Младший сержант ВДВ, «дембель», ожидая на Белорусском вокзале поезда на родную Смоленщину, подкреплялся беляшом. Покончив с гастрономическим произведением привокзального буфета, десантник запил его ситро и хотел было немного подремать.

Но тут к нему обратился мужчина, который предложил интересную службу — в ГУВД Мосгорисполкома. Эта встреча, произошедшая в 1973 году, сыграла большую роль в жизни моего нынешнего собеседника — заведующего хозяйством 1-го специального полка полиции майора милиции Александра ШАВНЕВА.

—Александр Иванович, вы уже почти полвека являетесь членом семьи столичных правоохранителей. Ну а что было до того, как вы открыли дверь кадровой службы московской милиции? Где вы родились, где служили?

— Появился на свет я в Одессе, но «корень» нашего рода — в небольшой смоленской деревушке Богачёво. Первые десять лет своей жизни я провёл в Одессе, куда моя мама, Анастасия Васильевна, подалась в поисках лучшей доли. Хотя я и был маленьким, но память о жизни в «городе каштанов и куплетистов» осталась. Там я проучился три года в школе. Когда вернулся обратно на Смоленщину, читал бабушке «Читанку» (украинский «Букварь»), она улыбалась, слушая незнакомые слова.

У меня было, как говорят, «золотое советское детство»: забота и любовь родных и близких, учёба в школе, участие в пионерском движении, в комсомоле. По окончании восьми классов поступил и окончил в Рославле профессионально-техническое училище, приобрёл профессию слесаря и стал работать на местном вагоноремонтном заводе.

— А потом в армию? Где вы служили?

— Мне повезло, я оказался в воздушно-десантных войсках. Вначале в Прибалтике окончил учебку, а потом был распределён в 351-й гвардейский парашютно-десантный полк, который располагался в Чирчике, городе на севере Узбекистана, в долине реки Чирчик. Это название в переводе означает «шумящая» или «шумная». Такая же шумная была и наша служба — постоянные учения, стрельбы, десантирования.

— А сколько прыжков на вашем счету?

— Пятнадцать! Первый сделал в учебке.

— Страшно было?

— Первый раз — нет, а потом было очень страшно. Это ведь только дурак ничего не боится, а нормальный человек должен бояться и сознательно преодолеть свой страх!

Два года в Чирчике пролетели быстро. Весь в знаках воинской доблести, в «по-дембельски» украшенном аксельбантами мундире я возвращался домой. И вот именно тогда на Белорусском вокзале произошла та самая встреча с кадровиком из ГУВД Мосгорисполкома, резко изменившая мою жизнь.

— Где и кем вы начинали службу в правоохранительных органах?

— В январе 1974 года стал контролёром следственного изолятора №3, который находится на Красной Пресне. Я там прослужил три года. Но, честно скажу, мне не понравилось. Я люблю свободу, простор, а ходить тесным коридором — это не моё.

Когда я, чтобы получить среднее образование, пошёл в вечернюю школу рабочей молодёжи, то от одного из одноклассников узнал, что в Москве существует оперативный полк милиции, в котором имеется кавалерийский дивизион. Загорелся и пошёл на приём к начальнику Управления кадров ГУВД Мосгорисполкома — генерал-майору Виктору Антонову. Он был строгим, но душевным человеком, выслушал меня и подписал заявление о переводе. Так в декабре 1976 года я стал милиционером того самого кавалерийского дивизиона. Мне, сельскому жителю, там понравилось — лошадей я с детства любил и с удовольствием познакомился со своим первым «напарником»…

— А как звали вашего коня?

— Обряд. Это был крупный, мощный, красивый мерин будённовской породы. Мы с ним вместе служили 18 лет. Когда он состарился и был отправлен в народное хозяйство доживать свой век, у меня появился конь Принц, русский рысак, а потом — Зефир, донской породы. Очень красивые кони.

С Обрядом не раз попадали в серьёзные переделки. Мы как-то раз с напарником патрулировали Серебряный Бор, вдруг прибежала женщина и говорит: по пляжу бегает мужчина с ножом в руках и ведёт себя очень агрессивно. Мы подъехали, и действительно — какой-то человек с ножом пристаёт к отдыхающим. Напарник был старшим наряда, принял решение спешиться. Я оставался с конями, а он приёмом обезвредил хулигана, отобрал нож, и мы дебошира доставили в 54-е отделение полиции.

Был ещё случай в Лужниках, на футболе. Матч оказался напряжённый, народу пришло — места свободного не было. Когда болельщики пошли со стадиона, поступила команда перекрыть движение, так как метро переполнено, поезда не справляются. Я верхом на Обряде стоял перед станцией метро Спортивная и неожиданно вдруг почувствовал, что «дрейфую» в сторону от входа. Оказалось, что футбольные «тиффози» шутки ради подхватили коня и, естественно, меня на нём, и стали медленно переносить в сторону от двери станции. Было это очень опасно, мерин мог испугаться и покалечить «шутников». Это увидели другие кавалеристы и «отбили» нас у болельщиков, заставили опустить на землю.

С болельщиками надо было постоянно ухо востро держать, особенно со спартаковскими и армейскими. Был случай, один подошёл сзади и неожиданно ударил коня по крупу. Тот с испугу махнул задними ногами, и болельщик оказался без зубов…

— Не сельский парень, который знает, к какому животному спереди подходить, а к какому — сзади…

— С конями я очень подружился, и они во многом решили мою судьбу. Московский мэр Юрий Лужков, которому нравилась конная милиция, приказал увеличить её количество. Стали набирать всех желающих. Обучать новичков было поручено мне. Набрался их целый взвод, и я с удовольствием занимался с ними. Решил, что и мне надо учиться. Поступил в Московский финансово-юридический институт на заочное обучение и через пять лет его окончил. Стал офицером милиции и занимался материально-техническим обеспечением кавалерийского батальона. В звании майора милиции ушёл на пенсию.

— Но сейчас вы являетесь заведующим хозяйством всего 1-го специального полка полиции, который заслуженно называют украшением столичного правоохранительного главка. Что самое трудное в этой должности?

— Хозяйственная работа вообще-то очень непростое дело. Чем тут только не приходится заниматься: теплом, ремонтом, электричеством, канализацией, продовольствием — как для людей, так и для животных. И всё нужно вовремя, всё важно… Особенно непросто даётся приобретение новых коней для кавалерийских подразделений.

— А сколько всего их в полку?

— По штату 225, а в наличии — 181. Следовательно, нужно приобрести новых коней. Если ранее мы в этом вопросе опирались на помощь правительства Москвы, то теперь получаем финансы из федерального бюджета. В чём трудность? Это рынок: нужно за счёт ассигнований купить самых лучших и подходящих нам животных.

— А на какие породы делается упор?

— На те, которые наиболее подходят для патрульно-постовой службы. В первую очередь традиционные отечественные породы. Это кони будённовской и донской породы, русские и орловские рысаки. Ещё подходят тракененские, ганноверские лошади. Все они, несмотря на внешнюю похожесть, очень разные. Скажем, орловские — более спокойные, тракененские, ганноверские — также довольно флегматичные, а вот будённовские — азартные, у них породы смешаны.

Важен также экстерьер. Это должны быть красивые кони — высокие в холке, без внешних недостатков вроде тонких и кривых ног, с аккуратной растительностью на всём теле.

Покупаем и жеребцов, и кобыл. Кстати, объездкой у нас занимается ремонтное подразделение полка.

— То есть, если предложат коней, к примеру, из Якутии или Бурятии, то они по внешнему виду не подойдут?

— Да. Пусть эта порода и очень заслуженна, — говорят, лошади из Якутии и Бурятии побывали в Париже в 1812 году и в Берлине в 1945 году, — но сейчас другие требования.

— А как конкретно организовывается покупка?

— Мы обращаемся с запросом-предложением на конезаводы и сообщаем о нашем желании приобрести коней. Далее получаем ответ: иногда заводы не могут удовлетворить наши требования, предположим, у них лошадей меньше, чем мы просим. Если же ответ положительный, то в полку создаётся группа, в которую входят ответственные лица, среди которых и ветеринар. Начинается отбор.

— В зубы коню смотрите?

— Ещё как, он же не дарёный, в отличие от того, о котором говорит пословица.

— Что, если необъезженный, такой совершенно дикий?

— Ничего, объездим, приучим к повиновению, к службе.

— Бывало так, что коня отобрали, а он потом не подходил?

— Это редчайшие случаи. Такая выбраковка может произойти из-за того, что конь не может работать в коллективе. Вот тут уже ничего нельзя сделать, никак не повлиять.

— А масть животного учитывается?

— Да, учитывается при общей оценке экстерьера. Но скажу так — нет такой масти, которую бы мы забраковали. Нам подходят все окрасы, они ведь все красивые.

— Вот вы посмотрели — прекрасный мерин прекрасного какого-нибудь лунного цвета. Очень понравился. Что дальше?

— А дальше аукцион. Мы можем приобрести конский состав только на такой основе — победить на торгах.

— И с кем приходится соперничать? Разве наш 1-й СПП не монополист в лошадином деле?

— В полицейском главке, может быть, мы и монополисты, но в стране много ещё конницы. Есть кавалерийские подразделения Министерства обороны, кавалерийские подразделения пограничной службы ФСБ и очень много коллег из нашего министерства — полицейская кавалерия имеется во многих территориальных управлениях и главках. Это только неопытному человеку кажется, что конницы мало, а появится хорошая лошадь, так конкуренты сразу налетят…

— Лошадям нужна еда — сено, овёс... Вы это где берёте?

— Раньше ездили в Торжок, это в Тверской области. В Рязанские края тоже. Сами косили траву, сушили и доставляли сено в Москву. Теперь же и сено, и овёс закупаем на торгах. Тут особых проблем нет.

— А сбрую?

— Прежде закупали. Часто это были изделия заграничных мастеров — итальянских, немецких. Но наши кони, как и люди, попали под ограничения, и теперь упряжь для них мы можем приобретать только у мастеров российских. Тут какая проблема? Выяснилось, что часто те образцы, которые представлены на выставках, очень отличаются от тех, которые идут в серию. Так что нашим мастерам ещё нужно постараться.

— Не станут хуже выглядеть наши лошади из-за западных санкций?

— Нет, это точно. Я полагаю, что скоро наши начнут производить сбрую самого высокого уровня, ничем не хуже импортной.

— То есть и тут надо провести импортозамещение?

— Надо возрождать старинные промыслы. Когда-то наши кони были «упакованы» так, что им везде завидовали.

— Когда ожидается пополнение конского состава полка?

— К Новому году — так планируем…

Владимир ГАЛАЙКО,

фото Александра КУДРЯВЦЕВА

От редакции: 4 августа личный состав 1-го СПП отмечал 70-летний юбилей заведующего хозяйством полка майора милиции Александра Шавнева. В его адрес было высказано много тёплых слов, он был поощрён командованием полка. Редакция присоединяется к этим поздравлениям. Мы уверены — при таком заведующем хозяйством в полку всем будет хорошо: и людям, и коням, служению которым Александр Иванович отдал всю свою жизнь.