Итак, начался процесс аттестации будущих сотрудников полиции. Это значит, если принимать во внимание повышенные требования, предъявляемые руководством страны и обществом к качеству и эффективности функционирования всей системы Министерства внутренних дел, что ответственность лиц, принимающих решение по комплектованию кадрами учреждений МВД, многократно возрастает.
Очевидно, ни один руководитель в здравом уме и памяти в данной ситуации никогда единолично не пойдёт на принятие какого-либо кадрового решения, основываясь на своём интуитивном восприятии человека: «насквозь вижу». Кроме того, в создавшейся ситуации опрометчиво ориентироваться только на профессиональные достижения аттестуемых действующих сотрудников. По нашему мнению, не является решением проблемы и такой вариант, при котором руководитель будет ориентироваться на мнение поручителей. Не исключено, что эти же поручители преследуют какие-то свои, возможно, корыстные цели или дают своё заключение под давлением друзей, родственников. Поэтому руководство страны и Министерства внутренних дел приняли закономерное решение об использовании инструментальных методов исследования человека для оценки профессиональной пригодности будущих сотрудников полиции.
Однако следует признать, что арсенал этих методов в настоящее время весьма ограничен. Вероятно поэтому в последнее время чуть ли ни как панацея (средство от всех болезней) настойчиво предлагается широкое использование скрининговых исследований с помощью полиграфа для выявления факторов риска в целях оптимизации отбора кадров, оценки работающего персонала и превентивного выявления его нелояльности. В немалой мере этому способствует безудержная реклама в печати, на ТВ, где отечественные специалисты приводят данные о почти 100-процентной надежности метода.  По нашему мнению, такой подход не совсем оправдан. В немалой степени это обусловлено недостаточным знанием проблемы и состояния разработок в данной области. Попытаемся кратко пояснить свою позицию.
Никто не отрицает, что полиграфные проверки, выполняемые операторами высокой квалификации, хорошо зарекомендовали себя в практике оперативно-разыскной деятельности, где на первом месте стоят расследования фактов уже произошедших событий.  Но и с учетом несомненной полезности метода во многих странах имеют место законодательные ограничения на их использование. Следует также отметить, что даже во многих судах США не получило широкого распространения использование результатов, полученных с помощью полиграфа, для обоснования доказательной базы преступлений, поскольку они не считаются точными. Это подтверждают данные М. Кэя (лаборатория Лос-Аламос), приведшего результаты проведённой им экспериментальной проверки точности полиграфии при помощи ROC-анализа среди 52 наборов данных, полученных в ходе лабораторных испытаний.  По его сведениям, точность составила от 0,81 до 0,91 с высокой вариабельностью.
Что касается скрининговых исследований при отборе персонала, то многие зарубежные специалисты категорически возражают против использования полиграфа в этих целях. В частности, П. Экман, Д. Раскин и Д. Ликкен (признанные гуру детекции лжи) категорически выступают против применения полиграфов для предварительного испытания при приёме на работу. Причина в том, что до сих пор отсутствуют научные исследования, которые подтвердили бы точность выявления лжи в стандартной кадровой ситуации. Судить же о точности результатов испытаний, основываясь на позитивном опыте оперативно-разыскной деятельности, нельзя, так как это совершенно другая реальность: здесь испытания проходят не подозреваемые в совершении преступления граждане, а совсем иные и вполне добропорядочные люди, которые могут быть законно возмущены необходимостью прохождения такой процедуры.
Последнее обстоятельство автоматически неизбежно приводит к изменению эмоционального фона, что может оказать существенное влияние на результаты исследования.  Кроме того, нельзя снимать со счетов индивидуальную цену лжи. То, что поставлено на карту при расследовании преступлений, и то, что ставится на неё при приёме на работу (назначении на должность), имеют существенные различия в плане возможных последствий. А поскольку в последнем случае ставки ниже, то и боязнь разоблачения у проходящих обследование будет носить гораздо менее выраженный характер, и следовательно, физиологические изменения (суть полиграфии) не будут иметь значимых проявлений. В то же время для многих людей возможность устройства на работу (службу) может носить сакраментальный характер, они могут бояться, что их неправильно оценят, и именно этот установочный страх может послужить причиной неправильной оценки.  Следует также учитывать, что реакции, фиксируемые полиграфом, могут сильно зависеть от индивидуальных особенностей человека или его состояния на момент обследования. Нельзя не принимать во внимание и возможное наличие у обследуемых хороших навыков саморегуляции, которые на фоне низкой цены вопроса в ходе скрининга могут свести на нет достоверность получаемой  информации. Поэтому названные выше почти 100-процентные показатели эффективности метода полиграфии в практике скрининговых исследований, равно как и правомерность его применения,  вызывают обоснованные сомнения.
Важное значение в эффективности полиграфных проверок в целом, и скрининговых в частности, имеют профессиональные качества верификатора, профессионализм которого определяется не только исходными знаниями и опытом, но и человеческими качествами, например, такими, как способность установить контакт с обследуемым, сформировать у него нужный уровень мотивации и т.д.  К сожалению, в последнее время включился конвейер по подготовке специалистов данного профиля, критерии по отбору которых или весьма поверхностны или не предъявляются вовсе. Не вызывает сомнений, что новоиспечённые полиграфологи, несмотря на отсутствие у них достаточного опыта и практических навыков, в значительном количестве будут привлекаться к решению вопросов профессионально-психологического отбора потенциальных сотрудников органов правопорядка. Данное обстоятельство с большой долей уверенности позволяет говорить о ещё меньшей достоверности указанного метода, применяемого в данных целях.
Изложенное можно считать первым обстоятельством, которое, по нашему мнению, свидетельствует о недостаточной корректности выбранного метода для целей кадрового отбора.
Второе обстоятельство заключается в следующем. С.И. Оглоблин и А.Ю. Молчанов под факторами риска, при приёме на работу, предлагают понимать «антисоциальное либо асоциальное, а равно антикорпоративное деяние, имеющее место в биографии кандидата или уже действующего сотрудника (работника) и рассматривающееся как недопустимое в данной организации».  Обращаем внимание на слово «деяние», то есть событие, имевшее место в биографии испытуемого. Выше мы уже говорили о возможной реакции обследуемых. Более того, не вызывает сомнений непригодность полиграфа для выявления сформировавшихся установок, скрытых мотивов, черт характера, патологических наклонностей, служебных амбиций по чисто методологическим причинам: то, что считается морально неприемлемым для одних, является совершенно естественным для других и, следовательно, не вызывает у них реактивных изменений физиологических реакций – «полиграф отдыхает». Это известно и многократно описано в специальной литературе. Таким образом, прогнозировать с помощью данного метода, что и как будет влиять на качество будущей профессиональной деятельности претендента на должность, невозможно. 
Третья причина — трудоёмкость процедуры, временные затраты на её проведение (2-3 человека в день), возможное негативное влияние исследователя на испытуемого, стоимость базового оборудования, стоимостные и временные параметры подготовки специалистов и очень жёсткие требования к условиям проведения исследований.  
В некоторой мере, как альтернативу указанным методам, можно назвать стандартные процедуры психологического тестирования с помощью бланковых методик, но они не эффективны. Это, с одной стороны, обусловлено их низкой специфичностью, а с другой — трудоёмкостью анализа первичного материала (под специфичностью мы понимаем отсутствие возможности их адаптации к определённым, стандартным для конкретной организации факторам риска). Проблему специфичности не решает и разработка на базе этих методик  соответствующих компьютерных программ. Кроме того, в психологических методиках из анализа выпадает эмоционально-экспрессивный компонент поведения человека во время тестирования, который даёт возможность выявления реального отношения к тому или иному стимулу в актуальный момент времени.

Инновационный вариант
инструментальной диагностики

В недавнее время в Государственном научно-исследовательском испытательном институте военной медицины Минобороны РФ задались решением данной сложной задачи. При этом обязательными условиями были жёсткие требования: обеспечить возможность дистантного обследования с выведением аналитика за его контуры, обеспечить пропускную способность диагностического комплекса до 8 человек одновременно при длительности одного тестирования в пределах 50 минут.  Одним  из авторов этой статьи, доктором медицинских наук Г.П. Юрьевым были предложены оригинальная теоретическая база и возможные способы измерения некоторых параметров, которые и легли в основу инновационных технологий диагностики человека и коллектива с помощью запатентованных методов «Эгоскопия» и «Цветография» (UllaDa). Были разработаны соответ-
ствующие аппаратно-программные средства.
Дело в том, что человек, как существо социальное, в процессе жизнедеятельности опирается на интуицию (могу — не могу), эмоции (хорошо —  плохо), рациональный ум (да —  нет), которые, в свою очередь, управляются конфигуративным умом: он осуществляет конкретные социальные действия. Конфигуративный ум формирует, организует и реализует внутренние установки (культурные, моральные, мировоззренческие) как  основополагающие идеи существования человека. Это относится к тому «верхнему» порядку управления, который Платон назвал идеями —  они как бы незримо и нечувственно обустраивают человеческую жизнь и управляют миром. Общеизвестно, что управляющие человеком идеи бывают разными: для кого-то главным становится служение Богу; другой увлекается утопическими императивами переустройства и завоевания если не всего мира, то хотя бы своих окрестностей; третьему надо стать генералом; а последнему нет ничего дороже идеи золотого унитаза на суперяхте рядом со своим супердворцом. Основной класс задач конфигуративного ума можно свести к дилемме моральной самоидентификации «гордыня —  гордость». Это теперь можно измерять и сравнивать с помощью новой технологии.
Вернёмся к социальным действиям. Под социальными действиями подразумевается  действие или бездействие человека, которое, по общему моральному смыслу, соотносится с действиями других людей или ориентируется на них. Оно может быть открытым или маскированным (скрытым) до поры до времени. При этом следует принимать во внимание, что фактор маскированных социальных действий присущ любому человеку и проявляется в любом сообществе по правилу «камень за пазухой», «скрепя сердце», «думает одно, говорит другое», «изображает деятельность», «хамелеон», «двуличный человек» и т.п.  Фактически, каждый нормальный человек многолик и артистичен, и это социальная норма. Кроме того, внешним условиям присуща постоянная изменчивость и именно внешние условия играют определяющее влияние на формирование внутренних установок человека. Причем, в совокупности внешних условий на внутренние установки человека, как существо глубоко социальное, основное влияние прямо или опосредовано (через СМИ) оказывает окружающий социум (семья, друзья, отдельные личности с выраженными лидерскими качествами, коллектив, неформальные объединения, в том числе преступные сообщества и т. д.). Вспомним поговорку «с кем поведёшься от того и наберёшься».
Создан алгоритм, позволяющий выявлять и оценивать уже сформировавшиеся и ещё формирующиеся установки, схемы выявления и оценки их связей с интуицией,  эмоциями, умом —  это всё разные механизмы маскированных субличностных отношений. И уже через эти проявленные отношения можно определять влияние субличностных ролевых кластеров на успешность профессиональной деятельности, на моральное и телесное здоровье специалиста, определять степень, в которой претендент на должность соответствует корпоративным интересам коллектива и т. д. Мы не будем подробно вдаваться в весьма сложную теорию этого вопроса, но скажем, что решить данную проблему удалось лишь тогда, когда аппаратура «научилась» син-
хронно измерять относительную величину параметров как интуитивного, так и эмоционального ума с рациональной самооценкой отношения испытуемого к тестируемой теме, а также инструментально идентифицировать внутренние установки человека и измерять их относительную величину. Все это даёт нам возможность прогнозирования, предвосхищения возможных событий, связанных с профессиональной деятельностью
на основе достоверной информации.
Кратко о методах. Суть метода «Эгоскопия»: испытуемый рисует и (или) пишет свои ответы на любые экспертные задания и вопросы электронным пером на электронном планшете  с параллельной рационально-этической самооценкой темы по шкале «хорошо —  плохо». Синхронно процессу рисования/написания регистрируются физиологические  сигналы (ЭЭГ, ЭКГ, КГР, ФПГ) так, как это делается в методе инструментальной детекции лжи (полиграфии). Пропускная способность: 1—8 человек одновременно, в зависимости от числа посадочных мест и, соответственно, 1—8 электронных планшетов, соединённых с 1 рабочим местом аналитика. С учётом времени тестирования одного человека (не больше 1 часа) и времени на соединение-снятие контактной гарнитуры можно выполнять до 5 диагностических циклов, то есть исследовать до 40 человек в день. Стоимость аппаратно-программного комплекса около 500 т. руб., время подготовки специалиста — 2—3 недели.
«Цветография» (UllaDa) разработана как облачная интернет-технология и не требует подключения сенсорных датчиков. Испытуемый рисует/пишет либо на экране компьютера мышью, либо электронным пером на электронном планшете свои цветографические решения и сам оценивает их по 12- балльной шкале «хорошо —  плохо». Стоимость аппаратно-программного комплекса обусловлена стоимостью компьютера с необходимой периферией и специального программного обеспечения. Время подготовки специалиста – 2 недели.
При рисовании экспертных решений на мониторе компьютера фиксируется объективная картина моделей социальных действий человека не только в настоящем, но и в будущем времени. Исследование по технологии UllaDa может проводиться дистантно и анонимно, через Интернет или по внутренней сети организации непосредственно с рабочего места обследуемого. Пропускная способность ограничена количеством точек обследования и временными параметрами для конечного анализа специалистом до 20—30 человек в день.
В указанных методах заложена возможность самостоятельной разработки сценариев исследования, позволяющих адаптировать их к факторам риска, присущим конкретной организации. Принципиальная особенность новой технологии содержится и в её статистическом аппарате: первично измеряются и сравниваются между собой субличностные кластеры человека, и только потом они сравниваются, если это нужно, с групповыми профессиональными стандартами. Фактически, мы имеем дело с индивидуальной социальной томографией, где акцентируется приоритет человека.
Технологии «Эгоскопия» и UllaDa (УллаДа) нейтральны к социальным, культурным и национальным различиям, к полу, возрасту, образованию и конфессии.
В итоге, синхронно самодокументируются, измеряются и объективно оцениваются внутренние диалоги человека, которые включают в себя смыслы, этику, психологию и физиологию нарисованных ответов применительно к объективной реальности экспертной темы, породившей эту модель. С помощью такого подхода можно измерять и сравнивать между собой маскированные социальные действия, которые формируются в человеке заранее как модели «про запас» на тот случай, когда их можно будет предъявить открыто и без существенных негативных последствий для себя.
В итоге, специалист и руководитель получают реальное представление
• о скрытом внутреннем потенциале работника и коллектива в целом;
• о взаимной маскированной лояльности;
• о силе тех внешних и внутренних факторов, которые скрытно влияют на их здоровье и профессиональную деятельность.
Технология «Эгоскопия» прошла практическую апробацию в одной из структур Министерства обороны, технология UllaDa (УллаДа) — на базе образовательных учреждений при обследовании специалистов ряда коммерческих структур, а также лиц, нуждающихся в психотерапевтической помощи. На рынке диагностических возможностей адекватных аналогов данным методам нет.

Г.П. Юрьев,
доктор медицинских наук, кандидат психологических наук, психотерапевт высшей категории, главный научный сотрудник сектора гуманитарных экспертиз и биоэтики Института философии РАН, заведующий кабинетом психотерапии поликлиники № 1 РАН

Л.В. Чеховский,
кандидат медицинских наук, член-корреспондент Международной академии проблем человека в авиации, космосе, ведущий научный сотрудник ГосНИИИ военной медицины Минобороны РФ