Вряд ли найдётся в нашей стране человек, который не слышал о генерал-лейтенанте милиции Александре ГУРОВЕ — знаменитом теоретике и практике борьбы с организованной преступностью.

Он внёс мощный вклад в борьбу с коррупцией, терроризмом, бандитизмом и многое сделал для утверждения закона и законности в стране. Заслуженный юрист Российской Федерации, доктор юридических наук, профессор уголовного права, член Союза писателей России, автор более 150 научных работ и множества книг Александр Иванович имеет государственные награды, в том числе ордена Почёта и Дружбы. В преддверии Дня сотрудника органов внутренних дел Российской Федерации корреспондент газеты «Петровка, 38» встретился с генералом Гуровым и задал вопросы по актуальным проблемам правоохранительной деятельности.

—Александр Иванович, в чём особенность борьбы с криминалом на настоящем этапе?

— Начать нужно с особенностей самого криминала, который по сравнению, к примеру, с нулевыми годами, претерпел огромные изменения.

Я бы в первую очередь выделил резкое падение количества преступлений. Как известно, самый низкий уровень криминальной активности в Советском Союзе был отмечен в 1976 году. Тогда в стране было зафиксировано около миллиона преступлений, и вот сейчас у нас почти такая же цифра. Количество убийств уменьшилось по сравнению с самыми «светлыми временами». К примеру, в 1976—1977 годах было зафиксировано 16 тысяч убийств с покушениями. В то время, замечу, в СССР проживали 280 миллионов человек. Позже, в 90-е, как все мы помним, был резкий взлёт преступности. В нулевые годы в России, население которой стало вдвое меньше, чем в Советском Союзе, происходило свыше 30 тысяч убийств. К ним нужно ещё добавить 20 тысяч тяжких преступлений со смертельным исходом. Это те же убийства, только квалифицированные по другой статье. В общей сложности произошло 50 тысяч убийств!

Кстати, мы тогда же провели небольшое исследование, из которого стало ясно, что в нашей стране каждый год, вплоть до 2012-го, насильственной смертью в результате преступлений умирали 150—160 тысяч человек.

— Это же половина населения небольшого областного центра…

— Это люди, которые погибали при пожарах, в ДТП, и убитые, о которых я говорил. К этому необходимо добавить тысячи пропавших, ненайденных граждан России, из которых, как показывает практика, около 80% — погибшие. Их просто не разыскали.

— Да, мрачные времена были. А сейчас?

— Сейчас ситуация такова. В России зафиксировано 7,5 тысяч убийств, это было в РСФСР в 1976 году (остальные убийства были зафиксированы в союзных республиках). По грабежам и разбоям также произошло сокращение, как говорят, в разы!

— Уместен вопрос: каковы причины такого сокращения? Усилия полиции?

— Да, вклад правоохранительных органов немалый. Но основная причина уменьшения преступности кроется в другом, и это нужно честно признать. Дело в стабилизации экономической, политической и социальной обстановки в обществе.

Разве можно сравнить нынешнюю ситуацию в стране с тем, что происходило в нулевые годы? В то время страна была неуправляемая, налицо полная распущенность и расхлябанность государственного аппарата. Возьмём наши правоохранительные органы, об их работе можно судить по такому факту: тогда по России «гуляли» свыше 800 убийц, которые были отпущены «под подписку о невыезде». Помню, по этому поводу я выступал в Генеральной прокуратуре и говорил, что одна ситуация, когда убийство на бытовой почве, — пьяный зять тёщу убил, и вы его «под подписку» отпустили, что тоже нехорошо. Но большинство этих «отпущенных» — за взятки. Их снова придётся разыскивать после очередных преступлений.

В результате у некоторых слоёв общества появилась уверенность в собственной вседозволенности, в том, что перед законом не все равны, что можно «договориться». Ну а во всём нашем российском народе развивались и пессимизм, и неверие в справедливость, и крайнее недовольство.

Согласитесь, сейчас все подобные явления в основном изжиты. Мы всегда недовольны, часто справедливо, но нельзя, однако, отрицать, что ситуация в обществе коренным образом изменилась.

— У меня закралась крамольная мысль: может ли уменьшение количества преступлений быть связано с тем, что их просто-напросто не учитывают?

— Нет. Если раньше статистику «подправляли» (не всё записывали), то в настоящее время фиксируют всё, все преступления. Это одно из достижений современных правоохранительных органов.

— А какая другая особенность современного криминала?

— Есть и другая важная особенность. Она связана с изменениями, происходящими в самом населении, — увеличение количества лиц с психическими аномалиями.

— Откуда же они берутся?

— Мировая проблема, последствие урбанизации. Процесс идёт по всему миру. Возьмите сытую и благополучную Европу, где до 50% лиц имеют психические проблемы. Это — психопатия и невротизация.

Названные процессы активно развиваются и в нашей стране. Если вернуться к тому же 1976 году, то тогда 1% убийц составляли шизофреники. Не так давно я задал вопрос специалистам Института имени Сербского (ФГБУ «Национальный медицинский исследовательский центр психиатрии и наркологии имени В.П. Сербского» — Прим. ред.) и получил ответ: сейчас 8% убийц — шизофреники! За 45 лет рост в 8 раз. Уму непостижимо! Я готов согласиться, что 2% «купили справки» — приобрели документы о болезни за деньги. Но ещё остались 6%! Всё равно очень много.

Психопатизация является побудительным мотивом многих преступлений. Возьмите ситуацию на дорогах: чуть что — сразу стрельба, драки, бейсбольные биты. У нас и бейсбола как такового нет, зато биты почти во всех багажниках авто.

Тревожный факт — психопатизация растёт среди несовершеннолетних. Она осложняется различными факторами: «как нас кормят», «чему учат в телевизоре», «как лечат» и т. д. Проблем немало.

— Какие есть ещё особенности?

— Возросла, если можно так сказать, техничность. Появились преступления с использованием высоких технологий. Речь идёт о дистанционных преступлениях. Количество их резко возросло. Это кражи денег со счетов, телефонное мошенничество, от которого в первую очередь страдают старики — им постоянно что-то предлагают купить, «дарят» и при этом обманывают. Впрочем, страдают все, даже молодые москвичи.

Я полагаю, что в правоохранительных органах есть технические возможности для более оперативного реагирования на такие преступления, надо просто повернуться лицом к этой острой проблеме. И вообще, как человек, много лет проработавший в этой сфере, скажу, что не хватает широкого общественного внимания к правоохранительным вопросам. В былые времена регулярно выходили постановления ЦК, Совмина о борьбе с преступностью. А сейчас МВД само решает эти вопросы.

— Получается, Госдума должна принять новые законы?

— Да нет, законов хватает, их сейчас тьма-тьмущая. Приведу такой пример: в советские времена было всего 500 тысяч законов и подзаконных актов, а сегодня — миллионы! На каждый чих есть свой закон. Каждый день появляются новые правовые нормы.

К примеру, по борьбе с коррупцией у нас великолепная правовая база. Будучи депутатом Государственной Думы, я также участвовал в её создании. Да, может быть, Госдума по некоторым законам запаздывает, и всё-таки главное у нас на Руси — это исполнение законов.

И ещё есть особенность, которая меня тревожит. Вместе с огромным числом трудовых мигрантов, которые пребывают в нашей стране, в Россию проникло немало преступных элементов. Вряд ли в мире есть другая страна, в которой действовали бы различные этнические преступные группировки из других государств. К примеру, на Дальнем Востоке действуют «филиалы» тех самых «китайских триад». В центре России действуют африканские преступные группировки. «Дальнее зарубежье» у нас представлено многими странами, включая латиноамериканские.

Не отстают от них и представители бывших союзных республик — из Закавказья и Средней Азии. Они имеют преступные кланы и братства. Очень активные, кстати. Могут в один момент собрать огромную толпу народа и начать разборки.

У меня сложилось впечатление, что некоторые из упомянутых «гостей» воспринимают нашу Россию как загнанную лошадь и ждут, чтобы, когда она упадёт на обе ноги, начать рвать её на куски.

Надо сказать, что нынешнее руководство правоохранительных органов России подобные угрозы не только понимает, но и делает всё, чтобы очистить миграцию от преступного элемента. Но мне кажется, что надо действовать решительнее и жёстче. Конечно, сразу начнут кричать о демократии и гласности. Но возьмите США, посмотрите, как за океаном ставят заслон тем, кого они в чем-нибудь заподозрили. Вы знаете, что в Америку не пускали Иосифа Кобзона. Когда я работал в Государственной Думе, ко мне обратились с просьбой — через определённые знакомства в ФБР снять этот запрет. Оказалось, что певца не пускали за то, что он был замечен в обществе представителей организованной преступности, в частности небезызвестного Отари Квантришвили. Кобзон не отрицал, что был знаком с ним, но ни в чём не участвовал. Однако достаточно было публикации фотографии, на которой они сняты рядом, и путь в США Кобзону был закрыт навсегда. А у нас, наоборот, ворота для всех открыли.

В этом плане у меня вызывает тревогу решение простить, объявить амнистию 150 тысячам гражданам ближнего зарубежья, ранее нарушившим наши законы и по этой причине выдворенным.

— Александр Иванович, как на общероссийском фоне выглядят показатели Москвы?

— Хочу сразу сказать, наша столица — один из самых спокойных мегаполисов мира. Благодаря усилиям полицейских, помощи и вниманию руководства города в Москве удалось создать атмосферу безопасности, уюта, уверенности. Здесь же зафиксировано резкое уменьшение количества преступлений — по убийствам, тяжким преступлениям и т. д. Жить и работать в Москве — большая удача и большое удовольствие!

— И самый главный российский вопрос: что делать? Что предпринять для приведения преступности к нулю?

— Правоохранительных органов у нас «туча». В них работает много учёных умов и прекрасных практиков. Надо создать межведомственную группу и проанализировать ситуацию с современной преступностью и хорошенько в ней разобраться.

Мне кажется, что надо укреплять МВД, хватит его сокращать. Надо поддержать правоохранителей материально. Надо вернуть в нашу службу романтику.

Надо вернуться к советскому опыту профилактики преступлений. Он был очень действенным. Помните, ещё Виссарион Белинский сказал: «Лучше предупредить преступление, чем за оное наказывать!»

Я бы обязательно ввёл выборность судей и сократил зону действия судебного иммунитета. Этот иммунитет должен быть не абсолютным, а действовать только в момент выполнения служебного долга. Что получается: некий чин ехал «выпивши», сбил бабушку на переходе и стал прятаться за судебный иммунитет, и к нему никто не может подступиться?

Важно также обеспечить ротацию кадров, привлекать в правоохранительные органы профессионалов. Для этого нужно включить «социальные лифты», чтобы молодёжь шла в полицию служить и гордилась своей службой.

Всё это поможет не только закрепить позитивные результаты, которые мы имеем на сегодняшний день, но и идти дальше, утверждать в России законность и порядок. Скажу честно: в будущее я смотрю с оптимизмом.

Беседовал Владимир ГАЛАЙКО,

фото из архива Александра ГУРОВА