ИНСТРУКТОР ПЕРВЫХ КОСМОНАВТОВ
К 100-летию со дня рождения
легендарного лётчика-испытателя М.Л. Галлая
Большое дело, такое, как освоение космического пространства, всегда притягивает к себе больших людей. Сегодня наш рассказ о Марке Лазаревиче Галлае, необыкновенном человеке, человеке—легенде, который соединил в своей биографии две великих эпохи: одну, связанную с историей отечественной авиации, и другую, связанную с историей отечественной космонавтики.
М.Л. Галлай родился 100 лет назад — 16 апреля 1914 года в Санкт-Петербурге. Здесь он учился в средней школе, потом работал на машиностроительном заводе, здесь в 1936 году окончил Ленинградский политех и одновременно — Лётную школу Ленинградского аэроклуба. В 1937 — 1958 годах работал лётчиком-испытателем ЛИИ ЦАГИ (Лётно-исследовательский институт Центрального аэрогидродинамического института) в Москве. Мощное развитие отечественной авиации и авиапрома в 30-е годы породило спрос на новый тип лётчика-испытателя: освоение самолета, являющегося продуктом высоких технологий, потребовало тест-пилотов с высшим техническим образованием. М.Л. Галлай стал первым лётчиком-испытателем ЛИИ ЦАГИ с высшим техническим образованием по специальности аэродинамика. За штурвал самолета впервые сел инженер!
В 1957 году «за мужество и героизм, проявленные при испытании новой техники» М.Л. Галлаю было присвоено звание Героя Советского Союза (к тому времени у него уже было 11 орденов и 15 медалей, в том числе 4 боевых ордена за Великую Отечественную войну). Через два года — в 1959 году М.Л. Галлай получил одним из первых звание «Заслуженный лётчик-испытатель СССР». В представлении отмечалось, что он испытал 125 типов летательных аппаратов как винтомоторных, так и реактивных, а общий налёт составил 3105 часов 50 минут.
Именно М.Л. Галлай первым сбил 22 июня 1941 года немецкий бомбардировщик в ночном небе Москвы. Небо столицы защищали зенитчики и летчики ПВО, в их числе лётчики-испытатели ЦАГИ («золотой запас» авиации).
Из этих «штучных» специалистов-универсалов в первые дни войны были сформированы две отдельных авиационных ночных истребительных эскадрильи. В то время только они умели летать ночью как днем. Марк Галлай был в составе дежурного звена. Он на скоростном истребителе «МиГ-3» (эту новинку отечественного авиапрома он сам испытывал накануне войны) шёл на высоте 4 000 метров. Было известно, что 220 немецких бомбардировщиков пытаются прорваться к Москве. Внезапно в скрещении лучей нескольких прожекторов возник серебристый фюзеляж самолета. Это был немецкий тяжёлый бомбардировщик «Дорнье-215». Марк Галлай заложил фигуру высшего пилотажа, вышел точно в хвост бомбардировщику и открыл огонь по кабине и моторам. «Дорнье-215» клюнул носом и, кувыркаясь в штопоре, провалился в ночную тьму. Это был первый самолет «люфтваффе», сбитый в первом ночном воздушном бою в небе Москвы.
В начале августа 1941 года, в Кремле, в большом пустынном зале заседаний Верховного Совета страны, его председатель М.И. Калинин вручил Марку Галлаю за эту победу боевой орден Красного Знамени. Самое главное для молодого лётчика — выиграть первый бой, дабы почувствовать вкус победы, обрести психологию победителя. И свой первый бой Марк Галлай выиграл! Как часто впоследствии в его биографии будет мелькать это смелое слово — «первый»!
М.Л. Галлай первым в мире провёл испытания самолета на флаттер (упругие незатухающие колебания частей летательного аппарата, возникающие в полёте при определённой скорости полёта). Он был первым, кто испытал новое, трёхколесное шасси для самолетов всех типов. Он первым в 1946 году преодолел «звуковой барьер» и установил мировой рекорд скорости на реактивном истребителе «МиГ-9».
За 20 лет работы лётчиком-испытателем он ни разу не бросил аварийный самолет (ЧП случались в каждом вылете!). Он всегда возвращался на аэродром, даже на том, что, казалось, летать не могло, помогая авиаконструкторам и инженерам найти и устранить дефекты опытного самолета.
Отчёты и наблюдения Марка Галлая, связанные с экспериментом, когда ему удалось испытать самолет на флаттер и остаться в живых, помогли начальнику НИИ-1 М.В. Келдышу разгадать физические причины возникновения разрушительных вибраций. За всю последующую историю отечественной авиации не было ни одного случая гибели самолета из-за флаттера!
М.Л. Галлай был первым и единственным среди летчиков—испытателей ученым, доктором технических наук, профессором, долгие годы работавшим в Московском авиационном институте (МАИ) и ряде других вузов авиационного профиля.
Но и это не всё: в конце 50-х годов он начал писательскую деятельность в области документальной прозы и был принят в Союз писателей.
Он шёл по своему пути, не совершая поступков, о которых впоследствии хотел бы забыть, сохраняя в любых обстоятельствах высокое человеческое достоинство. Имя М.Л. Галлая стало символом не только смелости, мужества, профессионализма, но и чести, порядочности, достоинства. Его друг кинорежиссёр Эльдар Рязанов снял о нём документальный фильм с символичным названием — «Единица порядочности — один «галлай». Своим жизненным девизом смолоду он взял знаменитые и обязывающие слова Максима Горького: «Человек — это звучит гордо!». На склоне лет М.Л. Галлай с удовлетворением констатировал, что долгая жизнь не дала ему повода к пересмотру этой юношеской оптимистической точки зрения.
Биография М.Л. Галлая уникальна: она соединяет историю отечественной авиации 30—50-х годов и отечественной космонавтики 60-х годов XX века. М.Л. Галлай стоял у истоков формирования двух новых профессий XX века — лётчика-инженера и лётчика-космонавта. Он дружил и работал в одной упряжке и с В.П. Чкаловым, и С.П. Королёвым. Он стал инструктором первых космонавтов и самого первого — Ю.А. Гагарина! Об этих людях говорили при жизни, что на них, как на атлантах, держится Небо. Добавим от себя — и Русский Космос!
***
4 октября 1957 года с космодрома Байконур стартовала ракета «Р-7» основоположника практической космонавтики Сергея Павловича Королёва с первым в мире искусственным спутником Земли в виде элегантного шарика с откинутыми назад стрелами антенн. Так началось утро космической эры. Первый шаг в освоении космоса сделан. Предстояло сделать второй шаг: отправить в космос человека. Но сначала необходимо подготовить его к этой необычной и трудной миссии. Значит, нужен инструктор-наставник будущих космонавтов.
Для нового большого дела требуются первопроходцы — смелые, решительные, самоотверженные люди, готовые отказаться от спокойной жизни, от комфорта ради великой цели. И во времена великих общественных нужд они обязательно находятся.
Однако где взять инструктора для первых космонавтов, если людей, освоивших практическую космонавтику, на земном шаре ещё нет?! Где взять самих космонавтов, если людей, летавших в космос, на земном шаре тоже нет?!
С.П. Королёв в поисках кадров обратился к авиации: он решил привлечь в космонавты молодых военных лётчиков. Они уже обучены управлять сверхзвуковым истребителем, а здесь задача отчасти сходная. Кроме того, лётчики привычны к тяжёлым перегрузкам, пребыванию в разреженной атмосфере.
Королёв сформулировал основные требования к профессии космонавта: «Для такого дела более всего пригоден лётчик и, прежде всего, лётчик-истребитель. Это и есть универсальный специалист. Он и пилот, и штурман, и связист, и бортинженер. А будучи кадровым военным, он обладает необходимыми морально-волевыми качествами. Его отличает собранность, дисциплинированность и непреложное стремление к достижению поставленной цели».
Первые же полёты в космос показали, что ориентация С.П. Королева на военных летчиков не подвела. Из этого решения логически вытекало, что инструктора для будущих космонавтов следует искать среди лётчиков-испытателей. Разумеется, С.П. Королёву нужен был не просто компетентный специалист высшего класса, а надёжный, порядочный человек.
Таковой нашёлся: С.П. Королёв вспомнил о лётчике-испытателе М.Л. Галлае. В начале 1960 года они встретились у С.П. Королёва в Останкино. Вместо 15-20 минут (в эти дни главный конструктор жил на почасовом графике: готовился первый страт космического корабля «Восток») они проговорили два часа. Им было что вспомнить и обсудить — их пути с 1935 по 1944 гг. пересекались не раз.
С.П. Королев лично вписал в штатное расписание новую должность — «инструктор-методист по пилотированию космического корабля». Так именовалась эта должность и потом в стартовом расписании на пуске первого «Востока».
Поскольку тренажёр был один и невозможно было готовить сразу всех слушателей отряда, из него отобрали шестерых, каждый из которых мог быть первым космонавтом, и отправили в ЛИИ ЦАГИ для занятий на специальном тренажёре под руководством инструктора-методиста М.Л. Галлая. Это была «Группа №1», в которую вошли Ю.А. Гагарин, Г.С. Титов, Г.Г. Нелюбов, А.Г. Николаев, В.Ф. Быковский, П.Р. Попович. Первая «великолепная шестёрка», впоследствии получившая название «гагаринской шестёрки», приступила к тренировкам.
***
М.Л. Галлай столкнулся с тем, что механически перенести приёмы и методы подготовки специалистов из авиации в космонавтику невозможно. Например, осваивать корабль методом так называемой «вывозки» (в самолёт за второе управление садится инструктор) нельзя, хотя бы потому, что второго управления просто нет, как нет и двухместных учебно-тренировочных космических кораблей. Спросить совета нельзя, потому что Галлай первый в своём деле и до всего должен дойти собственным умом.
Когда весной 1941 года создавался ЛИИ ЦАГИ, обнаружилось, что старых площадей недостаточно, чтобы разместить КБ, НИИ, лаборатории, ремонтные мастерские и пр. Тогда было решено использовать корпуса расположенного здесь, на опушке соснового леса, здания туберкулезного санатория, тем более что грохот аэродрома уже давно не давал больным покоя. В начале 1960 года в одном из корпусов, стоящем на отшибе, поселили будущих космонавтов, а в другом, на втором этаже, был смонтирован специальный стенд-тренажёр, основой которого являлся макет космического корабля «Восток».
Тренажёр представлял собой шар диаметром 2 метра 30 сантиметров, обклеенный изнутри поролоном, с боковым иллюминатором, с круглым отверстием для оптического ориентатора «Взор», приборной доской, пультом и рукояткой ручного управления, креслом космонавта; прибор «Глобус» показывал космонавту, над какой территорией Земли он находится и куда приземлится корабль. Эта система должна была помочь сформировать у будущих космонавтов новые рабочие навыки, довести их до автоматизма путём создания на тренировках полной иллюзии полета. Имитировался даже шум двигателей ракеты-носителя как на старте, так и на участке торможения, переход космического корабля из освещенной половины земного шара в неосвещенную и обратно и др.
На этом тренажёре М.Л. Галлай учил будущих космонавтов, как сойти с космической орбиты и сесть в заданном районе на ручном управлении, как отделить спускаемый аппарат от приборного отсека, если не включится автоматика, как катапультироваться из корабля и др.
***
Шестеро подтянутых молодых людей, примерно одного роста и одной комплекции (размеры кабины и грузоподъемность космического корабля диктовали рост космонавта — не более 167 сантиметров и вес — не более 65 килограммов), в форме офицеров ВВС, вошли в комнату, где стоял макет «Востока» в натуральную величину — основа тренажера, на котором им предстояло работать несколько месяцев.
Все они в полной мере отвечали строгим требованиям С.П. Королёва, всех их объединяло, помимо высокого профессионализма, горячее желание лететь в космос. М.Л. Галлаю хорошо было знакомо такое чувство: в юности он с ним пришёл в лётчики-испытатели.
Начались дни напряженных тренировок. М.Л. Галлай отрабатывал с «шестёркой» упражнения, имитирующие одновитковый полет космического корабля вокруг земного шара как в штатном варианте, так и в нештатном (С.П. Королёв выбирал такую орбиту, чтобы корабль, в случае отказа всех систем управления, мог самостоятельно вернуться на Землю за счёт естественного торможения).
Каждое утро один из будущих космонавтов, одетый в специальный костюм «Воркута», снимал обувь и в носках по стремянке влезал в кабину тренажёра (её называли просто — «шарик»), садился полулежа в кресло. М.Л. Галлай помогал ему проверить правильность предстартовых положений всех тумблеров, кнопок, ручек, затем переходил в соседнюю комнату, усаживался за инструкторский пульт, надевал наушники с ларингофоном и связывался с космонавтом.
— Дайте показания приборов, положение органов управления слева направо по кабине!
Космонавт в строго установленной последовательности перечислял всё, что было перед ним на приборной доске.
— К полёту готовы?
— Готов!
— Ну, тогда давай, поехали! — весело говорил М.Л. Галлай.
Вряд ли он в тот момент мог предположить, что его неуставное «поехали!» вскоре станет словом-символом, с которым первый землянин полетит в космос. Откуда вообще пришло это слово? Большой жизненный и лётный опыт М.Л. Галлая привел его к твёрдому выводу: «Хорошо работать можно только весело!». Снять напряжение лучше всего помогает самая немудреная шутка. Во время испытаний стратегического бомбардировщика «Ту-4» он заменил штатную, сухую команду «Экипаж, взлетаю!» неформальной отсебятиной, которую он весело произносил перед началом разбега самолета: «Поехали!». У членов многочисленного экипажа «Ту-4» это слово командира воздушного судна всегда вызывало улыбку, и едва уловимое напряжение снимало как рукой.
Вот и работая с «шестёркой» будущих космонавтов, М.Л. Галлай весело говорил «Поехали!» и нажимал кнопку «Пуск». Вся сложная система имитации полёта приходила в действие.
17 января 1961 года настал для «шестёрки» день экзаменов, которые принимала специальная комиссия из десяти человек. В состав комиссии входил и М.Л. Галлай. Его раздирали противоречивые чувства: он выступал в двоякой роли — и экзаменатора, и экзаменуемого одновременно. Самым важным пунктом программы экзаменов была проверка практических навыков управления космическим кораблем на макете-тренажёре, чему «шестёрку» он обучал почти год.
Первым был Ю.А. Гагарин (это не было случайностью: С.П. Королев сразу особо отметил его), он получил задание — нормальный одновитковый полёт. Ю.А. Гагарина экзаменовали около часа, затем всех остальных. Они уверенно работали на тренажёре как при нормальном полёте, так и при возможном отказах техники, успешно справились с имитацией ручного управления спуском. Подопечные Галлая даже на заковыристые вопросы комиссии отвечали уверенно и правильно. А Андриан Николаев на вопрос, что он будет делать при отказе техники, ответил: «Прежде всего — сохранять спокойствие». Да, это были достойные ученики М.Л. Галлая, в которых он вложил всю душу.
На следующий день, 18 января 1961 года, состоялся экзамен по теоретическому курсу космического полета.
Комиссия каждому из всей «шестёрки» выставила оценку «отлично» и написала заключение: «Может быть допущен к выполнению обязанностей космонавта».
К работе с ними М.Л. Галлай подошёл не только как инструктор-методист, но и как ученый, всю жизнь занимавшийся новой наукой XX века — психологией пилотирования. Поэтому он обратил внимание прежде всего на характеры каждого из «шестёрки». Это были очень разные люди, отнюдь не «винтики», а шесть человек с ярко выраженной индивидуальностью.
В своей документальной повести «С человеком на борту», посвящённой истории полета Ю.А. Гагарина в космос, М.Л. Галлай не стал ничего приукрашивать и сглаживать, а описал, как всё было на самом деле — с победами и поражениями, с удачами и неудачами.
Книга вышла с послесловием второго космонавта, Героя Советского Союза, генерал-лейтенанта авиации Г.С. Титова, которое он написал 13 мая 1984 года: «С понятным волнением читал я эту книгу. Заново переживал события тех далеких теперь, незабываемых дней, которые стали достоянием истории космонавтики, истории нашей Родины, да и всего человечества. Пока я читал повесть «С человеком на борту», меня не оставляло ощущение полной подлинности написанного…»
Настал день 12 апреля 1961 года. На космодроме Байконур с раннего утра всё готово к старту космического корабля «Восток» со старшим лейтенантом Ю.А. Гагариным (из космоса он вернётся уже в чине майора!). В 6.06 московского времени на стартовую площадку автобус доставляет его и дублёра Г.С. Титова. У подножия ракеты стояла небольшая группа с С.П. Королёвым, здесь был и М.Л. Галлай. Ю.А. Гагарин доложил, что готов к полёту. Потом он поочередно обнялся с каждым из этой маленькой группы. Впоследствии М.Л. Галлай напишет: «…мне кажется, я до сих пор чувствую его руки у себя на плечах».
Ю.А. Гагарин поднялся по ступенькам к нижней лифтовой площадке, обернулся, приветственно поднял вверх руки, постоял несколько секунд и вошёл в лифт, который поднял его к кабине космического корабля.
Группа людей во главе С.П. Королёвым спустилась под землю — на командный пункт управления пуском. Посредине пультовой стоял С.П. Королёв с микрофоном в руке перед динамиком, держа связь с бортом — он информирует Ю.А. Гагарина о работе пусковой системы. Рядом с С.П. Королёвым стоял полковник М.Л. Галлай — так потребовал сам Главный конструктор. Зачем С.П. Королёву понадобился во время старта инструктор-методист М.Л. Галлай, фамилию которого, как бы спохватившись, он дописал в последний момент в первоначальный список лиц, допущенных в святая святых космодрома — пультовую? Ответ прост: в случае возникновения нештатной ситуации на борту помощь инструктора, готовившего космонавтов к полёту, могла оказаться ключевой. Предполагалось, что инструктор мгновенно подскажет космонавту, что делать. По-видимому, присутствие М.Л. Галлая действовало успокаивающе на С.П. Королёва в чрезвычайно нервной атмосфере первого старта космического корабля «Восток». Кроме того, он знал, что М.Л. Галлай — писатель (первую свою книгу «Через невидимые барьеры», вышедшую в 1960 году, М.Л. Галлай подарил С.П. Королёву) и сможет описать это историческое событие, что и произошло в 1977 году, когда была опубликована в журнале «Дружба народов» документальная повесть М.Л. Галлая «С человеком на борту».
В 9.03 прошёл обратный отсчет времени. А.С. Кириллов скомандовал: «Пуск!» В динамике раздались раскаты вулканического грома. Сквозь грохот и гул послышался бодрый уверенный голос Ю.А. Гагарина: «Поехали!» Это слово не было прописано в инструкции, не соответствовало штатной официальной терминологии. Это слово вырвалось у Ю.А. Гагарина автоматически под влиянием многочисленных тренировок на тренажёре, когда оно неизменно произносилось инструктором. Галлаевское «Поехали!» превратилось в гагаринское «Поехали!». С.П. Королёв выкрикнул на всю пультовую: «Молодец! Настоящий русский богатырь!».
12 апреля 1961 года одновитковый космический полёт первого человека, нашего соотечественника Ю.А. Гагарина, прошёл успешно.
В этом была и заслуга М.Л. Галлая. Ю.А. Гагарин не раз вспоминал добрым словом своего первого инструктора. В докладе о полёте написал: «Условия полёта оказались несколько легче, чем условия, в которых приходилось тренироваться». Оно и понятно: М.Л. Галлай учил по-суворовски — «тяжело в ученье, легко в бою!». Вернувшись на Землю, Ю.А. Гагарин сказал М.Л. Галлаю: «Всё было в точности так, как вы мне рассказали. Будто бы там уже побывали до меня». Это была высшая оценка работы инструктора М.Л. Галлая!
Закончив тренировки с «гагаринской шестёркой», М.Л. Галлай в течение ряда лет оставался консультантом С.П. Королёва по вопросам, связанным с деятельностью человека, пилотирующего космический корабль, что изучает специальная наука (в её создании принимал участие доктор технических наук М.Л. Галлай) — «психология лётного труда». В этой науке ему равных не было!
В.В. ВЕЛИЧКО, К.Н. ВЕЛИЧКО
легендарного лётчика-испытателя М.Л. Галлая
 |
| Один из первых вылетов Марка Галлая на самолёте «У-2». 1936 год |
М.Л. Галлай родился 100 лет назад — 16 апреля 1914 года в Санкт-Петербурге. Здесь он учился в средней школе, потом работал на машиностроительном заводе, здесь в 1936 году окончил Ленинградский политех и одновременно — Лётную школу Ленинградского аэроклуба. В 1937 — 1958 годах работал лётчиком-испытателем ЛИИ ЦАГИ (Лётно-исследовательский институт Центрального аэрогидродинамического института) в Москве. Мощное развитие отечественной авиации и авиапрома в 30-е годы породило спрос на новый тип лётчика-испытателя: освоение самолета, являющегося продуктом высоких технологий, потребовало тест-пилотов с высшим техническим образованием. М.Л. Галлай стал первым лётчиком-испытателем ЛИИ ЦАГИ с высшим техническим образованием по специальности аэродинамика. За штурвал самолета впервые сел инженер!
В 1957 году «за мужество и героизм, проявленные при испытании новой техники» М.Л. Галлаю было присвоено звание Героя Советского Союза (к тому времени у него уже было 11 орденов и 15 медалей, в том числе 4 боевых ордена за Великую Отечественную войну). Через два года — в 1959 году М.Л. Галлай получил одним из первых звание «Заслуженный лётчик-испытатель СССР». В представлении отмечалось, что он испытал 125 типов летательных аппаратов как винтомоторных, так и реактивных, а общий налёт составил 3105 часов 50 минут.
Именно М.Л. Галлай первым сбил 22 июня 1941 года немецкий бомбардировщик в ночном небе Москвы. Небо столицы защищали зенитчики и летчики ПВО, в их числе лётчики-испытатели ЦАГИ («золотой запас» авиации).
Из этих «штучных» специалистов-универсалов в первые дни войны были сформированы две отдельных авиационных ночных истребительных эскадрильи. В то время только они умели летать ночью как днем. Марк Галлай был в составе дежурного звена. Он на скоростном истребителе «МиГ-3» (эту новинку отечественного авиапрома он сам испытывал накануне войны) шёл на высоте 4 000 метров. Было известно, что 220 немецких бомбардировщиков пытаются прорваться к Москве. Внезапно в скрещении лучей нескольких прожекторов возник серебристый фюзеляж самолета. Это был немецкий тяжёлый бомбардировщик «Дорнье-215». Марк Галлай заложил фигуру высшего пилотажа, вышел точно в хвост бомбардировщику и открыл огонь по кабине и моторам. «Дорнье-215» клюнул носом и, кувыркаясь в штопоре, провалился в ночную тьму. Это был первый самолет «люфтваффе», сбитый в первом ночном воздушном бою в небе Москвы. В начале августа 1941 года, в Кремле, в большом пустынном зале заседаний Верховного Совета страны, его председатель М.И. Калинин вручил Марку Галлаю за эту победу боевой орден Красного Знамени. Самое главное для молодого лётчика — выиграть первый бой, дабы почувствовать вкус победы, обрести психологию победителя. И свой первый бой Марк Галлай выиграл! Как часто впоследствии в его биографии будет мелькать это смелое слово — «первый»!
М.Л. Галлай первым в мире провёл испытания самолета на флаттер (упругие незатухающие колебания частей летательного аппарата, возникающие в полёте при определённой скорости полёта). Он был первым, кто испытал новое, трёхколесное шасси для самолетов всех типов. Он первым в 1946 году преодолел «звуковой барьер» и установил мировой рекорд скорости на реактивном истребителе «МиГ-9».
 |
| Автограф Гагарина Фотографию автографа Юрия Гагарина для публикации любезно предоставил сын М.Л. Галлая Юрий Маркович Галлай из своего домашнего архива. Историю получения этого автографа М.Л. Галлай описывает в своей книге «С человеком на борту»: «Разумеется, каждый автограф Гагарина для меня далеко не безразличен. И храню я их как большую ценность. Но в то утро (первого полёта) мне брать у него автограф очень уж не хотелось! Виделось в этой процедуре что-то от прощания, от предположения или хотя бы допущения, что другого случая получить автограф первого космонавта может и не представиться… — Юра! — сказал я. — А мне автограф прошу дать сегодня вечером. На месте приземления. Он обещал. И своё обещание выполнил (правда, адресовав несколько написанных на листке блокнота слов не мне, а, по моей же просьбе, своему тёзке — моему сыну)». |
Отчёты и наблюдения Марка Галлая, связанные с экспериментом, когда ему удалось испытать самолет на флаттер и остаться в живых, помогли начальнику НИИ-1 М.В. Келдышу разгадать физические причины возникновения разрушительных вибраций. За всю последующую историю отечественной авиации не было ни одного случая гибели самолета из-за флаттера!
М.Л. Галлай был первым и единственным среди летчиков—испытателей ученым, доктором технических наук, профессором, долгие годы работавшим в Московском авиационном институте (МАИ) и ряде других вузов авиационного профиля.
Но и это не всё: в конце 50-х годов он начал писательскую деятельность в области документальной прозы и был принят в Союз писателей.
Он шёл по своему пути, не совершая поступков, о которых впоследствии хотел бы забыть, сохраняя в любых обстоятельствах высокое человеческое достоинство. Имя М.Л. Галлая стало символом не только смелости, мужества, профессионализма, но и чести, порядочности, достоинства. Его друг кинорежиссёр Эльдар Рязанов снял о нём документальный фильм с символичным названием — «Единица порядочности — один «галлай». Своим жизненным девизом смолоду он взял знаменитые и обязывающие слова Максима Горького: «Человек — это звучит гордо!». На склоне лет М.Л. Галлай с удовлетворением констатировал, что долгая жизнь не дала ему повода к пересмотру этой юношеской оптимистической точки зрения.
Биография М.Л. Галлая уникальна: она соединяет историю отечественной авиации 30—50-х годов и отечественной космонавтики 60-х годов XX века. М.Л. Галлай стоял у истоков формирования двух новых профессий XX века — лётчика-инженера и лётчика-космонавта. Он дружил и работал в одной упряжке и с В.П. Чкаловым, и С.П. Королёвым. Он стал инструктором первых космонавтов и самого первого — Ю.А. Гагарина! Об этих людях говорили при жизни, что на них, как на атлантах, держится Небо. Добавим от себя — и Русский Космос!
***
4 октября 1957 года с космодрома Байконур стартовала ракета «Р-7» основоположника практической космонавтики Сергея Павловича Королёва с первым в мире искусственным спутником Земли в виде элегантного шарика с откинутыми назад стрелами антенн. Так началось утро космической эры. Первый шаг в освоении космоса сделан. Предстояло сделать второй шаг: отправить в космос человека. Но сначала необходимо подготовить его к этой необычной и трудной миссии. Значит, нужен инструктор-наставник будущих космонавтов.
Для нового большого дела требуются первопроходцы — смелые, решительные, самоотверженные люди, готовые отказаться от спокойной жизни, от комфорта ради великой цели. И во времена великих общественных нужд они обязательно находятся. Однако где взять инструктора для первых космонавтов, если людей, освоивших практическую космонавтику, на земном шаре ещё нет?! Где взять самих космонавтов, если людей, летавших в космос, на земном шаре тоже нет?!
С.П. Королёв в поисках кадров обратился к авиации: он решил привлечь в космонавты молодых военных лётчиков. Они уже обучены управлять сверхзвуковым истребителем, а здесь задача отчасти сходная. Кроме того, лётчики привычны к тяжёлым перегрузкам, пребыванию в разреженной атмосфере.
Королёв сформулировал основные требования к профессии космонавта: «Для такого дела более всего пригоден лётчик и, прежде всего, лётчик-истребитель. Это и есть универсальный специалист. Он и пилот, и штурман, и связист, и бортинженер. А будучи кадровым военным, он обладает необходимыми морально-волевыми качествами. Его отличает собранность, дисциплинированность и непреложное стремление к достижению поставленной цели».
Первые же полёты в космос показали, что ориентация С.П. Королева на военных летчиков не подвела. Из этого решения логически вытекало, что инструктора для будущих космонавтов следует искать среди лётчиков-испытателей. Разумеется, С.П. Королёву нужен был не просто компетентный специалист высшего класса, а надёжный, порядочный человек.
Таковой нашёлся: С.П. Королёв вспомнил о лётчике-испытателе М.Л. Галлае. В начале 1960 года они встретились у С.П. Королёва в Останкино. Вместо 15-20 минут (в эти дни главный конструктор жил на почасовом графике: готовился первый страт космического корабля «Восток») они проговорили два часа. Им было что вспомнить и обсудить — их пути с 1935 по 1944 гг. пересекались не раз.
С.П. Королев лично вписал в штатное расписание новую должность — «инструктор-методист по пилотированию космического корабля». Так именовалась эта должность и потом в стартовом расписании на пуске первого «Востока».
Поскольку тренажёр был один и невозможно было готовить сразу всех слушателей отряда, из него отобрали шестерых, каждый из которых мог быть первым космонавтом, и отправили в ЛИИ ЦАГИ для занятий на специальном тренажёре под руководством инструктора-методиста М.Л. Галлая. Это была «Группа №1», в которую вошли Ю.А. Гагарин, Г.С. Титов, Г.Г. Нелюбов, А.Г. Николаев, В.Ф. Быковский, П.Р. Попович. Первая «великолепная шестёрка», впоследствии получившая название «гагаринской шестёрки», приступила к тренировкам.
***
М.Л. Галлай столкнулся с тем, что механически перенести приёмы и методы подготовки специалистов из авиации в космонавтику невозможно. Например, осваивать корабль методом так называемой «вывозки» (в самолёт за второе управление садится инструктор) нельзя, хотя бы потому, что второго управления просто нет, как нет и двухместных учебно-тренировочных космических кораблей. Спросить совета нельзя, потому что Галлай первый в своём деле и до всего должен дойти собственным умом.
Когда весной 1941 года создавался ЛИИ ЦАГИ, обнаружилось, что старых площадей недостаточно, чтобы разместить КБ, НИИ, лаборатории, ремонтные мастерские и пр. Тогда было решено использовать корпуса расположенного здесь, на опушке соснового леса, здания туберкулезного санатория, тем более что грохот аэродрома уже давно не давал больным покоя. В начале 1960 года в одном из корпусов, стоящем на отшибе, поселили будущих космонавтов, а в другом, на втором этаже, был смонтирован специальный стенд-тренажёр, основой которого являлся макет космического корабля «Восток».
Тренажёр представлял собой шар диаметром 2 метра 30 сантиметров, обклеенный изнутри поролоном, с боковым иллюминатором, с круглым отверстием для оптического ориентатора «Взор», приборной доской, пультом и рукояткой ручного управления, креслом космонавта; прибор «Глобус» показывал космонавту, над какой территорией Земли он находится и куда приземлится корабль. Эта система должна была помочь сформировать у будущих космонавтов новые рабочие навыки, довести их до автоматизма путём создания на тренировках полной иллюзии полета. Имитировался даже шум двигателей ракеты-носителя как на старте, так и на участке торможения, переход космического корабля из освещенной половины земного шара в неосвещенную и обратно и др.
На этом тренажёре М.Л. Галлай учил будущих космонавтов, как сойти с космической орбиты и сесть в заданном районе на ручном управлении, как отделить спускаемый аппарат от приборного отсека, если не включится автоматика, как катапультироваться из корабля и др.
***
Шестеро подтянутых молодых людей, примерно одного роста и одной комплекции (размеры кабины и грузоподъемность космического корабля диктовали рост космонавта — не более 167 сантиметров и вес — не более 65 килограммов), в форме офицеров ВВС, вошли в комнату, где стоял макет «Востока» в натуральную величину — основа тренажера, на котором им предстояло работать несколько месяцев.
Все они в полной мере отвечали строгим требованиям С.П. Королёва, всех их объединяло, помимо высокого профессионализма, горячее желание лететь в космос. М.Л. Галлаю хорошо было знакомо такое чувство: в юности он с ним пришёл в лётчики-испытатели.
Начались дни напряженных тренировок. М.Л. Галлай отрабатывал с «шестёркой» упражнения, имитирующие одновитковый полет космического корабля вокруг земного шара как в штатном варианте, так и в нештатном (С.П. Королёв выбирал такую орбиту, чтобы корабль, в случае отказа всех систем управления, мог самостоятельно вернуться на Землю за счёт естественного торможения).
Каждое утро один из будущих космонавтов, одетый в специальный костюм «Воркута», снимал обувь и в носках по стремянке влезал в кабину тренажёра (её называли просто — «шарик»), садился полулежа в кресло. М.Л. Галлай помогал ему проверить правильность предстартовых положений всех тумблеров, кнопок, ручек, затем переходил в соседнюю комнату, усаживался за инструкторский пульт, надевал наушники с ларингофоном и связывался с космонавтом.
— Дайте показания приборов, положение органов управления слева направо по кабине!
Космонавт в строго установленной последовательности перечислял всё, что было перед ним на приборной доске.
— К полёту готовы?
— Готов!
— Ну, тогда давай, поехали! — весело говорил М.Л. Галлай.
Вряд ли он в тот момент мог предположить, что его неуставное «поехали!» вскоре станет словом-символом, с которым первый землянин полетит в космос. Откуда вообще пришло это слово? Большой жизненный и лётный опыт М.Л. Галлая привел его к твёрдому выводу: «Хорошо работать можно только весело!». Снять напряжение лучше всего помогает самая немудреная шутка. Во время испытаний стратегического бомбардировщика «Ту-4» он заменил штатную, сухую команду «Экипаж, взлетаю!» неформальной отсебятиной, которую он весело произносил перед началом разбега самолета: «Поехали!». У членов многочисленного экипажа «Ту-4» это слово командира воздушного судна всегда вызывало улыбку, и едва уловимое напряжение снимало как рукой.
Вот и работая с «шестёркой» будущих космонавтов, М.Л. Галлай весело говорил «Поехали!» и нажимал кнопку «Пуск». Вся сложная система имитации полёта приходила в действие.
17 января 1961 года настал для «шестёрки» день экзаменов, которые принимала специальная комиссия из десяти человек. В состав комиссии входил и М.Л. Галлай. Его раздирали противоречивые чувства: он выступал в двоякой роли — и экзаменатора, и экзаменуемого одновременно. Самым важным пунктом программы экзаменов была проверка практических навыков управления космическим кораблем на макете-тренажёре, чему «шестёрку» он обучал почти год.
Первым был Ю.А. Гагарин (это не было случайностью: С.П. Королев сразу особо отметил его), он получил задание — нормальный одновитковый полёт. Ю.А. Гагарина экзаменовали около часа, затем всех остальных. Они уверенно работали на тренажёре как при нормальном полёте, так и при возможном отказах техники, успешно справились с имитацией ручного управления спуском. Подопечные Галлая даже на заковыристые вопросы комиссии отвечали уверенно и правильно. А Андриан Николаев на вопрос, что он будет делать при отказе техники, ответил: «Прежде всего — сохранять спокойствие». Да, это были достойные ученики М.Л. Галлая, в которых он вложил всю душу.
На следующий день, 18 января 1961 года, состоялся экзамен по теоретическому курсу космического полета.
Комиссия каждому из всей «шестёрки» выставила оценку «отлично» и написала заключение: «Может быть допущен к выполнению обязанностей космонавта».
К работе с ними М.Л. Галлай подошёл не только как инструктор-методист, но и как ученый, всю жизнь занимавшийся новой наукой XX века — психологией пилотирования. Поэтому он обратил внимание прежде всего на характеры каждого из «шестёрки». Это были очень разные люди, отнюдь не «винтики», а шесть человек с ярко выраженной индивидуальностью.
В своей документальной повести «С человеком на борту», посвящённой истории полета Ю.А. Гагарина в космос, М.Л. Галлай не стал ничего приукрашивать и сглаживать, а описал, как всё было на самом деле — с победами и поражениями, с удачами и неудачами.
Книга вышла с послесловием второго космонавта, Героя Советского Союза, генерал-лейтенанта авиации Г.С. Титова, которое он написал 13 мая 1984 года: «С понятным волнением читал я эту книгу. Заново переживал события тех далеких теперь, незабываемых дней, которые стали достоянием истории космонавтики, истории нашей Родины, да и всего человечества. Пока я читал повесть «С человеком на борту», меня не оставляло ощущение полной подлинности написанного…»
Настал день 12 апреля 1961 года. На космодроме Байконур с раннего утра всё готово к старту космического корабля «Восток» со старшим лейтенантом Ю.А. Гагариным (из космоса он вернётся уже в чине майора!). В 6.06 московского времени на стартовую площадку автобус доставляет его и дублёра Г.С. Титова. У подножия ракеты стояла небольшая группа с С.П. Королёвым, здесь был и М.Л. Галлай. Ю.А. Гагарин доложил, что готов к полёту. Потом он поочередно обнялся с каждым из этой маленькой группы. Впоследствии М.Л. Галлай напишет: «…мне кажется, я до сих пор чувствую его руки у себя на плечах».
Ю.А. Гагарин поднялся по ступенькам к нижней лифтовой площадке, обернулся, приветственно поднял вверх руки, постоял несколько секунд и вошёл в лифт, который поднял его к кабине космического корабля.
Группа людей во главе С.П. Королёвым спустилась под землю — на командный пункт управления пуском. Посредине пультовой стоял С.П. Королёв с микрофоном в руке перед динамиком, держа связь с бортом — он информирует Ю.А. Гагарина о работе пусковой системы. Рядом с С.П. Королёвым стоял полковник М.Л. Галлай — так потребовал сам Главный конструктор. Зачем С.П. Королёву понадобился во время старта инструктор-методист М.Л. Галлай, фамилию которого, как бы спохватившись, он дописал в последний момент в первоначальный список лиц, допущенных в святая святых космодрома — пультовую? Ответ прост: в случае возникновения нештатной ситуации на борту помощь инструктора, готовившего космонавтов к полёту, могла оказаться ключевой. Предполагалось, что инструктор мгновенно подскажет космонавту, что делать. По-видимому, присутствие М.Л. Галлая действовало успокаивающе на С.П. Королёва в чрезвычайно нервной атмосфере первого старта космического корабля «Восток». Кроме того, он знал, что М.Л. Галлай — писатель (первую свою книгу «Через невидимые барьеры», вышедшую в 1960 году, М.Л. Галлай подарил С.П. Королёву) и сможет описать это историческое событие, что и произошло в 1977 году, когда была опубликована в журнале «Дружба народов» документальная повесть М.Л. Галлая «С человеком на борту».
В 9.03 прошёл обратный отсчет времени. А.С. Кириллов скомандовал: «Пуск!» В динамике раздались раскаты вулканического грома. Сквозь грохот и гул послышался бодрый уверенный голос Ю.А. Гагарина: «Поехали!» Это слово не было прописано в инструкции, не соответствовало штатной официальной терминологии. Это слово вырвалось у Ю.А. Гагарина автоматически под влиянием многочисленных тренировок на тренажёре, когда оно неизменно произносилось инструктором. Галлаевское «Поехали!» превратилось в гагаринское «Поехали!». С.П. Королёв выкрикнул на всю пультовую: «Молодец! Настоящий русский богатырь!».
12 апреля 1961 года одновитковый космический полёт первого человека, нашего соотечественника Ю.А. Гагарина, прошёл успешно.
В этом была и заслуга М.Л. Галлая. Ю.А. Гагарин не раз вспоминал добрым словом своего первого инструктора. В докладе о полёте написал: «Условия полёта оказались несколько легче, чем условия, в которых приходилось тренироваться». Оно и понятно: М.Л. Галлай учил по-суворовски — «тяжело в ученье, легко в бою!». Вернувшись на Землю, Ю.А. Гагарин сказал М.Л. Галлаю: «Всё было в точности так, как вы мне рассказали. Будто бы там уже побывали до меня». Это была высшая оценка работы инструктора М.Л. Галлая!
Закончив тренировки с «гагаринской шестёркой», М.Л. Галлай в течение ряда лет оставался консультантом С.П. Королёва по вопросам, связанным с деятельностью человека, пилотирующего космический корабль, что изучает специальная наука (в её создании принимал участие доктор технических наук М.Л. Галлай) — «психология лётного труда». В этой науке ему равных не было!
В.В. ВЕЛИЧКО, К.Н. ВЕЛИЧКО