Рассекреченный подвиг
22 ИЮНЯ — ДЕНЬ ПАМЯТИ И СКОРБИК сожалению, роль милиции и чекистов в Великой Отечественной войне преподносится в каком-то искажённом виде.
Увы, подавляющее число простых граждан черпает информацию не из официальных источников (архивов или воспоминаний очевидцев), а через художественные произведения и прежде всего посредством кино. А последнее, как известно, не особо любит показывать правду. Вот и появляются на экранах нелепые образы стражей порядка. Например, чекиста показывают как узколобого садиста, только и думающего о том, как перевыполнить «план» по выявленным врагам народа. Или демонстрируют откормленные физиономии «энкаведистов», отсиживающихся по тылам, охраняя зеков (сплошь невинно осуждённых), или стреляющих по своим же в составе заградотрядов. Но по кинолентам историю не изучишь.
Несекретные материалы
Наша газета не раз публиковала материалы о работе московской милиции в первые дни войны. Поэтому в этой статье будет рассказано о некоторых доселе малоизвестных фактах того времени. К сожалению, многие документы той поры ещё до сих пор засекречены.
Армия и флот призваны защищать свою страну и её народ от внешних агрессоров, а органы и войска правопорядка стоят не только на страже Родины, но и закона, в том числе обеспечивая общественную безопасность. Ведь дезорганизованный вражескими диверсантами тыл — почти выигранная противником война! А наш тыл в годы Великой Отечественной оказался надёжно защищённым людьми в васильковых и милицейских фуражках. Московская милиция внесла огромный вклад в общее дело разгрома захватчиков.
Из милиционеров — в диверсанты
Уже в первые дни войны Совнаркомом СССР был одобрен комплекс мер по обеспечению безопасности тыла страны, в частности, увидело свет правительственное постановление «О мероприятиях по борьбе с парашютными десантами и диверсантами противника в прифронтовой полосе». Во исполнение этого документа нарком внутренних дел СССР своим приказом N 00804 от 25 июня 1941 года утвердил в структуре центрального аппарата НКВД СССР Штаб истребительных батальонов, а в региональных УНКВД и республиканских НКВД — одноименные оперативные группы.
В «ястребки» рекомендовалось отбирать добровольцев из числа «проверенных смелых, самоотверженных коммунистов и комсомольцев, активистов, способных владеть оружием». Было принято решение создать в каждом районе Москвы и Московской области по одному истребительному батальону. В короткий срок таких формирований было создано более восьмидесяти, в которых насчитывалось около тридцати тысяч бойцов. Эти подразделения должны были под руководством местных органов внутренних дел и госбезопасности выполнять в прифронтовой полосе правоохранительные и контртеррористические функции, а в случае вражеской оккупации данной территории, если, конечно, не был получен соответствующий приказ об отходе вместе с частями Красной Армии, немедленно переходить к диверсионно-партизанским методам борьбы, для чего УНКВД заранее в глухих лесах создавало партизанские базы и схроны с укрытым в них оружием и провиантом.
Более того, сразу несколько истребительных формирований уже изначально были созданы как диверсионные. В частности, под условным наименованием «88-й истребительный батальон НКВД СССР», будучи глубоко законспирированной, функционировала Спецшкола подрывников УНКВД Москвы и Московской области. Она готовила специалистов для работы за линией фронта.
Работы прибавилось
Но и обычная милиция не сидела сложа руки. Борьба с преступностью в годы Великой Отечественной войны была одним из самых главных направлений её деятельности. В условиях военного времени требовалось резко усилить профилактические меры по предупреждению преступлений, их своевременному раскрытию, налаживанию более чёткого розыска скрывающихся от органов власти уголовников. Вдобавок к своим обычным обязанностям стражам порядка приходилось заниматься выявлением агентуры противника, паникёрами, дезертирами. Работники милиции дежурили на крышах домов в составе групп МПВО, брали под охрану дополнительные объекты, изымали нелегальное оружие, выявляли уклонистов от призыва в действующую армию.
25 июня 1941 года был издан приказ начальника столичного гарнизона «Об обеспечении общественного порядка и государственной безопасности в г. Москве».
В городе вводился комендантский час. Было запрещено фотографирование и ведение киносъёмок. Был закрыт въезд в Москву всем лицам, не прописанным на территории города. Ограничивалось время работы предприятиям: зрелищным, торговым, коммунального обслуживания. Милиция переводилась в оперативное подчинение военным властям.
Вот несколько примеров диверсионной деятельности гитлеровцев в Москве и Подмосковье. (Источник: Спецсообщение УНКГБ по г. Москве и Московской области № 1/358 в НКГБ СССР…, датированное 28 июня 1941 г.)
«… По дороге, ведущей из г. Коломны к пороховым складам Н-ской части, была замечена неизвестная женщина в военной форме, без петлиц, которая производила какие-то записи в блокноте.
Спустя некоторое время неизвестная, подойдя к близрасположенному мосту, оставила под ним свёрток и быстро скрылась. Наблюдавшая за ней гражданка Пойкова, идя по следам неизвестной, обнаружила под мостом револьвер системы «Наган» с боевыми патронами.
По 1-у Островскому пер., в Москве, 26 июня с. г. задержаны трое неизвестных, расспрашивавших у подростков о месторасположении военных заводов. При обыске у одного из задержанных обнаружены: партийный билет на имя Алтухова П.Я., блокнот с записями телефонов разных фабрик и заводов, японо-русский словарь и т.д. Ведётся следствие.
25 июня с. г. в столовой фабрики «Пролетарский труд» (Октябрьский район) появились двое неизвестных в военной форме (один в звании капитана, другой — лейтенанта), которые расспрашивали у отдельных рабочих о характере выпускаемой этой фабрикой продукции и о месте расположения ближайших вокзалов и военных заводов.
23 июня с. г. в с. Владычино Волоколамского района вблизи территории аэродрома появился неизвестный гражданин, который расспрашивал у местных колхозников о месте нахождения аэродрома и шоссейных дорог. Этот же неизвестный местным населением был замечен также 24 июня с. г. в 8 км от аэродрома в д. Буйгород...
27 июня на квартиру к нашему источнику «Фоке» (бывший белогвардеец колчаковской армии) в его отсутствие явился неизвестный, назвав себя его близким другом. В беседе с женой источника неизвестный интересовался общественным положением «Фоки» и местом его работы. По предположению источника «Фоки», приход неизвестного следует расценивать как попытку установления связи с ним.
На чердаке дома № 18 1-го Николо-Щиповского пер. (Киевский район) 26 июня с. г. обнаружено 236 боевых винтовочных патронов, 27 патронов к револьверу «Наган», 2 сабли и 1 сигнальная ракета»…
Легенды, явки, пароли
Усилиями особой группы, контрразведывательного и секретно-политического управлений НКВД СССР, а также Управления НКВД Москвы и Московской области на случай захвата противником столицы нашего государства создавалось подполье. Комплектовалось оно кадровыми чекистами, работниками милиции, надёжными агентами и москвичами-патриотами, добровольно изъявившими желание выполнять специальные задания в немецком тылу. Всего по городу на нелегальное положение должны быть переведены около пятидесяти работников центрального аппарата НКВД, более сорока сотрудников Управления НКВД Москвы и Московской области. Именно эти люди должны были осуществлять руководство агентурными группами. Кроме того, для индивидуальных действий были проинструктированы около четырёхсот человек из агентурно-осведомительной сети УНКВД. Подпольщики были ориентированы на сбор разведывательной информации, совершение диверсий и актов возмездия, также они занимались бы распространением советских газет и листовок.
Оперативниками милиции в Москве и области были подготовлены явочные квартиры, склады с оружием, боеприпасами, взрывчатыми и зажигательными веществами, горючим, продовольствием. Явочными пунктами должны были стать некоторые мелкие мастерские, магазины, парикмахерские, где должны были ремонтироваться радиоаппаратура, оружие и изготавливаться спецсредства для оперативных групп.
Потенциальные подпольщики получали легенды. Они снабжались необходимыми документами прикрытия, были устроены на работу в кустарные мастерские, торговые палатки, аптеки. Некоторые переквалифицировались в преподавателей, артистов, шоферов, сторожей, служителей церкви и т.п. Семьи их эвакуировались в глубь страны. Была проделана колоссальная работа по оформлению новых паспортов на вымышленные имена. Особое внимание уделялось подготовке оправдательных документов о причинах, побудивших конкретных лиц остаться в оккупированной Москве. С этой целью изготовлялась фиктивная переписка с родственниками, которая легендировалась по всем правилам почтовых отправлений. В кратчайшие сроки были изъяты, уничтожены или заново переписаны многие домовые книги.
Конкретные задания для каждой оперативной группы и одиночек были тщательно отработаны. Все они имели свои особые способы связи и пароли. Все будущие нелегалы самым серьёзным образом обучались шпионским наукам: методам конспирации, стрельбе, радиосвязи, умению обращаться со взрывчаткой. Им прививали навыки поведения на допросах в случае задержания и ареста. Они досконально знали здания и объекты, которые могли бы стать в перспективе их мишенями.
Следует отметить, что согласно инструкции, уничтожение сооружений, имеющих историческое значение, таких как Большой театр или храм Василия Блаженного, могло произойти только в исключительном случае. Например, если там состоится совещание верхушки немецкого командования.
Подготовил Евгений АНДРЕЕВ
Несекретные материалыНаша газета не раз публиковала материалы о работе московской милиции в первые дни войны. Поэтому в этой статье будет рассказано о некоторых доселе малоизвестных фактах того времени. К сожалению, многие документы той поры ещё до сих пор засекречены.
Армия и флот призваны защищать свою страну и её народ от внешних агрессоров, а органы и войска правопорядка стоят не только на страже Родины, но и закона, в том числе обеспечивая общественную безопасность. Ведь дезорганизованный вражескими диверсантами тыл — почти выигранная противником война! А наш тыл в годы Великой Отечественной оказался надёжно защищённым людьми в васильковых и милицейских фуражках. Московская милиция внесла огромный вклад в общее дело разгрома захватчиков.
Из милиционеров — в диверсанты
Уже в первые дни войны Совнаркомом СССР был одобрен комплекс мер по обеспечению безопасности тыла страны, в частности, увидело свет правительственное постановление «О мероприятиях по борьбе с парашютными десантами и диверсантами противника в прифронтовой полосе». Во исполнение этого документа нарком внутренних дел СССР своим приказом N 00804 от 25 июня 1941 года утвердил в структуре центрального аппарата НКВД СССР Штаб истребительных батальонов, а в региональных УНКВД и республиканских НКВД — одноименные оперативные группы.В «ястребки» рекомендовалось отбирать добровольцев из числа «проверенных смелых, самоотверженных коммунистов и комсомольцев, активистов, способных владеть оружием». Было принято решение создать в каждом районе Москвы и Московской области по одному истребительному батальону. В короткий срок таких формирований было создано более восьмидесяти, в которых насчитывалось около тридцати тысяч бойцов. Эти подразделения должны были под руководством местных органов внутренних дел и госбезопасности выполнять в прифронтовой полосе правоохранительные и контртеррористические функции, а в случае вражеской оккупации данной территории, если, конечно, не был получен соответствующий приказ об отходе вместе с частями Красной Армии, немедленно переходить к диверсионно-партизанским методам борьбы, для чего УНКВД заранее в глухих лесах создавало партизанские базы и схроны с укрытым в них оружием и провиантом.
Более того, сразу несколько истребительных формирований уже изначально были созданы как диверсионные. В частности, под условным наименованием «88-й истребительный батальон НКВД СССР», будучи глубоко законспирированной, функционировала Спецшкола подрывников УНКВД Москвы и Московской области. Она готовила специалистов для работы за линией фронта.Работы прибавилось
Но и обычная милиция не сидела сложа руки. Борьба с преступностью в годы Великой Отечественной войны была одним из самых главных направлений её деятельности. В условиях военного времени требовалось резко усилить профилактические меры по предупреждению преступлений, их своевременному раскрытию, налаживанию более чёткого розыска скрывающихся от органов власти уголовников. Вдобавок к своим обычным обязанностям стражам порядка приходилось заниматься выявлением агентуры противника, паникёрами, дезертирами. Работники милиции дежурили на крышах домов в составе групп МПВО, брали под охрану дополнительные объекты, изымали нелегальное оружие, выявляли уклонистов от призыва в действующую армию.
25 июня 1941 года был издан приказ начальника столичного гарнизона «Об обеспечении общественного порядка и государственной безопасности в г. Москве».
В городе вводился комендантский час. Было запрещено фотографирование и ведение киносъёмок. Был закрыт въезд в Москву всем лицам, не прописанным на территории города. Ограничивалось время работы предприятиям: зрелищным, торговым, коммунального обслуживания. Милиция переводилась в оперативное подчинение военным властям.
Вот несколько примеров диверсионной деятельности гитлеровцев в Москве и Подмосковье. (Источник: Спецсообщение УНКГБ по г. Москве и Московской области № 1/358 в НКГБ СССР…, датированное 28 июня 1941 г.)
«… По дороге, ведущей из г. Коломны к пороховым складам Н-ской части, была замечена неизвестная женщина в военной форме, без петлиц, которая производила какие-то записи в блокноте.
Спустя некоторое время неизвестная, подойдя к близрасположенному мосту, оставила под ним свёрток и быстро скрылась. Наблюдавшая за ней гражданка Пойкова, идя по следам неизвестной, обнаружила под мостом револьвер системы «Наган» с боевыми патронами.
По 1-у Островскому пер., в Москве, 26 июня с. г. задержаны трое неизвестных, расспрашивавших у подростков о месторасположении военных заводов. При обыске у одного из задержанных обнаружены: партийный билет на имя Алтухова П.Я., блокнот с записями телефонов разных фабрик и заводов, японо-русский словарь и т.д. Ведётся следствие.
25 июня с. г. в столовой фабрики «Пролетарский труд» (Октябрьский район) появились двое неизвестных в военной форме (один в звании капитана, другой — лейтенанта), которые расспрашивали у отдельных рабочих о характере выпускаемой этой фабрикой продукции и о месте расположения ближайших вокзалов и военных заводов.
23 июня с. г. в с. Владычино Волоколамского района вблизи территории аэродрома появился неизвестный гражданин, который расспрашивал у местных колхозников о месте нахождения аэродрома и шоссейных дорог. Этот же неизвестный местным населением был замечен также 24 июня с. г. в 8 км от аэродрома в д. Буйгород...
27 июня на квартиру к нашему источнику «Фоке» (бывший белогвардеец колчаковской армии) в его отсутствие явился неизвестный, назвав себя его близким другом. В беседе с женой источника неизвестный интересовался общественным положением «Фоки» и местом его работы. По предположению источника «Фоки», приход неизвестного следует расценивать как попытку установления связи с ним.
На чердаке дома № 18 1-го Николо-Щиповского пер. (Киевский район) 26 июня с. г. обнаружено 236 боевых винтовочных патронов, 27 патронов к револьверу «Наган», 2 сабли и 1 сигнальная ракета»…
Легенды, явки, пароли
Усилиями особой группы, контрразведывательного и секретно-политического управлений НКВД СССР, а также Управления НКВД Москвы и Московской области на случай захвата противником столицы нашего государства создавалось подполье. Комплектовалось оно кадровыми чекистами, работниками милиции, надёжными агентами и москвичами-патриотами, добровольно изъявившими желание выполнять специальные задания в немецком тылу. Всего по городу на нелегальное положение должны быть переведены около пятидесяти работников центрального аппарата НКВД, более сорока сотрудников Управления НКВД Москвы и Московской области. Именно эти люди должны были осуществлять руководство агентурными группами. Кроме того, для индивидуальных действий были проинструктированы около четырёхсот человек из агентурно-осведомительной сети УНКВД. Подпольщики были ориентированы на сбор разведывательной информации, совершение диверсий и актов возмездия, также они занимались бы распространением советских газет и листовок.
Оперативниками милиции в Москве и области были подготовлены явочные квартиры, склады с оружием, боеприпасами, взрывчатыми и зажигательными веществами, горючим, продовольствием. Явочными пунктами должны были стать некоторые мелкие мастерские, магазины, парикмахерские, где должны были ремонтироваться радиоаппаратура, оружие и изготавливаться спецсредства для оперативных групп.
Потенциальные подпольщики получали легенды. Они снабжались необходимыми документами прикрытия, были устроены на работу в кустарные мастерские, торговые палатки, аптеки. Некоторые переквалифицировались в преподавателей, артистов, шоферов, сторожей, служителей церкви и т.п. Семьи их эвакуировались в глубь страны. Была проделана колоссальная работа по оформлению новых паспортов на вымышленные имена. Особое внимание уделялось подготовке оправдательных документов о причинах, побудивших конкретных лиц остаться в оккупированной Москве. С этой целью изготовлялась фиктивная переписка с родственниками, которая легендировалась по всем правилам почтовых отправлений. В кратчайшие сроки были изъяты, уничтожены или заново переписаны многие домовые книги.
Конкретные задания для каждой оперативной группы и одиночек были тщательно отработаны. Все они имели свои особые способы связи и пароли. Все будущие нелегалы самым серьёзным образом обучались шпионским наукам: методам конспирации, стрельбе, радиосвязи, умению обращаться со взрывчаткой. Им прививали навыки поведения на допросах в случае задержания и ареста. Они досконально знали здания и объекты, которые могли бы стать в перспективе их мишенями.
Следует отметить, что согласно инструкции, уничтожение сооружений, имеющих историческое значение, таких как Большой театр или храм Василия Блаженного, могло произойти только в исключительном случае. Например, если там состоится совещание верхушки немецкого командования.
Подготовил Евгений АНДРЕЕВ