Познакомим вас с инструктором-кинологом ЦКС УВД по ЗАО старшим прапорщиком полиции Павлом ШАБАНОВЫМ.

— Первоначально я выучился на кинолога по обнаружению взрывчатых веществ. Как это получилось? Дело в том, что в милицию я пришёл в 1996-м, в ОВО. Но очень быстро заскучал. Но тогда же осознал: по натуре я собачник, всю жизнь в окружении питомцев. Так почему не совместить приятное с полезным?

Однако манило именно служебное собаководство, а не «поиск бомб». На подобную специализацию пришлось долго настраиваться. Да и вообще это направление работы мы тогда только начинали постигать, не было ни строгого учебного плана, ни чётко наработанных методик. Учиться приходилось на собственной шкуре. Но не на ошибках, ведь, как сами понимаете, нам с собакой ошибиться нельзя, иначе, как у сапёра, это может случиться первый и последний раз. Поэтому относились ко всему с огромной ответственностью.

Ушло ли с годами чувство опасности? Ни в коем случае! Нельзя, чтобы это чувство приедалось, уходило. Страх бодрит. Главное — направить его в конструктивное русло.

Командировочные будни

Работа сталкивает тебя с последствиями ужасного злодейства. Когда сам побываешь на месте взрыва (как это было со мной на Гурьянова и на Варшавке), то получаешь зарубку на сердце. Кстати, в те годы, после взрывов московских многоэтажек, нас часто задействовали в пикетах ГИБДД.

В 2000 году я поехал в свою первую командировку в Чеченскую Республику — делать свою привычную работу. Но на ваш вопрос про наиболее памятный эпизод «оттуда», отвечу так: это не какая-либо адресная зачистка или боестолкновение. Самое сильное впечатление на меня произвела реакция женщин, которым на 8 марта мы стали раздавать свою еду. В те дни многие местные жители испытывали реальный голод. Женщины плакали в ответ на наши крупу и консервы.

За первую командировку я был награждён медалью «За отвагу». Потом, годом позже, была и вторая командировка. За неё получил медаль ордена «За заслуги перед Отечеством» 2-й степени.

В 2010 году расширил свою специализацию — обучился на кинолога общерозыскного профиля.

Чем руководствуюсь в подготовке напарника? Как вы понимаете, их у меня за время службы было несколько. И я всегда подготавливаю одну собаку на замену другой, чтобы не выпасть из рабочей колеи ни на день. Одна собака приближается к пенсионному возрасту, другая уже готова принять эстафету «из лап» первой, обученная и аттестованная.

Ну а что до памятных и показательных случаев из рабочей практики… Был, например, такой. Судьба одного молодого мужчины сложилась неудачно. По отзывам соседей, он был неплохим человеком, но лишился квартиры. И вынужден был жить в подъезде. Люди вокруг как могли поддерживали его. Но не все. Потому что однажды он был найден мёртвым от полученных ножевых ранений. С места обнаружения трупа собака след взяла сразу. И уверенно привела нас на пару этажей ниже в одну из квартир. А в ней — только недоумевающая хозяйка: «Знать ничего не знаю, сына дома нет». И тут я замечаю на идеально белой СВЧ-печке красную каплю. «Свежая кровь!» — уверенно заявляет эксперт. Так и оказалось, убийство парня произошло именно в этой квартире, а потом убийца оттащил его парой этажей выше.

А вот другой случай, доказывающий, насколько уникален носовой аппарат собаки. Свидетель сообщил, как в Тропарёво-Никулино из автобуса вытолкнули женщину, отобрав у неё сумку. Экипаж немедленно погнался за автобусом, остановил его. В салоне — трое пьяных и сумка при них. А заявителя-то нет! Женщина и сама была не вполне трезва, но это же не значит, что её можно грабить и выкидывать из автобуса.

Собака «занюхала» сумку и взяла след от места события. Мы шли с нею в сторону метро, всё больше и больше углубляясь в пассажиропоток с его какофонией многообразных запахов. Там, вблизи от «Юго-Западной», одних подземных переходов с десяток, но собака уверенно повела в один из них, пока мы не упёрлись в хозяйку сумки.

Или обратный случай, где жертва есть, а место найти не могут. Изнасилование. Мы с собакой прочёсываем овраг, весь в непролазном буераке. Погода мерзкая — моросящий дождь, темень. А тут ещё и потерпевшая успела переобуться, что затрудняло собаке взять след. Однако справились, нашли «нужные» кусты, где обнаружились разорванные женские вещи.

Помню, как идентифицировали грабителей. Те вызвали курьера, забрали дорогой товар, заперли бедолагу и скрылись. До этого очень позаботились нигде не наследить. Но курьер вспомнил, что, заметая следы и избавляясь от признаков своего пребывания в квартире, при нём выносили пакет с мусором. Мы спускаемся в мусороприёмник, копаемся в бытовых отходах (да, работаем не в стерильных условиях) и там находим пакет. С пальцевыми отпечатками и прочими уликами, позволившими впоследствии установить преступников.

Теперь отвечаю на ваш вопрос: за что выбрал эту специальность, и вообще, как будущему кинологу почувствовать, что это — твоё. В нашем деле присутствуют неподдельные эмоции, искренность. Пёс никогда не обманет и не предаст. Общаться с собакой надо душой и сердцем. За долгие годы работы для разговора с напарником всё меньше и меньше нужны служебные команды, мы говорим с ним на нашем общем языке. Этот язык я могу воспроизводить и в общении с другими собаками. Скажем, если какой-то дворовый пёс ненароком рыкнёт на меня, я могу рыкнуть в ответ так, что тот убежит.

Особая наука — разглядеть в щенке нужные задатки. Недостаточно знать общие закономерности, присущие той или иной породе. Важно выяснить, какие качества заложены в персональной собачьей генетике. На следующем этапе собаке надо прививать отработку нужных для вас навыков, но так, чтобы она делала это словно бы сама, а не по принуждению, под посторонним нажимом.

Коснусь вашего вопроса, с кем предпочитаю работать. Сейчас мне это не принципиально, а раньше — хотел тренировать именно мальчика (Павел акцентированно смягчает слова «кобель» и «сука», привычные для обозначения пола животного — Прим. авторов). Но, прошерстив все «закрома родины», я начал понимать, какой нехороший отпечаток накладывает наша действительность на свойства породы. Приходилось брать девочек. Зато в моей власти правильно воспитать своего напарника и помощника. Точно так же, как непростая наука педагогика включает всякие «разделы и жанры», подход к воспитанию собак — тоже большой академический курс. Жаль только, что здесь век воспитанника куда более ограничен.

Материалы подготовили Алим ДЖИГАНШИН и Анна БАРЫШЕВА, фото Александра НЕСТЕРОВА и из архивов Павла ШАБАНОВА