когда лошадь последнего уже шла ко дну. Через четверть часа Скобелев с совершенно обессилевшим Вейсом был на берегу, а ещё через четверть часа компания пила «дежурный флакон» в уютной гарсоньерке небезызвестной в те времена в Варшаве панны Язи, что на улице Козьей.

Как всё это далеко, сумбурно, нелепо и… как всё это ослепительно красиво!

Эдуард ПОПОВ, иллюстрации из открытых источников