Вряд ли предполагал замполит ЛОВД в порту Южном г. Москвы старший лейтенант милиции Михаил Хохлин, что авария на Чернобыльской АЭС напрямую коснётся и его самого.

Однако совсем скоро он, возглавив команду из десяти толковых милиционеров-мотористов, оказался именно там. 9 сентября 1986 года группа Хохлина высадилась на берегу реки Припяти, в посёлке Страхолесье. Жутковатое название вскоре заменят на Зелёный мыс, однако сама Чернобыльская АЭС никуда не денется и будет по-прежнему в двух шагах, а словосочетание «чернобыльская зона» по-прежнему звучит крайне тревожно.

Группу московских милиционеров-речников поселили на берегу в вагончиках, определив задачу: транспортный, паспортный и дозиметрический контроль на реке и защита домов жителей Чернобыля от мародёров. Такой контроль был особенно важен, поскольку основные грузы для «саркофага» шли именно по реке.
По ней же обеспечивалось и пассажирское транспортное сообщение — дороги в округе были давно перекрыты, а тут могли транспортироваться и заражённые радиацией грузы, и разные фонящие вещи. Московские милиционеры привели в порядок местные катера, начали на них дежурить. Реальной защиты, каких-то лекарств от радиации не было, а главный фельдшерский совет был такой: «Пейте активированный уголь». Полезен ли был этот совет, да и насколько безопасны условия работы там? 9 октября, когда их группа уезжала из чернобыльской зоны, все сдали индивидуальные накопители радиации, но сколько там было — им никто потом так и не сообщил. Итог таков: в 2016 году на традиционной встрече ветеранов-чернобыльцев их было меньше половины, остальные уже не придут никогда…

В той чернобыльской командировке Михаил многого насмотрелся. Были там и свои герои, и мародёры, и водители-шарлатаны, которые сбрасывали содержимое своих цементовозов в ближайший овраг, чтобы не везти его на строительство саркофага. Но были и моменты, при воспоминании о которых и сегодня мурашки по коже.

— Поскольку основные грузы для строительства «саркофага» шли по реке Припять, было принято решение срочно расширить фарватер, — вспоминает Михаил Фёдорович. — И драги начали расширять судоходную часть реки. Но во время Великой Отечественной войны в здешних местах шли суровые бои, и потому драги регулярно поднимали со дна реки авиабомбы. Затем мы отправлялись туда на катере, увозя находку в безопасное место, чтобы там её уничтожить. Однажды обнаружили очередную авиабомбу, кстати, нашу, не фашистскую. Мы прибыли, забрали бомбу и отвезли на остров. Там же решили уничтожить. Положили взрывную шашку на бомбу, подожгли бикфордов шнур и бегом на наш катер, чтобы отойти на безопасное расстояние. Сели, спешно заводим мотор, а он не заводится. Мы побелели: авиабомба лежит в 15 метрах от нас, бикфордов шнур догорает, а двигатель даже не чихает. Приплыли… Но мотористу всё-таки удалось завестись. Двигатель заработал, мы отплыли на 50 метров, и тут грянул взрыв. Мы все успели упасть на дно катера, а осколки рассыпались в воде рядом с нами.

Случай этот московские милиционеры потом вспоминали с нервной улыбкой: мол, бывает же… А всего через три дня та же драга подняла ещё одну авиабомбу, на сей раз немецкую.

— С тем же взрывником мы приехали за «фашистским подарком», переложили в катер и повезли на тот же остров, — рассказывает дальше Михаил Фёдорович. — Привезли на место, а взрывник нам говорит: «Вы езжайте, я тут присмотрел один окопчик в двадцати метрах, там и спрячусь, когда взрыв будет». Наш катер отошёл от берега, решили этот остров обогнуть. Завернули, а там — коса. Вот на этой-то косе мы на мель и сели. Повторяется всё та же «весёлая» ситуация: до места, где должна быть взорвана фашистская стокилограммовая авиабомба, меньше полусотни метров, и мы снова рядом. Нам ничего не оставалось, как лечь на дно катера и ждать своей участи. Прогремел мощный взрыв. К нам подошёл сам взрывник: «Ну что, все живы?» Мы ему бодренько: «Все!» И общими усилиями начали снимать наш катер с мели.

После командировки в чернобыльскую зону Михаил Фёдорович ещё долго проработал в органах внутренних дел, получил звание подполковника милиции и лишь в 2004 году ушёл на заслуженный отдых.

Александр ДАНИЛКИН, фото из архивов