В переполненном троллейбусе сквернослов приставал к девушкам. Как водится, пассажиры хулигана «не замечали». Тогда к распоясавшемуся парню подошёл пожилой человек. Крепко взял за руку и на ближайшей остановке выставил из салона. Кто же это был? Ветеран органов внутренних дел Василий Степанович Зелёный, бывший участковый инспектор.

Непростая судьба выпала на его жизненную долю. Хоть и без высоких должностных постов, но интересная, насыщенная и буквально достойная романа!

Прогулка по Кремлю

Василий Зелёный родился 3 мая 1919 года. Будущий сотрудник Краснознамённой Московской милиции, сызмальства он жил в родном селе на Черкащине. Но в десять лет хлопчик по воле судьбы, а, точнее, благодаря направлению отца-партийца на работу в правительственный Дом отдыха, очутился в Подмосковье. С того времени жизнь сельского уроженца навсегда оказалась связана со столичным регионом…

Один из экранных образов, воплощённых ветераном милиции

Как-то отец собирался в Кремль за разнарядками на продукты. Вася напросился поехать с ним. Юркий пикап-«мерседес» примчался на Красную площадь и въехал через Боровицкие ворота в Кремль. Отец оставил сына в шофёрской комнате, где водители курили и состязались в остроумии. Однако Вася быстро заскучал в их компании и самовольно пошёл гулять по Кремлю. В ту пору его территория была закрыта для массовых посещений, и поэтому мальчишка оказался в поле зрения охраны.

Но не успел ещё чекист подойти к парнишке, как Вася увидел знакомого по портретам человека — по широкой дорожке шёл задумчивый Иосиф Сталин. Заметив пацанёнка, он поманил его пальцем. Однако Вася испугался и отошёл подальше к деревьям.

— Иди сюда, мальчик, не бойся, — вождь усмехнулся в усы. — Ты чей?

Узнав, что юный кремлёвский гость вместе с отцом приехал в Москву по делам, засмеялся:

— Такой маленький, и такие важные дела...

Всесильный «отец народов» пошёл дальше, грозно взглянув на охранника. Тот стоял ни жив ни мёртв.

Памятная встреча на Кутузовском

…И вот осталось позади отрочество — в 1939 году военный комиссариат Советского района Москвы призвал двадцатилетнего Зелёного в ряды РККА. А спустя целую опалённую войной человеческую вечность на столичном Кутузовском проспекте произошла знаменательная для Василия Степановича встреча — в людском потоке навстречу ему тяжеловатой поступью двигался пожилой мужчина, явно страдавший заболеванием ног. И всё же чувствовался в этом седом прохожем фронтовик, преодолевший не одну тысячу военных километров. Зелёный присмотрелся к нему, по укоренившейся привычке служивого человека вскинул руку к виску, отдавая честь, и произнёс приветствие:

— Санбайну!

Василий Степанович в своей квартире на Кутузовском проспекте

«Штатский» же человек приостановился в некотором удивлении, вгляделся в офицера милиции и вдруг заулыбался:

— Что-то знакомое: кажется, Халхин-Гол?

— Так точно, товарищ Маршал Советского Союза!

Георгий Константинович Жуков похлопал Зелёного по плечу. Конечно же, маловероятно, что прославленный полководец узнал в нём, представителе сил правопорядка, того парня, который в тридцать девятом состоял в особой «жуковской» группе в степях Монголии.

Минут десять разговаривали бывшие сослуживцы. Георгий Константинович пожаловался на ноги, кивнул на стоявший невдалеке «ЗИС-110»:

— Вот только он и спасает меня в трудный момент.

Маршал дал собеседнику свой адрес, пригласил в гости.

Дома Василий Степанович в постели ворочался с боку на бок, курил и вспоминал, вспоминал… Три жестокие памятные метки на всю жизнь оставил на его теле Халхин-Гол. И ещё три награды — от Великого народного хурала МНР… Когда грянула Великая Отечественная война, фронтом для Зелёного по-прежнему оставались маньчжурские сопки: правда, нося общевойсковую форму, теперь Василий и его боевые товарищи на пограничных заставах выходили в дозор. И здесь их ждали бои. Бои после Великой Победы…

Опасная мирная служба

В Москву Василий Степанович вернулся осенью сорок пятого. В Советском РВК офицер буквально ухватил его за рукав:

— В милицию срочно требуются люди. Особенно — фронтовики. Иди, подумай, а завтра — ко мне!..

Так Зелёный стал оперуполномоченным 83-го отделения милиции Советского райотдела. И началась не менее опасная мирная служба молодого фронтовика. Об одной из послевоенных криминальных историй Василий Степанович подробно поведал журналисту Сергею Коркину.

Под новый, 1946-й, год в отделение поступило сообщение: из квартиры известного лётчика украдены ценные вещи. Поехали на место происшествия начальник угрозыска и Василий Зелёный. Оперуполномоченный слушал взволнованные объяснения потерпевшего, а капитан милиции, наставник сыщика, приглядывался тем временем к стеклу, шурупам, двери. Потом начальник уголовного розыска мимоходом взглянул на говорившего и сказал подчинённому:

— Пошли, всё ясно.

— Постойте, куда же вы! – воскликнул лётчик. — А расследование?

— Товарищ, МУР не подведёт.

На улице шеф Василия закурил и, прищурившись, стал размышлять:

— По всему видно, Севкина работа. Но ведь нет же гада в городе, сам его на «курьерский» сажал.

«Курьерским» муровцы называли вагон-теплушку, в котором заключённых отправляли из «пересылки».

— ...А ну-ка, пойдём один адресок проверим, — решил руководитель сыскного подразделения.

Однако одним адресом проверка не обошлась. Ночью оперативники побывали на разных «малинах», где «гражданина начальника» встречали проклятиями вперемешку с матом. А сыщик-профессионал лишь отшучивался да беззлобно отвечал:

— Ты, Муська, меня знаешь: сейчас улыбаюсь, а завтра посажу на долгий срок. Я ведь тебя, скупщица, давненько знаю...

Ещё один дом милицейские оперативные работники посетили уже на рассвете. Квартира оказалась под самым чердаком. Дверь болталась на одной петле, вокруг грязь и смрад. Постучались. Внутри послышались шорохи и тревожные голоса. Старший надавил на дверь, и оперативники оказались в длинном коридоре. На их пути стояли двое разъярённых верзил.

— Что, цветной, опять брать пришёл?

— Нет, друзья, мне Севка нужен. А он у вас.

— Откуда? Сам же его и повязал.

Начальник угрозыска, не слушая, прошёл в конец коридора. И — тотчас резко рванул потайную дверцу. Оттуда, из каморки, выкатился мужичок лет сорока.

— Ну, беглец, давай барахло.

Вор стал затравленно озираться. Потом повёл на чердак.

— Здесь ищите, — ткнул он пальцем в кипу тряпья. И вдруг завопил: — Негодяи, воры, у своего же украли!

Выяснилось, что соучастники похитили у вора-беглеца его добычу. Вот и пришлось оперативникам ещё несколько часов вести поиск. Что же касается Севки, то Василий Степанович встретил его много лет спустя по дороге в Клин. Приятно было слышать Зелёному, что, благодаря его первому милицейскому начальнику, вчерашний вор устроился на завод термометров и, наконец, порвал с уголовщиной.

Кстати, по делам службы Василию Степановичу приходилось мотаться и по столице, и по Московской области. Почти все городские кражи оканчивались «паломничеством» как воров-одиночек, так и преступных шаек в близлежащие подмосковные населённые пункты, где преступники в притонах-«хазах» прятали украденные вещи и затем транжирили вырученные за них наличные деньги.

Рецидивист по кличке Брук, совершив кражу в Москве, выехал в загородный посёлок. Оперативники, которых возглавлял Василий Зелёный, приехали туда через двое суток и столкнулись с непредвиденным: Брук гулял на свадьбе младшей сестры.

Как быть?! Василий Степанович как старший группы обратился за помощью к местному участковому инспектору. Тот понял с полуслова. И с празднества пригласил в сельсовет женщину. Кивнув на неё, участковый сказал москвичам:

— Вот, любовь вашего Брука.

Девица, как оказалось, давно ненавидела сожителя и готова была ему чуть ли не выцарапать глаза.

— Помогу вам всем, чем смогу. Только меня не называйте.

Молодуха ушла в гудящий дом, а милиционеры затаились. Вскоре на лестнице появился Брук, едва стоявший на ногах, а за ним плёлся его приятель. Без шума втолкнули обоих в старенькую «Победу». И тут из дома вывалила на улицу подвыпившая толпа.

Доброхоты стали совать оперативникам кружки с вином. Василий Степанович едва уговорил их не мешать работать столичным «гостям при исполнении». Причём проявил при этом не только профессиональную дипломатию, но и… талант певца. После исполненной Василием Степановичем арии автомашина «Победа» уехала беспрепятственно.

Выстрел из бандитского «нагана»

Руководство столичной милиции, прослышав про оперативный опыт Зелёного, решило назначить его участковым инспектором в самом центре Москвы, где пролегают правительственные трассы. Но скоро случился неприятный инцидент, едва не перечеркнувший заслуги Василия Степановича.

 В пятидесятых годах на улице Герцена (нынешняя Большая Никитская), напротив театра имени Владимира Маяковского, располагалась сберегательная касса. Тогда постовой, допустивший остановку машины возле неё, наказывался весьма сурово, вплоть до гарнизонной гауптвахты. И вот как-то шёл Зелёный по улице Герцена и вдруг заметил, что у кассы стоит такси, а постовой, как говорится, галок считает.

Участковый заглянул в салон автомашины, а ему в лицо — пистолет. Спасли мгновения: офицер рванул дверцу и навалился на преступника. Другой уголовник не мешкая выскочил из такси и побежал в глухой переулок-тупик.

— Не упусти! – крикнул Зелёный постовому, а сам повёз задержанного на этом же такси в отделение милиции. Сдал подозреваемого дежурному — и обратно, к сберкассе. Неопытный постовой растерялся, пистолетом по сторонам водит, а во двор зайти боится. Грохнул выстрел из «нагана».

 «А-а, была —  не была!» – махнул рукой участковый, и свернул с улицы в тупик. Грабитель кинулся на участкового, но последний ловко применил приём, и оба свалились на землю. Неизвестно, чья бы взяла, не подоспей на помощь Зелёному двое дюжих парней. Молодые люди довели разоружённого бандита до автомашины, а офицеру милиции сказали, как приказали:

— Из отделения никуда не уходи, понял!

Участковый доложил о происшествии начальнику подразделения, а тут один из выручивших Зелёного является:

— Начальник охраны министра требует вас к себе.

Начальнику отделения и самоотверженному участковому не нужно было объяснять, какой министр имелся в виду — по улице Герцена был спецпроезд Лаврентия Берии. Из министерства или Кремля он направлялся в особняк, что располагался на углу улицы Качалова и Садового кольца.

По роковому стечению обстоятельств, выстрел из бандитского «нагана» прозвучал именно в момент спецпроезда. Василий Степанович на казённый диван опустился в совершенно подавленном состоянии. Начальник отделения тоже был невероятно удручён. Но повезло: приехавший старший офицер охраны пригляделся к Зелёному:

— Где я вас видел, товарищ старший лейтенант?

Зуб на зуб у Василия не попадал. Но участковый собрался и ответил:

— Товарищ подполковник, мы с вами в тридцатых годах жили на Пахре, в Доме отдыха. Моя фамилия Зелёный.

— А ведь и точно, Зелёный! Вот это встреча! Так что же ты «диверсиями» тут занимаешься?

Подполковник изучил подробности происшествия и уехал. Больше Зелёный его не видел. Однако бывший постоялец Дома отдыха «Быково», очевидно, слово за участкового и начальника отделения замолвил, поэтому в их отношении и не последовало каких-либо жёстких оргвыводов.

Особый участок офицера милиции

Безусловно, не случайно Василия Степановича через несколько лет перевели на престижный участок — обеспечивать правопорядок на знаменитом Кутузовском проспекте столицы, где проживали первые лица страны. И здесь участковый ревностно взялся за свою работу, о чём лучше всего свидетельствует такой неординарный случай.

Завёлся на обслуживаемом участке семейный дебошир. А попробуй-ка найди управу на него, полковника госбезопасности. Но не стушевался Василий Степанович перед высокопоставленным скандалистом. Посетил неспокойную квартиру со своим помощником. Гонору-то у её хозяина заметно поубавилось, едва он узнал, что последнее предупреждение, как полковник полковнику, вынес ему внештатный сотрудник милиции — Герой Советского Союза, вхожий в руководящий государственный свет. После этого недвусмысленного увещевания домашний грубиян перестал устраивать чреватые для своей дальнейшей служебной карьеры «сцены бытового рукоприкладства». Жаль, что в наше время участковым о таких внештатниках, какой был у Зелёного, по сути и мечтать не приходится.

Надо ли особо подчёркивать, что в советскую эпоху Кутузовский проспект просто-напросто был обречён стать буквально исторической достопримечательностью столицы страны! По нему пролегал путь Сталина и его сподвижников на ближнюю дачу в Кунцеве. Поселился в доме № 26 Леонид Ильич Брежнев. С ним соседствовали Юрий Владимирович Андропов и Николай Анисимович Щёлоков…

Как-то Зелёный проходил мимо известной на всю Москву аптеки и приостановился у стоявшего около неё главного лимузина страны, начав разглядывать это чудо автомобилестроения. За спиной раздался глуховатый голос:

— Что, нравится?

Участковый обернулся и, выпрямившись, отчеканил:

— Так точно, нравится, товарищ Генеральный секретарь!

Польщённый Леонид Ильич довольно улыбнулся и пожал руку участковому Кутузовского проспекта. Когда брежневский «ЗиЛ» отъехал, появились охранники и начали подначивать участкового. Спецпроезды, как и представители охраны государственных деятелей, бывают разными…

Творческая биография ветерана

Годы службы в органах внутренних дел были памятны Василию Степановичу ещё и тем, что именно в ту пору он увлёкся художественной самодеятельностью, играл в драмкружке Дворца культуры милиции. Встречался с Леонидом Утёсовым, который не только одаривал его билетами на свои концерты, но и помогал множеством советов как начинающему артисту. Научил, например, подражать голосам знакомых.

Вышел в отставку Василий Зелёный в семьдесят втором году, и, что греха таить, от нечего делать слонялся по родному столичному району. Беседовал со знакомыми, сидел на уличных скамейках, смотрел на Москву-реку, почитывал «Вечёрку». Словом, вёл натуральный «пенсионерский образ жизни». Скучал...

Однажды офицер-ветеран развернул газету и прочитал в «Вечерней Москве» объявление о том, что киностудии «Мосфильм» для массовок требуются мужчины пятидесяти-шестидесяти лет. Решил Василий Степанович рискнуть.

— Милиционер? Таких у нас ещё не было, — хохотнул щупленький режиссёр и стал разглядывать медали капитана-отставника. – Халхин-Гол? «За боевые заслуги»? А что, может и сыграете роль…

Фильм «Вёрсты войны» пробыл на экране считанные месяцы. Фактически проходная, то есть средненькая, лента получилась. Но зато приметили кинематографисты, что у Зелёного имеются неплохие артистические задатки. Когда же он рассказал, что участвовал в милицейской художественной самодеятельности и выступал перед самим Иваном Козловским, авторитет артиста-любителя стал явно более весомым. Незаметно для самого себя Зелёный начал из массовок уходить на эпизодические и даже более серьёзные и ответственные роли.

Однажды Василию Степановичу довелось попутно выступить и в роли консультанта. Как это получилось? Снимался детективный фильм и по ходу съёмки выяснилось, что автор сценария совершенно не знает истории милиции, хотя пишет довольно глубоко и достоверно. Василий Степанович попросил режиссёра выслушать его.

— В тридцатых годах не было звания генерала милиции, — озадачил Зелёный постановщика картины. — И участковый инспектор не мог быть майором — это очень высокий чин, который не каждый начальник райотдела милиции имел. Скорее — сержантом…

— Сержант, и — офицер? Ты что-то путаешь, батя? — молодой режиссёр заразительно засмеялся.

Но Зелёный настоял, чтобы были внесены коррективы.

Режиссёр сдался:

— Ну, смотри, напутал что — миллионами рублей за брак отвечать будем.

Фильм вышел на экраны, и Зелёный особенно рад был тому, что в картине факты соответствовали конкретному времени.

В творческой биографии Зелёного были разные роли — Буслаева в фильме киностудии имени Горького, полковника фашистской армии в ленте «Земля, до востребования!», опять полковника — на сей раз сирийского из «Ближневосточной истории», Барона в многосерийной картине «Семнадцать мгновений весны», оперуполномоченного уголовного розыска в кинодетективе по сценарию братьев Вайнеров. Бывал Василий Степанович на съёмочной площадке русским мужиком и батраком Валенсии, придворным вельможей и… Моцартом. Последняя роль интересная, но, увы, эпизодическая. Даже довелось в одном из фильмов стать дублёром Юрия Никулина. И, бесспорно, очень дорога была для сердца милицейского ветерана картина «Битва за Москву», в которой он, согласно воле режиссёра, попал в генералитет.

…Как-то в день рождения приятный сюрприз Василию Степановичу преподнесли его давние подопечные — бывшие правонарушители, которых участковый Кутузовского проспекта вернул к честной трудовой жизни. Они вручили юбиляру-пенсионеру шутливую памятную медаль в знак признательности за его участие в их некогда нескладных судьбах.

Земной путь доблестного фронтовика и ветерана органов внутренних дел завершился почти на излёте крайне бурного и чрезвычайно трудного XX века: капитан милиции в отставке Василий Степанович Зелёный скончался 3 октября 1997 года, в 78-летнем возрасте.

Александр ТАРАСОВ,

фото Бориса ПАЛТУСОВА и из архива автора