Сообщение о расстреле на проезде завода «Серп и Молот» патрульной группы ОВД «Лефортово», прозвучавшее утром 3 декабря 1996 года, поразило буквально всех. Выехавшая СОГ обнаружила на месте патрульный «Москвич», рядом с ним трупы двух милиционеров Сергея Князева и Михаила Макарова и тяжелораненого водителя Василия Сумина. С огнестрельным ранением он был немедленно госпитализирован.

Если говорить точнее, то картину группового расстрела первыми застали коллеги погибших — милиционеры из «Лефортово». Через несколько минут на место расстрела к подоспевшим милиционерам неуверенно приблизился испуганный мужчина и назвался водителем машины («девятки»), пассажиры которой только что расстреляли членов патрульного экипажа. Люди, совершенно ему незнакомые, просто нанявшие подвезти их. Сам мужчина (его звали Михаил), как и многие в те годы, подрабатывал частным извозом. Именно в том пустынном месте что-то незначительное случилось с его машиной, и водитель вышел было из неё на секунду. Затормозившая в глухом закутке промзоны «девятка» привлекла внимание проезжавшего автопатруля, который остановился проверить документы. Сам Михаил достал права, предъявил их подошедшим. Один из милиционеров заглянул в салон. В этот момент прогремел первый выстрел. Милиционер упал. Через секунду из машины выскочил пассажир и в упор расстрелял второго сотрудника. Поспешившему на помощь товарищам милиционеру-водителю также досталась пуля в живот.

Полковник милиции Виктор Коньков, кавалер орденов Мужества, Почёта, медали Ордена «За заслуги перед Отечеством» II степени и медали «За отличие в службе по охране общественного порядка»

Испуганный Михаил бросился прочь от грохочущих выстрелов. В тот момент в проезде показалась ещё одна милицейская машина, и «девятка» с преступниками, резко газанув, скрылась от приближающегося патруля.

Мой собеседник полковник милиции Виктор Владимирович КОНЬКОВ в момент описываемых событий был начальником отделения 2-го отдела Управления уголовного розыска столицы. Его подразделение занималось раскрытием убийств (точнее оно именовалось «по раскрытию преступлений против личности»), в те годы — без более детального разграничения по способам и составам.

Даю слово Виктору Владимировичу.

— Для розыска бандитов в городе был введён оперативный план «Сирена-2», беспрецедентный по своему масштабу и охвату. Дерзкое и наглое преступление всколыхнуло всех. И нас, муровцев, в том числе. У себя на службе помимо выполнения непосредственных обязанностей, мы несли ещё и кураторские функции, в соответствии с которыми я «опекал» восток и юго-восток столицы, где как раз и произошло преступление.

Видимо, ещё и поэтому начальник управления Виктор Владимирович Голованов, взяв на себя командование созданным временным штабом, меня отправил на место преступления — для организации работы непосредственно на территории.

Сразу скажу, что, выехав в Лефортово, три последующих дня я прожил именно там, в кабинете начальника территориального отдела милиции Николая Александровича Маркина, деля с ним и рабочий стол, и место ночлега. Все дни с шести утра и до глубокой ночи работали руку об руку, а ночью спали на составленных стульях и диванчике.

День первый

По введённому в городе плану патрули останавливали и дотошно проверяли все «девятки». Уже через короткое время розыск принёс первый результат: в паре километров от места перестрелки, на улице Пруд Ключики, обнаружили разыскиваемый автомобиль с простреленными стёклами и перепачканным кровью салоном. Примечательным было то, что в машине нашли какую-то справку на имя уроженца Петропавловска-Камчатского Михаила Филимонова и памятку-записку, предположительно написанную бандитами, с перечислением необходимых атрибутов милицейской формы. Которая была нужна им, видимо, для каких-то последующих преступлений.

В рассказе водителя была важная деталь. После того как он подобрал своих пассажиров, те поначалу сказали ему заехать в одно офисное здание в районе Лефортово, где располагалось множество коммерческих организаций. Там вызвали на улицу для разговора какого-то человека и долго с ним беседовали.

Сыщики решили установить личность собеседника убийц. Довольно быстро вычислив здание, оперативники стали подробнейшим образом прочёсывать арендаторов и наконец нашли нужного человека. Это был то ли бывший государственный чиновник, то ли просто менеджер, организовавший коммерческую деятельность. Он привлёк внимание нашей «парочки» как возможный бизнес-партнёр. А может, и просто как потенциальный источник для будущих махинаций. Познакомились банально — в автосервисе, где ремонтировали свои автомобили. Как бы там ни было, никаких важных, что-либо дополняющих установочных данных менеджер оперативникам не сообщил. Кроме номера квартирного телефона, прежде принадлежавшего подозреваемым. Попрощались с ним с категорическим наказом дать знать, если только преступники выйдут на связь.

День второй

Менеджер позвонил буквально утром, затем подъехал в отдел и сказал, что ему позвонили эти двое. «У нас большие неприятности, срочно нужно уехать из города. Для этого нужны деньги, срочно найди их». Ещё связавшись с той непростой парочкой, коммерсант понял, насколько востро надо держать с ними ухо. Последний звонок от них уже просто-таки содержал категорическое требование и угрозу.

Виктор Владимирович вспоминает:

— Звонившие пообещали связаться с коммерсантом для детального обговаривания момента передачи денег. У нас же появился хороший шанс встретить подозреваемых лицом к лицу — в момент передачи. О каком-либо безналичном переводе в те годы, да ещё и в условиях дефицита времени, речь не шла.

Коммерсант был всерьёз напуган, хотя наивно полагал, что сохранил инкогнито для бандитов. Мы разочаровали его, сказав, что при наличии номера машины и хотя бы шапочного знакомства получить полные установочные данные человека для бандитов труда не составит. Коммерсанту выделили охрану, организовав его негласное сопровождение.

Поскольку от коммерсанта нам стал известен телефонный номер подозреваемых (стационарный, мобильных тогда было мало), мы узнали и квартирный адрес. Но не нынешний, нужный нам, а один из предыдущих. Вообще, сейчас, четверть века спустя, поручиться за детальную точность хронологии событий не могу. Говорю это потому, например, что в цепочке происходящего не могу точно сказать, в какой момент мы пытались получить санкцию на обыск квартиры. Моментально взять судебную санкцию на обыск было практически невозможно, зато наши внутренние «оперативные» документы позволили нам произвести её негласный осмотр. Что мы вместе с коллегами и проделали.

В квартире, выглядящей крайне непритязательно (грязной, без нормальной мебели), мы нашли на подоконнике военный билет на имя Олега Забудько. И несколько патронов, идентичных тем, что были найдены на месте преступления. Прошлое Забудько тут же было установлено, и стали понятны истоки огневой подготовки подельников — в частности, молодой офицер Забудько недавно оставил армию, не найдя себя в воинской службе. Оба занимались рэкетом, разбоем, грабежами.

Однако вернёмся к общению с коммерсантом. Только он уехал от нас, как снова звонок от него: бандиты назначили встречу на утро следующего дня у станции метро «Первомайская».

Мы сразу приступили к планированию мероприятия по задержанию подозреваемых. Готовились всю ночь. В условиях широкого резонанса от беспрецедентного происшествия в наших руках были сосредоточены большие ресурсы, в том числе и людские. Поэтому людей расставили, где только можно было. Не только на площади перед станцией метро, но и на улочках и во дворах вокруг. Везде находились неприметные «дворники с мётлами», «мамаши с колясками» и т. д. Всё вокруг было перекрыто, в том числе и силами ГАИ.

Был подготовлен вертолёт. Дело в том, что рядом со станцией метро «Первомайская» — довольно густая лесополоса. Если преступникам удалось бы прорваться через милицейские заслоны, их было бы удобно преследовать с воздуха.

Поскольку на момент операции были задействованы силы двух округов, но в большей степени Юго-Восточного, то формально операцией командовал начальник Управления ЮВАО Василий Васильевич Олейник.

День третий

Итак, белая иномарка коммерсанта встала в оговорённом по телефону месте. На руках у него была собранная сумма денег (правда, не вся). Никаких средств связи с ним у нас не было, только негласное наблюдение. Навешивать ему на тело записывающую аппаратуру опасались, мало ли как дело повернётся.

И вот наблюдаем: к машине подходят двое мужчин. Но совсем не те, что были описаны как подозреваемые. Они о чём-то говорят с водителем, затем тот трогается и уезжает. В наши планы это никак не входило. Наблюдаем и не понимаем ситуацию. Отъехавшую машину ведёт наша «автонаружка», а эти двое движутся в сторону метро. Мы все ждём команду на задержание. Ждём, а команды нет. Понимаем, что вот-вот эти двое войдут в здание и растворятся в потоке пассажиров. Более того, к ним подходит кто-то третий. Команды от формального руководителя операции нет!

И тут по рации голос Голованова: «Я — Казбек. Принимаю командование на себя. Задерживаем!»

Всех троих немедленно задержали и доставили для допроса в ОВД Северное Измайлово. Чтобы сразу отбросить маловажные детали и не распылять внимание читателя, замечу, что третий подошедший оказался просто случайным прохожим, что-то спросившим у тех, за кем наблюдали.

Опять слово Конькову.

— Эти двое упорно отнекиваются, знать, мол, ничего не знаем, к водителю иномарки подошли просто за тем, чтобы что-то спросить. Почему в тот момент мы не могли справиться об этом у самого «водителя иномарки» — нашего коммерсанта, я скажу чуть позже. Мы с Головановым разводим этих двоих по разным кабинетам и начинаем общаться с ними поодиночке. У «своего» я нахожу ворох квитанций на оплату квартиры, но не той, что значится в его паспортных регистрационных данных. Наконец, признаётся: да, это квитанции на оплату той квартиры, что они помогли снять двум другим. Как раз нашим подозреваемым.

Что до общения с коммерсантом, от которого потребовали привезти деньги, то посредникам он отказал.

Дело начинает двигаться быстрее. Задержанных мы разговорили окончательно, и они признались, что буквально вчера с прежнего съёмного адреса наниматели съехали и перебрались в другую квартиру — по соседству.

Теперь нам был известен предположительный адрес нахождения Филимонова и его напарника (на улице Павла Корчагина), и мы быстро спланировали операцию по задержанию.

Развязка

Блокировав дом, милиционеры очистили его подъезд от зевак и поднялись на 8-й этаж, где жили разыскиваемые. В штурмовую группу вошли наиболее опытные сотрудники отряда милиции особого назначения (про ОМСН — спецподразделение ГУВД Москвы, созданное в ноябре 1978 года, наша газета неоднократно рассказывала). И снова слово Виктору Конькову:

— Чтобы избежать масштабных «боевых действий» в жилом секторе, с собой на лестничную площадку мы взяли одного из двух задержанных посредников. Чтобы в глазок бандиты увидели именно его и открыли дверь. Я стою рядом, сбоку от него. Одетые в бронежилеты спецназовцы — чуть поодаль.

На звонок посредника из-за двери интересуются: «Кто?» Наш отвечает, дверь начинает открываться… Ближайший боец ОМСНа ногой «помогает» её раскрыть, и спецназовцы, оттолкнув гражданского, влетают в квартиру. Я за ними. В проёме видим лежащего на матрасе головой к двери и изготовившегося к стрельбе Филимонова. Он моментально делает в нашу сторону два выстрела. Хорошо, что спецназовцы и я были прикрыты выставленным вперёд щитом. Один из бойцов стреляет в ответ, куда более удачно. Пуля попадает Филимонову в голову. Его подельник, тоже было схвативший пистолет, был ранен в грудь или руку, уже не помню точно.

Филимонова увезли в морг, Забудько — в больницу. Там ему оказали помощь и допросили. В частности, на вопрос, почему расстреляли экипаж в Лефортово, допрошенный ответил, что просто испугались возможности дальнейшей, более углублённой проверки, в ходе которой могли всплыть ранние «прегрешения». Поэтому Филимонов и начал стрелять. Вообще Забудько, как и «положено» выжившему подельнику, валил всё на покойника. Тем не менее впоследствии он был осуждён и получил пятнадцать лет строгого режима.

Напомню, чтобы не ломать нить повествования, мы остановили рассказ про свидетеля-коммерсанта в момент, когда тот отъехал от станции метро. Дело было так: подошедшие посредники обратились к нему за деньгами, но он отказал им, сказав, что отдаст только знакомым. Этим переговорщики и ограничились. А потом коммерсант тронулся и поехал, причём совершенно случайно оторвавшись от «наружки». Но, планируя операцию, в багажник ему установили недавно поступивший на вооружение ГАИ маячок слежения. По этому маячку пропавшего потом и нашли. Впоследствии он выступил важным свидетелем по делу.

Многие сотрудники за участие в ликвидации бандитской группы были награждены. Государственных наград были удостоены бойцы ОМСНа, штурмовавшие бандитское логово, и сотрудники МУРа. Виктор Коньков был награждён орденом Почёта.

Теперь, по прошествии многих лет, о событиях тех дней напоминает памятная доска в ОМВД России по району Лефортово. На ней имена сотрудников ГНР, погибших в борьбе с преступниками, — старшего лейтенанта милиции Сергея Князева и сержанта милиции Михаила Макарова.

Алим ДЖИГАНШИН,

фото Александра КУДРЯВЦЕВА