Найти во чтобы то ни стало

Ушел из дома и не вернулся… Что скрывается за этими сухими строчками милицейских сводок? Какова судьба людей, чьи фотографии однажды покажут в какой-нибудь телепередаче или напечатают в газете с просьбой сообщить об их местонахождении? Находит ли их милиция? Живыми ли?.. Со всеми этими вопросами я обратилась к подполковнику милиции Наталье ЕФРЕМОВОЙ, которая возглавляет 5-ю ОРЧ при ОУР КМ УВД по ЮВАО. Одно из направлений деятельности этого подразделения — розыск без вести пропавших. Символично, что Наталья Ефремова была награждена Орденом «За Веру и Верность». Ведь именно вера объединяет всех людей, которые однажды перешагивают порог ее кабинета. Вера в то, что близкий человек обязательно вернется домой и кошмар закончится…

—Наталья Ивановна, что случается с людьми, о которых принято говорить «без вести пропавшие»? Вы находите их…живыми?

— В большинстве случаев — да. В какой-то момент они просто решают уйти из дома. По разным причинам. Кто-то после конфликта, кто-то боится признаться близкому человеку, что разлюбил, и исчезает из его жизни, чтобы начать все заново с другим. Бывают, конечно и курьезные случаи. Помню, к нам женщина приходила, плакала: «Муж пропал!», а мы его во Владивостоке нашли: он на рыбалку поехал. Что касается детей, то они уходят тогда, когда родители перестают уделять им внимание, интересоваться их жизнью, друзьями, проблемами. Порой родители не могут сказать, во что был одет ребенок. Когда подростки чувствуют свою ненужность, они начинают искать людей, которые смогли бы их оценить, и нередко находят таких на улице. Вот и все. Еще одна причина ухода детей из дома — это постоянные конфликты. В моей практике была 8-летняя Полина, которую мы обнаружили… в монастыре. Все началось с того, что она без разрешения брала у родителей деньги. Те, вместо того, чтобы спокойно объяснить Полине, почему так делать нельзя и договориться с ней, что будут давать ей какую-то сумму на карманные расходы, нещадно били девочку. И однажды она убежала из дома. Искали мы ее довольно долго, а обнаружили у батюшки в монастыре, в Мытищах. После того как фотографию Полины показали по телевидению, буквально на следующий день нам позвонила женщина и рассказала, что похожую девочку она отвела в монастырь. Приезжаем: действительно, наша Полина! Долго с ней разговаривали, она уперлась: «Домой не поеду, мне здесь хорошо!». Переубедить ее не могли. Родителей вызвали, те тут же примчались. Батюшка предложил им оставить девочку еще на какое-то время пожить в монастыре, чтобы она могла получить там то, чего ей, возможно, не хватало дома: заботу, тепло, ласку. Но мать отказалась наотрез. А Полина до такой степени не хотела домой, что спряталась, и мы с трудом ее нашли. И что в результате? Прошло уже несколько лет, а девочка все также убегает из дома.

— И никакого криминала?

— Я скажу так: слава Богу, что в основном мы находим живых. Но иногда прокуратура, изучив представленные нами доказательства того, что в отношении разыскиваемого человека было совершено преступление, возбуждает уголовные дела по 105-й статье УК РФ «убийство». Мы передаем розыскные дела в «убойный отдел». Впрочем, на этом наша работа не заканчивается, мы продолжаем вести оперативные мероприятия с нашими коллегами.

— Одно время в Москве пропадало очень много одиноких пожилых людей, а их квартирами завладевали преступники. Сегодня ситуация изменилась к лучшему?

— Они по-прежнему остаются в группе риска. Я не знаю, откуда преступники получают о них информацию. Но если в квартире живет одинокий старик, 80 процентов из 100, что все плохо кончится и на него в результате выйдут злоумышленники. Хорошо если взамен жилплощади в Москве, ему купят какую-нибудь развалюху в Ивановской области. Именно поэтому я всегда говорю: составляйте завещания на каких-нибудь дальних родственников. Также в группе риска — люди, злоупотребляющие спиртным. Был случай, когда в Кузьминках пропал сильно пьющий мужчина. Заявление в милицию принесла его бывшая жена, с которой он был давно разведен, но та его навещала, убиралась, приносила продукты. Спустя какое-то время в паспортный стол пришла женщина-риэлтор, чтобы взять какие-то справки от имени пропавшего. Наши оперативники с ней побеседовали и выяснили, что разыскиваемый якобы дал согласие на продажу квартиры, а сам находится в Твери. В результате выяснилось, что мужчина уже был похоронен, когда от его имени мошенники пытались продать его квартиру. Но мы вмешались вовремя, было возбуждено уголовное дело по факту мошенничества.

— Мужчину убили?

— Нет, скончался после очередной бутылки. Такие случаи не редкость. Алкоголиков просто спаивают, и все. А что касается убийства…. Пару лет назад к нам обратились за помощью родители 20-летнего Антона. Молодой человек только-только вернулся из армии и пропал. Вскоре мы выяснили, что пропал и его знакомый, 45-летний Александр, с которым Антон пытался наладить автомобильный бизнес. Сестра Антона предположила, что они поехали в Белоруссию продавать автомобиль. Одновременно с этим мы получили информацию о том, что Александр снимал дачу. Приезжаем туда. Дома нет — сгорел. Но на пепелище мы обнаружили простреленное ведро, а на уцелевшей стене дома — следы от пуль. Все говорило о том, что мужчин застрелили, а дачу — подожгли, чтобы скрыть следы преступлений. Через несколько месяцев, весной, на 56-м километре Рижского шоссе были обнаружены два трупа. Экспертиза установила, что это были Александр и Антон. Расследованием убийства занялись местные сыщики. Не знаю, чем закончилось дело, но, по всей вероятности, Александр не совсем честно вел свои дела, имел много долгов, которые не хотел выплачивать. Печальный исход, но родителям Антона я говорила, что лучше узнать самую страшную правду, чем жить в неизвестности.

— Но ведь неизвестность хоть шанс оставляет на то, что человек на самом деле жив-здоров.

— Да, однако жить с этим очень тяжело. Знаете, ко мне приходила мать без вести пропавшего Игоря и говорила: «Он наркоманом был, я понимаю, что его уже нет в живых. Но вы хоть могилу найдите, чтобы я приходить к нему могла!». В моей практике был без вести пропавший мужчина, который семь лет назад ушел и не вернулся. Возбудили уголовное дело по статье «убийство», но розыск результатов не дает. А жена ждет его до сих пор. Каждый вечер накрывает на стол, ставит тарелку для него. Когда я с ней общаюсь по телефону, прошу этого не делать, потому что его в живых нет, его убрали и сделали так, чтобы никто никогда его не обнаружил. А она ждет, ложится спать и просыпается с мыслью, что вот сейчас он войдет в квартиру. Как можно с этим жить? Поэтому я думаю, что нужно узнать правду. Какая бы страшная она ни была.

— Наталья Ивановна, как известно, в Москве достаточно много приезжих. Отсутствие у них регистрации осложняет вам работу, если с человеком случается беда?

— Я бы так не сказала. Другое дело, что родственники обращаются в милицию очень поздно. Например, родители пишут заявления, в которых указывают, что сын или дочь три года назад уехали в Москву на заработки и с тех пор не дают о себе знать. Вы представляете, что такое три года? Уже и фирмы этой нет, и дом, на строительстве которого, предположим, человек работал, давно заселен. Да, одно время он деньги высылал родным, а потом перестал. Нет, чтобы сразу забить тревогу. Вместо этого люди ждут, а время-то уходит. Есть и еще один момент. По регламентирующим нашу деятельность приказам заявление о том, что человек пропал без вести, может подать только близкий родственник. А, например, сосед — уже нет.

— С чем это связано?

— Знаете, одно время в Москве очень часто соседи по коммуналке приходили в милицию и писали заявления о том, что их сосед пропал и даже опознавали его в морге. После чего присоединяли комнату себе, а спустя какое-то время сосед возвращался домой и начинал биться за правду. Вернуть все на круги своя крайне сложно. Нужно пройти массу инстанций, собрать кучу документов. Поэтому мы не можем сбрасывать со счетов тот факт, что у постороннего человека может быть какая-то своя корысть. Естественно, мы не отказываем в помощи и проводим оперативные мероприятия по розыску пропавшего, но розыскное дело заводим только в том случае, если заявление приносят близкие родственники.

— Наталья Ивановна, скажите, что нужно делать, если не дай Бог, конечно, пропал близкий человек? 

— Можно позвонить в бюро регистрации несчастных случаев, куда поступает информация обо всех обнаруженных неопознанных трупах, доставленных в больницы людях, чья личность не была установлена. И, естественно, обращайтесь в милицию. Причем совершенно неважно, что прописаны вы, например, на юго-востоке, а живете на севере. Идите в ближайшее ОВД. И помните, что никто не имеет права вам сказать «Приходите завтра!».

— Но иногда людям отказывают и говорят, что примут заявление только спустя три дня после того как человек пропал. Мол, погуляет и вернется.

— У вас обязаны принять заявление. И никаких «завтра-послезавтра»! Никого не слушайте! Вернулся домой — прекрасно, заберете свое заявление. Но упускать драгоценное время нельзя. Поэтому требуйте, чтобы у вас приняли заявление и выдали так называемый отрывной талон, подтверждающий регистрацию обращения. Если вам отказывают, сообщайте об этом по телефону «02». С собой необходимо принести фотографию разыскиваемого человека и подробно его описать: рост, цвет глаз, волос, обязательно указать какие-то особые приметы — шрамы, татуировки — и рассказать, в чем человек вышел из дома. Я бы еще посоветовала класть пожилым людям в карманы одежды записочки с указанием фамилии, имени, отчества и адреса. В нашей практике мы часто сталкиваемся с тем, что люди старшего поколения, выйдя из дома, просто забывали обратную дорогу. Естественно, когда их приводят в милицию, первым делом осматривают их одежду в поисках таких вот «подсказок». Мне бы хотелось обратить особое внимание на то, что при общении с сотрудниками милиции нужно быть готовым рассказать о пропавшем человеке абсолютно все, что вы о нем знаете: с кем работал, дружил, чем увлекался… Ни о каких фактах, какими бы на взгляд родственников они постыдными не были, умалчивать нельзя.

— Неужели люди этого не понимают?

— Все дело в том, что правда о человеке бывает разная. Кто-то наркотиками увлекается, кто-то проституцией занимается. И родственники зачастую о многом не договаривают. Спрашиваешь потом у родных: «Как же так, почему не сказали?». «Да как-то неудобно было» — отвечают. Мы в результате своей работы все равно выясняем все то, о чем нам не сказали, понимаете? Просто на это уходит время и розыск не сразу ведется в нужном направлении. Вот совсем недавно случай был. В мае в ОВД Южнопортовый родители принесли заявление о том, что ушла из дома и не вернулась их дочь. Воспитывалась девушка в замечательной дружной семье: мама, папа, брат. Что случилось? Мама сообщила, что дочь похитил некий рецидивист, ранее судимый парень и потребовала возбудить уголовное дело. Но сделать это сразу невозможно. Надо же материал наработать, подтверждающий ее версию. Но, поскольку появилась такая информация, розыскное дело из ОВД мы забрали сюда, в округ. Первое, что сделала мама — это написала кучу жалоб. Непонятно, правда, на что. А дальше появляется информация о том, что пропавшая девушка получила новый паспорт. В заявлении же родители указали данные ее старого паспорта. И именно по этим устаревшим данным ведется федеральный розыск. Это значит, что девушка может совершенно спокойно приобрести билет и куда-нибудь уехать. Вызываем сюда маму и спрашиваем: «Вы что, о новых документах ничего не знали?». И слышим в ответ: «Это ваша работа, ваши проблемы». Это что такое? Ведь она заинтересована в розыске своего ребенка, а значит, должна нам помочь и рассказать все, что знает. Через некоторое время к нам пришел отец и рассказал, что ему позвонили из банка и сообщили, что дочь взяла кредит. Значит, слава Богу, жива. По указанным в договоре телефонам мы выяснили, где она снимает квартиру и в тот же вечер ее навестили. Домой идти она отказывалась наотрез. Оказывается, перед тем, как она ушла, дома был скандал, о котором родители не упомянули ни словом. Раньше мать никуда не пускала свою дочь. Та до поры подчинялась. А потом по смс девушка познакомилась с парнем, который сидел в тюрьме. Вскоре он освободился, они начали встречаться. Мать, узнав об этом, наорала на дочь. После очередного скандала девушка решила покончить жизнь самоубийством, но подумала, я цитирую: «Нет, буду жить, так будет лучше для родителей» и с этим мальчиком ушла. В нескольких банках взяла кредиты по 50 тысяч рублей, да и перед уходом из дома взяла крупную сумму денег. Вот и все. Понимаете, если бы мы изначально знали всю правду, в том числе и об исчезнувших деньгах, нашли бы ее гораздо быстрее. Мы очень много времени и сил потратили на отработку версий, связанных с тем, что ее похитили, с ней что-то случилось.

— Наталья Ивановна, а можно писать заявление, если, к примеру, ребенок должен был вернуться из школы три часа назад, а его до сих пор нет дома?

— Конечно. Это нужно делать сразу. Не так давно в округе пропала 10-летняя девочка. Мама сразу же прибежала, сидела у нас в кабинете и никуда не хотела уходить, и я ее прекрасно понимала. Дочку ее мы нашли очень быстро. Оказывается, она с одноклассницами поехала к кому-то на дачу. А теперь представьте, что могло бы произойти, если бы мать подождала день-два-три? Вполне возможно, что девчушки встретили бы какую-нибудь компанию пьяных подростков и неизвестно чем закончилась бы эта поездка. Поэтому пусть лучше будет больше заявлений. Бумага, как говорится, все стерпит. Пишите, перестраховывайтесь. Лучше так, чем вам скажут «приходите завтра», а на следующий день мы уже труп обнаружим.

— Перед общением с вами мне казалось, что человека, который пропал без вести обязательно нет в живых. 

— Да что вы! Нельзя хоронить раньше времени. Мы людей находим живыми и через год, и через два, и через три. Надо постоянно приходить, спрашивать сотрудников о том, как продвигается розыск. В моей практике были такие заявители, которые приходили каждый день. И на самом деле это абсолютно нормально. Потому что нельзя опускать руки и даже мысленно прощаться с человеком.

— Наталья Ивановна, у меня сложилось впечатление, что вы близко к сердцу принимаете чужую боль.

— Понимаете, в нашей работе нельзя оставаться равнодушными. Ведь когда случается беда, человек обращается к нам за помощью. Мы должны его выслушать, успокоить, расспросить. От людей ни в коем случае нельзя отворачиваться. Мне очень повезло, потому что работаю в хорошей профессиональной команде единомышленников. И я очень благодарна моим коллегам за работу. На самом деле она очень тяжелая.

Но рядом со мной люди, которые в любое время дня и ночи готовы прийти на помощь. Также хочется от всех нас сказать большое спасибо начальнику криминальной милиции УВД по ЮВАО полковнику милиции Анатолию Алексеевичу Дронову, который приложил много усилий для того, чтобы создать комфортные

условия работы и благоприятную атмосферу в коллективе.

Подготовила

Юлия МИЛОВИДОВА