Бронированный «Паккард» из Особого гаража Кремля двигался по затемнённой Знаменке. У дома

№ 19 Молотов сказал:

— Коба, это здесь.

— Нет, — ответил Сталин. — Сейчас в здании Народного комиссариата идёт ремонт и Тимошенко временно сидит в переулке Грицевец. За углом, в том двухэтажном доме.

Лимузин свернул со Знаменки и остановился. Сталин, за ним Вячеслав Молотов, Георгий Маленков, Лаврентий Берия, Анастас Микоян неспешно выбрались из машины. От небольшого особняка уже бежал народный комиссар обороны СССР Маршал Советского Союза Семён Тимошенко.

Шёл седьмой день Великой Отечественной войны. Ранним утром 22 июня 1941 года гитлеровская Германия без объявления войны нанесла удар по советской стране. И каждый день войска агрессора всё глубже и глубже проникали в СССР. Немцы шли на восток с лозунгом «Русские должны умереть, чтобы мы могли жить». И шли очень уверенно.

Иосиф Сталин

Каждый день в Кремль поступали удручающие новости: части Красной армии отходят на новые рубежи. Почему? Где находятся наши войска? Что делается для того, чтобы остановить удар фашистов и начать контрнаступление? На все эти кровоточащие вопросы в Кремле не могли получить ответа — в наркомате обороны и Генеральном штабе сами плохо знали обстановку на фронтах.

И вот на седьмой день войны поступило сообщение, в которое просто невозможно было поверить, — немцы заняли Минск, столицу Белоруссии. Сталин позвонил, но первый заместитель начальника Генштаба генерал Николай Ватутин ничего определённого ему не ответил. Обменявшись мнениями, члены Политбюро решили ехать в наркомат и на месте разобраться.

…Подбежавший Тимошенко хотел отдать рапорт, но Сталин угрюмо махнул рукой, и он умолк. Все молча поднялись на второй этаж, прошли в огромную комнату, в которой когда-то владелец дома купец Сергей Щукин хранил знаменитую коллекцию картин французских импрессионистов. Теперь здесь был кабинет наркома. Сталин приказал позвать начальника Генерального штаба генерала армии Георгия Жукова. Он появился и сразу получил вопрос «в лоб»:

— Взяли нэмцы Минск или нэт? — Сталин был взволнован, и в такие моменты его грузинский акцент был особо заметен.

Жуков начал докладывать: связи с войсками нет, посланы офицерские патрули — установить местонахождение штаба Западного фронта. Он развернул карту, но показать на ней линию фронта не смог и под строгим взглядом членов Политбюро умолк. Глядя на него, Сталин взорвался:

Вячеслав Молотов

— Что это за Генеральный штаб? Что это за начальник штаба, который в первый же день войны растерялся, не имеет связи с войсками, никого не представляет и никем не командует?

Жуков что-то крикнул в ответ Сталину. Неожиданно разрыдался и выбежал из кабинета. У него сдали нервы. В комнате установилась тишина. Молотов пошёл за Жуковым. Они вернулись минут через пятнадцать. Жуков выглядел вполне спокойным, но у него были мокрые глаза.

Дальше говорили по делу — решили отправить в Белоруссию Маршала Советского Союза Григория Кулика, чтобы он установил связь с командующим фронтом генералом армии Дмитрием Павловым. Но когда стали собираться, Сталин опять вспылил и сказал, адресуя всем, в том числе и себе:

— Ленин оставил нам великое наследие, а мы, его наследники, всё это потеряли...

Посещение наркомата обороны оставило у Сталина тяжелейшее впечатление — он впервые со всей конкретностью ощутил масштабы надвигавшейся опасности. Ни на кого не глядя, поникший, ссутулившийся, вышел из здания, сел в машину и уединился на своей даче.

Он не звонил никому — ни в Генштаб, ни в Политбюро, ни своим соратникам. Он пропал на двое суток — 29 и 30 июня. И чем занимался в эти тревожные для нашей Родины дни — до сих пор остаётся загадкой, вокруг которой бьются историки всего мира. Учёные для описания той ситуации применяют словосочетание «кризис власти». Но если оно и справедливо по отношению к Сталину, то применить его к остальным членам Политбюро вряд ли возможно.

Георгий Маленков

В состав руководства партии входили старые большевики, прошедшие царские тюрьмы и ссылки, фронты Гражданской войны и уже получившие «мирную закалку» индустриализации. Эти люди не пустили в своё сердце никакой растерянности — они стали искать выход из создавшегося положения.

Уже 30 июня в кабинете Вячеслава Молотова, который был тогда заместителем председателя Совета народных комиссаров СССР и наркомом иностранных дел, собрались члены Политбюро. Присутствовали куратор ряда важнейших отраслей оборонной промышленности секретарь ЦК КПСС Георгий Маленков, заместитель председателя Совета народных комиссаров СССР Маршал Советского Союза Климент Ворошилов, заместитель председателя Совета народных комиссаров СССР, генеральный комиссар государственной безопасности Лаврентий Берия, курировавший НКВД, НКГБ, наркоматы лесной и нефтяной промышленности, цветных металлов и речного флота, заместитель председателя Совета народных комиссаров СССР, нарком внешней торговли Анастас Микоян, первый заместитель председателя Совнаркома Николай Вознесенский.

После обмена мнениями Лаврентий Берия предложил создать Государственный комитет обороны, которому предполагалось отдать всю полноту власти в стране — передать функции правительства, Центрального Комитета, Верховного Совета. Предложение Берии понравилось всем. Члены правительства отправились на дачу Сталина. Генсека застали в столовой сидящим в кресле. Молотов высказал необходимость сконцентрировать власть в одних руках, чтобы поднять страну на ноги. Было внесено предложение создать Государственный комитет обороны. Сталин спросил: «Кто во главе?» «Ты», — ответил Молотов. «Хорошо!» — сказал Сталин. Берия предложил создать ГКО из пяти человек и назвал кандидатуры. Сталин ответил: из семи. И они стали решать…

Утром 1 июля в газетах было опубликовано сообщение о создании Государственного комитета обороны СССР.

В такой непростой, можно прямо сказать, драматической ситуации состоялось рождение этой организации. ГКО являлся чрезвычайным органом управления, обладавшим всей полнотой военной, политической и хозяйственной власти в СССР. Решения ГКО были обязательными для населения и органов власти.

Все самые могущественные доселе организации Советского Союза были поставлены в роль подчинённых исполнителей, будь то Центральный Комитет партии, Совет народных комиссаров, Президиум Верховного Совета, Ставка Верховного Главнокомандования. Достаточно напомнить, что за годы Великой Отечественной войны состоялся только один пленум ЦК ВКП(б) и было проведено несколько сессий Верховного Совета СССР. Президиум ВС СССР собирался несколько чаще, но нерегулярно. А зачем? ГКО был на месте и, ежедневно вникая в жизнь страны, в борьбу фронтов, решал все дела.

Итак, ГКО был создан 1 июля 1941 года, а прекратил свою деятельность 4 сентября 1945 года. Все эти годы его возглавлял Иосиф Сталин. Заместителем председателя был Вячеслав Молотов, членами — Климент Ворошилов, Георгий Маленков и Лаврентий Берия. Впоследствии состав ГКО менялся. 3 февраля 1942 года его членами назначены Николай Вознесенский и Анастас Микоян. 20 февраля 1942 года был введён нарком путей сообщений Лазарь Каганович, 16 мая 1944 года Лаврентий Берия был назначен заместителем председателя ГКО, наконец, 22 ноября 1944 года членом ГКО вместо Климента Ворошилова стал Николай Булганин, являвшийся заместителем наркома обороны СССР. Каждый член ГКО ведал определённым кругом вопросов. Постановления ГКО имели силу законов военного времени.

У ГКО имелись свои органы на местах — городские комитеты обороны и уполномоченные (в союзных и автономных республиках). Городские комитеты обороны создавались в некоторых областных центрах и крупных городах. В их состав входили представители советских, партийных органов, руководители органов НКВД и военного командования.

Кроме того, важными подразделениями ГКО являлись группа постоянных уполномоченных ГКО и постоянные комиссии ГКО при фронтах. Входивший в его состав Комитет по разгрузке железных дорог 14 сентября 1942 года был преобразован в Транспортный комитет при ГКО. Огромную роль в перемещении заводов и фабрик и сбережении населения сыграл Комитет по эвакуации. Потом были учреждены Трофейная комиссия, Особый комитет по репарациям. Ещё шла война, а ГКО уже создал Специальный комитет — орган, который занялся разработками ядерного оружия.

За годы своей деятельности ГКО, как подсчитали современные историки, принял 9971 постановление и решение, в среднем — более шести документов в день. Казалось бы, немного, но за каждым таким решением стоял большой аналитический труд многих специалистов, которые помогали выработать правильное и своевременное указание. Большая часть постановлений ГКО была подписана Сталиным или заверялась печатью, а некоторая часть — заместителем Молотовым и членами ГКО Микояном и Берией.

Между прочим, собственного аппарата у ГКО не было, его решения готовились в соответствующих народных комиссариатах, а делопроизводство велось Особым сектором ЦК ВКП(б).

Если коснуться вопросов, которые решал ГКО, то около двух третьих из них относились к сфере экономики и военного производства. После того как началось изгнание оккупантов с нашей территории, ГКО начал рассматривать проблемы освобождённых районов. В настоящее время практически со всеми эти документами можно ознакомиться. Пока из принятых ГКО постановлений и распоряжений остаются на секретном хранении 44 документа: 19 из них связаны с производством химического оружия, 17 посвящены вывозу оборудования из Германии.

Первое постановление ГКО — «Об организации производства средних танков Т-34 на заводе «Красное Сормово». Второе постановление также было посвящено производству танков — КВ на Челябинском тракторном заводе. А вот уже третье касалось обороны советской столицы — «Об усилении противопожарной обороны Москвы и ближайших к ней городов Московской области». Кстати, Москва и связанные с нею проблемы часто упоминались в решениях ГКО. Так, постановление № 10 называлось «О добровольной мобилизации трудящихся Москвы и Московской области в дивизии народного ополчения». Много постановлений и решений затрагивало деятельность органов правопорядка, в том числе московских. Одно из них — «О введении в Москве осадного положения» — внесло перелом в оборону советской столицы и даже в ход всей войны.

И ещё одно важнейшее обстоятельство, характеризующее деятельность Государственного комитета обороны. Все его решения и постановления были выполнены. Все! В годы Великой Отечественной войны эти три слова были самыми важными в лексиконе советских людей, что во многом проливает свет на истоки нашей Победы.

Владимир ГАЛАЙКО, фото из открытых источников