«ЗА ВСЁ ДОБРО РАСПЛАТИМСЯ ДОБРОМ…»
Как грянувший среди ясного неба гром или вдруг сорвавшаяся с горной вершины разрушительная снежная лавина, это внезапное печальное известие — будто о чём-то вынужденно недоговорённое «Слово прощания», подписанное Виктором Астафьевым, Василием Беловым, Сергеем Викуловым и другими признанными отечественными прозаиками и поэтами, — было опубликовано в газете «Литературная Россия» в номере за 22 января 1971 года:«Русская поэзия понесла значительную утрату. 19 января в Вологде в возрасте 35 лет скоропостижно скончался поэт Николай Михайлович Рубцов. Самобытное дарование Николая Рубцова, раскрывшееся всего несколько лет назад, сразу привлекло внимание широкого круга читателей и критики, обещало новые поэтические открытия. Его поэзия отмечена проникновенным лиризмом, тонким ощущением природы, слитностью с нею, пониманием души народа, любовью к родной земле. Николай Рубцов, прежде чем издал первую книгу стихов, прошёл большую жизненную школу: был слесарем, кочегаром, служил матросом на Северном флоте, учился в Литературном институте им. Горького…».
Если Сергей Есенин написал пронзительное стихотворное откровение-обращение «До свиданья, друг мой, до свиданья…», то поэт Николай Рубцов в 1970-м каким-то непостижимым образом предугадал печальный венец своей жизни, трагически оборвавшейся в следующем году. И даже столь выразительно нарисованная им в концовке будто провидческого стихотворения «Я умру в крещенские морозы…» крайне мрачная посмертная образная картина-иносказание вполне может восприниматься как предупреждение и о возможной другой непоправимой беде.
Думается, когда Николай Рубцов в написанном в мае 1962 года стихотворении «Сергей Есенин» делился сокровенными думами о гениальном рязанском златослове, то всё равно будто себя оценивал по большому счёту:
…Да, недолго глядел он на Русь
Голубыми глазами поэта.
Но была ли кабацкая грусть?
Грусть, конечно, была… Да не эта!
Вёрсты всей потрясённой земли,
Все земные святыни и узы
Словно б нервной системой вошли
В своенравность есенинской музы!
Это муза не прошлого дня.
С ней люблю, негодую и плачу.
Много значит она для меня,
Если сам я хоть что-нибудь значу.
Бесспорно, к началу семидесятых годов ХХ века творчество Николая Рубцова не просто что-то значило для нашей национальной литературы, но уже стало её ярким явлением. Известный литературовед Вадим Кожинов назвал Николая Рубцова «самым значительным лирическим поэтом своего времени». Признание и народную любовь самородку-самоцвету северной земли принёс поэтический томик «Звезда полей», выпущенный в свет в 1967 году в Москве издательством «Советский писатель». Николай Рубцов увидел изданными ещё три своих книги: «Лирика» (1965 год), «Душа хранит» (1969) и «Сосен шум» (1970). Готовившуюся к печати пятую книгу стихов «Зелёные цветы» самому Рубцову, увы-увы, не суждено было взять в свои руки — она была выпущена в свет в 1971-м столичным издательством «Советская Россия» уже после криминальной драмы, произошедшей на Вологодчине в первый месяц того относительно давнего теперь года. Сорок шесть лет назад, в крещенское утро 19 января 1971-го, Николай Рубцов был убит «коллегой» по творческому цеху: начинающей поэтессой Людмилой Грановской, в девичестве — Дербиной.
* * *
Судьба разлучила Николая Рубцова с его гражданской женой Генриеттой Меньшиковой и дочерью Леной, а дальше, на беду, в неприкаянную жизнь поэта ворвалась «литературная дама». Какой-то неумолимо злой рок свёл воедино, по сути, очень разных людей: истинного поэта нашего времени — что называется, человека не от мира сего, — и амбициозную, расчётливую и одновременно страстную женщину с сочинительскими причудами. Познакомившись в мае 1963 года с Николаем Рубцовым в московском общежитии Литинститута, провинциальная ценительница «богемных тусовок» Людмила Грановская-Дербина лишь летом 1969-го «вспомнила» о поэте, принятом в Союз писателей СССР и стремительно покорявшем Олимп отечественной словесности. Добившаяся тогда всего-навсего публикации своих стихов в Воронеже Грановская, разведясь с мужем и оставшись с дочерью, в августе шестьдесят девятого приехала из Нечерноземья в Вологду для трудоустройства заведующей библиотекой.
Целеустремлённая воронежская поэтесса-любительница заявилась в Вологодское отделение Союза писателей страны и, узнав там адрес Рубцова, нагрянула к нему домой. Перед напором гостьи, запомнившейся по одному из застолий-посиделок литинститутовского периода, Рубцов не устоял. Довольно быстро сблизившись с начитанной молодой женщиной, он искренне пытался видеть в ней родственную лирическую душу и… не мог заставить себя признаться, что ошибся с избранницей сердца. У друзей и знакомых поэта было тревожное предчувствие, что у этой пары всё закончится несчастьем. Недаром Людмила Грановская-Дербина в одном из своих стихотворений признала, что ей свойственны «мучительное слово» и «ликующая злость».
Местная поэтесса и журналист Нинель Старичкова, хорошо знавшая Рубцова, впоследствии написала о том, что в конце 1970 года даже адресовала именитому земляку письменное предостережение:
«…Брожу по улице. Подхожу к киоску. Меня привлекла цветная открытка зимнего соснового бора. Есть возможность послать её Коле, приближается Новый 1971 год. Поздравить и заодно предупредить об опасности, пока не поздно. Так и написала: «Береги голову, пока не поздно».
Однако Рубцов не внял и этому более чем понятному доброму совету. Наоборот, в первой декаде января 1971 года, после Рождества, Рубцов и Грановская-Дербина подали заявление в загс, и на 19 февраля назначили официальную регистрацию их брака. Но вышло так, что обручился Рубцов с убийцей, а не с понимающей его суженой-единомышленницей, которой надо было бы быть мудрой и терпеливой второй половиной. В ночь с 18 на 19 января, то есть уже на Крещенье, ссора между несостоявшимися супругами завершилась трагедией-душегубством. Об убийстве Рубцова в милицию сообщила сама Грановская-Дербина...
Обвинительный приговор в стенах Вологодского городского суда был оглашён 6 апреля 1971 года. По статье 103 УК РСФСР, то есть за умышленное убийство, подсудимой вынесли не самое строгое наказание, предусмотренное за это преступление Уголовным кодексом. Её покарали всего-то 8-летним сроком лишения свободы в колонии общего режима. Впрочем, из «колючего мира» поэтессу-убийцу выпустили досрочно: пробыв за решёткой неполных шесть лет, заключённая обрела свободу уже осенью 1976 года.
* * *
В стихотворении «Русский огонёк», сочинённом в 1963 году, Николай Рубцов провозгласил:
…За всё добро расплатимся добром,
За всю любовь расплатимся любовью…
В журнале «Смена» (№ 8, 1990 г.) опубликован очерк «Гонимая душа», автором которого является поэт и публицист Валентин Сорокин — лауреат Государственной премии РСФСР имени Максима Горького:
«Теперь, когда улеглись наши страсти вокруг имени Николая Рубцова, а стихи его «обвыклись» в литературной и житейской среде, утешилось и само отношение людей — почитателей поэта — к нему. Началось утоление: талант Николая Рубцова, как родной пронзительный всполох, затрепетал и, золотея, ровно засветился... [...]
Будучи глубоким, с космическим воображением поэтом, Николай Рубцов нигде, ни в одной строке не омрачил великую тайну властной красоты мироздания грубым несогласием с нею, с тем, что проницательный осязает, талантливый чувствует, гений пророчит: он был сам тайной, сам был красивым, сам был вечным...
Среднего роста. Худой. Небольшое, чуть удлинённое лицо. Глаза небольшие. Умные. Фиксирующие всё. Высокий лоб, незаметно переходящий в лысину. Клетчатая рубашка. Неопределённого рисунка и цвета костюм. Тёмное пальто, лёгкое, осеннее. Кепка. Потрёпанные ботинки, узконосые... Серо-белый шарф на шее. Голос глуховатый. Слова редкие. Больше молчит, чем беседует. Иногда поёт под гитару. Но поёт редко. Гитара для растяжного чтения своих стихов. Любит слушать чужие стихи. Никогда не критикует. Молчит.
Таким я его помню...».
Похоронен Николай Рубцов на вологодском Пошехонском кладбище, где на могиле поэта установлен памятник с барельефом. На мраморном надгробии, будто духовное завещание поэта, начертан его знаменитый призыв-заклинание (из стихотворения «Видения на холме»): «Россия, Русь! Храни себя, храни!».
Своему выдающемуся сыну, на долю которого в жизни выпало немало мытарств, наша страна пусть и запоздало, но всё же воздаёт официальные почести. Миллионными тиражами изданы его лирические произведения, с 1998 года в Вологде проводится открытый фестиваль поэзии и музыки «Рубцовская осень», в 2011-м в Доме знаний в городе Череповце открыт Литературно-краеведческий центр Николая Рубцова, Рубцовские центры также действуют в Москве, Санкт-Петербурге, Саратове, Кирове и Уфе, сняты несколько документальных фильмов, по радио и телевидению звучат песни на великолепные стихи неподражаемого выразителя образной красоты: «Букет», «В горнице», «Чудный месяц плывёт над рекою», «Тихая моя родина», «Журавли» и другие.
В своего рода эпистолярном эссе, письме автору стихотворной книги «Черёмушкино диво» Нинель Старичковой, Виктор Астафьев сделал поразительное по глубине и прозаической поэтичности сравнение:
«…Скульптор В.М. Клыков изваял памятник Сергию Радонежскому. В середину его, будто матери, поместил он ангелочка-ребёночка. Вот я всегда мысленно сравнивал Николая Рубцова с фигурой Радонежского — сверху непотребство, детдомовская разухабистость, от дозы выпитого переходящая в хамство и наглость, нечищенные зубы, валенки, одежда и бельё, пахнущие помойкой, заношенное пальтишко, а под ним, в серёдке, под сердцем таится чистый-чистый ребёнок с милым лицом, грустным и виноватым взглядом очень пристальных глаз — этот мальчик и «держал волну», охранял звук в раздрызганном, себя не ценящем, дар свой, да не свой, а Богом данный, унижающим чистый тон, душу, терзаемую самим творцом, как мог ручонками слабыми удерживал и ещё бы с десяток, может, и другой лет сохранял России поэта, посланного прославлять землю свою, природу русскую и людей её забитых и загнанных временем в тёмный угол. Я думаю, что к шестидесяти годам он пришёл бы к Богу и перестал бы пить и безобразничать…
...И спасибо, что вы не запятнали его памяти и не пытаетесь пятнать, спасибо и за то, что не клеймите убийцу. Она — женщина и подсудна только Богу…».
Время подтверждает, что знатоки творчества Николая Рубцова по праву определили ему видное место в плеяде великих русских лириков. Памятники поэту уже есть, в частности, в городах Вологде, древней Тотьме и в старинном селе Емецке Архангельской области, где 3 января 1936 года родился Николай Рубцов. Кстати будет сказать, находящийся в Тотьме памятник выполнен скульптором Вячеславом Клыковым: на берегу реки Сухоны, у пристани, навечно присевший на скамейку поэт как бы вглядывается в привычный и дорогой его сердцу пейзаж, чтобы затем по-своему ярко и сочно запечатлеть в слове неброское очарование здешних мест.
В Вологде именем Николая Рубцова названа улица Мостовая, а мемориальной доской на улице Яшина обозначен дом, где поэт провёл последние месяцы своей жизни и погиб. Союзом писателей России и органами представительной и исполнительной власти Вологодской области учреждена ежегодная Всероссийская литературная премия «Звезда полей» имени Николая Рубцова, название которой напоминает об одном из его самых знаковых и символичных, как трепетное мерцание огонька лампадки, стихотворений-озарений:
Звезда полей во мгле заледенелой,
Остановившись, смотрит в полынью.
Уж на часах двенадцать прозвенело,
И сон окутал родину мою…
Звезда полей! В минуты потрясений
Я вспоминал, как тихо за холмом
Она горит над золотом осенним,
Она горит над зимним серебром… […]
В селе Никольское Тотемского района Вологодской области, где Николай Рубцов с октября 1943 до июня 1950 года находился в детском доме, имя поэта присвоено улице и средней общеобразовательной школе. К слову, теперь в здании бывшего детдома, на фасаде которого установлена мемориальная доска, — Дом-музей Николая Рубцова.
Александр ТАРАСОВ, рисунок Николая РАЧКОВА
 |
| Памятник поэту в Тотьме. Фото Виктора Сазонова. |
Думается, когда Николай Рубцов в написанном в мае 1962 года стихотворении «Сергей Есенин» делился сокровенными думами о гениальном рязанском златослове, то всё равно будто себя оценивал по большому счёту:
…Да, недолго глядел он на Русь
Голубыми глазами поэта.
Но была ли кабацкая грусть?
Грусть, конечно, была… Да не эта!
Вёрсты всей потрясённой земли,
Все земные святыни и узы
Словно б нервной системой вошли
В своенравность есенинской музы!
Это муза не прошлого дня.
С ней люблю, негодую и плачу.
Много значит она для меня,
Если сам я хоть что-нибудь значу.
Бесспорно, к началу семидесятых годов ХХ века творчество Николая Рубцова не просто что-то значило для нашей национальной литературы, но уже стало её ярким явлением. Известный литературовед Вадим Кожинов назвал Николая Рубцова «самым значительным лирическим поэтом своего времени». Признание и народную любовь самородку-самоцвету северной земли принёс поэтический томик «Звезда полей», выпущенный в свет в 1967 году в Москве издательством «Советский писатель». Николай Рубцов увидел изданными ещё три своих книги: «Лирика» (1965 год), «Душа хранит» (1969) и «Сосен шум» (1970). Готовившуюся к печати пятую книгу стихов «Зелёные цветы» самому Рубцову, увы-увы, не суждено было взять в свои руки — она была выпущена в свет в 1971-м столичным издательством «Советская Россия» уже после криминальной драмы, произошедшей на Вологодчине в первый месяц того относительно давнего теперь года. Сорок шесть лет назад, в крещенское утро 19 января 1971-го, Николай Рубцов был убит «коллегой» по творческому цеху: начинающей поэтессой Людмилой Грановской, в девичестве — Дербиной.
* * *
Судьба разлучила Николая Рубцова с его гражданской женой Генриеттой Меньшиковой и дочерью Леной, а дальше, на беду, в неприкаянную жизнь поэта ворвалась «литературная дама». Какой-то неумолимо злой рок свёл воедино, по сути, очень разных людей: истинного поэта нашего времени — что называется, человека не от мира сего, — и амбициозную, расчётливую и одновременно страстную женщину с сочинительскими причудами. Познакомившись в мае 1963 года с Николаем Рубцовым в московском общежитии Литинститута, провинциальная ценительница «богемных тусовок» Людмила Грановская-Дербина лишь летом 1969-го «вспомнила» о поэте, принятом в Союз писателей СССР и стремительно покорявшем Олимп отечественной словесности. Добившаяся тогда всего-навсего публикации своих стихов в Воронеже Грановская, разведясь с мужем и оставшись с дочерью, в августе шестьдесят девятого приехала из Нечерноземья в Вологду для трудоустройства заведующей библиотекой.
Целеустремлённая воронежская поэтесса-любительница заявилась в Вологодское отделение Союза писателей страны и, узнав там адрес Рубцова, нагрянула к нему домой. Перед напором гостьи, запомнившейся по одному из застолий-посиделок литинститутовского периода, Рубцов не устоял. Довольно быстро сблизившись с начитанной молодой женщиной, он искренне пытался видеть в ней родственную лирическую душу и… не мог заставить себя признаться, что ошибся с избранницей сердца. У друзей и знакомых поэта было тревожное предчувствие, что у этой пары всё закончится несчастьем. Недаром Людмила Грановская-Дербина в одном из своих стихотворений признала, что ей свойственны «мучительное слово» и «ликующая злость».
Местная поэтесса и журналист Нинель Старичкова, хорошо знавшая Рубцова, впоследствии написала о том, что в конце 1970 года даже адресовала именитому земляку письменное предостережение:
«…Брожу по улице. Подхожу к киоску. Меня привлекла цветная открытка зимнего соснового бора. Есть возможность послать её Коле, приближается Новый 1971 год. Поздравить и заодно предупредить об опасности, пока не поздно. Так и написала: «Береги голову, пока не поздно».
Однако Рубцов не внял и этому более чем понятному доброму совету. Наоборот, в первой декаде января 1971 года, после Рождества, Рубцов и Грановская-Дербина подали заявление в загс, и на 19 февраля назначили официальную регистрацию их брака. Но вышло так, что обручился Рубцов с убийцей, а не с понимающей его суженой-единомышленницей, которой надо было бы быть мудрой и терпеливой второй половиной. В ночь с 18 на 19 января, то есть уже на Крещенье, ссора между несостоявшимися супругами завершилась трагедией-душегубством. Об убийстве Рубцова в милицию сообщила сама Грановская-Дербина...
Обвинительный приговор в стенах Вологодского городского суда был оглашён 6 апреля 1971 года. По статье 103 УК РСФСР, то есть за умышленное убийство, подсудимой вынесли не самое строгое наказание, предусмотренное за это преступление Уголовным кодексом. Её покарали всего-то 8-летним сроком лишения свободы в колонии общего режима. Впрочем, из «колючего мира» поэтессу-убийцу выпустили досрочно: пробыв за решёткой неполных шесть лет, заключённая обрела свободу уже осенью 1976 года.
* * *
В стихотворении «Русский огонёк», сочинённом в 1963 году, Николай Рубцов провозгласил:
…За всё добро расплатимся добром,
За всю любовь расплатимся любовью…
В журнале «Смена» (№ 8, 1990 г.) опубликован очерк «Гонимая душа», автором которого является поэт и публицист Валентин Сорокин — лауреат Государственной премии РСФСР имени Максима Горького:
«Теперь, когда улеглись наши страсти вокруг имени Николая Рубцова, а стихи его «обвыклись» в литературной и житейской среде, утешилось и само отношение людей — почитателей поэта — к нему. Началось утоление: талант Николая Рубцова, как родной пронзительный всполох, затрепетал и, золотея, ровно засветился... [...]
Будучи глубоким, с космическим воображением поэтом, Николай Рубцов нигде, ни в одной строке не омрачил великую тайну властной красоты мироздания грубым несогласием с нею, с тем, что проницательный осязает, талантливый чувствует, гений пророчит: он был сам тайной, сам был красивым, сам был вечным...
Среднего роста. Худой. Небольшое, чуть удлинённое лицо. Глаза небольшие. Умные. Фиксирующие всё. Высокий лоб, незаметно переходящий в лысину. Клетчатая рубашка. Неопределённого рисунка и цвета костюм. Тёмное пальто, лёгкое, осеннее. Кепка. Потрёпанные ботинки, узконосые... Серо-белый шарф на шее. Голос глуховатый. Слова редкие. Больше молчит, чем беседует. Иногда поёт под гитару. Но поёт редко. Гитара для растяжного чтения своих стихов. Любит слушать чужие стихи. Никогда не критикует. Молчит.
Таким я его помню...».
Похоронен Николай Рубцов на вологодском Пошехонском кладбище, где на могиле поэта установлен памятник с барельефом. На мраморном надгробии, будто духовное завещание поэта, начертан его знаменитый призыв-заклинание (из стихотворения «Видения на холме»): «Россия, Русь! Храни себя, храни!».
Своему выдающемуся сыну, на долю которого в жизни выпало немало мытарств, наша страна пусть и запоздало, но всё же воздаёт официальные почести. Миллионными тиражами изданы его лирические произведения, с 1998 года в Вологде проводится открытый фестиваль поэзии и музыки «Рубцовская осень», в 2011-м в Доме знаний в городе Череповце открыт Литературно-краеведческий центр Николая Рубцова, Рубцовские центры также действуют в Москве, Санкт-Петербурге, Саратове, Кирове и Уфе, сняты несколько документальных фильмов, по радио и телевидению звучат песни на великолепные стихи неподражаемого выразителя образной красоты: «Букет», «В горнице», «Чудный месяц плывёт над рекою», «Тихая моя родина», «Журавли» и другие.
В своего рода эпистолярном эссе, письме автору стихотворной книги «Черёмушкино диво» Нинель Старичковой, Виктор Астафьев сделал поразительное по глубине и прозаической поэтичности сравнение:
«…Скульптор В.М. Клыков изваял памятник Сергию Радонежскому. В середину его, будто матери, поместил он ангелочка-ребёночка. Вот я всегда мысленно сравнивал Николая Рубцова с фигурой Радонежского — сверху непотребство, детдомовская разухабистость, от дозы выпитого переходящая в хамство и наглость, нечищенные зубы, валенки, одежда и бельё, пахнущие помойкой, заношенное пальтишко, а под ним, в серёдке, под сердцем таится чистый-чистый ребёнок с милым лицом, грустным и виноватым взглядом очень пристальных глаз — этот мальчик и «держал волну», охранял звук в раздрызганном, себя не ценящем, дар свой, да не свой, а Богом данный, унижающим чистый тон, душу, терзаемую самим творцом, как мог ручонками слабыми удерживал и ещё бы с десяток, может, и другой лет сохранял России поэта, посланного прославлять землю свою, природу русскую и людей её забитых и загнанных временем в тёмный угол. Я думаю, что к шестидесяти годам он пришёл бы к Богу и перестал бы пить и безобразничать…
...И спасибо, что вы не запятнали его памяти и не пытаетесь пятнать, спасибо и за то, что не клеймите убийцу. Она — женщина и подсудна только Богу…».
Время подтверждает, что знатоки творчества Николая Рубцова по праву определили ему видное место в плеяде великих русских лириков. Памятники поэту уже есть, в частности, в городах Вологде, древней Тотьме и в старинном селе Емецке Архангельской области, где 3 января 1936 года родился Николай Рубцов. Кстати будет сказать, находящийся в Тотьме памятник выполнен скульптором Вячеславом Клыковым: на берегу реки Сухоны, у пристани, навечно присевший на скамейку поэт как бы вглядывается в привычный и дорогой его сердцу пейзаж, чтобы затем по-своему ярко и сочно запечатлеть в слове неброское очарование здешних мест.
В Вологде именем Николая Рубцова названа улица Мостовая, а мемориальной доской на улице Яшина обозначен дом, где поэт провёл последние месяцы своей жизни и погиб. Союзом писателей России и органами представительной и исполнительной власти Вологодской области учреждена ежегодная Всероссийская литературная премия «Звезда полей» имени Николая Рубцова, название которой напоминает об одном из его самых знаковых и символичных, как трепетное мерцание огонька лампадки, стихотворений-озарений:
Звезда полей во мгле заледенелой,
Остановившись, смотрит в полынью.
Уж на часах двенадцать прозвенело,
И сон окутал родину мою…
Звезда полей! В минуты потрясений
Я вспоминал, как тихо за холмом
Она горит над золотом осенним,
Она горит над зимним серебром… […]
В селе Никольское Тотемского района Вологодской области, где Николай Рубцов с октября 1943 до июня 1950 года находился в детском доме, имя поэта присвоено улице и средней общеобразовательной школе. К слову, теперь в здании бывшего детдома, на фасаде которого установлена мемориальная доска, — Дом-музей Николая Рубцова.
Александр ТАРАСОВ, рисунок Николая РАЧКОВА