В рамках подготовки к 25-летнему юбилею в Клиническом госпитале ФКУЗ «МСЧ МВД России по г. Москве» было открыто новое отделение — оториноларингологическое. Его возглавил кандидат медицинских наук, врач высшей квалификационной категории, потомственный оториноларинголог Роман Анатольевич Корниенко. Это человек, по-настоящему увлечён своей работой, как он признаётся, бывает, и во время отпуска не расстаётся со специальной литературой.

—Роман Анатольевич, расскажите, пожалуйста, о вашем отделении.

— Основным направлением нашей работы является является оказание плановой специализированной помощи пациентам с заболеваниями уха, горла, носа и голоса. Пока мы оснащены ещё не до конца, но у нас работают опытные, высококвалифицированные специалисты и имеющуюся аппаратуру используем в полной мере. Мы работаем как плановое отделение,  но если человек обращается в поликлинику и нуждается в срочной госпитализации, мы готовы оказать ему неотложную профессиональную помощь.

Работа сотрудников полиции связана с шумами, и несмотря на то, что во время стрельбы они используют наушники, этого бывает недостаточно, и возможно развитие травмы слухового нерва — акустической травмы. Кроме того, многим сотрудникам приходится весь день проводить на улице, и они могут сталкиваться с различными группами людей, что является причиной распространения инфекций дыхательных путей, а искривленная перегородка носа или полиповидные образования полости носа и околоносовых пазух, затрудняющие дыхание, активно способствуют этому. Человек начинает дышать ртом, в организм поступает воздух, неподготовленный для лёгких, как следствие — проблемы с горлом, языком, лёгкими и даже пищеварением. Также часты искривления перегородки носа. Мелкие подломы хряща, образовавшиеся в результате «велосипедной» или «асфальтовой» болезни, через годы формируют достаточно выраженное искривление. Так что важность наличия оториноларингологического отделения сложно переоценить, и нам, кстати, уже удалось уменьшить очередь на госпитализацию в ЛОР-отделение Главного клинического госпиталя МВД, часть пациентов теперь направляют к нам. 

— В обычной городской поликлинике посещение кабинета лора занимало у меня не больше 5—7 минут. Неужели за это время врач способен выявить какое-либо нарушение?

— Рекомендованный Министерством здравоохранения РФ осмотр лора должен занимать 30 минут, но тут я всё же встану на сторону защиты оториноларингологов. Хороший специалист уже на этапе знакомства и определения жалоб пациента может выявить заболевание, даже не приступая к скрининговому осмотру. Если жалоб нет, и он не обнаруживает никаких явных нарушений, к примеру, лёгкую охриплость или снижение слуха, о которых пациент может и не догадываться, то время приёма может быть сокращено до необходимого минимума.

— Врачи до сих пор проверяют слух при помощи шёпота?

— Это очень старый метод, называется «исследование слуха шепотной и разговорной речью», его до сих пор используют. Аудиметрия — относительно современная метода, позволяющая получить более точный результат. Специальный прибор аудиометр генерирует звуки различной силы и высоты и даёт возможность определить уровень воспринимаемого ухом звука. К сожалению, у нас пока нет специалиста сурдолога или аудиолога, способного проводить исследования слуха и корректировку, назначенную лечащим врачом. Профилактика нарушений слуха и регулярные проверки крайне необходимы, особенно для сотрудников полиции.

— Меня в детстве пугали удалением гланд. Так ли важна эта процедура?

— Мы сейчас очень тесно сотрудничаем с заведующими ЛОР-отделений наших ведомственных поликлиник и обсуждать актуальные вопросы нашей специальности, в том числе и касающихся удаления миндалин. Отношение к удалению небных миндалин, гланд, как Вы их называете, сейчас ревностное, ведь это необходимый «орган» иммунитета, и его удаление не всегда даёт ожидаемый эффект, поэтому необходимо грамотно подходить к определению показаний к такого рода операциям.

— Вернёмся к работе госпиталя. Скажите, сколько дней после операции пациент находится в палате?

— Стационарный период реабилитации обычно занимает порядка от 4 до 7 дней, если операция несложная, выписываем через двое-трое суток, но иногда напротив — настаиваем на продолжении госпитализации, опасаясь появления осложнений. К каждому пациенту нужен индивидуальный подход. Я вообще всегда считал, что в профессии врача в равной степени важны теоретические знания, большой практический опыт и человеческие качества.

С Романом Анатольевичем у нас был запланирован осмотр отделения. Проходим по палатам, заглядываем в операционную и смотровой кабинет, где при помощи эндоскопа врач осматривает пациента.

На экране барабанная перепонка, Роман Анатольевич указывает мне на «пузырик», который надувается при задержке дыхания — так быть не должно. Потом с помощью прибора врач проверяет пазухи, проникая дальше в глотку, изображение вновь на мониторе. Доктора внимательно наблюдают за происходящим, а у меня от ужаса начинает хрустеть нос.

Столовая выполнена в нежных рыже-персиковых цветах. Роман Анатольевич рассказывает, что гамму для отделения сам подбирал.

— Все думают, что зелёный успокаивает, а на самом деле для хирургического отделения больше подходит оранжевый цвет.

Я замечаю, что чего-то не хватает. Телевизора!

— У нас был курьёзный случай в день открытия Олимпиады. Ко мне подошли пациенты и сказали: «Хорошо у вас в отделении, только скучновато». Я сначала даже растерялся, антенна вроде есть, а телевизор-то отсутствует. В итоге пациенты смотрели открытие на ноутбуке одного из пациентов, худо-бедно поймав сигнал.

— Роман Анатольевич, посещаете ли вы семинары и курсы для повышения квалификации?

— Разумеется, за два последних года у меня порядка 15—20 сертификатов наберётся. Я очень часто выезжаю на конференции, мастер-классы и лекции. Наша специальность носит название оториноларингология, то есть изучает ухо, нос и гортань, но по существу, она охватывает большую часть заболеваний головы и шеи. Очень много смежных вопросов с другими специальностями, которые необходимо постоянно обсуждать совместно со стоматологами, офтальмологами, эндокринологами, онкологами, неврологами, пульмонологами, поэтому я стараюсь охватить и изучить больший спектр заболеваний.

— Что важно в работе врача помимо профессиональных навыков?

— Умение работать в группе, совместное изучение и обсуждение проблем, желание учиться и учить, наличие грамотного наставника, не терять интерес к работе и людям, которым ты помогаешь, умение даже из самой рутинной работы извлекать что-то полезное — одним словом, не терять интерес.

— Расскажете напоследок какую-нибудь байку из вашей практики?

— Ещё когда я в 70-й больнице работал, ко мне пришёл на приём пациент с рентгеновским снимком. Из-за отсутствия в кабинете негатоскопа я приложил снимок к оконному стеклу, не обращая внимания на заслоняющую часть света крышу соседнего здания, восклицаю: «О…муха». Затем, осмотрев необходимые элементы снимка, поворачиваюсь, и замечаю, что лицо пациента позеленело, и он бормочет что-то про мух, клещей и других насекомых. В тот момент я понял, как много для пациента значит небрежно брошенное врачом слово и как важно хорошее оснащение врачебных кабинетов.

Там же весной ко мне пришла пациентка лет 30-ти и начала описывать своё состояние такими словами: носик, ушко, язычок, пазушки, нафтизинчик, а затем спросила: «Доктор, а гайморитика у меня не может быть?»

Юля ДАЛИДОВИЧ