СЧАСТЛИВЫЙ ОПЕРАТИВНО-СЕМЕЙНЫЙ СОЮЗ
Бывает, что они продолжают разработку операций дома, после ужина, за кухонным столом. Потому что семейное дело Марины и Геннадия Окороковых — ловить преступников из сферы наркобизнеса.Зойкина квартира
В ту ночь Фёдор и его сожительница Зойка как обычно вываривали на плите амфетамин. Стук в дверь был резким и неожиданным. Они переглянулись: кого это принесла нелёгкая? И тут же получили ответ: «Открывайте, полиция!». Так как двери были хлипкими, сопротивляться не стали. В квартиру стремительно вошли четыре сотрудника. Двое из них тут же предъявили удостоверения: «Оперуполномоченный МУРа капитан полиции Окороков, оперуполномоченный МУРа майор полиции Окорокова». Зоя удивлённо произнесла: «Представляешь, Федька, нас супруги вяжут. Они — муж и жена!» Фёдор мрачно отреагировал: «Повезло!».
«Я пришла сюда
не бумаги печатать!»
А началась их история «оперативно-семейного» дуэта в мае 2004 года в городе Орле.
После окончания Орловского юридического институт МВД России Марина пришла на двухмесячную практику в отдел участковых. Двадцать пять мужчин и ни одной женщины.
Геннадий Окороков к тому времени уже послужил во вневедомственной охране, ППС и водителем-милиционером. Младший лейтенант, «мальчик молодой», сразу «раздвинул» мощными локтями потенциальных соперников и предложил стажёру своё наставничество. Марина не отказалась.
Первым заданием от начальника отдела участковых было разнести повестки из военкомата «уклонистам» от армии. Выполнив, Марина доложила и… получила задание печатать бумаги. Кто знает, как повернулась бы будущая жизнь стажёра, и пошла бы она спокойно по штабной линии. Но Марина твёрдо отказала: «Я сюда не бумаги пришла печатать!».
По распределению после получения диплома начальник отдела участковых «перехватил» Марину, узнав, что по направлению её ждала работа в области. Она не стала отказываться: и по ходатайству начальству вновь вернулась в «родной отдел», где был существенный некомплект участковых.
Работали день и ночь. Временами просто жили на участке. Люди знали номера телефонов участковых, и по тревожным звонкам приходилось выезжать даже ночью.
В криминальной Выгонке было лишь две асфальтированных дороги. И весной, и осенью, когда шли проливные дожди, можно было чуть ли не по самую шею завязнуть в грязи.
«Поначалу было очень тяжело, — вспоминает то время Марина. — Иногда даже плакать хотелось, идёшь, а ноги просто топнут в жиже этой. А у тебя ещё куча папок и материалов».
И целых два года участковые упорно боролись с «грязью» на Выгонке, приводили к порядку криминальный люд. Граждан приучали обращаться с заявлениями в соответствии с компетенцией органов внутренних дел. А то бывало, по 40-50 заявлений в неделю поступало. Объясняли: приходите в опорный пункт перед тем, как жаловаться. Будем разбираться: нашей ли это компетенции, местных властей или же надо обращаться в суд. В результате «по существу» стало поступать в месяц всего по четыре-пять заявлений.
Просто стихийным бедствием в окрестностях было воровство с дач металлических предметов. Когда по весне начинался сезон, снег подтаивал, ворьё со всей округи приезжало на машинах, срезали трубы, даже крыши железные срывали. Крали по ночам, а наутро тащили на скупку. Геннадий и Марина вместе с коллегами-участковыми устраивали засады, бывало, ночевали на дачах по двое-трое суток, и внезапно, как привидения, появлялись из мрака и задерживали расхитителей с поличным. Тут уж им было не отвертеться.
Потом Геннадий и Марина взялись всерьёз за приёмный пункт металлолома. Обязали принимать металл у поставщиков только по предъявлении паспортов. Так и наладили работу строго по инструкциям. С той поры все «металлоломщики» были на учёте. И преступления по кражам металла раскрывали, как орехи щёлкали. Вот постепенно и отвадили воровской люд от массовых набегов на дачные посёлки.
Ряженый «милиционер» и шкура белого волка
Среди местной шпаны особо выделялся Лёша Пушкин. Школу он бросил; у матери-одиночки их было четверо: старший сын, который уже «сидел», и две дочери умницы, отличницы. Окороковы поначалу считали, что Пушкин — это кличка: парнишка всегда «заливал», что стихи мог писать и песни. А талант у него действительно был — клептомана. Дома Лёша не жил и просился к людям переночевать, его жалели, пускали. А поутру, проснувшись, обнаруживали, что исчез телевизор, музыкальный центр или вентилятор, хоть что-нибудь Пушкин да уносил.
В тот день Лёха шёл по родной улице, и вдруг увидел повешенную для просушки на заборе милицейскую форму старого советского образца: китель при погонах с красными лычками и брюки с лампасами. Жил в том доме бывший сотрудник милиции, он-то и вывесил своё обмундирование. Недолго думая, вырядился Лёша в милиционера, китель на голое тело, без рубашки и галстука, но при кедах. Пошёл по деревне, а навстречу два местных пьяницы, удивились: «Ой, Лёха, а чего ты так одет?». Лёша важно ответил: «Я ваш новый участковый, будете мне теперь металл собирать!». Поставив задачу, Пушкин и сам пошёл на промысел: в одном доме украл телевизор, в другом вентилятор и кастрюлю, и всё сдал скупщику.
— И вот идёт этот Лёха в милицейском кителе, грудь голая, в штанах и кедах советского образца. Красавчик! — произносит с улыбкой Геннадий. — Так мы его в этой форме и задержали. Все его последние «подвиги» мы уже знали.
— А ещё у нас была история со шкурой белого волка, — продолжила Марина. — У хозяина, который обратился к нам, кроме сервиза, дрели, телевизора, чайника и другой бытовой техники, вор украл редкостную шкуру белого волка, которая ему была особо дорога.
Первым делом участковые Окороковы решили отработать «контингент», живущий рядом с дачами и промышлявший там по ночам. Сначала пришли к Николаю. Открыла его мать, давно, говорит, вас жду. Интуиция не подвела семейный дуэт. Вошли и увидели картину: развалился Коля на раскладушке, «кум королю», под ногами шкура белого волка, телевизор смотрит и из ворованного чайника чай себе подливает, прихлёбывает.
Участковые, как положено, по протоколу стали всё описывать, изымать похищенные вещи. А Коля с тоской взмолился: «Ребята, всё заберите, оставьте мне, ради бога, только шкуру. Вот выйду из тюрьмы и лежать на ней буду…».
Так четыре года супруги и проработали на соседних участках.
Семейный дуэт в сети наркодилеров
В 2008 году Геннадий и Марина Окороковы продолжили службу в Управлении по борьбе с организованной преступностью УВД по Орловской области. Первое же дело показало, насколько серьёзной работой придётся им заниматься.
В том году оперативники Госнаркоконтроля задержали сотрудника милиции Юрия Н. и Магомеда Р. (имена вымышлены) при сбыте амфетамина. Обоих передали для проведения дальнейших оперативно-следственных действий в УБОП. Юрий после первых же опросов «поплыл», и, поняв, что с операми не потягаться, выразил желание сотрудничать со следствием и назвать всех, кого знал в цепочке их наркобизнеса.
И вот в эту сеть руководство решило внедрить Геннадия и Марину Окороковых. По легенде они тоже были офицерами милиции, работали в одном подразделении с Юрием Н. и не прочь были подработать в наркобизнесе. Им подготовили необходимые документы. Потом Окороковы под личиной продажных сотрудников милиции встретились с жёнами Юрия и Магомеда, которые тоже участвовали в этих криминальных делах. Встреча прошла успешно, женщины им поверили, и началось развитие дальнейших событий.
Все поставки наркотиков в этой преступной группировке шли из Санкт-Петербурга. А на поставщиков мог вывести только Юрий. Под ответственность оперативников его выпустили из СИЗО под подписку о невыезде. В сопровождении сотрудников он поехал на закупку «товара» в город на Неве.
«Барыг» брали с поличным вместе с партиями наркотиков. А так как задержанным не хотелось отвечать «в одиночку», то они быстро давали показания на других участников преступной организации. И здесь самым важным моментом было документирование деятельности организованной преступной группы, широко использовались все технические средства и методы криминалистики.
Но кто же стоял на верхушке этой криминальной структуры? Только спустя месяц безустанной круглосуточной работы, благодаря отработке всех связей членов банды наркоторговцев, оперативники установили этого человека.
Этот внешне респектабельный преуспевающий бизнесмен имел четыре парковки в Санкт-Петербурге, занимался скупкой квартир, недвижимости в центре города с целью дальнейшей продажи. И лишь самый узкий круг людей знал, что Борис В. (имя изменено), помимо этого, занимался поставками крупных партий и распространением наркотических средств в Центральном регионе. Прежде чем арестовать наркобарона, сыщики также установили и ликвидировали «ветку» поставки зелья в Орёл: в одной «газели» вместе с задержанными курьерами приехали в адрес местного наркодельца и взяли вместе с «товаром».
Самому старшему из двенадцати задержанных членов группы было 28 лет.
Люди «богемной» среды, с высшим образованием, студенты, завсегдатаи ночных клубов любили красивый отдых, многие занимались спортом, причём, сочетая с употреблением и продажей наркотиков. Для их хранения они специально снимали отдельную квартиру.
Члены преступной группы были доставлены в Москву. Вместе с ними привезли огромную дорожную сумку с изъятыми наркотиками: 2500 таблеток (3,5 кг) амфетамина, шесть стограммовых плиток гашиша, кокаин.
В 2013 году Геннадий и Марина Окороковы продолжили службу в Московском уголовном розыске: в отделе по борьбе с незаконным оборотом наркотиков. И, конечно, столы их в одном кабинете на Петровке, 38, оказались рядом.
Борьба с наркобизнесом затягивает… как АЗАРТ
Наша беседа переходит в русло разговора о самих борцах с наркоагрессией. Марина и Геннадий увлечённо говорят, что это очень сложная и интересная работа, если бы только ещё исключить огромный бумагооборот. Когда задерживаешь преступника, получаешь огромное удовольствие.
С чего начинается конкретное дело? Как говорится, с пустого места. Поступает оперативная информация по фигуранту, который либо употребляет наркотики, либо их распространяет. И по цепочке начинаешь отслеживать всех сообщников.
Сколько изломанных судеб прошло у них перед глазами. Трудно сказать…
— Одну девушку забирали здесь в Москве, собирались арестовывать, а у неё дочка пяти лет, — рассказывает с горечью Марина. — Вызвали органы опеки, она сама детдомовская, родственников у неё нет. Ребёнка забрали, а её — в тюрьму. Всё это очень страшно, тяжело, и слёзы льёшь, и вместе с ними рыдаешь. Когда ты не связан с наркотиками, не работаешь по этой линии, ты эту изнанку жизни не видишь. Сейчас вот у нас растёт дочка, и мне страшно, что, не дай бог, она куда-то пойдёт, и кто-то её чем-то угостит.
Их любимице Софьечке тоже пять лет. Бабушек здесь у них нет. И супруги по очереди отводят дочку в детский сад и забирают, порой, самой последней в группе. Она очень гордится, что мама и папа работают в полиции, и иной раз может спросить: «Вы много бандитов сегодня поймали?».
Сергей ВОЛОГОДСКИЙ,
фото Николая ГОРБИКОВА
В ту ночь Фёдор и его сожительница Зойка как обычно вываривали на плите амфетамин. Стук в дверь был резким и неожиданным. Они переглянулись: кого это принесла нелёгкая? И тут же получили ответ: «Открывайте, полиция!». Так как двери были хлипкими, сопротивляться не стали. В квартиру стремительно вошли четыре сотрудника. Двое из них тут же предъявили удостоверения: «Оперуполномоченный МУРа капитан полиции Окороков, оперуполномоченный МУРа майор полиции Окорокова». Зоя удивлённо произнесла: «Представляешь, Федька, нас супруги вяжут. Они — муж и жена!» Фёдор мрачно отреагировал: «Повезло!».
«Я пришла сюда
не бумаги печатать!»
А началась их история «оперативно-семейного» дуэта в мае 2004 года в городе Орле.
После окончания Орловского юридического институт МВД России Марина пришла на двухмесячную практику в отдел участковых. Двадцать пять мужчин и ни одной женщины.
Геннадий Окороков к тому времени уже послужил во вневедомственной охране, ППС и водителем-милиционером. Младший лейтенант, «мальчик молодой», сразу «раздвинул» мощными локтями потенциальных соперников и предложил стажёру своё наставничество. Марина не отказалась.
Первым заданием от начальника отдела участковых было разнести повестки из военкомата «уклонистам» от армии. Выполнив, Марина доложила и… получила задание печатать бумаги. Кто знает, как повернулась бы будущая жизнь стажёра, и пошла бы она спокойно по штабной линии. Но Марина твёрдо отказала: «Я сюда не бумаги пришла печатать!».
По распределению после получения диплома начальник отдела участковых «перехватил» Марину, узнав, что по направлению её ждала работа в области. Она не стала отказываться: и по ходатайству начальству вновь вернулась в «родной отдел», где был существенный некомплект участковых.
Работали день и ночь. Временами просто жили на участке. Люди знали номера телефонов участковых, и по тревожным звонкам приходилось выезжать даже ночью.
В криминальной Выгонке было лишь две асфальтированных дороги. И весной, и осенью, когда шли проливные дожди, можно было чуть ли не по самую шею завязнуть в грязи.
«Поначалу было очень тяжело, — вспоминает то время Марина. — Иногда даже плакать хотелось, идёшь, а ноги просто топнут в жиже этой. А у тебя ещё куча папок и материалов».
И целых два года участковые упорно боролись с «грязью» на Выгонке, приводили к порядку криминальный люд. Граждан приучали обращаться с заявлениями в соответствии с компетенцией органов внутренних дел. А то бывало, по 40-50 заявлений в неделю поступало. Объясняли: приходите в опорный пункт перед тем, как жаловаться. Будем разбираться: нашей ли это компетенции, местных властей или же надо обращаться в суд. В результате «по существу» стало поступать в месяц всего по четыре-пять заявлений.
Просто стихийным бедствием в окрестностях было воровство с дач металлических предметов. Когда по весне начинался сезон, снег подтаивал, ворьё со всей округи приезжало на машинах, срезали трубы, даже крыши железные срывали. Крали по ночам, а наутро тащили на скупку. Геннадий и Марина вместе с коллегами-участковыми устраивали засады, бывало, ночевали на дачах по двое-трое суток, и внезапно, как привидения, появлялись из мрака и задерживали расхитителей с поличным. Тут уж им было не отвертеться.
Потом Геннадий и Марина взялись всерьёз за приёмный пункт металлолома. Обязали принимать металл у поставщиков только по предъявлении паспортов. Так и наладили работу строго по инструкциям. С той поры все «металлоломщики» были на учёте. И преступления по кражам металла раскрывали, как орехи щёлкали. Вот постепенно и отвадили воровской люд от массовых набегов на дачные посёлки.
Ряженый «милиционер» и шкура белого волка
Среди местной шпаны особо выделялся Лёша Пушкин. Школу он бросил; у матери-одиночки их было четверо: старший сын, который уже «сидел», и две дочери умницы, отличницы. Окороковы поначалу считали, что Пушкин — это кличка: парнишка всегда «заливал», что стихи мог писать и песни. А талант у него действительно был — клептомана. Дома Лёша не жил и просился к людям переночевать, его жалели, пускали. А поутру, проснувшись, обнаруживали, что исчез телевизор, музыкальный центр или вентилятор, хоть что-нибудь Пушкин да уносил.
В тот день Лёха шёл по родной улице, и вдруг увидел повешенную для просушки на заборе милицейскую форму старого советского образца: китель при погонах с красными лычками и брюки с лампасами. Жил в том доме бывший сотрудник милиции, он-то и вывесил своё обмундирование. Недолго думая, вырядился Лёша в милиционера, китель на голое тело, без рубашки и галстука, но при кедах. Пошёл по деревне, а навстречу два местных пьяницы, удивились: «Ой, Лёха, а чего ты так одет?». Лёша важно ответил: «Я ваш новый участковый, будете мне теперь металл собирать!». Поставив задачу, Пушкин и сам пошёл на промысел: в одном доме украл телевизор, в другом вентилятор и кастрюлю, и всё сдал скупщику.
— И вот идёт этот Лёха в милицейском кителе, грудь голая, в штанах и кедах советского образца. Красавчик! — произносит с улыбкой Геннадий. — Так мы его в этой форме и задержали. Все его последние «подвиги» мы уже знали.
— А ещё у нас была история со шкурой белого волка, — продолжила Марина. — У хозяина, который обратился к нам, кроме сервиза, дрели, телевизора, чайника и другой бытовой техники, вор украл редкостную шкуру белого волка, которая ему была особо дорога.
Первым делом участковые Окороковы решили отработать «контингент», живущий рядом с дачами и промышлявший там по ночам. Сначала пришли к Николаю. Открыла его мать, давно, говорит, вас жду. Интуиция не подвела семейный дуэт. Вошли и увидели картину: развалился Коля на раскладушке, «кум королю», под ногами шкура белого волка, телевизор смотрит и из ворованного чайника чай себе подливает, прихлёбывает.
Участковые, как положено, по протоколу стали всё описывать, изымать похищенные вещи. А Коля с тоской взмолился: «Ребята, всё заберите, оставьте мне, ради бога, только шкуру. Вот выйду из тюрьмы и лежать на ней буду…».
Так четыре года супруги и проработали на соседних участках.
Семейный дуэт в сети наркодилеров
В 2008 году Геннадий и Марина Окороковы продолжили службу в Управлении по борьбе с организованной преступностью УВД по Орловской области. Первое же дело показало, насколько серьёзной работой придётся им заниматься.
В том году оперативники Госнаркоконтроля задержали сотрудника милиции Юрия Н. и Магомеда Р. (имена вымышлены) при сбыте амфетамина. Обоих передали для проведения дальнейших оперативно-следственных действий в УБОП. Юрий после первых же опросов «поплыл», и, поняв, что с операми не потягаться, выразил желание сотрудничать со следствием и назвать всех, кого знал в цепочке их наркобизнеса.
И вот в эту сеть руководство решило внедрить Геннадия и Марину Окороковых. По легенде они тоже были офицерами милиции, работали в одном подразделении с Юрием Н. и не прочь были подработать в наркобизнесе. Им подготовили необходимые документы. Потом Окороковы под личиной продажных сотрудников милиции встретились с жёнами Юрия и Магомеда, которые тоже участвовали в этих криминальных делах. Встреча прошла успешно, женщины им поверили, и началось развитие дальнейших событий.
Все поставки наркотиков в этой преступной группировке шли из Санкт-Петербурга. А на поставщиков мог вывести только Юрий. Под ответственность оперативников его выпустили из СИЗО под подписку о невыезде. В сопровождении сотрудников он поехал на закупку «товара» в город на Неве.
«Барыг» брали с поличным вместе с партиями наркотиков. А так как задержанным не хотелось отвечать «в одиночку», то они быстро давали показания на других участников преступной организации. И здесь самым важным моментом было документирование деятельности организованной преступной группы, широко использовались все технические средства и методы криминалистики.
Но кто же стоял на верхушке этой криминальной структуры? Только спустя месяц безустанной круглосуточной работы, благодаря отработке всех связей членов банды наркоторговцев, оперативники установили этого человека.
Этот внешне респектабельный преуспевающий бизнесмен имел четыре парковки в Санкт-Петербурге, занимался скупкой квартир, недвижимости в центре города с целью дальнейшей продажи. И лишь самый узкий круг людей знал, что Борис В. (имя изменено), помимо этого, занимался поставками крупных партий и распространением наркотических средств в Центральном регионе. Прежде чем арестовать наркобарона, сыщики также установили и ликвидировали «ветку» поставки зелья в Орёл: в одной «газели» вместе с задержанными курьерами приехали в адрес местного наркодельца и взяли вместе с «товаром».
Самому старшему из двенадцати задержанных членов группы было 28 лет.
Люди «богемной» среды, с высшим образованием, студенты, завсегдатаи ночных клубов любили красивый отдых, многие занимались спортом, причём, сочетая с употреблением и продажей наркотиков. Для их хранения они специально снимали отдельную квартиру.
Члены преступной группы были доставлены в Москву. Вместе с ними привезли огромную дорожную сумку с изъятыми наркотиками: 2500 таблеток (3,5 кг) амфетамина, шесть стограммовых плиток гашиша, кокаин.
В 2013 году Геннадий и Марина Окороковы продолжили службу в Московском уголовном розыске: в отделе по борьбе с незаконным оборотом наркотиков. И, конечно, столы их в одном кабинете на Петровке, 38, оказались рядом.
Борьба с наркобизнесом затягивает… как АЗАРТ
Наша беседа переходит в русло разговора о самих борцах с наркоагрессией. Марина и Геннадий увлечённо говорят, что это очень сложная и интересная работа, если бы только ещё исключить огромный бумагооборот. Когда задерживаешь преступника, получаешь огромное удовольствие.
С чего начинается конкретное дело? Как говорится, с пустого места. Поступает оперативная информация по фигуранту, который либо употребляет наркотики, либо их распространяет. И по цепочке начинаешь отслеживать всех сообщников.
Сколько изломанных судеб прошло у них перед глазами. Трудно сказать…
— Одну девушку забирали здесь в Москве, собирались арестовывать, а у неё дочка пяти лет, — рассказывает с горечью Марина. — Вызвали органы опеки, она сама детдомовская, родственников у неё нет. Ребёнка забрали, а её — в тюрьму. Всё это очень страшно, тяжело, и слёзы льёшь, и вместе с ними рыдаешь. Когда ты не связан с наркотиками, не работаешь по этой линии, ты эту изнанку жизни не видишь. Сейчас вот у нас растёт дочка, и мне страшно, что, не дай бог, она куда-то пойдёт, и кто-то её чем-то угостит.
Их любимице Софьечке тоже пять лет. Бабушек здесь у них нет. И супруги по очереди отводят дочку в детский сад и забирают, порой, самой последней в группе. Она очень гордится, что мама и папа работают в полиции, и иной раз может спросить: «Вы много бандитов сегодня поймали?».
Сергей ВОЛОГОДСКИЙ,
фото Николая ГОРБИКОВА