...В Москве, в Главном управлении милиции при ОГПУ ожидали сотрудников, которые вот-вот должны были привезти задержанного на железнодорожной станции Кратово диверсанта.

В этот день на Петровке, в Управлении милиции Москвы с утра Л.Д. Вуль проводил оперативное совещание с руководящими работниками управления и начальниками районных отделов милиции.

Спустя полчаса после начала совещания дверь в зал отворилась. Стараясь не стучать сапогами, вошёл секретарь начальника управления Яшков. Он быстро подошёл к сидящему у края стола Вулю и что-то шепнул ему. Вуль согласно кивнул и вышел следом за Яшковым.

Ляндрес Илья Александрович

Вскоре он вернулся, отыскал глазами своего помощника — старшего инспектора для особых поручений — и жестом подозвал к себе.

— Через двадцать минут, — отрывисто проговорил он, — вызывайте грузовые автомашины, оборудованные для перевозки людей. Прямо сейчас по своему усмотрению отберите двадцать пять человек.

Начальник управления подошёл к трибуне, тронул оратора за плечо и объявил:

— Совещание прерывается. Товарищи, чьи фамилии будут сейчас названы и имеющие при себе «дамские» пистолеты браунинг № 3 или маузер № 1, должны пройти в склад оружия и временно заменить их на боевое оружие. У входа вас будут ждать грузовики.

Среди названных по списку были сотрудники наружной службы П.М. Струк, А.И. Ка\линичев, И.А. Ляндрес, Н.Р. Гурьев, А.Н. Романов. Из уголовного розыска выезжали Н.Ф. Осипов, А.И. Иванов, Н.Л. Ножницкий.

Ровно в одиннадцать со двора управления выехали крытые брезентом автомашины и на предельной скорости покатили в сторону Голутвина.

— Очевидно, вас интересует поспешность выезда и суть задания? — обращаясь к оперативникам, негромко спросил Вуль. — Подробностей я не знаю, но известно, что предстоит захватить очень опасного преступника, которого сегодня мы должны доставить к заместителю председателя ОГПУ. С деталями ознакомимся на месте.

Ножницкий Николай Леонтьевич

Задание Вулю поручили не случайно: он имел опыт в таких делах. Вряд ли кто другой мог справиться лучше. Очевидно, это имели в виду в ОГПУ, определяя такой короткий срок.

Начальник коломенской милиции, получивший извещение о выезде сотрудников из Москвы, встретил их на станции, мимо которой, не останавливаясь, прошёл пассажирский поезд.

— Что это значит? — спросил Вуль у подошедшего для доклада начальника милиции.

— Стреляет, сукин сын, — начальник кивнул в сторону побитых пулями верхних окон вокзала.

— Понятно. А теперь расскажите подробнее, — попросил Вуль.

— Задержанного из Кратова муровцы благополучно доставили в отдел охраны, — рассказывал начальник коломенской милиции. — Как предусмотрено, дежурный принял его, произвёл личный обыск и вызвал стрелка, чтобы тот сопроводил диверсанта в камеру. Покончив с формальностями, сдав задержанного, сотрудники ушли. До прихода стрелка дежурный по отделу остался с диверсантом один на один. Дело обычное. Дежурный оформлял документы и на какое-то время упустил из поля зрения подопечного. А когда оторвался от бумаги, увидел направленный на себя пистолет. Видно, личный обыск и сотрудники, и дежурный произвели небрежно. Положение в дежурной комнате изменилось. Теперь уже арестованным стал дежурный. Под дулом пистолета ему пришлось поднять руки. Обезоружив сотрудника, преступник отвёл его к выходу и, крикнув на прощание: «А теперь не попадайся!» — сбросил его с лестницы. После чего внизу запер наружную дверь на крюк, для надёжности вход забаррикадировал дубовыми диванами. Вернулся, разложил по подоконникам оружие и патроны, хранившиеся в дежурной части, приготовился к обороне.

Осипов Николай Филиппович

— Невесёлая получилась у вас история, — нарушил молчание Вуль. — Вот к чему привело головотяпство. А что дальше?

— Очутившись на улице, — продолжил начальник, — дежурный поднял тревогу, собрал стрелков, вызвал милицию из Коломны. По его просьбе из местного гарнизона прибыли девять красноармейцев и оцепили вокзал. Бандиту предложили сдаться, но тот ответил стрельбой... Убитых пока нет, но одного милиционера ранил. Так что, товарищ Вуль, остерегайтесь, стреляет он, стервец, метко.

— Прекратите пальбу! — распорядился Вуль. — Пришлите ко мне кого-нибудь из сотрудников отдела, хорошо знающего входы и выходы из вокзала.

Отдел железнодорожной охраны размещался на втором этаже кирпичного здания вокзала и занимал несколько комнат. А вход находился с торцовой стороны, в небольшом тамбуре, обитом тёсом; отсюда вела наверх крутая лестница с блестящими перилами, отполированными множеством рук.

Вуль обошёл вокзал, тщательно осмотрел все нижние комнаты и только после того, как сам убедился, что сверху в отдел охраны проникнуть невозможно, вернулся в помещение начальника вокзала, где разместился штаб операции.

Заподозрив неладное, пытаясь рассмотреть, что происходит внизу, диверсант прекратил стрельбу. А может, оттого, что услыхал шум подъехавших грузовиков. Неспокойная тишина нервировала его. Диверсант, видимо, решил продержаться до темноты, а ночью попробовать скрыться. Не так уж трудно было догадаться Вулю о намерениях преступника.

— У кого есть предложения? Прошу, товарищи.

— Разрешите?

— Что у вас, Осипов, выкладывайте, — разрешил Вуль.

— Нужны приставные пожарные лестницы, по ним мы с ребятами через окна ворвёмся в помещение и обезоружим преступника.

— Лихо, но при этом мы обязательно кого-нибудь потеряем. У него же не пугач, — пояснил Вуль.

— Окна находятся с разных сторон, — возразил Осипов. — Не успеет выстрелить.

— Осипов, твой план не пойдёт. Рассчитывать на авось нельзя. Он нам нужен живым.

Мимо станции вновь прогрохотал поезд. И не успели стихнуть его колеса, как сверху прогремели два выстрела. Вуль подошёл к окну. Через привокзальную площадь, широко шагая, шёл высокий, худощавый человек в полувоенной форме, защитной фуражке.

— Это кто? — спросил Вуль у начальника станции.

— Председатель районного общества ОСОАВИАХИМа.

Вуль быстро повернулся к помощнику.

— Быстренько догони и попроси у него две четверти хлорпикрина. Для меня...

Сидевшие в комнате переглянулись, но вопросов Вулю не задали, хотя и не поняли, зачем ему это понадобилось. А у него план уже созрел. Для этого не хватало только дюжины пивных бутылок. А пока важно было не позволить преступнику выскользнуть из помещения. Такая опасность появилась потому, что люди в оцеплении устали от напряжения и жары. С другой стороны, они уверовали в то, что человек, засевший в отделе, никуда не денется. Вуль сам расставил сотрудников из Москвы, предупредив, чтобы неусыпно следили за окнами.

Человек, засевший за стенами отдела охраны, был не из слабых, осада не особенно утомила его; стоило кому-нибудь из милиционеров пробежать под окнами, как тут же раздавался выстрел и о булыжники дзинькала пуля.

— Не бегать! — запретил Вуль. — Мне подстреленные сотрудники не нужны.

Тем временем помощник вернулся с двумя ёмкостями хлорпикрина.

— Осторожно разлейте по пивным бутылкам. Глядите, чтобы жидкость не попала на кожу, — предупредил Леонид Давыдович.

Учитывая жаркую погоду и то, что железная крыша хорошо прогрелась, Вуль предложил закидать помещение бутылками с хлорпикрином. Выливаясь из разбитых бутылок, жидкость в тепле начнёт интенсивно испаряться, и газ парализует преступника, чем и воспользуются сотрудники милиции. Учитывалось и то, что концентрация хлорпикрина была невелика, поэтому смертельный исход исключался.

Первым вызвался Осипов. Подняться на крышу через слуховое окно не трудно. Но подойти по скату к краю и не сорваться вниз — это требовало почти циркового искусства. Грохот сапог на крыше услыхал преступник и несколько раз выстрелил из винтовки, но пуля, конечно, не могла пробить потолочного перекрытия.

Дважды Осипов пытался спуститься к краю крыши, но у него ничего не получилось. Тогда один из муровцев сбегал на чердак, принес катушку телефонного провода. Осипов обмотался проводом, концы которого передал товарищам.

— Страхуйте!

Распластавшись на крыше головой по направлению к карнизу, он по грудь высунулся наружу и как бы завис в воздухе. Теперь он видел окна отдела охраны и мог прицельно бросить в них бутылки с хлорпикрином, однако первая их них разбилась о стену, и все почувствовали специфический запах. Вторая и третья поразили цель.

Невидимые волны хлорпикрина из окон, огибая крышу, доходили до сотрудников. И те начали задыхаться. Глаза у них покраснели и слезились.

Доложили Вулю.

— Проверьте, что с подопечным!

Притащили и быстро приставили к окну лестницу. Однако преступник никак не реагировал на это. Приказав взять окно под прицел, Вуль подсказал стоявшему на лестнице, чтобы он осторожно поднялся, послушал, что делается в помещении. Все замерли. Однако там было тихо. Достигнув окна, сотрудник заглянул внутрь перед тем как спуститься.

— В отделе никого не видно, но отчётливо слышал какой-то подозрительный хрип, — доложил он Вулю.

— Можно брать, — распорядился Вуль. — И хотя концентрация газа небольшая, группе захвата надеть противогазы. В помещение проникать одновременно с трёх сторон. Будьте предельно осторожны, — давал он последние наставления.

Сотрудники нашли бандита в туалете, сидящим над унитазом и промывавшим глаза водой из графина. Он никак не реагировал на появление сотрудников. Сдался без сопротивления. И хотя хлорпикрин выветрился сквозняком, своё дело он сделал. Задержанного на этот раз тщательно обыскали, нашли у него крохотный пистолет, который хранился в специальном кармане за подкладкой, на внутренней стороне левого рукава пиджака. Преступника препроводили в дрезину, и в тот же день он был в кабинете заместителя председателя ОГПУ.

Владимир КИСЕЛЁВ,
коллаж Николая РАЧКОВА