В годы Великой отечественной войны Москва стала центром притяжения для криминального элемента всех мастей. Работа милиции значительно усложнилась. Воры, грабители, мошенники и мародеры наводняли столицу. Не дремала и гитлеровская разведка, стремившаяся всеми способами завербовать шпионов и диверсантов в уголовном мире. Между тем, уже в первые месяцы войны милиция лишилась большей части своих сотрудников: в Красную Армию уходили опытные оперативники, участковые, патрульные. В этот период на плечи руководства московской милиции легла непростая задача организовать деятельность личного состава и меньшими силами выполнять большие объемы работы.

Начальник Управления московской милиции комиссар милиции 2-го ранга Виктор Романченко, командовавший стражами порядка с 1939 по 1946 годы, с этой задачей справился. Москва не только выстояла в схватке с внутренним врагом, но и, в том числе, силами милиции оказала всяческое содействие фронту. Этой теме посвящено множество книг и статей. Однако сведения о самом начальнике московской милиции большей частью обрывочны. Восполнить этот пробел мы решили, встретившись с его сыном Вячеславом РОМАНЧЕНКО.

 

— Отец родился в Харькове в 1906 году в семье приказчика Николая Романченко и белошвейки Натальи с необычной для тех мест фамилией Шведе, — начинает свой рассказ сын легендарного милиционера. — Дед Виктора, служивший на заводе молотобойцем, по всей видимости, был прусскоподанным, Бог весть как попавшим на Харьковскую землю.

Десятки лет спустя это безобидное наследие сыграет злую роль в судьбе комиссара. Однако обо всем по порядку.

Наталья Францевна, происходившая из довольно бедной семьи, с малых лет была отдана в учение в белошвейную мастерскую, где девочки-ученицы находились на пансионе у хозяйки. О весьма юном возрасте будущей белошвейки свидетельствует и ее первый документ об образовании: его девочка получила, едва ей исполнилось семь. Мать Наташи Мария Ефимовна болела чахоткой и спешила устроить дочку. В те годы паспорт женщинам не выдавался, а вид на жительство, заменявший его, можно было получить, выйдя замуж. Поэтому когда на горизонте появился подходящий на первый взгляд жених, немедля сыграли свадьбу, приписав пятнадцатилетней Наташе три года в метрике.

Но семейная жизнь молодоженов не заладилась. Причиной тому было отчаянное пристрастие Николая к горячительному. Пил и гулял он от души, что, конечно, не могло остаться незамеченным хозяевами магазина, где он работал. Вскоре его уволили. Семья, потеряв источник дохода, отправилась в село Кровное Сумской области к родителям непутевого папаши. Старики хорошо приняли Наталью с маленьким Виктором, но городская девочка в селе не прижилась. Да и муж продолжал свое, а потом и вовсе оставил семью. Свекровь посоветовала Наталье оставить сына у них, а самой отправиться в Харьков на заработки. На том и порешили. Наталья устроилась белошвейкой в модный магазин. Виктор остался в деревне, ходил подпаском, батрачил. Жизнь в деревне и в лучшие времена простой не назовешь, а тогда шел 1917 год. Было и голодно, и холодно. Как впоследствии вспоминал сам Виктор, иной раз приходилось греть ноги в коровьих лепешках.

Жизнь шла своим чередом. Мать вышла замуж второй раз. Мальчика продолжала навещать. И все же постепенно он от нее отвыкал. Когда Виктору исполнилось 14, из деревни пришло письмо. Родня опасалась, что местные вдовушки — в России 20-х годов, пережившей первую мировую и гражданскую войны, их было более чем достаточно — подпоив, женят его, и парень погибнет. Вернувшегося в Харьков Виктора новый супруг Натальи Максим Алишин устроил в железнодорожное фабрично-заводское училище учеником слесаря. Отчим хорошо относился к пасынку и всячески ему помогал. Но Виктора эта зависимость тяготила. Поэтому, когда в городе появились вербовщики из Московской саперно-кавалерийской школы, он немедля откликнулся на их призыв.

Началась столичная жизнь. Максим Андреевич продолжал навещать Виктора, так как довольно часто бывал в Москве в служебных командировках. Всякий раз привозил из дома гостинцы и помогал кое-каким месячным обеспечением. На каникулы Романченко приезжал в Харьков. Новенькая форма и военная выправка произвели большое впечатление на его родного брата Николая, который тоже решил непременно связать свою судьбу с армейской службой. Немного погодя он и впрямь поступил в Харьковскую школу «червоних страшин». Но, увы, печальная случайность не позволила его планам осуществиться. После операции по удалению аппендицита Николай полез на турник. Швы разошлись. Спасти мальчика не удалось. Десятилетия спустя его могилу на кладбище на Холодной горе вкупе с остальными сравняют с землей и отстроят стадион. Останется только память о несостоявшемся «червоним» старшине.

Лето 1925 года Виктор проводил в Курске. Там во время тренировок территориальной части гражданской обороны его и присмотрела будущая супруга Зоя Алексеевна. После окончания училища, в 1927-м, на советско-китайскую границу Виктор отправился уже с женой.

Даурия встретила бойцов неприглядной голой степью. Казармы отстроили не сразу, поэтому саперными лопатами красноармейцы рыли землянки — поначалу в них и селились. Тогда же в семье Романченко родилась девочка. Лютой была даурская зима. Воду и молоко на 77-й разъезд привозили замерзшими в тазах — этакий ледяной блин чуть ли не гремел об алюминиевые стенки. Выжить в таких условиях неокрепшей малютке было не под силу. Через три месяца ребенок умер.

В том же году на КВЖД произошел конфликт — поднялись белокитайцы. Однако по факту на границе орудовали семеновские банды. Как впоследствии вспоминала Зоя Алексеевна, на сто пленных приходился всего один китаец. Все прочие были русскими. Оправдывая вторую часть своего названия, саперно-кавалерийский полуэскадрон ходил в атаки. В одной из них конь Виктора, попав передней ногой в сусличью нору, упал, чуть было не подмяв под себя хозяина. Последний от удара о землю сломал ключицу. Но бой продолжался. И Виктор, превозмогая боль, повел людей в атаку. Таких атак были сотни. Диверсанты не желали смиряться с победой Советской России и творили страшные зверства. Отдельный саперный полуэскадрон под командованием Романченко прославился своими кавалерийскими атаками, и в 36-м за двухсотого пойманного диверсанта Романченко получил первый орден Красной Звезды.

Тогда же произошло и еще одно радостное событие в семье Романченко — супруги вновь ожидали ребенка. Но на сей раз, учтя горький опыт, Зоя Алексеевна рожать отправилась к родственникам на другой конец Советского союза, в город Днепродзержинск Днепропетровской области. Там весной 1936 года на свет появился первый сын Славик. В конце мая за ними приехал Виктор, и вновь семья отправилась на Дальний Восток.

Авторитет командира полуэскадрона укреплялся. Вскоре после возвращения трудящиеся Восточной Сибири избрали Рокоссовского и Романченко делегатами 16-го Всероссийского съезда Советов. В память об этом событии всем участникам дарили патефоны с эмблемой партконференции; тогда подобный музыкальный агрегат был показателем большого достатка. Кроме того, в семейном архиве Романченко сохранилась фотографическая карточка Виктора — вся она была размечена квадратической сеткой. Этот старинный прием использовался при переносе и увеличении изображений: во время предварявшей съезд демонстрации люди несли портрет Романченко.

В год рождения сына Виктор поступил в общевойсковую Академию имени Фрунзе. Следует сказать, что до поступления Романченко высокие науки не изучал: условия к тому не располагали. В саперно-кавалерийской школе бойцов обучали лишь элементарным расчетам, необходимым для закладки взрывчатки. И, тем не менее, Виктору удалось усвоить необходимую программу практически в рекордно короткие сроки — за месяц. В академии он учился на разведфакультете, изучал японский язык.

— Заканчивал академию отец уже в 1940 году, будучи начальником управления московской милиции. На эту должность его назначили в 1939-м по спецнабору ЦК ВКП(б), — рассказывает Вячеслав. — На петлицах у него было три ромба синего цвета, что в армии соответствовало командиру корпуса — именно так к нему и обратился Семен Буденный, вручая диплом…

(Продолжение следует).

 

Екатерина КРУТОГОЛОВА,

фото автора из личного архива В.В. Романченко