Золотыми буквами вписано в историю правоохранительных органов Москвы: 2 ноября 1944 года Указом Президиума Верховного Совета СССР Московская городская милиция награждена орденом Красного Знамени.

75 лет назад за беспримерный подвиг московской милиции в дни обороны и Битвы за Москву против гитлеровских полчищ в Великой Отечественной войне к Красному знамени московского милицейского гарнизона был навечно прикреплён этот орден. Прочитаем же страницы того страшного и величественного времени.

12 октября 1941 года по личному приказу Гитлера начался самый решительный, самый ожесточённый этап вражеского наступления. Перед вами, читатель, размышления над трофейными немецкими документами, относящимися к осени 1941 года, к планам захвата Москвы. То была тяжкая, смертельная осень, её нужно помнить вечно. Как и подвиг нашей армии, нашего Народа, не давшего исполниться чудовищному злодейству.

Даже сейчас, спустя десятилетия, оторопь берёт, когда перебираем в архивах и музейных хранилищах приказы по вермахту, вместе с ними — путеводители по нашей с вами столице, карманные разговорники, письма и дневники немецких солдат и офицеров, подобранные после боя. «Москва — смерть», «Москва — рабство», «Советские люди второго сорта, низшая раса» — эти слова главенствуют в лексиконе фашистских пропагандистов.

Под грифом «Совершенно секретно»

Приведём фрагменты выступлений Гитлера:

«Гигантское пространство России таит в себе неисчислимые богатства. Германия должна экономически и политически овладеть этими пространствами. Тем самым она будет располагать всеми возможностями для ведения в будущем борьбы против континентов, тогда никто больше не сможет её разгромить. Когда эта операция завершится, Европа затаит дыхание».

«Чем скорее мы разобьём Россию, тем лучше. Операция только тогда будет иметь смысл, если мы одним ударом разгромили государство».

Читатель, конечно, и без комментариев видит, сколь предельные обороты набирает машина вероломства. На тайных сборищах фашистов палачески решалась судьба не только твоего отца и деда, но и твоя собственная, пусть ты ещё не родился, не сделал первого шага по родной земле.

Вчитайтесь в чужие слова… Вслушайтесь в чужую речь… Гитлер выступает перед генералами вермахта: «Нам недостаточно просто разбить русскую армию и захватить Ленинград, Москву, Кавказ. Мы должны стереть с лица земли эту страну и уничтожить её народ». Заметим для памяти: в стенограмме слова «стереть» и «уничтожить» дважды подчёркнуты.

Процитируем ещё один документ — «Наставление солдатам вермахта», не принадлежащий формально фюреру. Его создали в генштабе сухопутных войск, у небезызвестного Гальдера:

«Ни одна мировая сила не устоит перед германским напором. Мы поставим на колени весь мир. Германец — абсолютный хозяин мира. Ты, солдат вермахта, будешь решать настоящее и завтрашнее Англии, России, Америки. Ты — германец; как подобает германцу, уничтожай всё живое, сопротивляющееся на твоём пути… Завтра перед тобой на коленях будет стоять весь мир, всё человечество».

Можно ли при виде подобных изуверских откровений остаться спокойным? Это что — всего лишь архивный план? И разве не бродят по земле очередные «коричневые»? И разве Гитлер перестал быть чьим-то знаменем?

«Забудьте, что Москва — город»

В подзаголовок вынесена часть фразы, полностью она звучит так: «Забудьте, что Москва — город, она — красный символ, красная большевистская зараза!»

Фюрер стоял на высоченной каменной трибуне, возносившей его к небу. Внизу же, по всему Луккенвальдскому учебному полигону, серо-мышиными колоннами простиралось воинство, его воинство, ошалевшее от запаха крови и грохота барабанов. Надо же, вся Европа под их каблуками! Теперь на очереди Москва. Раз Москва — не город, тогда и жители её — не люди? Тогда бей их, жги, вешай! Приговор вынес сам фюрер.

На совещании в штабе группы армий «Центр» Гитлер произнёс как приказ: «Город должен быть окружён, чтобы ни один русский солдат, ни один житель — будь то мужчина, женщина или ребёнок — не мог его покинуть. Всякую попытку выхода подавлять силой, причём со всей беспощадностью».

Но встала вся страна огромная на защиту своей столицы. Гитлеровские планы захвата Москвы вызвали у Красной Армии, защитников Москвы, москвичей яростное желание драться за столицу до последней капли крови. Поднялась во весь рост московская милиция в Московской битве.

Мы поведём рассказ о доблестных действиях милиционеров-москвичей, чей подвиг был оценён высокой наградой — орденом Красного Знамени.

Московская милиция в условиях войны

Уже в начале лета 1941 года на Петровке, дом 38, велась напряжённая работа. 20 июня 1941 года состоялось гарнизонное совещание младших командиров столичной милиции. На нём было принято обращение ко всему личному составу о развёртывании социалистического соревнования за превращение московской милиции в образцовую. Участники совещания заявили: «Борясь за образцовое строевое отделение, мы тем самым создаём условия к тому, чтобы от отличных отделений перейти к отличным взводам, отделениям милиции, дивизионам, отрядам, решив основную задачу — сделать московскую милицию образцовым отрядом милиции Советского Союза». На решение этой задачи предстояло мобилизовать партийные, комсомольские организации, сделав их активными помощниками командиров и начальников подразделений.

Много забот было у начальника городского управления милиции В.Н. Романченко, направленного на эту должность из военной Академии им. М.В. Фрунзе.

Высокий патриотизм в первые дни войны проявился в массовом обращении работников милиции с просьбой отправить их на фронт добровольцами. Вот что писал в своём рапорте командованию милиционер Е. Минеев: «Прошу ходатайствовать перед военкоматом о зачислении меня в действующую Красную Армию. Я коммунист, был добровольцем на фронте борьбы с белофиннами. Теперь желаю опять пойти на фронт защищать Советскую родную землю от германских фашистов» (газета «На боевом посту», 1941, 24 июня).

Стать добровольцем решил и командир взвода Отдельного конвойного отряда В. Никитин: «Два моих брата, — писал он, — на фронте, и я готов вступить в бой с врагом» (газета «На боевом посту», 1941 г.). Эту инициативу поддержали многие сотрудники московского гарнизона милиции.

Решение задач военного времени для московской милиции осложнялось не только тем, что из её рядов ушла на фронт четвёртая часть личного состава, но и тем, что начиная с 22 июля 1941 года, спустя месяц после начала войны, Москва в течение многих последующих месяцев подвергалась налётам вражеской авиации.

В связи с введением в Москве военного положения руководство обеспечением общественного порядка в городе перешло в руки Военного совета Московского военного округа, народные суды реорганизовывались в военные трибуналы, была повышена ответственность должностных лиц и граждан за соблюдение законов военного времени.

В целях обеспечения общественного порядка в Москве во время войны в милиции были отменены отпуска, личный состав был переведён на казарменное положение.

Важным средством мобилизации личного состава на улучшение несения службы и укрепления дисциплины явились собрания районных и городских партийных активов. Например, после партийного актива, созванного 13 октября 1941 года, в один из самых трудных дней обороны столицы, на котором с докладом о текущем моменте выступил глава московской партийной организации А.С. Щербаков, во всех районах города были проведены собрания партийного актива коммунистов НКВД, милиции с повесткой дня: «Задачи коммунистов по охране революционного порядка в городе». С докладами выступили начальник управления НКВД Москвы и Московской области М.И. Журавлёв, его заместитель по милиции В.Н. Романченко, начальник политотдела управления милиции города И.А. Кожин и другие. Принятые партактивами решения призывали коммунистов и весь личный состав гарнизона к беспощадной борьбе с вражеской агентурой, дезорганизаторами тыла и всемерному оказанию помощи фронту, защитникам столицы.

В грозные дни обороны столицы газета «Правда» 24 ноября 1941 года писала: «Ни тени беспечности, выше бдительность! Враг коварен и хитёр. Он пользуется малейшим проявлением самоуспокоенности и беспечности в наших рядах. Враг прилагает все усилия к тому, чтобы посеять в наших рядах панику, дезорганизовать наш тыл. Он засылает с этой целью провокаторов, шпионов, диверсантов».

Важную роль в мобилизации личного состава милиции на выполнение своего долга в условиях военного времени играли митинги, прошедшие в начале июня 1941 года, на которых работники милиции дали клятву мужественно защищать столицу от фашистских захватчиков. Состоявшийся в августе 1941 года митинг был посвящён награждению группы милиционеров орденами и медалями за мужество, проявленное при отражении налёта вражеской авиации в ночь с 21 на 22 июля.

В организацию перестройки работы милиции столицы на военный лад большой вклад внесли начальник управления милиции В. Романченко, работники политотдела управления И. Кожин, П. Михайлов, А. Минков, С. Путин, Г. Дудин, Ф. Купцов, Е. Смирнов, Н. Левыкин, Н. Зимин, П. Боровков, А. Замотина, З. Першуков, В. Елисеева, политработники районных отделов и частей милиции — К. Николаев, Н. Калитенко, И. Голубев, И. Шевяков, И. Чунц, М. Шапиро, А. Головинский, Н. Кашлев и другие.

Успехи милиции города в основном зависели от правильного подбора, расстановки и обучения и воспитания кадров. Нелегко было пополнять ряды милиции, особенно когда многие сослуживцы ушли на фронт. И вот в декабре 1942 года в московскую милицию пришли 1000 женщин, в 1944 году только по охране метро их ряды пополнились ещё на 300 женщин. В годы войны в милиции столицы работали около четырёх тысяч женщин, тогда как до войны их было около двухсот. Многие женщины трудились в аппаратах уголовного розыска, БХСС, участковыми уполномоченными. Наконец, рядовыми милиционерами.

В 86-е отделение пришла Н.П. Селезнёва, супруг которой находился на фронте. Она заявила: «Я желаю работать в милиции. Там, где работал мой муж». Её просьба была удовлетворена. Патриотка достойно несла службу в милиции…

Первый налёт вражеской авиации на столицу был совершён в ночь с 21 на 22 июля 1941 года. В 22 часа 25 минут посты воздушного наблюдения сообщили, что более двухсот самолётов противника, вылетев с аэродромов Бреста, Барановичей, Бобруйска и Минска, четырьмя последовательными эшелонами вторглись в воздушное пространство Московской зоны ПВО и на высоте двух-трёх тысяч метров приближаются к Москве. Все части ПВО были приведены в боевую готовность, в городе объявили воздушную тревогу. Население своевременно укрылось в бомбоубежищах. Команды добровольцев и милиционеры заняли свои места на крышах домов и на постах.

Командующий корпусом ПВО Московской зоны генерал-полковник Д.А. Журавлёв писал: «Сразу же после налёта мы с генералом Громадиным прибыли в Государственный комитет обороны (было около четырёх утра). Наш доклад был воспринят спокойно. Разрушения в Москве были незначительны, потери же врага составили 22 самолёта. Пожары, возникшие при бомбёжке, были быстро ликвидированы. Под интенсивным огнём зенитных орудий к городу прорвались лишь несколько вражеских самолётов».

За проявленные мужество и мастерство во время отражения налёта приказом народного комиссара обороны наряду с другими службами ПВО была объявлена благодарность личному составу пожарных команд и милиции Москвы.

Воспитанник комсомола, милиционер 1-го отряда ОРУД Иван Косенчук самоотверженно, не щадя себя, боролся с последствиями вражеского налёта, спасая жизни людей. Был ранен, но пост не покинул. Милиционер героически погиб. За проявленное мужество И.М. Косенчук был посмертно награждён орденом «Знак Почёта». Мужественный борец с огнём, тяжело раненный инспектор ГАИ Н.Н. Родякин, спасая жизнь людей, не покинул свой пост. Он отмечен высокой наградой Родины — орденом Красной Звезды.

Пример борьбы с первым налётом вражеской авиации не стал единственным. За время войны гитлеровцы совершили 134 налёта на Москву.

В ту же пору Государственная автомобильная инспекция НКВД проводила большую работу по мобилизации автомобильного транспорта для нужд фронта. Инспекторы ГАИ трудились дни и ночи, не зная отдыха, подготавливая автомашины к отправке на фронт.

Значительный вклад в охрану общественного порядка, выявление вражеских и преступных элементов внесли сотрудники паспортных аппаратов городских отделений милиции.

Органы НКВД, милиции с первых дней войны принимали решительные меры по укреплению в Москве паспортного режима, строгого соблюдения должностными лицами и гражданами правил прописки и выписки паспортов. В годы войны был усилен контроль над работой домоуправлений, комендантов общежитий, выявлялись проживающие без прописки и без паспортов, были введены специальные должности инспекторов-экспертов для выявления поддельных паспортов, осуществлялась проверка документов у граждан и военнослужащих в поездах, на вокзалах, в других общественных местах. Это позволяло обнаруживать диверсантов, уголовников, а также лиц, уклоняющихся от службы в Красной Армии.

В укреплении паспортного режима в Москве и стране немалое значение имела перерегистрация паспортов граждан. Например, в Москве в 1942 году было перерегистрировано более полутора миллионов паспортов. Благодаря высокой бдительности работников паспортных и военно-учётных столов выявлялись и вражеские агенты.

Оперативная обстановка в Москве на протяжении всего военного периода была неизменно напряжённой. Личный состав милиции Москвы, прежде всего уголовного розыска, которым вначале руководил К. Рудин, а затем А. Урусов, вёл активную борьбу с преступностью.

В угрозыске трудились высококвалифицированные специалисты, настоящие мастера своего дела — Г. Тыльнер, К. Гребнев, Н. Шестериков, А. Ефимов, И. Ляндрес, И. Кириллович, С. Дегтярёв, Л. Рассказов, В. Дерковский, К. Медведев, И. Котов и другие.

С началом войны аппараты уголовного розыска перестраивали свою работу, направленную на предупреждение преступлений и полную их раскрываемость. Особое внимание уделялось вопросам предупреждения краж государственного имущества. Категорически запрещалась перевозка денег кассирами без сопровождения их вооружённой охраной.

Одной из особенностей, влиявших на состояние преступности в военные годы, была сравнительно лёгкая возможность получения преступниками оружия в районах прифронтовой полосы, а также в местах, освобождённых от вражеской оккупации. И конечно, такое оружие просачивалось в Москву. В тылу стали появляться вооружённые грабительско-воровские группы и даже банды. На счету работников милиции было немало случаев изъятия оружия.

Несмотря на сложность обстановки в Москве, близость фронта, сотрудники милиции во втором полугодии 1941 и в 1942 году добились снижения преступности.

Так, сотрудники уголовного розыска 36-го отделения милиции Ф.А. Потапов, А.Я. Захаров, П.Е. Калгудин, И.Е. Анохин ликвидировали опаснейшую вооружённую группу грабителей, состоявшую из рецидивистов.

Несколько военных лет Московский уголовный розыск возглавлял человек-легенда, опер с двадцатилетним стажем, ветеран Гражданской войны Константин Рудин, награждённый орденами Красного Знамени и «Знак Почёта». Он учил своих подчинённых оперативному искусству, сам неоднократно принимал участие в проведении операций по задержанию и аресту грабителей.

Немало сложных розыскных операций было проведено в военные годы под руководством заместителя начальника уголовного розыска Григория Фёдоровича Тыльнера, начавшего службу в советском уголовном розыске ещё в 1917 году. Он поднялся по служебной лестнице от агента угро до заместителя начальника МУРа. 37-летняя служба Тыльнера отмечена орденами Ленина, Красного Знамени, Красной Звезды, многими медалями.

Всех доблестей, всех раскрытий уголовных дел службой МУРа в годы войны не перечесть. Но московская милиция помимо своих основных обязанностей вела отчаянную борьбу с наседавшими на столицу преступными полчищами.

Перед лицом смертельной опасности, нависшей над Москвой, весь советский народ поднялся на её защиту. Государственный комитет обороны принял постановление о создании Московской зоны обороны, которая включала в себя полосу обеспечения в два оборонительных рубежа: главный и городской. «В случае необходимости, — вспоминал бывший командующий Московской зоной обороны генерал-полковник П.А. Артемьев, — Москва готова была сражаться каждой улицей, каждым бульваром. Каждой площадью, каждым домом. Ни о какой сдаче города не могло быть и речи, потому что все понимали: здесь, у стен столицы, решается судьба войны, судьба страны».

В конце октября 1941 года, в самые наряжённые дни боёв на подступах к Москве, подразделения городской милиции были сведены в строевые подразделения и составили дивизию милиции, предназначенную для боевых действий на ближних подступах к городу в составе сектора обороны.

Фашистская пропаганда вопила: «Советы бегут из Москвы», «Москву отдадут без боя», «Через несколько дней мы будем в Москве». Почти каждый день Геббельс выступал по радио. В Подмосковье гитлеровцы завезли в разобранном виде памятник в честь взятия Москвы.

В качестве ответной меры Государственный комитет обороны 19 октября 1941 года принял постановление о введении с 20 октября в Москве и прилегающих районах осадного положения: «Охрану строжайшего порядка в городе и пригородных районах возложить на коменданта города Москвы генерал-майора Кузьму Романовича Синилова, для чего в распоряжение коменданта предоставить войска внутренней охраны НКВД, милицию и добровольческие рабочие отряды. Нарушителей порядка немедля привлекать к ответственности с передачей суду Военного трибунала, а провокаторов, шпионов и прочих агентов врага, призывающих к нарушению порядка, расстреливать на месте».

В конце октября 1941 года началось формирование истребительного мотострелкового полка Управления НКВД Москвы и Московской области. Кроме работников милиции и бойцов истребительных батальонов, в полку было немало добровольцев из 1-го Московского часового завода, типографии «Красный пролетарий», сотрудников органов государственной безопасности, студентов и преподавателей Института физической культуры, Промышленной академии. Перед истребительным полком были поставлены две основные задачи: сбор разведывательных данных о противнике и проведение диверсий в тылу врага. 7 ноября 1941 года полк принял участие в историческом параде войск Московского гарнизона на Красной площади.

Повсюду: на фронтах Великой Отечественной войны, в тылу врага, в партизанских и истребительных отрядах, в осадной Москве, — московские милиционеры рука об руку с военными, с гражданским населением, в тяжелейших условиях поддерживая правопорядок, ковали победу в Московской битве. И победили.

Эдуард ПОПОВ,

фото из открытых источников. Использованы Энциклопедия «Великая Отечественная война, 1941—1945»; «Московская Краснознамённая милиция», М., 1988; А. Сгибнев «Не ходите на Москву», М., 1997

НАШЕ ДОСЬЕ

Милицейское периодическое издание «На боевом посту» от 6 ноября 1944 года (№ 45).

Именно в этом поистине историческом для органов внутренних дел столицы номере газеты был опубликован текст Указа Президиума Верховного Совета СССР от 2 ноября 1944 года: «За успешное выполнение заданий Правительства и проявленные при этом мужество и доблесть наградить Московскую городскую милицию орденом Красного Знамени».

В этом же выпуске газеты, на 2-й странице, в статье «Оправдаем звание Краснознамённой милиции» говорилось следующее:

«Указ Президиума Верховного Совета СССР о награждении московской городской милиции орденом Красного Знамени встречен её работниками с огромным воодушевлением».

А уже 23 ноября во всех частях и подразделениях царило праздничное оживление. Работники милиции с радостными лицами поздравляли друг друга с высокой правительственной наградой. Экземпляры газеты с Указом переходили из рук в руки.

— Орденом Красного Знамени награждают за особые боевые заслуги. Его имеют самые лучшие воинские части, а теперь и мы удостоены называться краснознамёнными, — можно было слышать, как работники милиции с гордостью произносили эти слова.

Вечером во всех частях и подразделениях прошли митинги...»