Газета «Петровка, 38» продолжает публикацию специальных выпусков, посвящённых 100-летней истории Московского уголовного розыска. Они формируются из материалов книги об истории Московского уголовного розыска, созданной Советом ветеранов МУРа под общей редакцией Юрия Григорьевича ФЕДОСЕЕВА — начальника МУРа в 1991—1994 годах.

Будущий начальник легендарного МУРа Евгений Тимофеевич Максимов родился 22 декабря 1957 года.

После с честью пройденного двухгодичного срока службы в Советской армии для него не существовало вопроса, чему посвятить свою жизнь. По примеру отца, подполковника милиции Тимофея Фёдоровича Максимова и брата Виктора — старшего лейтенанта милиции, Евгений решил пойти работать в уголовный розыск и, вооружившись характеристикой своих армейских командиров и путёвкой райкома комсомола, обратился в отдел кадров Дзержинского РОВД. Так в августе 1978 года в 58-м отделении милиции появился молодой оперуполномоченный уголовного розыска.

А с чего может начинать «необученный и необстрелянный»? Конечно же, с чего попроще, а именно с обслуживания гостиницы «Космос», возведённой по случаю предстоявших Олимпийских игр, где основным методом оперативно-розыскной работы был личный сыск. Новичок оказался понятливым. Скоро появились первые результативные задержания, завершавшиеся возбуждением уголовных дел.

Но это уже были времена, когда офицер милиции должен был иметь специальное среднее, а лучше высшее образование, поэтому следующим шагом в профессиональном росте Максимова стало его поступление на Московский факультет юридического заочного обучения (МФЮЗО) при Академии МВД СССР. Однако в относительно спокойной обстановке доучиться Евгению не дали. Его хватка и моторность потребовались на другой, более чувствительной линии работы, а именно на угонах и кражах автотранспорта, захлестнувших не только район, но и весь мегаполис. Это было уже повышение — старший оперуполномоченный ОУР УВД Дзержинского района. А как ловить этих угонщиков? Первое, что приходило на ум начальству, были ночные засады. Вот этим-то сначала и пришлось заниматься Максимову вместе с операми отделений милиции, причём не напрасно. Первые же задержания дали возможность понять весь механизм, который использовали злоумышленники, и подбирать осведомителей в этой среде, а также среди умельцев по подделке документов и самопальных мастеров по перебивке номеров и разборке автомашин на запчасти.

После окончания МФЮЗО его вернули на обслуживание гостиницы «Космос», но уже в качестве заместителя начальника отделения милиции по уголовному розыску. Новое, что он там почерпнул, было чувство ответственности уже не за себя, а за подчинённых ему офицеров. Однако долго Максимов там не проработал. В 1987 году ему последовало предложение возглавить 2-е отделение ОУР УВД, одного из сложнейших в те годы Кировского района. Это отделение занималось организацией раскрытия имущественных преступлений, которых совершалось так много, что ими можно было заниматься до бесконечности. Этим Максимов и занимался, но как только совершалось убийство, то все силы отдела уголовного розыска бросались на его раскрытие. Штабы по раскрытию убийств приходилось возглавлять и Евгению Тимофеевичу. Вот в одном из таких штабов и состоялось его знакомство со старшим опером «убойного» отдела МУРа Виктором Головановым. Когда же в 1989 году в Кировском РУВД начались кадровые перестановки руководящего состава, именно Голованов помог Максимову без обычной в те времена волокиты перейти во 2-й отдел МУРа.

Вот где талант Максимова раскрылся в полном объёме. Он достаточно быстро освоился с новыми условиями работы, стал своим как в отделе, так и в управлении. Работая по раскрытию конкретных убийств, он проявлял не только штабную культуру, но и умение найти общий язык со всеми, с кем приходилось сталкиваться в процессе оперативного сопровождения предварительного расследования, будь то сотрудники правоохранительных органов или свидетели, подозреваемые, да и просто случайные люди. Через год он был уже «важняком», а в 1992 году — начальником отделения, что возлагало на него ответственность за организацию раскрытия убийств в доброй половине районов Москвы. В этом качестве Евгений Тимофеевич занимался раскрытием убийства двух граждан КНР на Коровинском шоссе и гражданина СРВ на улице Свободы, и небезуспешно. За раскрытие этих и ряда других преступлений он в том году был награждён орденом «За личное мужество» и поощрён досрочным присвоением специального звания подполковника милиции.

Вот что рассказал Евгений Тимофеевич об одном из дел, которым ему пришлось заниматься в этот период времени: «В мае 1991 года на территории обслуживания 83-го отделения милиции в квартире адвоката Лебедева были обнаружены трупы хозяина квартиры и неизвестного мужчины, оказавшегося мажордомом американского посла в СССР. Что тут началось! В штаб по раскрытию преступления зачастили высокие представители Генеральной прокуратуры, МВД, КГБ и даже ЦРУ США в сопровождении офицеров морской пехоты. Все предлагали свою помощь, но если помощь первых выливалась в систематические заслушивания, то вторые использовали этот трагический случай для очередных инсинуаций против СССР и наших правоохранительных органов. Впрочем, и наши пропагандисты не остались в долгу. Как только мы установили, что убитые являлись представителями нетрадиционной сексуальной ориентации, то эта информация тут же стала достоянием средств массовой информации.

Как ни странно, но работа по отработке жилого сектора этого элитного района, напичканного постами милиции и охранниками от дежурных по подъездам до офицеров КГБ, положительных результатов не дала. Первая удача пришли при отработке таксомоторных парков. Один из водителей рассказал, что в ночь убийства он подвозил двух солдат срочной службы от места преступления до площади трёх вокзалов. При них были вещи, похожие на вещи, похищенные из квартиры Лебедева. Из их разговора водитель понял, что они то ли «дембеля» из Западной группы войск, то ли военно-служащие частей, выведенных из Германии.

Искали мы и другие пути и способы установления личности преступников. И снова удача. Распечатка телефонных разговоров из квартиры Лебедева свидетельствовала о том, что в ночь убийства с этого аппарата по межгороду звонили в Куйбышев и Калининград. Ну а дальше, как говорится, дело техники. В оба адреса выехали бригады сотрудников уголовного розыска, которые с помощью местных коллег провели задержание подозреваемых и изъятие похищенных вещей».

* * *

В процессе совместной работы получался хороший, слаженный тандем: Голованов и Максимов. В 1994 году, после назначения Виктора Владимировича заместителем начальника МУРа, безальтернативной кандидатурой на освободившееся место начальника «убойного» отдела был, естественно, Евгений Тимофеевич. Так оно и произошло, назначение состоялось, но поработать на этой должности ему пришлось чуть более года: Голованов, став начальником МУРа, порекомендовал вместо себя всё того же Максимова. Вот когда ему пришлось хлебнуть «полной ложкой» проблем, связанных с кровавым переходом страны на капиталистические рельсы в условиях свободного рынка.

Цитируем выдержку из аттестации на Максимова, датированной 1998-м годом: «За время работы в УУР ГУВД Максимов Е.Т. принимал активное участие в раскрытии более 70 преступлений, из них более 30 имевших большой общественный резонанс. За оперативное мастерство, самоотверженность, мужество, проявленное при задержании опасных преступников, Максимов в 1995 году был награждён медалью «За отвагу», в ноябре 1996 года ему досрочно присвоено очередное специальное звание «полковник милиции».

Под непосредственным руководством Максимова в 1994—1998 гг. были раскрыты преступления в сфере незаконного оборота оружия…». Далее идёт перечисление: хищение пистолетов из войсковой части, служебного огнестрельного оружия из здания прокуратуры Москвы, из частного охранного предприятия; пресечение канала сбыта оружия из Прибалтики; задержание нескольких сбытчиков оружия.

А вот как о нём отзывается его бывший подчинённый Александр Юрьевич Судаков: «В двух словах охарактеризовать Максимова можно как одного из наиболее профессиональных сотрудников, до мельчайших подробностей знающих все тонкости сыска и эффективно использовавших знания в практической работе. Многие сыщики считали, что с его приходом кончилась бумажная волокита, отнимающая много времени у любого сыщика, и началась настоящая работа. Нет секрета, что Евгений Тимофеевич был импульсивен, не стеснялся в высказываниях, мог вспылить, но, несмотря на все недостатки, сыщики не скрывали своей симпатии к нему. Нужно отдать должное его работоспособности. Ещё до начала рабочего времени он успевал обойти начальников ключевых отделов и «снять» свежую информацию, поэтому его указания на ежедневных утренних «пятиминутках» были максимально конкретными и полезными. Сыщики и руководители удивлялись, как он успевал выезжать практически на все серьёзные преступления, вникать в дело и лично участвовать в их раскрытии. Несмотря на занятость, дверь его кабинета была всегда открыта для всех сотрудников по любым вопросам. А вот в неслужебной обстановке он из сурового, требовательного руководителя превращался в весёлого, остроумного рассказчика — становился, как говорится, душой компании».

Около двух лет возглавлял МУР Евгений Тимофеевич. Сказать, что всё у него получалось на 100 процентов, будет, конечно, преувеличением, потому что всё у него было, как и у других: удачи чередовались с невезениями, победы — с поражениями, а тут ещё и масса проблем с личным составом. Однако поддержка со стороны В.А. Швидкина и его 1-го заместителя В.Н. Купцова, отлично понимавших роль и значение МУРа в организации работы по раскрытию преступлений, помогала Максимову преодолевать как «огонь и воду», так и «медные трубы». Отношение руководства ГУВД к МУРу изменилось с назначением на должность начальника главка генерала В.В. Пронина, который «ставил» не на МУР, а на подразделения уголовного розыска окружных управлений и муниципальных отделов внутренних дел. Вопрос дискуссионный, потому что каждый из них, имея функциональные обязанности, ограниченные временными и территориальными рамками, был важен исключительно на своём месте. Они, в силу своих функциональных обязанностей, обречённые на взаимодействие с соблюдением субординации, в принципе, не могли быть соперниками, поэтому вопрос о том, кто главнее, был абсолютно надуманным. Другое дело — «палки»: кто пахал и сеял, а кто урожай собирал. Но встревать в этот спор начальнику главка, отвечающему за всё и за всех, наверное, не стоило. Впрочем, свой резон у Владимира Васильевича всё-таки был: на прежнем месте работы в УВД Юго-Восточного округа он воспитал команду, с которой работать ему было комфортнее.

Вот поэтому, когда Евгений Тимофеевич из-за дорожного происшествия на подмосковной трассе летом 2002 года оказался с подачи ангажированных средств массовой информации в спорной ситуации, генерал Пронин вместо того, чтобы объективно разобраться со всеми перипетиями дела, занял позицию противоположной стороны и инициировал увольнение из органов внутренних дел заслуженного полковника милиции «за грубое нарушение дисциплины». Но Максимов оказался бойцом. Он опротестовал приказ об увольнении и в процессе судебного разбирательства доказал свою полную невиновность. Министерству внутренних дел ничего не оставалось, как восстановить его на службе. Однако, затевая судебный процесс, Максимов не стремился вернуть себе должность, а хотел лишь восстановить своё доброе имя, поэтому, добившись своего, он согласился уйти в отставку «по сокращению штатов», так как работать в агрессивной среде не просто не имело никакого смысла, но и представляло определённую угрозу.

Став в свои неполные 45 лет пенсионером, Евгений Тимофеевич не потерялся в неведении. Он оказался весьма востребованным как в системе новых экономических отношений, так и в ветеранском движении бывших сотрудников органов внутренних дел, являясь членом Совета ветеранов МУРа. Так пожелаем же ему и впредь оставаться таким же бойцом, верным традициям Московского уголовного розыска.

Юрий ФЕДОСЕЕВ