Ну вот и всё: судьбоносный для России 1917 год наступил. А с ним на землю Российской империи пришли эпохальные перемены. Это было как с зимой: никто её как будто не ждал, а она всё-таки наступила — «неожиданно». Перемены коснулись всего. И газеты московской полиции, просуществовавшей ровно семьдесят лет, тоже коснулись.

ПОРТРЕТЫ РОМАНОВЫХ СДАТЬ

6 марта (по старому стилю) 1917 года газета, ещё недавно бывшая органом московской полиции и называвшаяся «Ведомостями московского градоначальства и столичной полиции», вышла под новым названием: «Ведомости комиссариата московского градоначальства». Для читателей было помещено лаконичное объяснение: «С 6 марта 1917 года «Ведомости московского градоначальства и столичной полиции» выходят под наименованием «Ведомости комиссариата московского градоначальства». Нумерация выпусков: 6 марта — 1-й номер. Что это значит? Это значит, что, как говорили когда-то, свершилась Февральская буржуазная революция и теперь всё по-новому. И нумерация тоже. В газете отныне новые темы. И новые люди — новый состав редакции. Кстати, в списке журналистов присутствует знаменитый (в будущем, а в 1917-м совсем ещё молодой) писатель Константин Паустовский.

Революция свершилась, а вместе с ней канула в Лету и полиция. А кто будет следить за порядком? О создании милиции в те первые дни пока лишь говорили. Мол, надо бы что-нибудь такое создавать. А как? Из кого? Какую роль должна будет играть эта милиция? Одни вопросы. Для того чтобы читатели лучше понимали, в какой обстановке рождалась милиция, следует глубже окунуться в атмосферу тех дней.

6 марта 1917 года «Ведомости комиссариата московского градоначальства» опубликовали на первой полосе сразу несколько сенсационных документов. Во-первых, эффект разорвавшейся бомбы произвёл текст Манифеста об отречении Николая II: «Божией милостью мы, Николай Вторый, Император Всероссийский, Царь Польский, Великий Князь Финляндский и прочая, и прочая, и прочая, объявляем всем нашим верноподданным…» Далее царь говорил о необходимости доведения войны до конца. И для победы он решился: «В эти решительные дни в жизни России почли Мы долгом совести облегчить народу нашему тесное единение и сплочение всех сил народных для скорейшего достижения победы, и, в согласии с Государственной Думой, признали Мы за благо отречься от престола Государства Российского и сложить с Себя верховную власть». На той же полосе — фамилии членов нового правительства, Керенский пока только министр юстиции. Здесь же список депутатов Мосгордумы.

Столько важнейших документов, влияющих на жизнь граждан, газета никогда ещё не публиковала. Новая власть круто меняла действительность, веером рассыпая приказы с решительным подтекстом: «Сбросим всё старое с корабля современности!» Примером тому служит приказ комиссара Временного правительства по городу Москве, далее министра государственного призрения Н. Кишкина: «Предлагаю всем правительственным учреждениям города Москвы, имеющим старинные портреты лиц, принадлежащих к дому Романовых, направить указанные портреты в Исторический музей, где они будут обследованы с точки зрения их художественной ценности. Обращаю внимание учреждений, что некоторые из портретов могут иметь значительный художественный интерес, и потому прошу все учреждения бережно отнестись ко всем этим произведениям искусств».

Немаловажно также привести опубликованный в газете наиболее судьбоносный для сотрудников московской полиции приказ всё того же комиссара от 14 марта: «Настоящим все лица, состоящие на службе в учреждениях московского градоначальства, а также московской полиции, как наружной, так и охранной и сыскной, отчисляются от занимаемых ими должностей. Одновременно представляется комиссару градоначальства право принятия на службу лиц, кои необходимы для исполнения ими обязанностей».

Посыл был следующий: всех полицейских уволить, на работу в будущие правоохранительные органы не принимать. Так в Москве оказались не у дел все сыщики, городовые и остальные профессионалы, занимавшиеся борьбой с преступностью. Более того, бывшие сотрудники полиции подверглись настоящему гонению, нередко доходило и до убийств. При исполнительном комитете общественных организаций была образована Комиссия по обеспечению нового строя. Одной из целей её деятельности было «выяснение лиц, состоявших секретными сотрудниками московского охранного отделения и жандармских управлений». Значительная часть выявленных новыми властями агентов полиции была арестована, их имена стали публиковать в газете «Ведомости комиссариата московского градоначальства». Например, в номере от 10 апреля: «№ 64 — Кошкарёв Александр Михайлович (кличка «Павлов»), секретарь президиума Московского областного военно-промышленного комитета. С начала деятельности военно-промышленного комитета и до самого последнего времени давал подробные сведения о заседании президиума и комиссии военно-промышленного комитета. Доставлял охранному отделению копии стенограмм заседаний и переписки военно-промышленного комитета. Получал от охранного отделения 200 руб. постоянного жалования.

№ 65 — Петц Александр Янович, мещанин города Москвы (кличка «Яновский»), служащий в автомобильном подотделе «Земгора». Осведомлял о настроениях московских мусульман (арестован)». 

Новая власть в борьбе со старым миром была намерена действовать решительно. В газете по данному поводу появилась заметка: «Под председательством Н.М. Кишкина будет образована следственная комиссия по г. Москве. Комиссией будут расследованы действия арестованных представителей власти старого режима. Кроме того, будет образована комиссия для разбора дел о контрреволюционных выступлениях. Вчера доставлен в штаб войск Московского округа арестованный владимирский губернатор Крейтон; по распоряжению Кишкина он отправлен в Петроград».

Можно только догадываться, в каком положении оказались все сотрудники полиции. Бывшие сотрудники…

ДВОРЕЦ РЕВОЛЮЦИИ

В первые февральские дни было пока не до милиции. Административная и общественная активность била через край: все были за всё хорошее и против всего плохого. Россия не успела ещё остыть от Февральской революции, как московские активисты принялись строить наполеоновские планы. Доходило до крайностей: в России война, в Москве перебои с хлебом, а газета печатает такие сообщения: «Ввиду предстоящего сооружения «дворца революции» — грандиозного здания городской Думы городской голова М.В. Челноков вошёл в переговоры с собственниками владений, подлежащих отчуждению для постройки нового здания. По предварительным расчётам отчуждение земель и постройка нового здания обойдётся около 55.000.000 рублей». Общественность также бурно обсуждала тему создания грандиозного музея Февральской революции, «Просветительного фонда в память революции», куда уже начали поступать крупнейшие пожертвования от богачей.

Тем временем газета исправно публиковала разнообразные обращения новых властей к народу. И в прямом, и в переносном смысле речь шла о хлебе насущном. О том говорилось в обращении председателя Госдумы М.В. Родзянко: «Граждане помещики, землевладельцы, крестьяне, поляки и все, кто трудится над землёй! Нельзя позволить немцам побить нас! Надо довести войну до конца. Для войны нужны люди, снаряды и хлеб… без хлеба ничего не будет».

Газета также публикует приказы военного министра Гучкова о новшествах в армии: «Приказываю: 1) Отменить наименование «нижний чин». В надлежащих случаях заменять его названием «солдат». 2) Отменить титулование и заменить таковое формой обращения «господин генерал», «господин полковник», «господин штаб-ротмистр», «господин хорунжий», «господин чиновник», «господин врач»… 3) При обращении ко всем солдатам как на службе, так и вне её говорить им «вы».

Несколько позже Временное правительство доберётся и до часов. Газета опубликовала правительственное постановление от 27 июня о переводе часов: «Перевести повсеместно в России в период времени с 11 часов ночи 30 июня по 12 часов ночи 31 августа 1917 года исчисление летнего времени на один час вперёд, с тем, чтобы мера эта в 1918 году была осуществлена с 1 марта по 1 сентября». Доберётся новая власть даже до украинского языка — опубликовано такое сообщение: «Временное правительство, согласно представлению министра народного просвещения А.А. Мануилова, не встретило препятствий к разрешению во всех учебных заведениях Киевского учебного округа преподавания на украинском языке при условии принятия мер к обеспечению интересов меньшинства».

Несколько охмелевшие от свалившейся на их головы свободы москвичи в те дни демонстрировали чудеса гражданской активности. Повсюду создавались новые профессиональные союзы: собрание пекарей, объединение домовладельцев, союз дворников и прочая, и прочая. Цель была одна: защититься и выжить в своей нише в новых условиях сумятицы и розовых надежд. Газета не успевала давать сообщения о митингах, собраниях и всё новых и новых союзах — все рвались внести свою лепту в создание нового государства свободы: «Собрание профессионального общества булочников — от 12 до 6 час. вечера в цирке Никитина; собрание украинцев, солдат, офицеров и врачей — от 7 до 11 час. вечера в Смоленском народном доме; собрание профессионального общества официантов — от 2 до 5 в помещении Хлебной биржи; собрание профессионального общества портных — от 7 до 11 час. вечера в Домниковском народном доме; собрание воинов-учителей…»

Столь же стремительно в городе создавались различные комитеты: комитет по регламентации театральной жизни Москвы, комитет общественных организаций, различные солдатские, крестьянские, рабочие, женские комитеты… Толку от большинства таких комитетов и обществ было немного, зато они стали местом, где можно было выпустить пар, внести своё предложение, заклеймить различных врагов революции. Странным было то, что на все эти прожекты наперебой жертвовали деньги, и немалые, заводчики и банкиры, — надеялись влиться в новую жизнь.

Ещё одно знаковое событие тех дней: бывший министром юстиции Александр Керенский объявил об освобождении всех политзаключённых. Кроме того, под амнистию попали также 90 тысяч осуждённых за уголовные преступления. Многие из них приехали в Москву, где митинги и собрания шли беспрерывно. На этом фоне кривая преступности в городе резко пошла вверх. Только за март в городе было совершено около семи тысяч краж. Явно прослеживался след недавней амнистии. Кроме того, ситуацией воспользовались различные аферисты, «косившие» под новые власти. Такова типичная заметка на сей счёт: «Военные власти произвели ряд арестов аферистов, выдававших себя за офицеров и чинов штаба и производивших обыски и задержания частных лиц без всяких на то полномочий. Шайка располагала целой канцелярией с подложными печатями, штемпелями, бланками и пр.».

Все эти события свидетельствовали и о том, что с полным разгоном полиции до последнего её сотрудника власти поторопились, и о необходимости создания нового регулярного и профессионального правоохранительного органа. Большинство склонялось к милиции.

Александр ДАНИЛКИН,

фото автора