Он был лучшим боксёром Олимпиады в Токио. Слава его была необыкновенна. Двукратный чемпион Европы (1963, 1965), шестикратный чемпион СССР (1960—1965), заслуженный мастер спорта СССР, выдающийся боксёр СССР, единственный советский боксёр — обладатель Кубка Вэла Баркера. 15 февраля 1975 года в Москве он упал в лестничный пролёт здания МВТУ им. Баумана.

Валерий Попенченко родился 26 августа 1937 года в Кунцеве (ныне район Москвы) в семье военного лётчика. После гибели отца на фронте Великой Отечественной войны мать отдала его в Ташкентское суворовское училище, где в возрасте 12 лет он начал заниматься боксом под руководством Юрия Матулевича-Ильичёва.

Потом была крылатая слава. Но «его убрала крупнейшая спортивная мафия». Такова одна из громких версий гибели боксёра Валерия Попенченко. «Его достали друзья тех, кто из-за него пошёл по этапу…» — витало и такое предположение. А кто-то до сих пор считает разбившегося насмерть чемпиона самоубийцей. Перемолотые в книгах и кино гипотезы заслонили истинную жизнь и обстоятельства ухода из неё одного из самых звёздных боксёров планеты середины 60-х. В этом году ему исполнилось бы 83 года.

«Бей меня сильнее!»

Война не вернула Валерке отца. Щуплый хулиган Попенченко мстил школе. Старенькая учительница географии открывала в классе шкаф с пособиями. Оттуда плашмя падал «живой труп» 11-летнего балбеса. Не отличавшаяся здоровьем мать призвала на помощь «систему». Плечи Леры сдавили голубые погоны училища госбезопасности в Ташкенте.

Кадета Попенченко однокурсники-переростки лупили больше других. За дерзость. Он улыбался разбитыми губами: «Ещё давай, сильнее бей!»

Тренер Матулович вытащил пацана на ринг. Через два года тот стал чемпионом Узбекистана.

С золотой медалью и дружком Стасом Гранкиным рванул в Ленинградское военно-морское погранучилище КГБ.

Чёрт знает что за технику демонстрировал: руки раскинет для «объятий» — приглашает к танцу на ринге? Многих это обманывало. «Весь курс примчался на его бой с олимпийским чемпионом Шатковым», — до сих пор щурится от удовольствия Гранкин. Зал над ними покатывался. Мол, сейчас курсанта завалят. Шатков обожал побеждать нокаутом. И тут «открытый» Валера сам нокаутировал триумфатора Мельбурна. Шок!

Потенциальный морской погранофицер выбивал с верхних ступеней союзного пьедестала почёта серьёзных мужиков. Но на Олимпиаду в Рим его не взяли — «дабы специалистов не смешить».

На Олимпиаду в Токио, как ни крути, приходилось везти этого «рыцаря с открытым забралом, пренебрегающего защитой». Друг Попенченко, Евгений Богоявленский, перебирает пожелтевшие вырезки из советских газет: «На ринг взобрался драчун, не считающийся с канонами классического бокса…»

В японской столице Валеру с плотоядной ухмылкой поджидал «непроходимый» чемпион поляк Валасек.

«Я самый счастливый на земле!»

Пакистанца Махмуда русский «убрал» нокаутом. Африканскую «скалу» Дартея сокрушил по очкам. Польский спортсмен протянул пару раундов, но в последнем припал к полу, как к кислородной подушке, и при счёте 10 так и не встал. Западногерманский «робот» Шульц в финале проявил желание остаться в живых в первые же минуты. Советский «танцор» стал олимпийским чемпионом, нокаутировав трёх грозных соперников из четырёх.

Потрясённый президент АИБА Рассел, вручая русскому гению ринга полуметровый серебряный Кубок Баркера как «лучшему боксёру Олимпиады», поинтересовался, чем он занимается в свободное от мордобоя время. На хорошем английском Валерий пояснил, что, сняв перчатки, пишет диссертацию. Попенченко передал чашу своей команде, в которой он был капитаном, и крикнул: «Я самый счастливый человек на земле, слышите!»

На приёме олимпийцев в Кремле Косыгин шепнул ему: «Здорово ты «фашиста» приложил!»

Через год он снова первый в СССР. И — в Европе, где вновь подтвердил славу лучшего «технаря».

Ему шёл 29-й год, но он решил, что пора выбираться из огороженного канатом и залитого потом и кровью квадрата.

В быту с ним было непросто. «Бывало, его три дня подряд приглашали на банкеты, он приходил навеселе, — вздыхает вдова. — А ещё он нравился женщинам. Особый эффект муж производил на пляже…» Но, похоже, чемпион всё-таки был однолюбом.

«Возвращаясь из-за границы, в Шереметьеве он через головы пограничников бросал мне букет, — улыбается Татьяна Игоревна. — И кроме вороха подарков, привозил картонки от рубашек, исписанные его стихами…»

ЦК ВЛКСМ, членом которого Валерия избрали, дал ему квартиру в Москве и возможность регулярно пропагандировать советский образ жизни за рубежом.

«На митингах в Чили он так разжигал толпу, — вспоминает профессор МГУ Александр Архангельский, — что однажды у него содрали на сувениры все пуговицы не только с плаща, но и с брюк».

«Верхи пожирает коррупция…»

Олимпийский чемпион и кандидат технаук долго не терял связи с госбезопасностью, давшей ему образование. В конце 60-х окончил двухгодичные курсы Высшей школы КГБ. Откуда прямая дорога в контрразведку. Но первый секретарь ЦК ВЛКСМ Тяжельников манил не на Лубянку, а к себе — завотделом оборонной и спортивной работы. Военно-инженерная академия Ленинграда предлагала должность завкафедрой.

Опереточное место главы Олимпийского комитета, в тот момент жалкого придатка спортминистерства, сверхактивного Попенченко тяготило. Товарищ по олимпийской сборной, выпускник МВТУ им. Баумана Алексей Киселёв предложил кафедру физвоспитания в родном вузе. Пришёл к ректору Николаеву. Ему Валера пришёлся по душе. С 1 сентября 1970 года он возглавил коллектив в сто человек.

Трений избежать не удалось. Деятельный чемпион заставлял и других работать в привычном ему ритме.

Но Попенченко окрылил мечту многих поколений бауманцев. Он пробил идею строительства вузовского спорткомплекса.

В те годы он вблизи рассмотрел изнанку действительности «лучшего в мире социалистического государства». В приватных беседах с соседкой, первым секретарём Красногорского горкома КПСС, Попенченко делился мыслями: «Майя, ты даже не представляешь, как много у нас становится коррупции в верхах!». И это ещё тогда-то!

Попенченко писал докторскую. 15 февраля 1975 года на встрече с ректором Николаевым должны были определить дату предварительной защиты. А вечером его ждали именинники сразу в двух компаниях. С ректором он переговорить успел. Но за праздничным столом его уже не дождались…

Он падал без крика

Друг Валерия, декан конструкторско-механического факультета Вениамин Стрельцов, восстанавливал тот последний день жизни Попенченко по часам и даже минутам. В 9 утра он вошёл в главный корпус МВТУ. К трём часам чемпиона не стало. Твёрдо установлено, что стен вуза не покидал. Но предположительно известно, что помимо встречи с ректором, у него состоялось импровизированное застолье в одном из кабинетов. Вообще то, как утверждают близкие, он старался избегать случайных посиделок. В этот же злополучный субботний день его уговорили выпить чистый спирт. По данным милиции, содержимое алкоголя в крови оказалось высоким.

«Нашлись двое студентов, — вспоминает Стрельцов, — которые видели, как Валера на площадке третьего этажа побледнел, схватился за голову, а другой рукой пытался опереться на перила. Ограждение было символическое — едва на уровне колен, он удержаться не смог и рухнул с третьего этажа на каменный пол. Крика не было. Это может означать, что падал без сознания».

Чемпион погиб сразу. Доложили ректору, тот — секретарю Московского горкома КПСС, члену Политбюро Гришину. В морг пришло распоряжение: никаких утечек информации. Но по Москве распространились слухи о смерти легендарного спортсмена, один нелепее другого. О загадочной гибели раструбил «Голос Америки».

На Немецкое (Введенское) кладбище гроб несли на руках. Мороз стоял двадцатиградусный, но шли без шапок.

Воспоминания Игоря ЕМЕЛЬЯНОВА, сокращения, дополнения и редакция Эдуарда ПОПОВА