(Продолжение. Начало в № 49.)

 

Из автобиографии: «В январе 1941-го был направлен на Липецкие авиационные курсы усовершенствования командиров эскадрилий, которые закончил в мае 1941 года. В июне 1941 года был назначен на должность инспектора-лётчика Управления ВВС КА…»

В свой первый бой он, будучи в командировке, вступил защищая главную базу Балтийского флота — порт и город Таллин.

 

***

Н.В. — В эвакуацию мама уехала в Куйбышев. Меня ещё на свете не было. Мама там Сашу родила. Степан Микоян дружил с отцом. Должна сказать, что Микояны и Сталины сохранили истинное уважение к родителям, вообще к старшим. И скромность. За некоторым исключением. Например, я свою тётку Светлану Иосифовну не считаю скромной. У неё ложная скромность. Когда отца арестовали, ему пытались впаять «измену Родине», что-то такое.

Но эти провокации у Берии не прошли. Отец был человеком, который никогда бы не поступил так, как Светлана. Он никогда бы в жизни не покинул Родину, настолько он любил своего отца, настолько тот был для него непререкаемый авторитет, настолько высокий человек, что ради отца, ради его памяти, он никогда бы не сделал, как Светлана.

Светлана однажды мне сказала: «Те, кто готов был передо мной на колени пасть, теперь со мной не здоровываются!» А я ей: «Да при чём тут кто-то на колени когда-то?! А как же я, Света, в 17 лет стою, работаю лаборанткой, а за мной другая стоит и каждый день мне в ухо: вас надо было четвертовать, всех четвертовать, через мясорубку пропустить в зародыше». А я стою, работаю, и каждый день это слышу». «Не слушай»,— говорит. А я — ей: «У тебя пенсия 200 рублей, а у меня её нет. Мне кушать нечего, поэтому я работаю. Сколько тебе лет и сколько мне? И сколько я выдержала со второй женой папы Катей Тимошенко с двух с половиной лет, это кому рассказать — не поверят».

Из автобиографии: В январе 1943 года был назначен командиром 32-го гвардейского истребительного авиаполка, где прослужил до декабря 1943 года.

***

1944 год. Июль. Литовский город со странным восточным названием Шауляй. К недавно назначенному командиру 3-й гвардейской истребительной авиационной дивизии полковнику Василию Сталину приезжает жена, Галина Бурдонская.

Ночью немецкие войска наносят неожиданный контрудар по вырвавшимся вперёд частям 1-го Белорусского фронта. Прифронтовой аэродром накрыт танковым огнём. Танки — вот они! За редкой, посеченной осколками рощей. Через короткое время ворвутся на взлётно-посадочную полосу, давя гусеницами беззащитные на земле истребители! Чем отбиваться лётчикам? Нет противотанковых гранат, только пистолеты, несколько автоматов. Паника! Ночью особенно разрушительная, отчаянная. Комдив В.И. Сталин с женой на открытой машине, врывается на поле аэродрома. «Трусы! — кричит он в беспорядочно отступающую толпу. — Смотрите — женщина и та не боится!» Комдиву удаётся овладеть ситуацией и в считанные минуты поднять самолёты в воздух. Ни одна машина не была потеряна. Через несколько дней положение в районе Шауляя выровнялось.

Полагаю, что уважаемый читатель уже давно хочет спросить: «К чему эти подробности? В чём собственно дело?» Отвечаю: дело в том, что подробности необходимы для исследования личности осуждённого, так как без них невозможно установить истину в целом, установить мотивы, приведшие к преступлению, за которое человек был лишён свободы. Если же мотивы эти, исходя из свойств личности и обстоятельств, зыбки, расплывчаты, причины представляются более надуманными, чем реальными, вместо чёткости мотивировок обвинительного заключения — лишь некие слухи, то возникает сомнение справедливости самого акта правосудия. Если таковым вообще можно назвать решение Военной коллегии первой половины 53 года или, что ещё хлеще, Особого совещания МГБ того же года.

Что касается рассказа Надежды Васильевны, то он может показаться слишком личным по оценкам, а, следовательно, можно ли ему доверять? Можно, думает автор, в той степени, в которой можно доверять рассказу каждого из нас об отце или родных, где без некоторой идеализации, а точнее, определённой акцентировки поступков и собственного отношения к ним, не обойтись.

Это естественно, так же, как и то, что для Надежды Васильевны отец — это отец, а дед — это дед. И в этом — её честность, порядочность, её правда, как бы мы к этой правде не относились. Вообще, должен сказать, что Надежда Васильевна натура, по-моему, достаточно сильная, упорная в отстаивании своего личного, душевного мира. Сменить фамилию посчитала предательством по отношению к отцу, за что и платила тяжко. Это упорство, помимо всего прочего, стоило ей любимой профессии, к которой она так стремилась.

Н.В. — Мне был 21 год. Я училась на вечернем в школе-студии МХАТ у Олега Ефремова. Третий курс. Идёт сессия. Вдруг меня отчисляют за профнепригодность. Потом мне ныне покойный В.К. Манюков рассказал, в чём было дело: «Вы знаете, за что вас тогда отчислили?» Я: «В театральных кругах, по-моему, таких вопросов не задают». «У Ефремова, — говорит Манюков, — был разговор с ректором Вениамином Захаровичем Радомысленским. Вениамин Захарович спросил: «Олег, ты что, считаешь театр твой теряет популярность, так решил на имени этой женщины выехать?» — «Что?! Да хотите, я её сейчас выгоню?!» Ну и выгнал. А до этого, я тоже много позже узнала, когда Ефремов принял меня, Вениамин Захарович, узнав об этом, сказал: «Эту девочку устроим куда угодно — в щепкинское, во ВГИК, куда угодно. Только у нас её быть, не должно». А мне очень хотелось быть актрисой. Поехала в провинцию. В Рязани взяли. Всё! Ура! Но на меня надо было, оказывается, запрашивать разрешение обкома. Ну и всё. Всё закончилось. И не один раз так было. Ещё в школе началось. В 56-м, после XX съезда прихожу в школу — в 7-м классе училась — на меня налетает директриса, вырывает из рук пальто, швыряет и кричит: «Убирайся к своему отцу и к деду!» А я на неё тоже ору от испуга: «Мой дед в могиле, а отец — в тюрьме!» Из школы, конечно, пришлось уйти…

 

***

Кончилась Великая Отечественная война. За непосредственное участие в воздушных боях и проведение боевых операций комдив В.И. Сталин был награждён двумя орденами Боевого Красного Знамени, орденом Суворова 2-й степени, многими медалями.

Из аттестации: Первичное звание присвоено в 1940 году, состояние здоровья слабое — болезнь ноги, позвоночника, особенно при перегрузке, переутомление и расстройство нервной системы. В личной жизни допускает проступки, не совместимые с должностью командира дивизии.

В обращении с подчинёнными допускает грубость, крайне раздражителен.

Перечисленные недостатки в значительной степени снижают его авторитет как командира-руководителя. Лично дисциплинирован, идеологически выдержан.

Вывод: для повышения теоретической подготовки желательно послать на учёбу в Военно-Воздушную академию. Занимаемой должности соответствует.

Командующий 16-й Воздушной армией

генерал-полковник Руденко.

20 июля 1945 г.

Для повышения теоретической подготовки желательно послать на учёбу в ВВА. Занимаемой должности соответствует.

Главнокомандующий группы

Советских оккупационных войск

в Германии маршал

Советского Союза Жуков.

3 августа 1945 г.

Член Военного Совета

группы оккупационных

войск в Германии

генерал-лейтенант Телегин.

Возможно, что несколько лет учёбы в академии, общение с коллегами — боевыми офицерами, пришедшими с таких же высоких командных должностей, — и было необходимо в тот момент Василию Иосифовичу. Но изменилась бы в результате его судьба? Не знаю, не уверен. Во всяком случае в академию его не послали, он продолжал командовать и летать.

Из аттестации 1946 года: Генерал-майор авиации Сталин летает на самолётах: ПО-2, УТ-1, УТ-2, И-15, И-153, МИГ-3, ЛАГ-3, ЯК-1, ЯК-7, ЯК-9, ИЛ-2, Бостон, Зибель, ЛА-5, ЛА-7, Харрикейн — общий налёт 3174 час.15 мин.

… В общении с подчинёнными допускает грубость, иногда слишком доверяет подчинённым, даже в то время, когда они не подготовлены и не способны выполнять решение командира….

Вывод: Занимаемой должности вполне соответствует, может быть назначен на повышение, целесообразно было бы использовать в инспекторском аппарате Главного управления Воздушных сил Красной Армии.

Командир 3-го истребительного

авиационного Никопольского

орденов Суворова и Кутузова корпуса

генерал-лейтенант авиации

                                               Савицкий.

С аттестацией командира корпуса согласен. Дивизия по боевой подготовке занимает ведущее место в армии. Достоин продвижения на должность командира корпуса. Изжить недостатки, указанные в аттестации, хотя по сравнению с прошлым имеется резкое и заметное улучшение.

Командующий 16-й Воздушной армией

                генерал-полковник авиации

  Руденко.

На основании этой аттестации Василий Сталин получил корпус, затем был назначен помощником командующего ВВС Московского военного округа, затем, 18 июля 1948 года, назначается командующим ВВС МВО.

Владимир АКИМОВ

(Продолжение следует.)