Автопортрет

В Музее русского импрессионизма открылась выставка «Юрий Анненков. Революция за дверью». Представлено более 150 работ одного из самых дорогих русских художников: экспонаты привезены из ведущих музеев и частных собраний России и Франции.

Созданные в эпоху Серебряного века работы дают возможность узнать о бурной и противоречивой истории России первой половины ХХ века, в которой творил талантливый живописец и график, теоретик авангардного театра, книжный иллюстратор и дизайнер костюмов с номинацией «Оскар». Его связывала дружба с самыми-самыми: Ахматовой, Прокофьевым, Мейерхольдом. Cлучайные (и не очень) встречи с Маяковским, Горьким, Блоком, Зощенко, Троцким, Лениным непонятно как уместились в одну жизнь...

Юрий Павлович Анненков (23 июля 1889, Петропавловск, Российская империя — 12 июля 1974, Париж, Франция) многим знаком с детства — в 1923 году им проиллюстрирована известная книга «Мойдодыр» Корнея Чуковского. Рисунки к «Двенадцати» Блока, как и портреты Ахматовой и Пастернака, давно уже хрестоматийны.

Карикатура как наказание

Внук декабриста Ивана Анненкова и сын народовольца Павла Анненкова в 1908 году после окончания гимназии поступил на юридический факультет Санкт-Петербургского университета.

Иллюстрация к «Мойдодыру» Корнея Чуковского

Способность к рисованию проявились у Юрия Анненкова ещё в детстве. Семья Анненковых имела дачу в посёлке Куоккала, где они часто жили и зимой, с ними соседствовали Корней Чуковский и Илья Репин. Знакомство и частое общение с Репиным только укрепили мальчика в стремлении стать профессиональным художником. В то же время он баловался карикатурой. Шутливые рожицы появлялись на полях набросков и альбомов с завидной регулярностью. Тем самым ученик гимназии Анненков навлёк на себя неприятности. За карикатуры на учителей в 1906 году он был отчислен из петербургской гимназии, а в Императорскую академию художеств поступить так и не смог. Доучиваться пришлось в разных мастерских, например, Савелия Зейденберга, где, кстати, учился Марк Шагал.

Увидеть Париж и... увлечься импрессионизмом

Во время обучения художественному мастерству в Париже в 1911—1912 годах у Юрия Анненкова появилась возможность окунуться в самую гущу новомодных художественных течений. Холст «Зимний пейзаж» — пример юношеского увлечения импрессионизмом. Эта манера стала для 21-летнего живописца отправной точкой его будущих экспериментов с кубизмом, реализмом и абстракционизмом.

За форму для петроградской милиции — гонорар из табака и двух килограммов яблок

Театр занимал важное место в жизни художника — он создавал декорации и костюмы для постановок Фёдора Комиссаржевского и Всеволода Мейерхольда, был теоретиком авангардного театра. Анненков любил оживлять сценическое пространство, был уверен, что декорации должны быть психологичны.

В 1924 году художник уезжает в Венецию, откуда не спешит возвращаться, затем поселяется за Сеной, в 16-м округе Парижа. Он ещё не эмигрант и охотно общается с теми, кто приезжает из Советской России, — с Бабелем, Маяковским... В 1930-х годах художник принимает решение не возвращаться. Во всю эмигрантскую бытность у него было много работы, он работает с Баланчиным и Нижинским, оформляет «Пиковую даму» в театре «Мадлен». Ох уж эта «Пиковая дама» — она занимала особое место в его творчестве. Он создал декорации и костюмы к этому спектаклю в постановке театра «Летучая мышь» (1931), затем к одноимённой опере Чайковского (1942), а в 1960 году полностью оформил балет «Пиковая дама» в постановке Сержа Лифаря. А сценический антураж гамбурской постановки «Женитьбы Фигаро» от Анненкова имел столь шумный успех, что администрации театра пришлось ограждать труппу от восторгов публики.

По возвращении в Санкт-Петербург Юрий Анненков окунулся в театральную деятельность, подружившись со скандально известным режиссёром Николаем Евреиновым, в то время работавшим в театре «Кривое зеркало». Следующие четыре года Евреинов прожил на куоккальской даче Анненковых, влившись в дружный круг петербургской творческой интеллигенции. В «Кривом зеркале», работая над оформлением спектакля «Homo sapiens», Анненков повстречал свою первую жену Елену Борисовну Гальперн (1897—1980), балерину, ученицу Айседоры Дункан, которая впоследствии открыла в России собственную школу танцев.

7 ноября 1920 года режиссёр Николай Евреинов осуществил грандиозную театрализованную постановку под открытым небом «Взятие Зимнего дворца», заснятую на киноплёнку. В честь третьей годовщины Октябрьской революции Анненкову предстояло оформить инсценировку на 10 тысяч человек. Вместо привычной сцены — конструктивистские трибуны. На «белой» расположились ленивые министры и злобные капиталисты, а на «красной» рабочие готовили переворот. Костюмы для тех и других искали по всем столичным театрам и бывшим царским палатам, шить было некогда. Сам Юрий Павлович называл себя «модельером революции». Он любил рассказывать друзьям, как придумал костюм Троцкому и форму для петроградской милиции. Результатом заказчики остались довольны, а мастер получил скромный гонорар — табак на 100 папирос и два килограмма яблок.

В том же году Анненков был избран профессором Академии художеств, куда в своё время не был принят.

Юрий Павлович так и не получил французского гражданства, прожил с нансеновским паспортом. Его называли «Юркий Павлович», видимо, потому, что он везде и всюду успевал.

Портреты и ароматы

Самую большую известность Юрий Анненков получил именно как портретист. Ему позировали Анна Ахматова, Фёдор Сологуб, Борис Пастернак, Айседора Дункан и друг юности Максим Горький. Портрет писателя представлен на выставке во всём величии, мы видим не только личность, но и приметы эпохи: например, на заднем плане идёт демонстрация и разворачивается стройка. А китайская ваза и статуэтка Будды спереди — предметы из личной коллекции прозаика. Здесь можно упомянуть, что первой работой Анненкова в качестве книжного оформителя стала книга «Самовар» Максима Горького, изданная в 1917 году.

Вернёмся к портретному мастерству художника. Его собственный графический стиль, объединивший академический рисунок с кубическими элементами, замечательно отражён в серии знаменитых портретов известных личностей, вышедших в виде отдельного издания «Портреты» в 1922 году.

На выставке экспонируются портреты выдающихся деятелей Серебряного века — Бориса Пастернака, Александра Блока, Владимира Маяковского... Ряд портретов сопровождается любимыми ароматами их героев, например, портреты Анны Ахматовой и Айседоры Дункан.

На сегодняшний день работы Юрия Анненкова по-прежнему считаются одними из самых дорогих. Известно, что восемь лет назад карандашный портрет режиссёра Всеволода Мейерхольда работы художника продан на аукционе Sotheby's за 1,049 миллиона фунтов стерлингов. А в 2014 году на аукционе Christie’s портрет литератора Александра Тихонова, директора советского издательства «Всемирная литература», созданный Анненковым в 1922 году, был продан за $6 268 000.

 Анненков — иллюстратор

«Катька», иллюстрация к поэме Александра Блока «Двенадцать» (1918), также представлена на выставке. Анненков был первым иллюстратором самого известного произведения Александра Блока. Работали автор и художник в тесной связке почти год и не всегда могли сразу прийти к компромиссу. Семь раз по просьбе поэта перерисовывали проститутку Катьку, пока образ, воображаемый Блоком, не совпал с изображением. Художественное воплощение пророческого для всего XX века текста Анненков создал с помощью ломаных линий и тревожных чёрных пятен.

Интересно сотрудничество автора сказки «Мойдодыр» Корнея Чуковского и иллюстратора Юрия Анненкова. Писатель пишет
в своём дневнике от 15 декабря 1922 года: «О, как трудно было выжимать рисунки из Анненкова для «Мойдодыра». Он взял деньги в начале ноября и сказал: послезавтра будут рисунки. Потом уехал в Москву и пропадал там 3 недели, потом вернулся, и я должен был ходить к нему каждое утро (теряя часы, предназначенные для писания) — будить его, стыдить, проклинать, угрожать, молить — и в результате у меня есть рисунки к «Мойдодыру».

Возможно, задержка была вызвана не только загруженностью и рассеянностью художника, но и тем, что он столкнулся с непредвиденными сложностями. В письме к поэту иллюстратор признаётся, что образ главного героя дался ему очень непросто: «Милый Корней Иванович, посылаю Вам моего Мойдодыра. Нарочно не захожу сам, чтобы Вы могли совершенно спокойно, без автора, критиковать рисунок. Если я верно изобразил Мойдодыра и Вы находите рисунок интересным, — я легко справлюсь с остальными. Мойдодыр меня замучил: я сделал около 10 вариантов. Сегодня вечером зайду к Вам узнать Ваше мнение».

Страницы «Мойдодыра» у Анненкова напоминают кадры эксцентричной немой комедии с её спецэффектами, позволяющими оживлять неодушевленные вещи, бесконечными погонями (не всегда предусмотренными автором и оправданными сюжетом), цирковыми трюками, быстрой сменой планов и ракурсов.

В финале сказки Анненков помещает огромную согнутую пополам фигуру Чуковского, а рядом — крохотный шаржированный автопортрет; создатели книги укоризненно указывают пальцами на «нечистых трубочистов», чумазых детей. Вполне очевидно, что их гнев наигран, что в душе они симпатизируют провинившимся ребятам. Кстати, характерные черты писателя узнаются и в образе Мойдодыра, особенно в финальной сцене, где «мочалок командир» бережно несёт своего воспитанника на руках, умиляясь его чистоте. Стоит добавить, что в этом рисунке художнику удалось очень точно предугадать, как будет выглядеть поэт в старости.

В 1961 году Анненков пишет Чуковскому, что именно об этой книге ему «неизменно говорят все приезжающие из СССР туристы, бывшие в годы создания «Мойдодыра» детьми».

В 35 лет Анненков второй раз поехал в Париж, где и задержался до самой смерти в 1974 году. Он участвовал в групповых выставках, иллюстрировал запрещённые в СССР произведения — «Собачье сердце» Булгакова и «В круге первом» Солженицына, впервые увлёкся кино.

Кинематограф

Его приглашали к сотрудничеству киностудии Франции, Германии, Италии... С 1945 по 1955 год он был президентом Французского синдиката кинематографистов.

За полвека эмиграции с его декорациями и костюмами вышло в прокат 50 кинокартин. Одна из них — биографическая драма «Монпарнас-19» об известном художнике первой половины XX века Амедео Модильяни (актёр Жерар Филип). Анненков стал консультантом киноленты, занимался образами всех актёров и даже юного Пьера Ришара, мелькнувшего в самом начале фильма. В 1955 году Юрия Анненкова и его коллегу Розин Деламар номинировали на премию «Оскар» Американской академии киноискусства за костюмы к фильму «Мадам де…» режиссёра Макса Офюльса, с которым художника связывала дружба и сотрудничество в четырёх кинолентах: «Идиот», «Пармская обитель», «Карусель» и «Монпарнас-19».

Борис Тимирязев

Нельзя не отметить ещё один удивительный дар Анненкова. Он прекрасно владел словом, писал под псевдонимом Борис Тимирязев. Ещё до своего отъезда из России опубликовал ряд критических статей, посвящённых театру, в газете «Жизнь искусства». В 1934 году в Берлине вышел его роман «Повесть о пустяках». А в 1966 году в Нью-Йорке увидела свет его книга «Дневник моих встреч. Цикл трагедий», в которой Анненков описывает общение со многими замечательными личностями — Корнеем Чуковским, Михаилом Зощенко, Александром Бенуа, Натальей Гончаровой и многими другими.

Подготовила Айрин ДАШКОВА,

  репродукции из открытых источников